Высоко на склоне горы Ора находится западное предместье Иерусалима Айн-Карем — евангельский «град Иудов». Место это замечательно тем, что именно сюда, в «нагорную страну», некогда с поспешностью пошла Пресвятая Дева Мария, как только узнала, что Она должна стать Матерью Сына Божия. Символично, что нелегкий тот путь вел Пресвятую Деву высоко в горы, прочь от суеты большого города, ввысь, приближая к Небу. Местечко это по-славянски так и зовется — Горняя. «Горнею называется самая возвышенная часть Иудейских гор; она отстоит от Иерусалима на два часа пути», — писал один из русских паломников в середине XIX века.

Уже нося под сердцем Младенца Христа, Пресвятая Дева, утомленная дальней дорогой, вошла в дом Захарии и приветствовала Елисавету, родственницу Свою, которая тоже ждала сына — будущего Пророка и Предтечу Иоанна. Когда Еласавета услышала приветствие Марна, взыграл младенец во чреве ее; а Еласавета исполнилась Святого Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? Пребыла же Мария с нею около трех месяцев, и возвратилась в дом Свой (Лк. 1,41-43,56).

Одно из преданий говорит о том, что Пресвятая Дева дождалась рождения Иоанна, подержала его на Своих пречистых руках и только после этого покинула Горнюю.

В этом святом месте в 1871 году начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрит Антонин (Капустин) основал Горненский женский монастырь.

О ДНЯХ ДРЕВНИХ, О ЛЕТАХ ВЕКОВ МИНУВШИХ...

По ходатайству отца Антонина в Горненской обители был установлен праздник, которого нет ни в одном другом монастыре. Указом Святейшего Синода от 5 августа 1883 года обители определялось праздновать день памяти пришествия Пресвятой Девы и Ее пребывания в «нагорной стране» в течение трех месяцев. Праздник Целования Божией Матери и праведной Елисаветы, как его называют с тех пор, совершается 30 марта по старому стилю, если этот день не попадает на время от Лазаревой субботы до Пасхи. Иначе празднование переносится на пятницу Светлой седмицы, то есть первую пятницу после праздника Пасхи.

Встреча Пресвятой Богородицы с праведной Елисаветой в Горней занимает среди евангельских событий особое место. Именно при этой встрече

Пресвятая Дева услышала от Своей родственницы пророческие слова: ...блаженна Уверовавшая, потому что совершатся сказанное Ей от Господа (Лк. 1,45). И произнесла в ответ удивительный по красоте благодарственный гимн, тоже исполненный Божественных откровений: Величит душа Моя Господа, а возрадовался дух Мой о Боге, Спасателе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды; что сотворил

Мне величие Сильный, и свято имя Его; и милость Его в роды родов к боящимся Его (Лк. 1, 46-50). Горняя слышала голос Пресвятой Богородицы. Здесь укреплялась Она духом перед великим подвигом, равного которому никогда не было и не будет — стать Матерью Сына Божия. И как в те далекие времена, так и сегодня Горняя таинственно хранит в себе благодатный дар встречи с Пресвятой, Пречистой, Преблагословенной Девой Марией.

Почти полтора века подвизаются русские монахини в Горней обители. И вот уже сто тридцать лет из года в год совершается здесь удивительное и единственное в мире торжество — праздник Целования. В наши дни он отмечается точно так же, как в первый раз. Накануне из Троицкого собора Русской Духовной Миссии в Иерусалиме в Горненскую обитель переносится икона «Благовещение Пресвятой Богородицы». У источника Божией Матери икону встречают сестры монастыря с букетами цветов. После молебна под звон колоколов по дороге, украшенной живыми цветами, крестный ход с иконой направляется в Казанский храм. У входа в храм лежит цветочный ковер в виде круга, собранный руками сестер. Для иконы бывает устроено возвышенное место с покровом в виде мантии, тут же прикрепляется игуменский жезл. Икона остается в Горней на три месяца в память о трехмесячном пребывании Пресвятой Девы у праведных супругов Захарии и Елисаветы, родителей Пророка и Предтечи Иоанна. В эти дни Сама Пресвятая Богородица управляет монастырем.

Сестры подходят к иконе и берут благословение сначала у Царицы Небесной, а потом уже у настоятельницы. В праздник Рождества Иоанна Предтечи икону торжественно провожают обратно, в Троицкий собор Миссии.

Служба праздника Целования, перекликающаяся по смыслу со службой попразднства Благовещения Пресвятой Богородицы, а также тропарь, кондак и стихиры были написаны архимандритом Антонином.

Тропарь «Прихождения Божией Матери в Горний град Иудов» стал не-

отъемлемой частью ежедневных монастырских богослужений:

Дево безневестная и Мати Господа Вышняго,/ приемши от Архангела Благовещение,/ со тщанием востекла ecu в Горняя./И целовавши южику Твою всечестную Елисавет,/ Материю Господа от сея наречена была ecu,/ и возвеличила возвеличившагоТя Господа./Благословенна Ты в женах и благословен плод чрева Твоего,/яко Спаса родила ecu душ наших.

Русская инокиня Наталия, насельница Горней обители, оставившая в своих письмах замечательные воспоминания о Святой Земле, так пишет о празднике Целования: «В Горнем сейчас стоит икона Матери Божией Благовещение из Троицкого собора на игуменском месте. Матерь Божия проведет у нас три месяца (по Евангелию), а потом покинет Горнее и возвратится в Иерусалим. Матерь Божию встречали с крестным ходом, долго ждали у ворот с хлебом-солью, и дорожка была выложена из цветов — наконец, встретили, радостно целовали и понесли в храм. Небесная наша Игумения!»

Архимандрит Антонин, посетив это место в 1870 году, увидел его совсем другим: «Припоминаю минуты, проведенные нами в Горней. Дорогое по священным событиям место это совсем олатинено. У православных нет там ни церкви, ни дома, ни клочка земли. Земля то, правда, есть, занимает видное место, состоит из сплошной скалы имеет хозяев и ждет их прихода много лет».

К тому времени более двадцати лет в Иерусалиме находилась

Русская Духовная Миссия, учрежденная согласно резолюции императора Николая I в феврале 1847 года (правда, деятельность ее прерывалась на годы Крымской войны). Первым начальником Миссии был архимандрит Порфирий (Успенский) — человек благодатной духовной широты, выдающийся византинист и востоковед, историк и археолог, книголюб и бессребреник.

В Горней обители у Казанского храма установлены два памятника: архимандриту Порфирию как основателю Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и архимандриту Антонину как основателю не только Горненского монастыря, но множества подворий Русской Православной Церкви на Святой Земле, заслуживших название Русской Палестины.

Отец Антонин получил назначение на должность исполняющего обязанности начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме в 1865 году, когда ему было сорок восемь лет. К тому времени он более двадцати пяти лет отдал священномонашескому служению и научной деятельности. Сын сельского священника Пермской епархии, отец Антонин был удивительно разносторонним человеком: писал стихи, хорошо рисовал, одним из первых оценил значение изобретения фотографии — по его характерному выражению, «благословенного открытия счастливого времени нашего». Кроме того, он увлекался астрономией и часто наблюдал за звездами через телескоп, который считал «лучшей и самой ценной вещью» из своего имущества. Но главным и самым серьезным его занятием стала историческая наука. Имя отца Антонина как ученого-историка широко известно в научных кругах. Значительны труды его в области нумизматики, археологии, палеографии, эпиграфики и собственно исторического исследования. Конечно, интересы отца Антонина касались прежде всего библейских памятников и истории христианской эпохи.

Создание Русской Палестины — целой инфраструктуры храмов, монастырей, паломнических приютов и земельных участков, связанных преданием с важнейшими новозаветными

и ветхозаветными событиями, стало главным подвигом жизни архимандрита Антонина. Василий Николаевич Хитрово, один из основателей Императорского Православного Палестинского Общества, писал: «По всей справедливости мы можем назвать архимандрита Антонина нашим непосредственным учителем. Только ему одному, его твердости, его настойчивости Православная Россия обязана тем, что стала твердой ногой у Святого Гроба». А это, по мысли В. Н. Хитрово, было крайне важно, поскольку «если есть на свете страна, которую можно назвать общею родиною человечества, то это Палестина. Изучать ее — то же, что изучать развитие рода человеческого. Каждому, от простого богомольца до пытливого ученого, посещение и изучение этой страны дает столько, сколько кто может в себе вместить».

