Кирилл (Гундяев), патр. Вступительное слово на международной конференции «Дать душу Европе. Миссия и ответственность Церквей», Вена, 3-5 мая 2006 г.

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО НА МЕЖДУНАРОДНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ «ДАТЬ ДУШУ ЕВРОПЕ. МИССИЯ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
ЦЕРКВЕЙ»

Вена, 3-5 мая 2006 г.

Сегодня нас собрала совместная обеспокоенность, в фокусе которой — Европа: Европа как уникальный культурный и духовный феномен, формировавшийся на протяжении столетий и в наши дни претерпевающий фундаментальные изменения.

Почему судьба Европы беспокоит нас, представителей Русской Православной Церкви? Россия, обладая самобытной культурой и самосознанием, одновременно является неотъемлемой частью Европы. Недаром

130

Достоевский, который, как никто другой, осознавал русскую самобытность, называл при этом Европу своей второй родиной. В душе русского человека Европа занимает особое место, прежде всего благодаря ее христианским корням. При этом я хотел бы подчеркнуть, что эти корни врастают не только в западное христианство, но и в восточное — преимущественно через Византию.

Само название «Византия», как известно, является искусственным и стало использоваться лишь с XVI века на Западе. До этого Византия была известна как Римская, или Ромейская, империя, а сами византийцы называли себя ромеями — римлянами. Эта империя, христианской столицей которой стал Константинополь, раскинулась и на запад, и на восток. Именно так, в своей совокупности, объединившей восточную и западную части, она оказала решающее воздействие на формирование современной европейской цивилизации.

Например, никто не будет спорить, что блаженный Августин является отцом западноевропейской мысли, но определяющее влияние на его взгляды имели восточные неоплатоники. Западная схоластика, ставшая колыбелью современной философии, формировалась под влиянием восточных каппадокийцев и «Ареопагитик». Правовая культура Западной Европы выросла из Кодекса канонического права императора Юстиниана. Даже если брать эпоху после трагического разделения восточного и западного христианства, восточные византийцы продолжали оказывать огромное влияние на западную мысль и культуру. В частности, неслучайно массовая миграция образованных греков в Италию после разорения турками

131

Константинополя в XV веке совпала по времени с началом итальянского Ренессанса. Следы культуры Византии на Западе мы до сих пор можем наблюдать в соборе святого Марка в Венеции, в испанских полотнах критского иконописца Доминика Феотокопулоса, известного также как Эль Греко, и так далее.

Уже в современную эпоху великие русские писатели, художники, композиторы, вдохновлявшиеся православной духовной традицией, внесли свой неповторимый вклад в формирование западноевропейской литературы, живописи, музыки. Таких влияний и взаимопереплетений Запада и Востока в судьбе Европы можно привести бесконечное множество. Все это позволяет говорить, что идентичность Европы формировалась под влиянием как западной, так и восточной культуры, как западного, так и восточного христианства. По всем указанным причинам Россию, а также Русскую Православную Церковь, которая простирается далеко за пределы России, в том числе и на Запад, не могут не волновать процессы, происходящие сейчас, не побоюсь этого сказать, в нашем общем европейском доме.

Что же происходит в современной Европе? — Все мы наблюдаем, как здесь стремительно совершается размывание христианской идентичности Европы. Европа лишается тех черт, которые ей придало христианство, — хочу вновь подчеркнуть: как западное, так и восточное христианство! Исходя из названия нашей встречи, можно сказать, что Европа лишается своей души. Христианская душа Европы на протяжении столетий давала ей жизнь, делала ее удивительно притягательной для самых отдаленных стран и народов, придавала ее культуре универсальный характер.

132

Сейчас же европейские ценности становятся все более и более секулярными. Я не стал бы говорить, что эти ценности совершенно утрачивают всякую связь с христианством. Многие из них никогда не могли бы появиться, не будь в Европе христианства. Они являются обмирщенной формой традиционных европейских христианских ценностей и в таком выхолощенном виде зачастую обращаются против христианства, их породившего, ставят под сомнение христианскую идентичность Европы. Порывая с духовными основами европейской цивилизации, эти ценности рискуют растерять то благо, которое было заложено в них христианством.

Наше опасение заключается в том, что Европа, утратив связь с христианством, может в конечном итоге прийти к таким формам давления или даже насилия над личностью, которые всегда были для нее чуждыми. Россия, как мало какая другая страна, испытала на себе, насколько тяжелыми бывают для цивилизации последствия отрыва от своих духовных корней. Это грозит цивилизации не только потерей своего облика, но и эскалацией насилия по отношению к личности, вопиющими нарушениями ее свободы и подавлением ее духовных запросов. История России в XX веке должна быть предостережением для современной Европы: отказ от духовных и культурных основ, на которых зиждется та или иная цивилизация, может представлять для нее серьезную угрозу. Действительно, те формы общественных отношений, которые выстраивались в России в XX веке, в значительной мере представляли собой секуляризированный вариант ценностей, характерных для русской духовной традиции: коллективизм стал обмирщенным

133

вариантом соборности и общинности, единая государственная идеология подменила собой духовный авторитет Церкви и так далее. К чему эта подмена привела, всем нам хорошо известно... Таким образом, секуляризм, разрыв с духовными традициями, представляет собой большую опасность для существования европейской цивилизации.

