Кирилл (Гундяев), патр. Права человека и религиозные принципы (Выступление на региональной встрече представителей христианских Церк­вей и общин стран СНГ и Балтии перед III Европейской меж­ христианской ассамблеей «Современная Европа: Бог, человек, общество. Права человека и нра

ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И РЕЛИГИОЗНЫЕ
ПРИНЦИПЫ

Выступление на региональной встрече представителей христианских Церквей и общин стран СНГ и Балтии перед III Европейской межхристианской ассамблеей «Современная Европа: Бог, человек, общество. Права человека и нравственное измерение»

Москва, 27 февраля 2007 г.

Для современной Европы характерно возрождение интереса к религиозным традициям. Это, с одной стороны, связано с усилением позиций ислама, но не только. Все большее число людей в Европе, в том числе не связывающих себя с христианской традицией, стали более серьезно, я сказал бы, воспринимать традиционное христианство и его роль в формировании европейской культуры и европейской идентичности. И этот факт не может нас, христиан, не радовать. Однако на этом фоне неизбежным представляется своего рода столкновение между двумя мировоззрениями — светским и религиозным, — и столкновение это проходит в плоскости таких категорий, как права человека, его

154

свобода, в том числе свобода на религиозное мировоззрение.

Что мы, христиане, можем сказать по этому поводу? Помочь дать ответ на этот вопрос призвана наша встреча. Когда мы говорим о правах человека и религиозном мировоззрении, то зачастую сталкиваемся со стереотипом о том, что эти две категории друг с другом несовместимы. Причем этот стереотип одинаково характерен как для сторонников секулярного понимания прав человека, так и для носителей религиозного мировоззрения. Укоренившийся в общественном сознании стереотип разделяет социум на тех, кто горячо отстаивает идею прав человека, и тех, кто сознательно избрал для себя в качестве жизненного ориентира религиозные ценности и воспринимает права человека как исключительно секулярную категорию. Данный стереотип не позволяет тем и другим понять друг друга, является причиной недоверия, а часто и просто конфликтов. Не стану говорить о том, в каком сложном положении оказываются те, кто, с одной стороны, ориентируется на религиозные ценности, а с другой — считает идею прав человека важной нормой общественного развития.

Существование упомянутого стереотипа и общественная напряженность, вызванная им, стали предметом обеспокоенности Русской Православной Церкви, которая инициировала процесс обсуждения идеи прав человека в религиозном контексте. Хотя эта идея уже давно обсуждается в нашем обществе, однако именно в религиозном ключе она прозвучала впервые и вызвала живую реакцию на самых различных уровнях нашего общества. Такая реакция стала неожиданной прежде всего для нас самих. Во-первых, мы не ожидали, что дискуссия, инициированная Церковью, выйдет

155

столь далеко за ее ограду и затронет самые, казалось бы, удаленные от нее круги. Во-вторых, общественная реакция оказалась для нас неожиданно положительной. Признаюсь, когда мы инициировали дискуссию, то шли на определенный риск — риск быть непонятыми как нашими светскими партнерами, особенно в среде правозащитников, так и нашей паствой. И от первых и от вторых мы ожидали услышать возражение: что, мол, Церковь делает в области, где традиционно господствуют секулярные ценности? Причем первые, как мы ожидали, должны были воспринять Церковь как чуждый для данной сферы институт, а вторые — воспринять область прав человека как чуждую для Церкви среду. Однако и в первом и во втором случае наши опасения, к счастью, не подтвердились. За исключением отдельных голосов, выступивших против, позиция Церкви по данному вопросу нашла поддержку как со стороны тех, кто традиционно относился к церковным инициативам с настороженностью, так и со стороны нашей церковной общественности, которая с такой же подозрительностью относилась к правозащитной деятельности.