В конце XIX века деятельность Палестинского Общества и труды архимандрита Антонина сделали возможным паломничество на Святую Землю для нескольких тысяч русских людей в год. «Побывавшие в Святой Земле, — отмечает архимандрит Киприан (Керн), — невольно поражаются всему тому, что сделано в течение столь краткого времени волей, умом и энергией одного человека. Действительно, дивные и величественные русские храмы, в которых совершается славянское богослужение, обширные и хорошо оборудованные приюты и подворья, в которых паломник находит отдых и гостеприимство после утомительного пути, зноя и непогоды, участки земли с богатой растительностью и необходимыми постройками и, наконец, самое, может быть, существенное и внушительное — это памятники древней библейской истории и археологии исключительной ценности и первоклассного значения, и все это, рассеянное по всей Палестине от Тивериадского озера до Хеврона, от Яффы и до Иордана».

Архимандритом Антонином было приобретено в Палестине тринадцать участков земли площадью более 425 квадратных километров, стоимостью

около 1 миллиона рублей золотом. «Его внимание, — пишет архимандрит Киприан (Керн), — останавливалось либо на чем-нибудь, что имело ценность по своим библейским воспоминаниям или находящимся там памятникам истории, либо на том, что могло послужить к развитию нашей просветительской или паломнической миссии».

Айн-Карем в переводе с арабского означает «Источник в винограднике» — под таким именем значилась Горняя на картах и в документах того времени. «С гористого кряжа, по которому расположен этот знаменательный участок, полный трогательных библейских воспоминаний, открывается очаровательный вид на окружающую местность, а у подошвы кряжа бьет обильный источник, куда, как гласит предание, Сама Богоматерь ходила за водой во время трехмесячного здесь пребывания, и носящий наименование “Источник Девы Марии”» ⁴. Осенью 1869 года архимандрит Антонин пришел сюда вместе с Петром Петровичем Мельниковым, членом Государственного Совета, бывшим министром путей сообщения, показывая ему окрестности Иерусалима. И поделился с гостем намерением приобрести здесь участок земли для России.

Петр Петрович, загоревшись этой целью, организовал комитет по сбору необходимых средств. Значительные суммы пожертвовали владелец металлургических заводов в Санкт-Петербурге Николай Иванович Путилов, владельцы известных гастрономов братья Елисеевы, Карл Федорович фон Мекк — супруг

Надежды Филаретовны, друга и покровительницы П. И. Чайковского, известная благотворительница графиня Ольга Евфимиевна Путятина, ярославский купец первой гильдии Михаил Николаевич Журавлев и многие другие. Внесли свою лепту и простые русские богомольцы, паломники из России.

Тогда этой землей владел араб католического исповедания Ханна Джеляд. Отец Антонин очень живо и не без юмора описывал в своем дневнике процесс покупки участка в Айн-Кареме: «Тщедушный и чуть не безголосый старичок, по всему видно, не очень податлив в делах денежных. Прибыв в Айн-Карем, остановились в большом доме г-на Ханны Карла. После чашки чая и тысячи любезностей пошли с хозяином осматривать место. Показалось мне оно теперь не таким огромным, как воображалось. Но все-таки, чтобы обнести его оградой, требуется много и премного золота. Меня ожидало нечаемое разочарование. Старый плут отрезал себе значительный кусок продаваемого там места и отгородил его новою стеною. Расстались, впрочем, друзьями, хотя старик, видимо, был сконфужен открытием его проделки». Множество препятствий пришлось преодолевать начальнику Миссии — материальных, бюрократических, дипломатических, административных. Но ни нехватка денег, ни неудачи в ведении переговоров, ни непонимание со стороны церковного начальства не смогли остановить отца Антонина, который самоотверженно, не жалея сил, совершал свое служение. С неутомимой энергией и верой в необходимость всего предпринимаемого вел он дела, что неизменно приносило благие плоды. Куплена была и земля в Айн-Кареме.

«Айн-Каремский холм, место встречи Божией Матери с праведной Елисаветой, — пишет архимандрит Киприан (Керн) в начале 1930-х годов, — одно из драгоценнейших, по воспоминаниям евангельским, мест, стало русским, окрестилось милым русскому слуху именем “Горняя”. Еще в 1870 году это был пустырь с одинокими домиками. Через 10 лет на нем зачинается новое русское просветительное дело.

Теперь это женский монастырь с прекрасным укладом, хозяйством и совершенно отличный по самому строю своему и стилю от обычных монастырей».

В донесении русскому консулу в Иерусалиме архимандрит Антонин сообщал, что в полутора часах ходьбы от Иерусалима к западу в селении Айн-Карем около 200 федданов⁵ куплено в 1871 году у иерусалимского жителя Ханны Карла и частию у местных обывателей феллахов ⁶, поводом к чему послужила неоднократно заявленная францисканским монастырем жалоба на русских паломников, ищущих ночлега в тамошнем латинском монастыре вопреки его уставам. И теперь здесь «есть два дома, обращенные в поклоннические приюты, с церковию при них и семью келиями, в коих проживают убогие старицы из русских поклонниц, переведенные из Иерусалима и желающие окончить дни свои в Святой Земле, на попечении коих находится церковь, служащая временно и приходскою для местного православного населения».

Издавна на этом месте мирно жили представители разных конфессий. Еще в середине XIX века русский иеромонах Пахомий писал: «При выезде из селения Айн-Карем к пустыне, около дороги под сению смоковничных дерев есть источник, над которым устроена мусульманская молельня. К этому источнику Пресвятая Богородица во время трехмесячного пребывания у родственницы Своей Елисаветы ходила почерпать воду. Источник этот уважается равно христианами

и мусульманами. Повыше источника, на скате горы, находился другой дом священника Захарии. Нижние стены здания сложены из огромных камней; под сводом устроен престол Латинов, где служат обедню». И в наши дни Горненская православная женская обитель соседствует с католическим монастырем Посещения.

Вступив во владение участком земли в Айн-Кареме, отец Антонин прежде всего рассадил по склонам гор пять тысяч виноградных лоз, множество масличных и миндальных деревьев, кипарисов, берез...

Обилие зелени — кипарисы, миндаль, маслины, олеандры — и сегодня удивляет и радует глаз в этом жарком засушливом краю, где ценится каждая капля дождевой воды. Все эти растения являются живыми памятниками неутомимого трудолюбия русских матушек, преобразивших дикие и пустынные скалы Айн-Карема в цветущий сад.

Инокиня Наталия так описывает свои первые впечатления об обители: «Горний монастырь расположен на поднимающейся вверх горе, перед ним внизу образуется ущелье. Здесь вообще горы располагаются амфитеатром. Когда-то совсем недавно они были пустынными. Даже у нас на территории монастыря сохранились и естественные пещеры, и искусственные, сделанные руками человеческими. Сестры некоторые подвизались в них — такая была ревность

по Богу. Сейчас горы тоже не так уж сильно заселены. Когда выходишь из дома, то сквозь пышную зелень кипарисов видны уходящие вдаль горы. Первое время не верилось своим глазам: все думала, как картинка какая-то, или что вот-вот проснусь, и все это кончится. Каменистая порода слоистая и иногда отвесно выступает. Вообще — камень, кругом камень, но после дождей все расцветает, и еще интересно то, что цветет любой кустик».

Горняя — детище отца Антонина, любимое им особой любовью. Мысль о ней он выносил в своем сердце издавна. И, по мысли отца архимандрита, это должна была быть единственная в своем роде, уникальная православная женская община монастырского типа — «обширный приют именитых русских отшельниц, желающих в полной и невозмутимой тишине духа окончить дни своей более или менее тревожной жизни, которому образцом послужит устав древнего скитского жительства, без игумений, без казначеи, без благочинных и тому подобных формальностей, в основу которого будут положены тайноводственные слова вдохновенной иконы Богородицы».

