Кирилл (Гундяев), патр. Преподобный Серафим Вырицкий. Духом кротости и смирения

ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРАФИМ ВЫРИЦКИЙ

В Книге Бытия есть рассказ, повествующий о Содоме и Гоморре — двух городах в Палестине, которые были уничтожены Богом, излившим огонь и серный дождь на них за грехи жителей (см.: Быт. 18, 20-33). Из этого же рассказа мы узнаем о встрече праотца Авраама с Богом и об удивительной беседе с Ним. Узнав, что Бог желает уничтожить Содом и Гоморру, Авраам, обращаясь к Нему, говорит: «Господи, не погуби праведников вместе с грешными». И далее просит Его о том, чтобы Он, если в городе найдется хотя бы пятьдесят праведных людей, не изливал на него Свой гнев. Господь соглашается и говорит: «Пощажу за пятьдесят праведников». Тогда осмелевший Авраам спрашивает: «Ну а если на пятерых будет меньше? Неужели погубишь?» Господь отвечает: «Пощажу и за сорок пять праведников». Тогда, обрадованный этим ответом, Авраам спрашивает: «Ну а если тридцать?» — «И если тридцать, пощажу». Не останавливается Авраам в своем дерзновении перед Богом: «Ну а если двадцать?» — «И за двадцать пощажу их». Набравшись смелости и сил, со страхом спрашивает Авраам: «А если десять праведников?» — «И за десять пощажу». И отвернулся Господь, как говорит слово Священного Писания, и удалился от Авраама, не желая дальше слышать его прошений.

Но мы знаем, что и десяти праведников не оказалось — только Лот со своими близкими. Господь вывел праведников из греховных городов и стер эти города с лица земли. На том месте, где пролился серный дождь, сегодня находится Мертвое море, хорошо известное нашим паломникам и туристам.

308

Это удивительное повествование учит нас тому, что праведность есть величайшая ценность в глазах Божиих. Наверное, не сказал бы так Господь, если бы речь шла о каких-то других категориях людей, например о пятидесяти самых богатых, или самых властных, или самых образованных, или самых влиятельных. Да и Авраам, наверное, не просил бы у Бога за этих людей. Единственной ценностью в глазах Божиих является праведность человека, и мы знаем, как апостол Павел, говоря о последних временах человеческой истории, свидетельствует, что конец мира настанет, когда будет изъято нечто удерживающее от его пришествия (см.: 2 Фес. 2, 7).

Ветхозаветное чтение помогает нам понять, что это за удерживающее. Господь неизменен в Своих мыслях. И если Он готов был пощадить Содом и Гоморру ради даже десяти праведников, то у Него есть Свой счет, почему Он щадит современную человеческую цивилизацию, погрязшую в грехах, — потому что есть некое количество праведников, благодаря которым живет весь мир.

Церковь бережно хранит примеры праведности в своей истории — жития святых угодников. Одним из таких праведников в недавнее время был преподобный и богоносный отец наш Серафим Вырицкий.

Обычно, когда мы возносим молитвы святым угодникам, нас отделяют от них долгие-долгие годы, столетия, иногда более тысячи лет. Но наша связь с ними не прерывается и отдаленность по времени не мешает возносить к ним молитвы, потому что у Бога нет времени и святые там, где нет времени. Потому мы и не чувствуем отдаленности от них.

Преподобный Серафим Вырицкий — святой, очевидцы жизни которого до сих пор еще живы. Эта близость к нам по времени не отличает святого преподобного Серафима от тех прославленных угодников Божиих, которые жили давно. Но значение этой близости велико, потому что она

309

является свидетельством того, что и в наш век, на протяжении жизни двух поколений, земля Вырицкая, земля Петербургская были освящены пребыванием великого угодника Божия.

Многие люди воспринимают Церковь как нечто из прошлого и потому не связывают с ней будущего. Пример святого преподобного Серафима свидетельствует: Церковь и в прошлом, и в настоящем, и в будущем. Церковь всегда актуальна, потому что именно она силой Святого Духа актуализирует все то, что совершил Господь Иисус Христос: и Его рождение, Его жизнь, Его проповедь, Его страдания, Его смерть, Его Воскресение, на Небеса восхождение, одесную селение и Второе и Славное паки Пришествие¹. Поэтому, когда мы обращаемся в молитве к святому, совсем немногими годами отдаленному от нас, то понимаем, что, помимо той святости, которую он стяжал наравне с древними святыми, он выполняет особую миссию для современного человека, свидетельствуя о непреходящем значении слова Божия, благодати Божественной, которая изливалась, изливается и будет изливаться на протяжении всей христианской истории.

