Приложение Б. Имя «Астиаг»

Набунаид в одном из своих памятников (Evers 7), величает Астиага „царём варваров“. Мидяне, как вар­вары, может быть, держались того взгляда, что со стороны подданного будет или крайне непочтительно или даже пре­ступно дерзко — называть своего государя по имени. Изве­стно, что и абиссинские ныгусы при воцарении принимали „сма-мангыст“, „имя царства“, т. е. более или менее гремящий титул в роде Анбаса-ба-цар = Лев для врага, Ванаг-Сагад = Leo augustus = Лев поклоняемый. Вероятно и названия Κυαζάρης Ἀστυάγης были только nomina regni, а не имена личные. Если бы это были nomina propria, то ве­роятно они встретились бы и в дальнейшей персидской истории. Возможно (хотя мнение авторитетных иранистов мне неизвестно), что Κοαξάρης = древнеперсидское Uv^ahš^at^ar^a значит самодержец, αὐτοχράτωρ: в этом имени начальное κυα несомненно = древнеперс. uva — бактр. hva — санскр. sva = русск. своё--, а окончание — atara = или греч.·—ότερος, или же греч. — άτωρ.

Что касается слова Ἀστυάγης Геродота ’Αστυίγας Ктесии, то с этим именем связана довольно поучительная история, из которой видно, что учёные, столь придирчиво критич­ные в одних случаях, в других с удивительным легковерием принимают невозможности, шитые совсем

²⁰) Это, впрочем, лишь моё предположение, которое я выставляю только потому, что оно хотя отчасти объясняет 35°0' в Ptol. Georg, 5, 20, 6.

338

белыми нитками. — Некоторые учёные полагали, что Астиаг есть бактрийское имя aži - dahâka. Основание этой веры — факт, что в армянском переводе хроники Евсевия и у Моисея хоренского Астиаг назван aždahak ²⁰). Весь вопрос сводился к тому, удалось ли иранцам - армянам угадать под греческой оболочкой подлинную форму имени на другом иранском диалекте. Gutschmid, II, 155, ещё в 1860 г. выразил на этот счёт сомнение и был совер­шенно прав. Бактр. aži, ажи, (= армянск. iž санскр. ahi-s, греч. ἔχι-ς, откуда ἔχιδνα, лат. anguis, русск. уж) значит змей. Греч, δάχ-ν-ω кусаю представлено в санскрите корнем danç daç (того же корня и русское дес-на), который в санскритском же понизился до формы das. Этому das точно со­ответствует бактрийский корень dah (санскритскому s в иранском непременно должно противостоять h по тому же лингвистическому закону, по которому латинскому s в греческом соответствует густое дыхание ʽ = h; напр, sех ἓξ, septem ἑπτὰ, serpens ἕρπων, sus ὖς, sequor ἕπομαι, sal ἃλς, sub ὑπὸ, super ὑπέρ ²¹). Бактр. dahâka значит, следовательно, кусающий, угрызающий, (точнее кусака, по аналогии с писака, гуляка, рубака, забияка).

Но если бы в состав имени мидийского царя входило бактр. dahâka, то греки транскрибировали бы его не — τυάγη-ς, а — δαάχη - ς, или по - ионийски — δαήκη-ς (т. е. δαἅχης, δαἥχης), потому что

a)  иранское k в греческом не повышается в γ (Аршак Ἀρσάχης, Σπιτάχης, Δηιόχης = Dayaukku клинописи и зна­менитое Herodot. 1,110 τὴν γὰρ χύνα χαλέουσι σπάχα ( = собака) μῆδοι) ;

b) иранское d в греческом не понижается до τ (Δηιόχης, Miтradâta Μιθριδάτης);

c) переход da в τυ (т. е. в звук тождественный или

²⁰) Всеобщая история Степ’аноса таронского, Асох’ика по прозванию, переведена с армянского Н. Эминым (Москва 1864). В приложении 5, стр. 216, Н. О. Эмин пишет: „В народном армянском эпосе Астиаг называется Аждахаком, как и у мидян“. Ср. стр. 226 -- 230. — К 1896 году число верующих в историческую достоверность „на­родного армянского эпоса“, как известно, поубавилось.