Отец Антонин, пишет архимандрит Киприан (Керн), видел на опыте и с грустью сознавал тот разлад между монашеством и нашим интеллигентным обществом, то непонимание и даже неуместное некоторое надмение первого над вторым. Он понимал, что многим мятущимся среди интеллигенции душам нет доступа в монастырь. Монастырь их не приемлет таких, какие они суть; монашество же такое, какое оно стало у нас в силу различных исторических пертурбаций, слишком трудно для интеллигенции и ею неприемлемо. Вот потому-то тут, вдали от стеснительных форм нашего русского монашества, отец Антонин и хотел создать такую небольшую общину (даже не монастырь в настоящем смысле этого слова), а приют, убежище для интеллигентных отшельниц, ищущих покоя и жизни в Боге, но по тем или иным причинам не могущих себе найти места в обширных русских обителях. Он хотел главным образом избежать унылости, казарменного обличил иерархической официальности в монастыре. Немало помогла ему в этом деле и морально, и материально одна из прекраснейших русских женщин XIX века, «христианнейшая графиня» Ольга Евфимиевна Путятина. При создании и оборудовании Горней отец Антонин, желая избежать скученности, вполне использовал обширность своего нового владения в Айн-Кареме. Основным принципом было расселить будущих насельниц по всей горе, нарезав каждой участок для постройки келии

и необходимого при ней садика. Эти участки отдавались первым насельницам, которые были и строительницами, в пожизненное пользование, с правом передать их в пожизненное же пользование еще одному лицу, после чего домик и вся усадьба переходили в полную собственность Миссии. Вкус и желание отшельниц касательно постройки и украшения своей келии

не ограничивались и не стеснялись никакими предписаниями, могущими придать трафаретный облик всей общине. Индивидуальность не убивалась, и это-то и дало Горней тот исключительно привлекательный, дышащий простотой и жизнерадостностью колорит. По всему холму разбросаны эти чистые, маленькие домики, как ульи на пасеке, тонущие в зелени

кипарисов, смоковниц и миндальных деревьев, цветах и миниатюрных огородиках.

Примером для благочестивых поселянок Горней стала первая насельница этих мест инокиня Павла, известная праведной жизнью и строгим подвижничеством. Вначале инокиня ютилась в пещере размером два квадратных метра и высотой полтора метра. Здесь она проводила лето и зиму, перенося холод и голод ради избранного ею уединения. Вскоре по ночам к подвижнице стала приходить гиена и пугать ее. Тогда архимандрит Антонин благословил ей построить себе каменный домик. До сих пор сохранилась пещера, где совершала свой земной подвиг горненская отшельница. Возможно, именно подвиг инокини Павлы и вдохновил отца Антонина на создание в этом месте обители. Постепенно под мудрым руководительством доброй подвижницы эта местность стала заселяться инокинями, были построены отдельные домики и келии, которые, как ласточкины гнезда, украсили горные уступы прилегавших возвышенностей.

В обители все было устроено разумно и удобно, например, у каждого домика начиная с самого первого — инокини Павлы, находилась цистерна, куда собиралась дождевая вода, необходимая для питья и поливки садов и огородов. При безводии Палестины цистерны эти стали истинным благодеянием. Потребность в воде в монастыре удовлетворялась путем собирания ее в дождливые месяцы в особые резервуары-цистерны довольно долго. Только в середине 1990-х годов к обители был подведен водопровод, однако цистерны сохранились и доныне.

Приобретя в Айн-Кареме два дома, отец Антонин ввел обычай принимать здесь паломников из России, для чего впоследствии были устроены две гостиницы. Нужно сказать, что до их строительства русские паломницы, посещавшие Айн-Карем и застигаемые ночью, часто ночевали у ворот католического монастыря, который по уставу не впускал в свои стены женщин. Отец Антонин решил эту проблему. Русские паломницы нашли теплый приют и отеческую заботу в новом паломническом доме. Одна из гостиниц была двухэтажной, с тремя светлыми, весьма чистыми комнатами на каждом этаже, и давала возможность свободно отдохнуть, почувствовать себя как дома.

Сначала в палатке, а потом в большом здании, отведенном под паломнический приют, отец Антонин устроил домовую церковь.

С первых лет совершения в Горней православных богослужений

прихожанами обители стали и местные православные арабы, в чем была немалая заслуга здешнего священника отца Георгия Хури. И в этом сказалась мудрость отца Антонина, ведь именно он добился назначения в Горнюю священника арабского происхождения, чтобы привлечь к Православию арабское население.

В числе насельниц Горней общины тогда была матушка Леонида. Она взяла на себя нелегкий труд — организовать в России сбор денег на строительство каменной церкви. Средства собрали быстро — большие и малые пожертвования от русских паломников, посещавших Святую Землю, поступали постоянно. Уже в 1880-1881 годах был возведен первый — и на долгие десятилетия единственный — каменный храм в честь Казанской иконы Пресвятой Богородицы. Место для строительства храма — на нижней террасе крутого склона — выбрал сам отец Антонин, он же начертил архитектурный план. А деятельная матушка заказала иконостас, приобрела плащаницу, серебряные сосуды, кресты, иконы и колокол весом более сорока пудов. «Церковь эта устроена в византийском стиле с куполом, и отдельно от нее, на вершине горы, высокая каменная башня, годная для колокольни, с вершины коей открывается восхитительный вид на прилегающую область Палестины, вплоть до самого берега Средиземного моря. Башня эта, видная паломнику издалека, как гостеприимный маяк указывает благочестивому путнику,

что здесь именно, под сенью ее, при добром и гостеприимно-радушном служении благочестивых подвижниц, он встретит и найдет самый радушный прием», — сообщал паломник в начале XX века.

Для иконостаса, в основном выполненного в России, отец Антонин написал лик Спасителя в терновом венце, по собственному его признанию, «произведение усердной, но недостаточно искусной в художестве кисти». Большую часть икон, помещенных в храме, а также шитые жемчугом и бисером хоругви изготовили сестры обители.

Казанский храм был освящен малым освящением 14 февраля 1883 года «Утро 14 февраля было туманное и довольно холодное. Отец Антонин с 6 часов утра был уже на ногах и занимался со своими сотрудниками перенесением из временной церкви в новосозданную икон и других предметов храмовой обстановки. В 8 часов начался звон к Литургии, которую совершал сам строитель с четырьмя иереями и двумя диаконами. С торжественным крестным ходом перенесли антиминс из временной церкви в новую» ⁷.

19 января 1886 года отцом Антонином были даны и особые правила Горненской общине, регулирующие жизнь этого полумонашеского скита. По этим правилам в общине не было настоятельницы, насельницы подчинялись непосредственно начальнику Миссии, каждая сестра жила в уединении и молитве, единственными местами, где

встречались отшельницы, были храм и трапезная.

Конечно, на духовном облике Горней отразилась удивительная личность ее создателя и первого духовного руководителя, архимандрита Антонина. «Широко образованный, а потому и свободный от предвзятых формул и взглядов, отец Антонин, — пишет архимандрит Киприан (Керн), — в монашестве не искал цели, а лишь путь к вечному, в мирянине находил не недостойного иноческой славы грешника, а прежде всего человека и брата. Монашество он не понимал, подобно многим, как какую-то от христианства особую религию, со своей этикой, с Типиконом и Добротолюбием вместо Евангелия... Любовь Христова не была для него достойным гнушения мирским чувством, которое монах должен в себе убить сухостью. Она не противилась его иноческому аскетизму, и потому-то и аскетизм этот, растворенный любовью, был такой радостный и привлекательный. Радушие и доступность для всякого были всегда отличительными чертами его характера. Духовное совершенство он искал не в поклонении форме, не во внешнем исполнении унаследованных монашеских традиций и обихода. Сам о себе он частенько говаривал, что он не монах в общеупотребительном смысле этого слова, но примером истинного монаха он мог послужить всегда и для многих».

