Василий Великий, свт. Письмо 250. К Епископу Епифанию

193

250. К ЕПИСКОПУ ЕПИФАНИЮ (258).

Благодарит Епифания за письма, за присланных братий, за участие в прекращении раздора между братиями на Елеоне, затрудняется быть их примирителем, но извещает, что писал к Палладию и Иннокентию о несогласии своем дополнять чем-либо Никейский Символ веры, кроме учения о Святом Духе; о деле антиохийском пишет, что всегда был и будет в общении с Мелетием, что общение с ним желательно было и св. Афанасию, что общения с Павлином никогда не имел не по его недостоинству, но по неукоризненности Мелетия; просит Епифания прекратить сей раздор, и научить антиохийских братий необходимости исповедывать три Ипостаси; заключает письмо сведениями, какие имеет о племени Магусеев. (Писано около 377 года).

Письма, полученные от твоей досточестности, видимым образом опровергают мысль, будто бы и у нас уже исполнилось, что, по предречению Господа, давно ожидается, ныне же и действительным опытом подтверждается, а именно, что за умножение беззакония иссякнет любы многих (Матф. 24, 12). Ибо подлинно не маловажно это доказательство любви, что, во-первых, помнишь о мне, человеке так малом и ничего не стоящем, а потом, для посещения моего посылаешь братий, которые достойны быть вручителями мирных посланий. А это всегда реже можно видеть, когда уже все и на всех смотрят подозрительно. Нигде нет сердоболия, нигде нет сострадательности, нет братской слезы о бедствующем брате. Ни гонения за истину, ни всенародные стенания в Церквах, ни великое число окружающих нас бедствий не могут подвигнуть нас к попечительности друг о друге; напротив того издеваемся над падениями, растравляем раны, поддерживаем нападения еретиков мы, которые, по-видимому, держимся того же образа мыслей и, будучи согласны в самом главном, в одном чем-нибудь совершенно отделились друг от друга. По-

194

этому как же не подивиться человеку, который, при таком положении дел, обнаруживает чистую и не лестную любовь к ближнему, и чрез такую широту моря и суши, разделяющую нас телесно, услуживает нам всевозможным попечением о душах наших.

В тебе же подивился я и тому, что с огорчением принял ты раздор братий на Елеоне, и желаешь им сколько-нибудь сблизиться между собою. Но поелику не скрылось от тебя, что было выдумано некоторыми, и произвело беспорядки в братстве, но и о сем приложил ты свое попечение; то похвалил я и за это. Но не признал я соответственным твоему благоразумию, что исправление такого дела предоставляешь мне, человеку, ни благодатью Божией не водимому, потому что живу во грехах, ни в слове не приобретшему какой-либо силы, потому что от учений суетных отказался добровольно, а в догматах истины не снискал еще надлежащего навыка. Итак, писал уже я возлюбленным братиям нашим на Елеоне, — Палладию, нашему единоземцу, и Иннокентию, родом из Италии, в ответ на написанное ими, что к никейскому исповеданию веры не можем прибавить чего-нибудь, даже самого краткого, кроме славословия Духу Святому; потому что отцы наши о сем члене веры упомянули кратко по той причине, что тогда не возникло еще о сем вопроса. Присовокупляемых же к сему исповеданию догматов о воплощении Господнем, потому что оные глубже моего разумения, не касался я исследованием и не принял, зная, что, если однажды извратим простоту веры, то не найдем и конца речам, но противоречия поведут нас далее и далее, и души простые будем смущать введением новостей.

Что касается до Церкви Антиохийской, — разумею же единомысленную с нами,—то даст Господь уви-

195

деть ее некогда пришедшею в единение! Ибо она в опасности всего скорее внять наветам врага, который злобится на нее за то, что там в первый раз водворилось наименование христиан. И как ересь отделяется там от православия, так и православие делится само в себе. Но как почтеннейший Епископ Мелетий первый стал дерзновенно за Истину, и добрым подвигом подвизался во времена Констанция, и Церковь моя была с ним в общении, наипаче возлюбив его за крепкое и неуклонное противоборство, то и я, по благодати Божией, доныне пребываю с ним в общении, и пребуду, если угодно сие Богу. Ибо и блаженнейший папа Афанасий, прибыв из Александрии, весьма желал, чтобы установилось у него общение с Мелетием, но по злонамереннрсти советников, союз их (чему лучше бы не быть) отложен до другого времени. Не приступал же я еще к общению ни с кем из привзошедших в последствии, не их считая недостойными, но в Мелетий не находя, что требовало бы осуждения. И хотя многое слышал я о братии, но не поверил, потому что обвинителям не были противопоставлены обвиняемые, по написанному: еда закон наш судит человеку, аще не слышит от него прежде и разумеет, что творит (Иоан. 7, 51)? Посему-то, досточестнейший брат, не мог я доселе писать к ним посланий, и не должно принуждать меня к этому. Миролюбивому же твоему намерению прилично будет не сочетавать одно, а другое расторгать, но отделившееся привести к тому единению, какое уже есть. Почему сперва молись, а потом всеми силами упрашивай, чтобы, отринув от сердца любочестие, сблизились они между собою, и для возвращения Церкви ее крепости и для сокрушения кичливости врагов. Но в довольной мере утешило душу мою присовокупленное твоею точностью к про-

196

чим прекрасным и точным рассуждениям, а именно, что необходимо исповедывать три Ипостаси. Сему пусть будут научены тобою (и конечно, уже научены) антиохийские братия, потому что, без сомнения, не примешь общения с ними, не приняв особенной предосторожности в этом именно.

А племя Магусеев (на которое изволил ты указывать мне в другом месте) у нас многочисленно и рассеянно по всей почти области, происходит от поселенцев, в древности вышедших из Вавилонии. Они имеют свои особенные обычаи, не имея общения с другими людьми; и обратить к ним слово совершенно невозможно, потому что уловлены от диавола в свою его волю (2 Тим. 2, 26). Нет у них книг; нет наставников в догматах, но воспитываются, следуя неразумным обычаям, и сын от отца заимствует нечестие. А сверх этого, что и всякой видит, гнушаются они закланием животных, как скверною, и для своей потребности закапают животных чужими руками, любят беззаконные браки, огонь признают Богом, и тому подобное. Но о родословии от Авраама не говорил мне доселе ни один из Магов, выдают же родоначальником своим какого-то Зарнуа. Более этого ничего не могу написать о них твоей досточестности.