Пример святого преподобного Серафима Вырицкого и обстоятельства его жизни особенно важны для современных людей. Будучи еще светским, женатым человеком, он, выражаясь современным языком, занимался бизнесом, был богат. Причем достиг он своего богатства и заметного положения в обществе не потому, что получил большое наследство, или неправедным трудом нажил свои деньги, или кто-то из богатых благосклонно помог ему взойти по ступеням жизненного пути, а потому, что он много трудился, начиная с самых нижних и скромных должностей. Он был мальчиком на побегушках, потом приказчиком.

¹ Слова евхаристической молитвы перед возгласом: «Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся».

310

Он прошел все сложные и многотрудные ступени к купеческому званию и достиг высот — стал купцом второй гильдии.

Господь говорит: ...трудно богатому войти в Царство Небесное (Мф. 19, 23). И это действительно так для, может быть, большинства богатых людей. Но есть удивительные примеры того, как богатство помогает человеку войти в Царствие Небесное. Все зависит от того, как ты богатством распоряжаешься. И когда преподобный Серафим вместе с супругой своей, с матушкой, осознал, что их путь есть путь полной отдачи себя служению Господу, то он решил принять монашеский постриг в Александро-Невской лавре, а супруга его поселилась в Новодевичьем монастыре. А как же деньги, которые были нажиты? Это были большие деньги. Он принес их в лавру и отдал наместнику, чтобы тот распорядился ими во благо. Все, что нажил, принес и отдал, засвидетельствовав тем самым пред Богом и пред людьми серьезность своего выбора служить Господу даже до конца дней своих, и это служение было замечательным.

В трудные годы после разорения лавры, когда Преподобный уже не мог оставаться в ее стенах, будучи духовником для братии, он избирает уединенную жизнь в поселке Вырица, куда начинают стекаться многие и многие его духовные чада. Среди этих чад были и мои благочестивые родители: протоиерей Михаил и матушка Раиса. Отец Михаил исповедовался у преподобного Серафима, и если возникали трудные жизненные обстоятельства в семье, то без его благословения ничего не делалось. Всегда, когда требовалась помощь духовно опытного человека, мои родители приезжали в Вырицу. После таких поездок в жизни моей семьи происходили важные, судьбоносные события, и происходили они именно по молитвам преподобного Серафима. Иногда он благословлял моих родных поступать так, а не иначе, даже несмотря на то, что логика жизни и весь уклад окружающего мира требовали,

311

казалось бы, совсем иного. В таких случаях поступки моих родителей, продиктованные глубокой верой и почитанием преподобного Серафима, выглядели странными в глазах знавших их людей, но на деле выходило, что последствия таких «странных» поступков были благими и спасительными.

В тяжелейшие для нашей Церкви годы преподобный Серафим не умолкал в своей проповеди, он молился о тех, кто к нему приходил, и люди чувствовали силу его молитвы, они были свидетелями его праведности. И ведь скольких святой преподобный Серафим наставил, скольких поддержал, скольким помог, скольких остановил от совершения греха! Внешние обстоятельства, будь то безбожная власть, которая в то время ставила своей задачей уничтожение веры в нашей стране, или даже власть оккупационная (как известно, Вырицу захватили немецкие войска), перестали господствовать над ним. Для него все это было неважно, потому что он был сильнее и тех, и других своей праведностью, своим величайшим примером, который возбуждал веру в сердцах немощных и укреплял их на жизненном пути...

Память о святом преподобном отце Серафиме всегда бережно хранилась в моей семье. Я помню то время, когда он еще не был причислен к лику святых. Какой благоговейной памятью был окружен старец, как много людей стекалось в Вырицу! Когда мы в детстве молились, то наша детская заупокойная молитва включала и поминовение блаженной Ксении Петербургской, и иеросхимонаха Серафима (а в то время блаженная Ксения тоже еще не была прославлена в лике святых). И как я радовался, когда и блаженная Ксения, и преподобный Серафим Вырицкий были причислены к лику святых! С каким духовным подъемом была встречена в народе весть об их канонизации!