В одном из своих дневников отец Антонин замечает: «Мир суетный, так прекрасно приспособленный к бытию земному, некогда лучшему и совершеннейшему, не утратил с лица своего печати божественной, подпавши суете в делах рук человеческих... Да, он суетный! Я понимаю всю глубину и обширность значения слова “суета”, и, признавая за миром суетность в смысле переменяемое™, желаю только снять с него укор в той суете, которую человек создает в самом себе, всюду носит с собой... Мир — общество человеческое. Но общество человеческое есть сам человек. Куда же уйти от самого себя? Где та пустыня, где та пещера, в которой я бы не встретился с самим собой, самодосадителем, самоискусителем, самопоработителем? Дерзаю думать, что для инока приличнее и безопаснее как можно реже обвинять мир». Свое же личное отношение к этому суетному миру, пишет архимандрит Киприан, отец Антонин понял как служение этому миру. И этому служению он посвятил полвека своей монашеской жизни. В своем личном делании он старался мир как средоточие греха преодолевать не только аскетизмом, но и творчеством. Наука, искусство, мысль,

красота нисколько не мешали ему осуществлять свое личное спасение.

Именно так — с любовью к Богу и Его созданию — устраивал он Горнюю обитель, заботился о ее благоустройстве, о сестрах, паломниках, прихожанах. Частенько, пока позволяло здоровье, приезжал отец архимандрит в любимую Горнюю, где у него был свой домик.

Чувствуя приближение кончины, отец Антонин, уже тяжело больной, 19 марта 1894 года составил завещание, по которому домик в Горней отходил его воспитаннице — сироте Софье Константиновне Апостолиди. «Домик мой в Горней, с садом и со всеми принадлежностями, как он огорожен, завещаю в полную собственность моей дорогой питомице Софье Константиновне, с тем непременным условием, чтобы по смерти ее дом сей продолжал быть собственностью того лица женского пола, которое она изберет, а по смерти этого последнего лица дом переходит в собственность Русской церкви, находящейся в Горнем». Домик, где жила Софья Апостолиди, впоследствии стали называть домом Софьи-гречанки.

24 марта 1894 года архимандрит Антонин (Капустин) окончил свой земной путь.

Горняя к тому времени была благоустроена — и внешне, и внутренне.

Согласно списку на 1894 год число сестер, живших в обители, достигло восьмидесяти одной. Общине принадлежали следующие здания: церковь во имя Богоматери; дом для церковной ризницы (в доме две комнаты и кладовая); дом для трапезной (в доме три комнаты и коридор); два дома для приюта паломников (в первом — на нижнем этаже три комнаты и кухня, а на верхнем — три комнаты и коридор; во втором — пять комнат, кухня и коридор и на террасе еще одна комната).

«До самой смерти отца Антонина его дух и заветы, данные Горней, не угасали и были живы, — пишет архимандрит Киприан. — Община была непосредственно подчинена начальнику Миссии, не было ни игумений, ни каких бы то ни было официальных начальствующих лиц, насельницы доживали свой век в своих домиках, объединяясь лишь в церкви и общей трапезной. Потом условия существенно изменились».

Какими же оказались перемены? Вопреки первоначальному замыслу отца Антонина было принято решение обратить Горнюю из общины отшельниц в настоящий монастырь. С 1898 года согласно правилам, регламентированным Священным Синодом, женская община в Горней приобрела статус монашеской и получила «разрешение иметь старшую сестру с правом ношения наперсного креста».

На пороге XX столетия первой старшей сестрой общины была назначена монахиня Рахиль.

«Радушная начальница общины, высокая, стройная и сильная, с красивыми и добрыми чертами лица, с умным и проницательным взглядом. Это известный тип игумении — хозяйки и строительницы. При матушке Рахили внезапная вспышка холеры приостановила приток русских паломников в Горненскую обитель. В результате значительным образом сократились доходы монастыря. Насельницы вынуждены были заняться белошвейным и золотошвейным мастерством, продажей четок, ароматических трав и прочих сувениров. Зачастую строительство и ремонт келий производились в долг, поскольку средств не хватало.

После кончины матушки Рахили общину возглавила монахиня Ксения, отличавшаяся мудростью и высотой духовной жизни. Благодаря своему величайшему смирению и подлинной материнской заботе о благе обители и ее насельниц она вскоре заслужила всеобщее уважение и оставила о себе благодарную память.

Много сделала для Горненской обители ее третья настоятельница монахиня Валентина, назначенная на эту должность в конце первого десятилетия XX века. Старица добрых правил, высокой духовной жизни и неутомимого трудолюбия, она отдавала все свои силы и средства для обители, за что стяжала особую любовь и искреннее уважение насельниц. Имея особый талант строителя-художника, она придала обители совершенно иной вид, улучшив ее извне и изнутри» ⁸. Монахиня Валентина приобрела в собственность обители еще один участок земли — так называемое Место сидения, где, по преданию, молился Иоанн Креститель.

При матушке Валентине Горненская обитель достигла расцвета, в ней подвизалось более двухсот сестер. Кроме того, здесь постоянно проживало множество паломников из России, некоторые из них — достаточно продолжительное время. Все эти люди, теперь уже давно отошедшие в мир иной, своими трудами и молитвами содействовали созиданию удивительно

близкого к Небу, воистину «горнего» уголка на Святой Земле.

Стараниями матушки Валентины были благоустроены открытые еще в 1903 году иконописная и рукодельная мастерские. Благодаря высокому качеству церковные облачения, плащаницы, воздухи и прочие предметы, созданные руками горненских сестер, пользовались большим спросом. Вплоть до Первой мировой войны в Горней велось обширное строительство келий и хозяйственных зданий. Была сооружена еще одна гостиница для странников. Каждый из них, а их были тысячи, находил здесь радушный прием и уютный кров. Увеличивавшийся приток паломников означал и увеличение доходов обители, что позволяло думать о строительстве большого собора, поскольку Казанский храм уже с трудом вмещал богомольцев.

Из отчета по ревизии денежного и материального хозяйства и по обозрению недвижимых имуществ, счетоводства и отчетности Русской Духовной Миссии в Иерусалиме от 4 ноября 1914 года мы узнаем, что «церковь во имя Божией Матери, Казанской Ее иконы, в Горненской общине — небольшая одноэтажная, с одной главою и с остроконечной небольшой колокольнею. Иконостас двухъярусный с иконами хорошего письма. Утварь и ризница церкви не богаты и обильны. Церковь содержится в порядке, но признана в настоящее время малопоместительною в период паломнического движения».

В 1910 году началось строительство большого собора. Кто мог знать тогда, что оно затянется почти на сто лет? «В Горненской русской женской общине заложен большой храм и доведен до половины высоты... Стены большого и обещавшего быть красивым собора к 1914 году были доведены до сводов... Началась война 1914 года... Так и стоит он... до сего дня», — писал архимандрит Никодим (Ротов) в 1959 году.

В 1997 году, во время визита на Святую Землю, приуроченного к 150-летию учреждения Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, Патриарх Московский и всея Руси Алексий II совершил молебен в недостроенных стенах храма и благословил возобновить возведение собора и освятить его в честь Всех Святых, в земле Русской просиявших. По милости Божией к 160-летию Русской Духовной Миссии строительство было завершено. И во славу Божию в наши дни храм сияет золотыми куполами, которые видно издалека, потому что стоит он на самом высоком месте, что и предполагалось его первыми строителями.

ИБО В ТЕ ДНИ БУДЕТ ТАКАЯ
СКОРБЬ, КАКОЙ НЕ БЫЛО

Тяжелые испытания постигли обитель во время Первой мировой войны. С началом военных действий по требованию турецких властей горненские сестры вместе с другими членами Русской Духовной Миссии были вынуждены перебраться в Египет. С болью в сердце матушка Валентина подчинилась приказу властей и уехала с насельницами в Александрию, где скончалась в 1918 году. В том же году, по окончании войны, ее останки были привезены вернувшимися сестрами и погребены на Горненском кладбище.