Успех церковной инициативы был в значительной мере обусловлен избранной для этой цели площадкой: таковой стал Всемирный Русский Народный Собор — важный общественный форум, который проводится на протяжении уже более десяти лет. Он является платформой для диалога между различными общественными организациями, политическими партиями, представителями культурной и научной интеллигенции и Церковью. То есть в дискуссию по правам человека изначально были вовлечены широкие слои нашего общества.

156

Плодом дискуссии стала Декларация о правах и достоинстве человека, принятая собором. Разрабатывая Декларацию, собор шел путем синтеза, пытаясь объединить ценности, традиционные для религиозного мировоззрения, и аксиологию правозащитного движения. Речь идет именно о синтезе, а не о механическом объединении двух систем ценностей. Этот синтез предполагал как вскрытие религиозных и богословских предпосылок идеи прав человека, так и включение в эту область таких прав, которые являются неотъемлемой частью религиозного мировоззрения.

Если мы обратимся к тексту Декларации, то увидим, с одной стороны, утверждение безусловной ценности всякой человеческой личности: «Человек как образ Божий имеет особую ценность, которая не может быть отнята. Она должна уважаться каждым из нас, обществом и государством», — я цитирую текст Декларации. С другой стороны — я вновь обращаюсь к тексту Декларации, — «существуют ценности, которые стоят не ниже прав человека. Это такие ценности, как вера, нравственность, святыни, Отечество. Когда эти ценности и реализация прав человека вступают в противоречие, общество, государство и закон должны гармонично сочетать то и другое. Нельзя допускать ситуаций, при которых осуществление прав человека подавляло бы веру и нравственную традицию, приводило бы к оскорблению религиозных и национальных чувств, почитаемых святынь, угрожало бы существованию Отечества».

Также важной составляющей синтеза, достигнутого при подготовке Декларации, стало соединение идеи права индивидуума на определенные свободы с идеей нравственной и гражданской ответственности.

157

Текст Декларации говорит об этом следующее: «Права и свободы неразрывно связаны с обязанностями и ответственностью человека. Личность, реализуя свои интересы, призвана соотносить их с интересами ближнего, семьи, местной общины, народа, всего человечества». Только в такой связке — права и ответственность — идея прав человека избавляется от тех негативных коннотаций, которые она иногда приобретает, когда рассматривается в отрыве от общего нравственного контекста.

Синтез идей, достигнутый в Декларации, очень важен для дальнейшего диалога между Церковью и светским обществом. Оказалось, что идея прав человека может быть не разъединяющим, но объединяющим началом такого диалога. Кроме того, благодаря этому синтезу Церковь может и должна использовать идею прав для отстаивания собственных интересов в обществе и государстве, для защиты права каждого отдельно взятого члена Церкви и всей Церкви в целом на исповедание определенного мировоззрения и определенной системы ценностей. То, о чем заявил Всемирный Русский Народный Собор, актуально не только для России, но и для стран СНГ, где ситуация во многом напоминает российскую, а также для стран Европы. Именно в Европе наша инициатива вызвала немалый интерес со стороны как церковных, так и общественно-политических организаций. Для примера достаточно упомянуть конференцию «Дать душу Европе»¹, проведенную нами совместно с Папским советом по культуре в Вене в мае прошлого года. Эта конференция показала, что наши позиции по вопросу о правах

¹ Настоящая книга, с. 130.

158

человека в значительной мере совпадают с позициями Римско-Католической Церкви.

На фоне повышенного интереса к данной теме со стороны христианских Церквей и отдельных светских общественных институтов Европы мне представляется важным вновь озвучить данный вопрос на предстоящей III Европейской межхристианской ассамблее. В Европе возрождается религиозность, которая связана как с количественным ростом исламской общины, так и с активизацией христианских Церквей. На этом фоне неизбежной представляется новая дискуссия о ценностях, которые должны лежать в основе европейской цивилизации. Возможно, синтез, который был достигнут в рамках Декларации о правах и достоинстве человека, будет полезен и для общеевропейской дискуссии по данному вопросу.