Сегодня могут сказать, что в Европе стремительно растет исламское население. Может ли Европа, исходя из этого, оставаться христианской, не вступая в конфликт с исламом? Недавний скандал, связанный с публикацией карикатур на основателя исламской религии¹, показал, что не христианство стало причиной возникших столкновений, но секуляризм, обмирщение общества, которое с пренебрежением относится к духовным ценностям и святыням. В связи с этим показателен положительный пример России, где мирно сосуществуют Православие, ислам и другие традиционные религии — постольку, поскольку в обществе сохраняется уважение к вере и святыням. Иными словами, ислам готов мирно сосуществовать с христианством. Экстремизм, связанный с радикальными настроениями внутри ислама, как правило, бывает направлен не против христианства, но против бездуховности и обмирщения западных обществ. Конечно, здесь речь идет не об оправдании экстремизма, но о тех причинах, которые его порождают. Таким образом, секуляризация Европы не только подрывает основы европейской идентичности, но также провоцирует конфликт с религиозными группами, которые

¹ Речь идет о карикатурах на пророка Мухаммеда, опубликованных осенью 2005 г. в одной из датских газет.

134

не желают подчиняться общим тенденциям обмирщения.

В связи со сказанным мне представляется чрезвычайно важным возвращение к христианскому смыслу европейских ценностей, подвергшихся секуляризации, среди которых центральное место занимают свобода и права человека. В своем секуляризированном виде эти ценности, как уже было сказано выше, утрачивают глубину и даже могут обращаться против человека и духовных основ его личности. Месяц назад, с 4 по 6 апреля 2006 года, в Москве проходил юбилейный X Всемирный Русский Народный Собор. Центральным событием этого форума стало принятие Декларации о правах и достоинстве человека. Некоторые уже окрестили этот документ некой особой русской декларацией о правах человека, утверждающей понимание прав, противоположное западному. Однако задачей тех, кто готовил и принимал Декларацию, было не это. Задача состояла в том, чтобы дать христианскую интерпретацию основополагающих категорий, которые сегодня движут мировую политику: прав человека и его свобод. Мы попытались подвести под концепцию прав человека богословское основание и тем самым соединить, а лучше сказать, воссоединить эту концепцию с традиционными христианскими воззрениями. Мы попытались показать христианские корни концепции прав человека.

В основе Декларации лежат две принципиальные дистинкции: между двумя смыслами человеческого достоинства, которые мы договорились называть ценностью и достоинством, а также между двумя смыслами свободы — свободы как недетерминированности человеческих поступков и свободы как неподчиненности

135

злу и греху. Сотворенность человека по образу Божию, а также факт Боговоплощения, то есть принятия Сыном Божиим нашего естества ради спасения рода человеческого, являются основанием для утверждения высочайшей ценности человеческой природы. Эта ценность не может быть отнята или уничтожена. Она должна всеми уважаться: другими людьми, обществом, государством и так далее. Неотъемлемой частью человеческой природы, придающей ей особую ценность, является свобода выбора. Эта свобода заложена в человеческую природу Самим Богом, и через нее не может переступить никто: ни другой человек, ни злая сила, ни даже Сам Бог. Однако сама по себе эта свобода является инструментом, с помощью которого человек осуществляет свой нравственный выбор. Свобода выбора должна использоваться ради достижения свободы от греха. Только освобождаясь от уз греха и обретая свободу славы детей Божиих (Рим. 8, 21), как об этом говорит апостол Павел в Послании к Римлянам, человек придает смысл присущей ему способности делать свободный выбор и приобретает то, что в Декларации названо достоинством. Достоинство человека — это высшая цель его бытия. Выражаясь богословским языком, оно соответствует подобию Божию в человеке. Достоинство обретается, когда человек делает свой выбор в пользу добра, и утрачивается, когда он избирает зло.

Права человека, которым посвящена Декларация, как и свобода выбора, являются инструментом, который должен служить высшей цели нравственного совершенствования личности. Декларация, с одной стороны, признает права человека как важное общественное установление, защищающее человека как

136

творение Божие от посягательств со стороны. С другой стороны, она вписывает категорию прав человека в нравственный контекст: «Мы — за право на жизнь и против „права" на смерть, — говорится в тексте Декларации, — за право на созидание и против „права" на разрушение. Мы признаем права и свободы человека в той мере, в какой они помогают восхождению личности к добру, охраняют ее от внутреннего и внешнего зла, позволяют ей положительно реализоваться в обществе». Поэтому, как также сказано в тексте Декларации, «права и свободы неразрывно связаны с обязанностями и ответственностью человека».

В сущности, категории свободы и прав человека в Декларации дополнительно получили очень важное измерение — нравственное. Это измерение придает высший смысл инструментальным по своей сути категориям свободы выбора и прав. Благодаря этому нравственному измерению категория прав человека приобретает телеологическую завершенность; у нее появляется цель, которая лежит за ее собственными пределами, в области самых глубоких сфер человеческого бытия. С этой точки зрения Декларация содержит более комплексный, целостный подход к проблеме прав человека — подход, который учитывает тот факт, что человек носит в себе образ Божий и его бытие должно иметь нравственный смысл.

Вместе с участниками X Всемирного Русского Народного Собора мы можем свидетельствовать, что от способности соединять права и свободы с нравственной ответственностью во многом зависит благополучие, а может быть, и само существование человеческой цивилизации в глобализирующемся мире. Ибо заложенные в природу человека Самим Богом свобода

137

и нравственность, принадлежа каждому вне зависимости от культуры и религии, способны мирно и жизнеспособно соединить существующие в мире цивилизационные модели.