Но некоторые сестры отказались покидать Горнюю и в тревожные дни войны; так по Промыслу Божию монашеская жизнь здесь не прерывалась ни на один год. Конечно, те из насельниц, что остались в монастыре, терпели трудности и лишения. Они вынуждены были даже наниматься на тяжелые работы по дроблению камня в пятнадцати километрах от монастыря.

Вот как писал об этом периоде архимандрит Никодим (Ротов): «Началась эвакуация. Здание Русской Духовной Миссии было опечатано, в храмах прекратилось богослужение. Тяжелые

дни пришлись на долю русских женщин, оставшихся в Палестине в это время. Продукты питания тогда можно было достать с большим трудом и лишь за большие деньги. Чтобы не умереть с голода, русские женщины, паломницы и насельницы женских общин, вынуждены были ходить на самые тяжелые работы и за это получать гроши, которых не хватало даже на хлеб».

У матушек не было ни сил, ни средств содержать обитель. Поэтому сестры, вернувшиеся из Александрии в Горнюю в 1918 году, обнаружили, что монастырские храмы и дома требуют ремонта. В то время из-за потери связи с революционной Россией обитель, как и все русские владения на Святой Земле, перешла в ведение Русской Православной Церкви Заграницей.

Облик Горней в начале 1930-х годов архимандрит Киприан (Керн) живописует так: «Теперь в Горней кроме церкви, колокольни и часовни имеется свыше 50 маленьких сестринских домиков, утопающих в зелени холма и необычно радующих глаз своей живописностью. Горняя — поистине огромный сад, сколь вещественный, столько и духовный, и в этом она вполне сохранила мысль своего основателя. В этой обители теперь до 120 сестер, духовно окормляемых матушкой игуменией Тавифой».

Игумения Тавифа (Минина) управляла Горненским монастырем больше двадцати лет. В годы ее настоятельства были восстановлены храм, ризница и некоторые домики сестер. Впоследствии за сочувствие Московской Патриархии игумения Тавифа была смещена с должности. Произошло это в 1945 году.

В 1945 году вступивший на Московский Патриарший престол Патриарх Алексий (Симанский) совершил паломничество в Святую Землю. Его приезд в Иерусалим всколыхнул русских людей Палестины. Ведь много лет русские люди, живущие в Палестине, не имели никаких связей с родной землей. По словам архимандрита

Никодима (Ротова), когда Патриарх прибыл в Иерусалим, «потрясся весь град». Среди всех слоев русских людей Палестины образовались сторонники Московской Патриархии или, как они сами себя называли, «патриарший». Особенно сильная патриаршая группа образовалась в Горней.

Так начались в Горнем монастыре немалые сложности с юрисдикцией. Число «патриарших» сестер значительно увеличилось после того, как начальник Зарубежной Миссии архимандрит Антоний (Сенкевич) незаслуженно отстранил от управления монастырем всеми уважаемую игумению Тавифу только за то, что она угостила чаем советского консула. 27 октября 1945 года архимандрит Антоний назначил игуменией монахиню Елисавету (Амненкову), недавно постриженную в монашество учительницу Вифанской школы. В среде сестер обители произошло прискорбное разделение. Из-за этих нестроений архимандрит Антоний закрыл и опечатал Казанский храм, лишив богослужения всех насельниц монастыря. Тогда архиепископ Афинагор предоставил в распоряжение сестер греческий храм в Айн-Кареме, назначив туда русского игумена Исаию для совершения богослужений на славянском языке, что в значительной мере утешило скорбящих сестер Горнего.

В 1948 году, после того как было образовано государство Израиль, Горненский монастырь и здания Русской Духовной Миссии израильские власти вернули Московской Патриархии. Однако возникли новые скорби. АйнКарем начали заселять прибывавшие из разных стран на историческую родину репатрианты, которые доставляли Горней обители большие неприятности. Устраиваясь на новом месте, некоторые из этих людей не считали зазорным утащить из монастыря двери, окна, железные решетки, уносили мебель и даже срывали половые доски. А поскольку сестры Горненской обители были в основном престарелые и больные и не могли должным образом защитить имущество, «гости» нанесли обители большой ущерб.

Русская эмиграция была сравнительно малочисленная, и пополнить монастырь новыми силами в лице молодых сестер она не могла. Преодолевая немощи, пожилые монахини должны были много трудиться: ухаживать за больными, готовить пищу, возделывать сады и огороды. Кроме того, они несли клиросное послушание не только в Горней, но и в храмах Миссии. В этой ситуации сестры Горней обители обратились к Патриарху Алексию I с просьбой прислать им пополнение из насельниц русских женских монастырей.

В августе 1955 года по благословению Патриарха в Горний монастырь прибыла первая группа сестер, состоявшая из семи человек. Вскоре они стали нести многочисленные послушания, облегчая жизнь стариц и черпая от них духовную мудрость. Это был первый опыт слияния в одну семью и взаимного обогащения верующих людей из России эмигрантской и России, остававшейся в советском плену. И опыт этот дал и тем, и другим бесценное богатство любви в Боге. С тех пор еще не раз происходило пополнение числа насельниц Горней обители сестрами из русских монастырей.

Конечно, паломничества из России из-за невозможности свободно выезжать из страны тогда не было. Только монахини Горненского монастыря и духовенство, служившее в Русской Духовной Миссии, имели возможность поклоняться великим христианским святыням и молиться пред ними за весь русский народ, за всех чад Русской Православной Церкви.

В 1950-м, на восемьдесят втором году жизни, отошла ко Господу тогдашняя игумения обители Антонина. Тайным голосованием на должность игумении была избрана монахиня Афанасия (Лысенкова). В трудные годы, с 1945-го по 1949-й, матушка Афанасия была одной из самых деятельных сестер, которая личным примером поддерживала и воодушевляла унывающих. После отъезда игумении Афанасии в Россию в 1955 году настоятельницей стала игумения Михаила (Корчагина). В 1960 году она ушла на покой, но вплоть до самой кончины еще десять лет несла в обители разнообразные послушания. В августе 1960 года в Горненский монастырь прибыла настоятельница Рижского Свято-Троице-Сергиева монастыря игумения Тавифа (Дмитрук) с несколькими сестрами.

Их приезд ознаменовался событием чрезвычайной важности. Именно в 1960 году насельницы Горнего монастыря впервые за послевоенные годы смогли совершить паломничество к великим христианским святыням, расположенным в Восточном Иерусалиме, и прежде всего поклониться Гробу Господню. Ведь в то время величайшие христианские святыни — Голгофа, Гроб Господень, Вифлеем — с момента образования государства Израиль находились на территории, контролируемой Иорданией. И вот с 1960 года, теперь уже более полувека, несмотря на войны и другие нестроения, которые тревожат Святую Землю, горненские монахини непрерывно молятся у Гроба Господня за Россию.

Но саму игумению Тавифу, по словам нынешней игумении Георгии (Щукиной), насельницы Горнего (в числе которых были и сестры арабки), приняли плохо. «Советскую игумению нам

прислали. Зачем нам советская игумения?» — говорили они. Времена-то ведь были советские. И на мать Тавифу так подействовало подобное к ней отношение, что она не смогла здесь жить. К концу 1966 года игумения Тавифа, согласно своему прошению, вернулась на родину. Новой настоятельницей назначили игумению Софронию (Ребрий), возглавлявшую до этого Мукачевский Свято-Николаевский женский монастырь. Матушка Софрония управляла Горней в течение шестнадцати лет и в 1982 году, уйдя на покой в возрасте восьмидесяти четырех лет, вернулась на Украину.

В течение 1983 года в Горней не было игумении. В тот год 19 мая произошло трагическое событие: были жестоко убиты две монахини — Варвара и Вероника. Мать и дочь, они приехали в обитель из Рижской пустыньки с игуменией Тавифой и прожили здесь двадцать три года с небольшим перерывом.