Сегодня честными останками своими преподобный Серафим пребывает в Вырице, в том месте, где был похоронен, а духом

312

своим он со всеми нами — и с жителями Вырицы, и с жителями Петербурга и всей Ленинградской области, и со всеми, кто притекают к его святому имени, где бы они ни жили и какого бы возраста они ни были.

После избрания меня Местоблюстителем Патриаршего престола, в преддверии Поместного Собора, когда от меня требовались особые силы для выполнения столь ответственного послушания, я постоянно молился преподобному Серафиму. Знаю, что он слышал эту молитву и поддерживал меня в то трудное время. Естественно, что избрание Патриарха сопровождалось определенными столкновениями, спорами, борьбой мнений, и в борьбу эту порой привносились человеческие страсти. Все это очень понятно: даже в самое важное и святое дело человек привносит самого себя, привносит то добро и зло, которое живет в его душе. Потому-то и избрание Патриарха сопровождалось не только молитвой, но и проявлениями человеческих слабостей и духовных недугов. И в то время, когда казалось, что страсти уже берут верх над разумом, одной благочестивой женщине был сон, в котором она увидела преподобного Серафима Вырицкого. Преподобный наказал этой женщине передать мне, тогда Местоблюстителю, очень важные слова. Он сказал: «Передайте Кириллу, пусть он отвечает всем, кто слишком страстно относится к делу избрания Патриарха: “Все свершится не так, как ты хочешь, но как хочет Бог!”»

Оградясь этими словами преподобного Серафима, я и подготавливал Поместный Собор Русской Православной Церкви в полной уверенности, что в мире и единомыслии Собор изберет достойнейшего — того, кому можно будет вручить попечение о нашей Русской Церкви. И потому, конечно, первым моим сердечным движением после избрания было желание побывать в Вырице, у могилы святого преподобного Серафима, помолиться и поблагодарить его за все: за духовную поддержку, которую он оказывал моим благочестивым родителям, и за тот

313

мудрый совет, который он преподал мне в самый, может быть, ответственный момент моей жизни...

Почему отец Серафим Вырицкий стал святым человеком? Почему к нему приходили сотни и тысячи? Почему так часто люди молятся у его могилы? Потому что он исправлял людей духом кротости — не силой, не властью, а духом кротости.

В день памяти преподобного Серафима, 3 апреля, на уставном чтении мы слышим удивительные слова апостола Павла: Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости (Гал. 6, 1). Когда мы встречаем кротких людей, то явственно видим, что образ смиренного, кроткого человека никак не соответствует тем идеалам, к которым стремится современное общество и которыми являются сила, успех, хорошая карьера, способность добиваться поставленной цели. Людей, которые следуют этим путем, называют удачливыми, и среди них кротких не бывает. Когда же нам говорят о кротком человеке, мы представляем себе существо слабое, ненадежное, вызывающее снисхождение и жалость.

В человеческую природу заложено стремление к развитию, совершенствованию. И чаще всего люди определяют степень своего развития, жизненной удачи по тому, какое положение в обществе они занимают. Но иногда это стремление к развитию приобретает и совершенно болезненное выражение. А апостол говорит нам о кротости...

И возникает вопрос: как можно исправлять грехи духом кротости? Ведь грех — это то, что присуще и сильным, даже очень сильным людям. Как же сильный человек услышит голос кроткого?

Но в этих странных на первый взгляд апостольских словах — величайшая мудрость. И мудрость эта должна в первую очередь быть воспринята теми, кто исправляет человеческие грехи, — пастырями Церкви. Ведь к нам приходят верующие,

314

они исповедуют свои грехи, и нам нужно исправлять этих людей. И как часто мы слышим от того или иного священника грозное обличение наших грехов, сталкиваемся с совершенно непримиримым, жестким учительством!.. Иногда такое учительство даже порабощает человеческую волю.