²¹) G. Curtius, Grundzüge, 133; Fr. Scerbo, Radici Sanscrite (Firenze 1892), 32; Fr. Bopp, Glossarium Sanscritum (Berolini 1847), 162; P. de Lagarde, Arm. St. nn. 26. 886. SS. 196. 208.

339

почти тождественный с русским „ту“) прямо непости­жим.

Доверию к тождеству Ἀστυάγης с ажидахака нанесён смертельный удар открытием, что в вавилонской клино­писи Ἀστυίγας пишется iš-tu-me-gu (Hagen, 18), т. е. вави­лоняне произносили ²²) это имя иштувегу или иштувигу, ištuvegu ištuvigu. Этим не только подтверждено греческое τυἵγα-ς, но и доказано, что Ктесия слышал не τυἵγα-ς tuhiga-s, а τυFίγα-ς tuviga-s. А в бактр. dahâka звук h — органиче­ский (в виду санскр. das) и потому не мог перейти в ди­гамму F.

Между тем вера в то, что мидийский царь мог назы­ваться ажидахака, вела бы к самым тяжеловесным заключениям для истории религий. Вот какая аттестация в Yaçna 9, 8 выдаётся змею-кусаке. „Трайтауна, обитавший в селениях богатырей, убил змея дахаку (бактр. ažîm dahâkem), имевшего три пасти, три головы, шесть глаз, тысячу сил, врага чистоты, этого дружа (т. е. вредоносное суще­ство) из племени дайвов (т. е. дивов, бесов), вредившего живым существам, злого, в лице которого Анромайнью произвёл в этом мире дружа самого зловредного всему непорочному, на смерть непорочности в мире“ ²³).— Едва ли есть возможность уклониться от вывода, что если царь мидийский назывался ажидахака, то мидийцы держались религии противоположной персам: не только не следовали мазда-ясне, учению Заратустры (Зороастра), но и поклоня­лись не Аура - мазде - Ормузду, богу добра, а началу зла Анро-майнью-Ариману, были просто-на-просто бесопоклоники! А между тем и сами персидские маги времени ахеменидов были одно из шести мидийских племён (μήδων γένεα, Herodot. 1, l0l. Nöldeke, 12), так что через мидийское посредство религия mâzda-yaçna из Бактрии принесена в Персию.

Что значит ’Αστυίγας Iš-tu-me-gu, мне неизвестно. Свод иранских собственных имён Justiу меня не под ру­кою. Кажется, вопрос существенно зависит от того, гре­ческое Σ в ἀΣτυίγας означает ли звук шипящий (на что

²²) Ср. прим. 11 (стран. 288).

²³) К. Коссович, Четыре статьи из Зендавесты (С.-Петербург 1861), 34. 35. 18. 4. 5.

340

по-видимому указывает вавилонское иштувегу) или свистящий. Авторитет клинописи этого вопроса не решает безапелляционно потому, что можно подозревать, что вавило­няне приладили произношение к вавилонскому „iš - tu“ — из (как русские к своей фонетике приладили верстак Werkstatt, лобзик Laubsäge, шумовка Schaumlöffel). Если Σ = русск. с, то ’Αστυ — может быть бактр. açtu, existens, существующее, сf. açtvat, existentia praeditus, обильный суще­ствами, наполненный живыми существами ²⁴). Если же Σ = русск. ш, то, кажется, приходится вспомнить об армянском „jašt“, „ašt“, жертва, жертвоприношение ²⁶). В свою очередь армянское „wig,, сила, ср. „zôra-wig-n“ помощь, помощник, защитник, покровитель, покровительство, — по-видимому держит нас в том районе, к которому отно­сятся греч. ὑγίεια и латинские vigor, vegetus, vigil ²⁶), и может быть объясняет смысл -- vigu, -- Fιγα - ς. Следовательно Астувиг есть мощный покровитель всего сущего и живущего, Аштувиг — покровитель жертвоприношений, в своём роде defensor fidei, подобно английским королям, или naçru-’d- dîn(i), „торжество веры“ (арабское имя, которое как известно, носил покойный шах персидский).

В. Болотов

341