«У матери Варвары, — вспоминает инокиня Наталия, — всегда была улыбка на устах, и никто не мог вспомнить от нее неласкового слова, а мать Вероника была опытный регент, в совершенстве знала устав, прошла все монастырские послушания и во всех была искусна. На отпевании присутствовали представители всех религий, из разных монастырей из разных стран, служили пять владык (и греческие, и из Парижа, и румынские) — все пришли по своему христианскому долгу попрощаться с мученицами. Литургия, погребение и отпевание превратились в большой торжественный христианский праздник. Их хорошо знали и полюбили за добрую христианскую жизнь и провожали со слезами. Когда скорбящую обитель посетил Патриарх Иерусалимский, он, утешая сестер, сказал: “Святая Земля всегда омывалась кровью мучеников, так было раньше, так и сейчас”».

В обители свято чтут память матушек Варвары и Вероники, по ним совершают панихиды. Многие сестры и паломники свидетельствуют о благодатной помощи, которую они получают по молитвам на могилках мучениц. Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная.

СЕЙ ДЕНЬ, ЕГОЖЕ СОТВОРИ ГОСПОДЬ

Современная жизнь обители мерно течет перед лицом вечности, как и сто тридцать лет назад, когда впервые на этом святом месте

был отмечен праздник Целования: Встав же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин, и вошла в дом Захарии, и приветствовала Елисавету (Лк. 1,39-40). И все так же в течение трех месяцев в году игуменией обители пребывает Сама Пресвятая Богородица Это ли не чудо Божие? Такое явное соприсутствие Заступницы усердной с родом человеческим на этой грешной земле? Наверное, потому и называют Горнюю райским уголком, что присутствие Царицы Небесной здесь не только ощутимо, но и зримо.

«И так тихо, тихо в этом тишайшем уголке! — пишет отец Киприан (Керн). — Только перезвон колоколов с трех колоколен: нашей и двух католических, отбивающих часы и четверти, нарушает благодатную тишину ночи. Да где-то лают в арабской деревне внизу собаки, как-то совсем по-нашему, по-русски, лают. А вдохновенному всегда святостью места сердцу кажется, что за этой тишиной есть что-то, чудится какой-то невидимый глас, будто сама природа величает в песнях Богородицу и Матерь Света. Будто высокие стройные горненские кипарисы чуть слышно шепчут, как силуэты на темном небе: “Честнейшую Херувим и Славнейшую без сравнения Серафим...”»

Во главе шестидесяти сестер обители уже более двадцати лет, отдавая на время свой игуменский жезл

Пресвятой Богородице, стоит игумения Георгия.

Судьба матушки Георгии удивительна. В книге «Путь длиною в жизнь», вышедшей к ее восьмидесятилетию, она пишет: «Видимо, правда, было призвание. Господь вел, призывая меня к монашеской жизни. Я жила одним желанием отдать себя Богу в услужение, хотя вокруг была совершенно другая жизнь, советская. Но она меня как бы и не касалась, на уме было только одно — в храм».

Матушка Георгия родилась в 1931 году, ребенком пережила Ленинградскую блокаду, во время которой умер ее отец. Краснодарский край, куда еле живую от голода, обмороженную девочку вывезли из блокадного Ленинграда, вскоре был оккупирован фашистами. Здесь же, заразившись сыпным тифом, умерла ее мама. Валентина (таково было ее мирское имя) осталась круглой сиротой. После войны она воспитывалась тетей, с которой жила в Ленинграде. Еще будучи девочкойподростком пятнадцати-шестнадцати лет, Валя молилась: «Господи, возьми меня в дар, я себя Тебе отдаю, возьми меня в дар, Боженька». И молитва ее была услышана. Несмотря на то, что в советское время молодой девушке было почти невозможно поступить в монастырь, в 1949 году Валентину приняли послушницей в Пюхтицкую

женскую обитель. В ней еще жили престарелые монахини — духовные дочери святого праведного Иоанна Кронштадтского. И Господь привел сюда юную Валентину, чтобы в ее лице продолжилась монашеская традиция. Почти в одно время с Валентиной Щукиной в Пюхтицу приехала и другая

Валентина — Трофимова, которая впоследствии стала игуменией Варварой и возглавляла Пюхтицу в течение сорока двух лет, до своей кончины. Матушку Георгию и игумению Варвару с первых дней знакомства и на всю жизнь связала глубокая духовная дружба. На двенадцать лет им пришлось вместе

по послушанию покинуть Пюхтицу и подвизаться в Виленском женском монастыре, где под руководством игумении Нины — духовной дочери преподобного Амвросия Оптинского, молодые инокини приобщились к истинно монашеской жизни. В 1968 году они вместе вернулись в Пюхтицу: матушка Варвара — игуменией, а матушка Георгия — казначеей.

На долю матушки Георгии выпало восстановление из руин женского монастыря на Карповке, открытого в 1989 году как подворье Пюхтицкого монастыря в Петербурге. В монастыре на Карповке среди «мерзости запустения» почивали под спудом мощи основателя этой обители — святого Иоанна Кронштадтского. Всего за два года чудодейственной помощью Божией, стараниями и молитвами матушки Георгии и сестер монастырь был воссоздан. А матушка получила новое назначение.

В 1991 году Патриархом Алексием II матушка Георгия была возведена в сан игумении и назначена настоятельницей Горненской обители. «Всего к моему приезду в Горнем, — вспоминает она, — оставалось тридцать пять сестер. Они уже устали жить без всякого руководства. Святейший тогда говорил: “Мать Георгия, надо восстанавливать Горний, поднимать, ремонтировать. Потом и паломники поедут”.

А я не знала, с чего начинать. К собору даже тропинки никакой не осталось, по монастырю не пройти, вся территория была заросшая. Собор без крыши стоял почти девяносто лет, внутри огромные деревья росли».

Труды и труды по благоустройству монастыря предстояли новой игумении. Сестринские домики к тому времени пришли в ветхость: полы прогнили, окна не закрывались, крыши текли. Все требовало ремонта. Ждал ремонта и Казанский храм, иконы в нем сохранились, но сама церковь стояла не расписанная. В последние годы храм преобразился: стены украсили фресковой росписью, на крышу положили новую черепицу. Много лет не было в обители и общей трапезы, сестры готовили пищу и питались в келиях. Стараниями игумении Георгии была восстановлена трапезная и кухня с подсобными помещениями. В 1997 году к Пасхе завершилась реконструкция одного из зданий под гостиницу для паломников.

Сегодня, глядя на благоустроенную территорию Горней обители, не верится, что всего два десятилетия назад стояли здесь полуразрушенные домики, утопая в бурьяне. «Трудись и молись, за святое послушание — Господь поможет, — говорит матушка Георгия. — Так в любом деле. Я молюсь, чтобы этот уголок Святой

100

Земли — Горний монастырь, основанный на месте Рождества Пророка и Предтечи Господня Иоанна, разрастался как духовное русское пространство, пока мы будем оставаться верными Господу. Святая Земля подкрепляет и освящает всех приезжающих сюда с молитвой. Очень важно, что расширяется русское паломничество, и наше главное послушание здесь — это послушание Марфы. Сестры трудятся, чтобы каждый паломник имел хорошие условия для жизни на Святой Земле и не думал, где ему жить и что ему есть. Тогда у человека остается много сил для поклонения святыням. Этот данный Богом талант — побывать и освятиться на Святой Земле — человек, вернувшись на Родину, непременно приумножит во много крат — в ту меру, какой наделил его Господь. Когда паломник своими глазами сподобился видеть места евангельских событий, он уже и Евангелие по-другому читает, воспринимая слова глубже, и постепенно меняет свою жизнь на более духовную. Бывает, после паломничества у человека в душе происходит настоящий переворот, и он возвращается уже другим — с более серьезным отношением к жизни. Я так радуюсь, когда слышу о подобных вещах. И знаю, свет воспоминания о пребывании на Святой Земле остается в людях на всю жизнь...»

Поначалу израильские власти настороженно смотрели на перемены в Горнем монастыре, но в 2004 году иерусалимская мэрия все же дала разрешение на строительные работы. По благословению Патриарха Алексия II

101

возобновилось строительство соборного храма, прерванное войной и революцией. А через три года, 28 октября 2007-го, состоялось его малое освящение — в честь Всех Святых, в земле Русской просиявших, которое совершил митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, нынешний Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Впервые почти за столетие Русская Церковь освятила возведенный на Святой Земле новый

104

храм, который начали строить до революции на деньги императорской семьи и пожертвования простых россиян.