Где же здесь кротость? Да нет в таком учительстве кротости! А значит, не будет и исправления грехов. Исправить человеческие грехи можно только тем духом, в котором дышит любовь к грешнику. Почему так? Да потому, что кроткий человек, поучая другого, в первую очередь помнит о своих грехах. А если, помня о своих грехах, ты слышишь о чужом грехе, как же ты можешь безоглядно обличать этого несчастного? Подлинное пастырство, учительство и исправление грехов возможны только тогда, когда священнослужитель, пропуская через собственное сердце воздыхание кающегося грешника, отвечает ему, памятуя о своих грехах, — такое слово никогда не будет словом властным, подавляющим чужую волю, оно будет всегда исполнено смирения и любви.

Человек устроен так, что когда ему говорят что-то противоречащее сложившимся у него привычкам, убеждениям, то, даже соглашаясь с этими словами, он чувствует в сердце особое неспокойствие, внутренний разлад. Всякое обличение, даже самое справедливое, ранит человека и лишает его покоя. И в ответ на такое обличение кающийся грешник всегда будет искать самооправдания и чувствовать некое желание воспротивиться столь грозному и строгому учительству. Пусть это грозное и строгое учительство очень мудро, пусть умом человек будет с ним согласен, но в глубине сердца ему будет трудно принять такое.

То, что справедливо в отношении пастырства, справедливо и в наших, человеческих взаимоотношениях, ведь и здесь мы тоже сталкиваемся с человеческой неправдой, с грехами, с раздорами, и в первую очередь в наших семьях, среди

315

родных и близких нам людей. Нам очень хочется исправить мужа или жену, детей или даже престарелых родителей... Нам непременно хочется что-то подправить в их жизни. И нередко нам кажется, что это желание справедливо: мол, есть, есть нужда в исправлении! Нужно только проявить власть!..

Почему один человек может господствовать над другим? Почему свободные люди подчиняют свою волю другим людям? Существует тайна человеческой власти, до конца, может быть, и не понимаемая нами. Но у этой тайны есть нравственное и Божественное измерение. Тайна власти обращается во спасение тогда, когда сама власть служит другим. Нет иного назначения власти — только служение. И чем выше человек продвигается по ступеням служебной лестницы, чем больше у него власти, тем должно быть больше внутреннего смирения, тем выше должно быть осознание необходимости употреблять свое положение во благо других людей. Это справедливо в отношении не только тех, кто имеет политическую власть, но и тех, кто имеет власть экономическую. Это справедливо по отношению к богатым людям, потому что богатство — это всегда власть, в том или ином масштабе. Если человек имеет средства, которые по своему объему превышают необходимые для него затраты на собственную жизнь, то это означает, что ему вручается Богом особая ответственность за других. Добрые дела, благодеяния — это не прихоть богатого человека, а требование к нему, если он желает, чтобы его богатство не обернулось погибелью души. Точно так же и для людей, обладающих политической властью, требование служить другим заключает в себе единственно правильное и Богом определенное понимание власти.

И в Церкви всякая власть должна сопровождаться служением — чем выше поднимается человек по ступеням церковной власти, тем более жертвенным и самоотверженным должно быть его служение. Только этим может оправдаться тот,

316

кому Бог вручает власть над другими. Вот почему Спаситель, отвечая на странное вопрошение Иакова и Иоанна, говорит им: ...дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит... (Мк. 10, 40). В противном случае это было бы нарушением Богом учрежденного порядка, разрушение которого приводит к уничтожению самой человеческой жизни.

Так будем же помнить великие слова апостола: «Исправляйте таковых в духе кротости'.» Ибо нет другого способа властвовать, деятельно воздействовать на душу другого человека, как только с любовью и кротостью передавая ему свои мысли, свои пожелания и разделяя с ним свою молитву.

Жизнь, конечно, многообразна. Иногда мы сталкиваемся с такой несправедливостью, которую духом кротости не исправишь, и здесь открывается иная сфера человеческой жизни, на которую не распространяются слова апостола Павла. Его слова распространяются только на сферу духовной жизни, на наши отношения с ближними, над которыми мы не имеем власти и которых можно исправить только духом кротости.

Пусть же память о святом преподобном Серафиме Вырицком поможет всем нам — и пастырям, и простым верующим людям — в общении с ближними (особенно когда это общение связано с исправлением грехов), поможет всегда духом кротости творить благое.

317