Теперь в Горней три храма: сооруженный в 1883 году Казанский храм, новый собор Всех Святых, в земле Русской просиявших, и пещерный храм в честь Рождества Святого Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.

Недавно обитель была ограждена высокой стеной. К востоку от монастырской стены расположен францисканский монастырь, основанный на месте древнего византийского храма. Согласно древнему преданию, именно здесь и был дом, где родился Предтеча Господень. Далее к югу от него вдоль стены стоит здание больницы для детей-инвалидов, рядом — католическая школа для мальчиков. К юго-западу от стены находится источник Божией Матери.

Богослужения в Горненском монастыре совершаются ежедневно. Праздничные и торжественные — в соборе Всех Святых, а рядовые — в храме Казанской иконы Божией Матери.

Сестры, как и прежде, живут в отдельных домиках-келиях, окруженных столетними кипарисовыми и миндальными деревьями.

Вот что пишет о Горней обители наша современница Агния Суворова, проходившая там практику по окончании Московской регентскопевческой семинарии:

«Я и две мои подруги по регентскому отделению приехали в Горний по приглашению матушки Георгии, игумении монастыря. Матушка очень ценит красивое церковное пение, и наше основное послушание в этом и заключалось. Распорядок дня в монастыре таков. В полшестого утра — полунощница, акафист, часы, потом Литургия. В девять часов общая трапеза, затем послушания до обеда. После обеда час-полтора отдых, затем снова послушания, вечерняя служба и ужин. За полгода жизни в монастыре я побывала на всех послушаниях. Первым из них, сразу же по приезде моем в обитель, было гостиничное.

При монастыре действуют четыре гостиницы, небольшие, двухэтажные, со всеми удобствами. Условия жизни в Горней обители несколько отличаются от привычных нам в российских монастырях. Сестры живут в небольших домиках по двое. У каждой сестры отдельный вход, своя кухонька, душ, туалет, горячая и холодная вода. В общем, условия довольно комфортабельные, но и ответственность на сестер возложена большая... Общая трапеза в монастыре — только завтрак; обед и ужин сестры берут на кухне полуфабрикатами или уже готовыми и разогревают дома на

105

плиточках. Есть в домах и настоящие печки: хотя здесь почти всегда тепло, даже жарко. В зимнее время (в декабре, январе) нам приходилось эти печи топить — ведь в каменных домах даже летом прохладно.

Когда я ехала туда, думала, что увижу каменную пустыню. А оказалось, всюду такая буйная растительность! Множество самых разнообразных цветов, и растет все прямо из-под булыжников. И что удивительно, вся эта растительность покрыта... колючками! Взять, к примеру, обыкновенный дуб, и у того резные листики с мелкими зубчиками на концах. ...Колючий кустарник образует на территории монастыря прямо-таки непроходимые дебри, сестрам приходится все время его вырубать. В ход идут пилы, топоры, секаторы; потом все это надо сжигать.

Весь сентябрь и октябрь сестры заняты на уборке маслин. На территории монастыря около ста масличных деревьев, и в период плодоношения они густо-густо увешаны плодами... Из плодовых деревьев на территории обители растут еще лимоны, гранаты, миндаль. А на участках, расположенных немного южнее, — грейпфруты, апельсины, мандарины, бананы, персики.

Если осенью идет дружная заготовка маслин, то весной сестры заготавливают траву кисличку. В марте все вокруг покрывается ее нежной зеленью, и собирать ее нетрудно, только наклонись. Эту траву добавляют в суп, она напоминает наш щавель.

Так и протекали наши дни в молитве и трудах. Как уютно нам было в этой монастырской семье! ...Среди сестер

106

разного возраста не чувствуешь, что ты — среди взрослых, напротив, словно ты... среди детей. Сказал же Господь: будьте, как дети...».

Как и во всех монастырях, в Горней множество послушаний: клирос, просфорня, кухня, трапезная, гостиницы для паломников, уборка обширной территории, швейная, иконописная, реставрационная мастерские. Сестры сопровождают паломников, делают для них сувениры, водят монастырские машины, ухаживают за больными и престарелыми монахинями.

Сообща выходят сестры на сбор маслин. Начинается он обычно после Покрова Пресвятой Богородицы. В зависимости от погодных условий и урожая маслины собирают от нескольких дней до двух месяцев. Потом часть отвозят на маслобойню, а часть солят.

В последние годы насельницы Горнего монастыря, главным образом молодые инокини, исполняют также послушание экскурсоводов, сопровождая паломников, прибывших из России. Кто же лучше них, живущих в Святом Граде и молящихся у Живоносного Гроба Господня, может поведать богомольцам о православных святынях, придав паломническому путешествию благодатный молитвенный настрой. И монахини с большим усердием и любовью выполняют это непростое послушание, делясь с приезжающими русскими людьми знаниями и духовной радостью от соприкосновения со Святой Землей.

107

Сестры Горней обители несут послушание не только в своем монастыре, они трудятся в Русской Духовной Миссии. Кроме того, матушки совершают свое служение и на других участках, принадлежащих Русской Православной Церкви на Святой Земле: в монастыре святого апостола Петра и праведной Тавифы в Яффе; на участке с храмом пророка Илии на горе Кармил неподалеку от Хайфы; на берегу Галилейского озера на месте древней Магдалы — родины святой равноапостольной Марии Магдалины, в честь которой здесь построен храм; на участке в Иерихоне с храмом Иоанна Предтечи и в Хевроне у дуба Мамврийского.

Сестры Горней обители часто посещают дорогие верующему сердцу места Святой Земли. Паломничество в Хеврон к дубу Мамврийскому — особенное. Ведь на этом месте праотцу Аврааму явилась Святая Троица в образе трех Ангелов. С дубом Мамврийским связано и одно из эсхатологических предсказаний: если этот священный дуб засохнет, значит, близок конец мира. Уже в конце XIX века Мамврийский дуб начал увядать. Последний зеленый листок на нем видели в апреле 1996 года. Причиной увядания дерева называют большое стечение паломников, которые безжалостно отрывали от него куски коры. В настоящее время российские ученые принимают экстренные меры по спасению Мамврийского дуба.

Русский участок в Хевроне у дуба Мамврийского арабы называют Хевронская Москобия. В ноябре 1868 года

110

архимандрит Антонин приобрел этот участок земли для Русской Духовной Миссии. 22 мая 1871 года у дуба Мамврийского была отслужена первая Литургия, через три года построен двухэтажный дом для паломников. В 1884 году Иерусалимский и Константинопольский Патриархи посетили Мамврийский дуб в сопровождении архимандрита Антонина и «благословили на сем месте храму быть». С 1906 по 1914 год был построен храм. Но освящение его, из-за войны и революции, состоялось только 31 мая 1925 года. Главный престол был освящен в честь святых праотец, правый придел — во имя Пресвятой Троицы, левый — во имя святителя Николая. В советские годы участок относился к Русской Православной

Церкви Заграницей, а с июля 1997 года находится в ведении Московской Патриархии.

Сестры Горней обители принимают участие во всех православных торжествах Святого Града, в котором торжества эти проходят по особому чину. В письмах инокини Наталии находим замечательное описание праздников, предшествующих Святой Пасхе.

«Лазарева суббота и неделя ваий. Утром посетили Вифанию, как всегда разгоряченную в эти дни, полную говора и народа. Паломников можно увидеть и шествующих по дороге, и поднимающихся к пещерке Лазаря, и прикладывающихся к камню, где воссел на жребя ослицы Спаситель перед торжественным входом в Иерусалим. Мы, следуя примеру

111

многочисленных паломников, были непоседливы и обошли все поклоняемые места: камень, откуда Спаситель начал Свой вход в Иерусалим, и пещеру Лазаря. Мы спускались в пещеру на три пролета вниз, а потом почти вползали в нее саму — туда, откуда вышел уже четверодневный Лазарь. При посещении святых мест в самый праздник странное нас охватывает чувство какого-то невосприятия внешнего мира, будто мы чувствуем присутствие святого или необъяснимой благодатной радости от этих минут общения со святыней. И даже тебя толкают, ты сам разговариваешь и ведешь себя шумно и энергично, но все это как оболочка, которая потом растает, и останется главное.

После Литургии все приготовились к крестному ходу. Монашествующие выстроились следом за хоругвями, потом священство и епископ, завершающий шествие. Проходим вдоль дороги (останавливается автомобильное движение) и поднимаемся в гору к пещере. Народ идет следом, забегает сбоку, вперед и уже ждет крестный ход у пещеры. Здесь бывает лития, потом читается Евангелие на четырех языках (греческом, арабском, русском и румынском) и говорится проповедь. Интересно, что хоть священник говорил по-гречески, но все его жесты, интонации и сама сила слов делали его речь почти понятной. И он так сказал: «Лазаре, гряди вон» — что и сомнения не оставалось в этих словах. Вот

112

действительно задумаешься, что в вечности не нужен будет обычный наш язык и слова, но будем понимать друг друга иначе. В субботу в 4 часа пополудни с горы Вифсфагия (откуда взяли для Господа осленка, на котором Он въезжал в Иерусалим) начался большой крестный ход. Шествие предваряли детские ордена ⁹ с барабанами и музыкальными инструментами, потом шли люди с пальмовыми ветвями и дальше ровными рядами хоругви, крест, все монашествующие, священство, семинаристы, диаконы, епископы и сам Патриарх. Садилось солнце, перед нами открывался чудесный вид на вечерний Иерусалим, и мы постепенно спускались с горы по петляющей дороге, прошли мимо Гефсимании, поднялись в Стефановы ворота (так как Золотые ворота, которыми вошел Господь, стоят запечатанные). Здесь около дома Богоотец Иоакима и Анны крестный ход закончился.

Это, наверное, самый продолжительный крестный ход — мы два часа спускались с горы. После поспешили ко Гробу и приложились к святыням Храма Воскресения. Нас ждала Страстная седмица, завершающая Пост и венчающаяся Пасхой».

«Суббота Великая. Господь помог, и каждой сестре нашлось местечко, чтобы хорошо видеть Кувуклию. Оттого, что мы пришли рано, я оказалась очень близко от Кувуклии справа. После долгого ожидания, после радостных детских молитв арабской молодежи начался крестный ход, который с пением

113

трижды обошел Кувуклию. Еще до входа Патриарха многие видели вспышки и играния, и потом Кувуклия озарялась. Одна сестра, что стояла чуть дальше и видела Кувуклию издали, рассказывала, что благодать, подобно огненному свитку, вошла в купол Кувуклии.

Тут раздался крик, зажгли свет, и тысячи рук с радостным гласом потянулись в сторону Кувуклии, и чуть позже появился сначала из окошка Огонь, и потом сам Патриарх вышел с Благодатным Огнем. Удивительная картина — сотни людей с пылающими над головой у них пучками свечей, счастливые, радостные — кто плачущий, кто смеющийся, с неизменным благодарным сердцем перед чудом Божественной благодати. Еще не звучало “Христос Воскресе” но сердце ясно чувствовало (видело), что “Воистину Воскресе!”».

Не только в праздники, но и в будни сестры Горненской обители посещают богослужения у Гроба Господня.

На праздник Целования Горненский монастырь собирает множество богомольцев со всех концов земли. В этот день Матерь Божия как бы вновь и вновь приходит в Горнюю и видимо — чудотворной иконой Своей — пребывает здесь три месяца. И в течение всего года в память об этом событии каждую среду в Горнем совершается последование акафистного пения в честь Благовещения Пресвятой Богородицы.

В монастыре особо почитается Казанская икона Божией Матери. Этот образ был написан горненской монахиней Сергией, той самой, которая написала и почитаемую Иерусалимскую икону Божией Матери, находящуюся в Гефсимании.

Казанская икона в Горней обители прославилась чудотворениями в 1916 году, когда сестры были вынуждены ходить на строительные работы — дробить камень за пятнадцать километров от Горней. Оттуда они занесли в обитель холеру, которая стала быстро распространяться. Приезжавшие время от времени санитары заливали известью умерших. Сестры в глубокой скорби стали молиться Пресвятой Богородице, непрерывно читая Ей акафист. И вдруг после двенадцатого прочтения акафиста случилось чудо: Матерь Божия вышла из Казанской иконы и благословила молящихся. Все сестры видели это и слышали голос, говоривший, что обитель будет защищена от эпидемии. Болезнь действительно отступила, и с того времени был установлен обычай после всенощного бдения под престольный праздник в честь Казанской иконы, ночью, прочитывать акафист Божией Матери двенадцать раз.

Чудотворная Казанская икона, небольшая по размерам, находится в резном киоте перед правым клиросом Казанского храма обители. Каждый день в четыре часа пополудни одна из сестер

117

совершает малый крестный ход вдоль монастырских стен с Казанской иконой Божией Матери.

Спустя три месяца после Благовещения Пресвятой Богородицы и праздника Целования в обители торжественно отмечается Рождество Иоанна Крестителя. В Горней к нему готовятся особенно усердно. Обычно на праздник приезжает архиерей от имени Иерусалимского Патриарха, многие члены Братства Святого Гроба, греческие священнослужители, настоятели монастырей, православные прихожане и паломники из разных городов. После совершения Божественной литургии и праздничной трапезы все прощаются с иконой «Благовещение Пресвятой Богородицы». Совершается молебен с крестным ходом вокруг храма. Момент расставания с иконой очень трогательный: каждая из сестер стремится еще раз припасть к образу Царицы Небесной, получить благословение до следующей встречи, а может быть, на всю жизнь. Процессия замедляет свое движение, многие стараются пройти под иконой, испрашивая благословение. Возле источника все еще раз припадают к святой иконе, которая до следующего года возвращается в Миссию. Так завершается этот чудесный праздник трехмесячного пребывания в Горней Царицы Небесной. Праздник, подобного которому нет больше нигде на земле.

От души желаем дорогому читателю посетить святую Горненскую обитель и все святыни Иерусалима, а главное, душой приобщиться миру Горнему, где царствует Божия Любовь.

А. Горюнова-Борисова

118

Примечания

¹ В начале IV века в землях Северного Причерноморья проповедовали Евангелие священномученики епископы Василий и Ефрем, а впоследствии епископы Евгений, Елпидий, Агафодор и Еферий, посланные сюда Иерусалимским Патриархом Ермоном (303-313) и принявшие мученическую кончину в Херсонесе Таврическом. Память их Церковь совершает 7 марта.

² Так, в период между 1676 и 1812 г. Россия вступала в войну с Османской империей семь раз. После победы над турками в 1699 г. Россия настаивала на внесение в мирный договор пункта о полном возвращении православным грекам Гроба Господня (добиться этого не удалось). В 1700 г. было достигнуто соглашение о свободном доступе русских паломников в Святую Землю.

³ В 1990 г. м. Георгия была старшей сестрой Иоанновского монастыря на Карповке в Санкт-Петербурге, в то время подворья Пюхтицкого монастыря. Настоятельницей Горнинской обители назначена в 1992 г.

⁴ Дмитриевский А. А. Русская Горненская женская община в «Граде Иудове» близ Иерусалима. Сообщения ИППО. 1916. Т. 27. С. 4.

⁵ Феддан — земельная мера на Востоке; один феддан равен 0,42 га.

⁶ Феллахи (от фалаха — обрабатывать землю, пахать) — в арабских странах сельское оседлое (в отличие от бедуинов-кочевников) население, занятое земледелием.

⁷ Дмитриевский А. А. Русская Горненская женская община в «Граде Иудове» близ Иерусалима. Сообщения ИППО. 1916. Т. 27. С. 20.

⁸ Горненский женский монастырь на Святой Земле / Сост. иеромонах Серафим (Мелконян). Иерусалим, 1997. С. 29-31.

⁹ Слово «орден» употреблено здесь в значении: организация, сообщество лиц, связанных общей целью и особыми правилами жизни.

Страница сгенерирована за 0.3 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино