"И сказал ему Бог, что потомки его будут переселенцами в чужой земле и будут в порабощении и притеснении лет четыреста. Но Я, сказал Бог, произведу суд над тем народом, у которого они будут в порабощении; и после того они выйдут и будут служить Мне на сем месте" (Деян. 7: 6, 7).

1. Смотри, за сколько лет (дано) это обетование и каков образ обетования, тогда как (не было) ни жертвы, ни обрезания. Здесь Стефан показывает, что сам Бог попустил иудеям пострадать и что (враги их) не останутся без наказания. "Будут в порабощении и притеснении, произведу суд, сказал Бог". Видишь ли? Обещавший и даровавший землю сперва попускает бедствия. Так и теперь: обещав царствие, Он попускает испытывать искушения. Если здесь чрез четыреста лет свобода, то что удивительного, если не иначе бывает и с царствием? Бог, однако, исполнил (Свое обетование) и от продолжительного времени слово Его не оказалось ложным, хотя они (иудеи) терпели не легкое рабство. Стефан не останавливается на одних наказаниях их, но возвещает и о дарованных им благах. Этим, кажется мне, он

153

напоминает им о полученных ими благодеяниях. "И дал ему завет обрезания. По сем родил он Исаака" (ст. 8); и потом далее прибавляет: "и обрезал его в восьмой день; а Исаак родил Иакова, Иаков же двенадцать патриархов. Патриархи, по зависти, продали Иосифа в Египет" (ст. 8, 9). Тоже было и со Христом, так как Иосиф был прообразом Его. Это имея в виду, Стефан и излагает вполне его историю. Они не могли ни в чем обвинить его, но дурно поступили с ним, когда он пришел к ним с пищею. Посмотри, и здесь также обетование отдаленное, но, несмотря на то, наконец исполняется. "Но Бог был с ним"; и, притом, из-за них: "и избавил его от всех скорбей его" (ст. 10). Здесь он показывает, что они, сами того не зная, содействовали (исполнению) пророчества и сами были виновниками того, а бедствия обратились на них же самих. "И даровал мудрость ему и благоволение царя Египетского фараона" (ст. 10). "Даровал мудрость ему и благоволение", и это пред царем языческим, рабу и пленнику; его братья продали, а тот почтил. "И пришел голод и великая скорбь на всю землю Египетскую и Ханаанскую, и отцы наши не находили пропитания. Иаков же, услышав, что есть хлеб в Египте, послал туда отцов наших в первый раз. А когда [они пришли] во второй раз, Иосиф открылся братьям своим" (ст. 11-13). Они пришли купить (хлеба) и имели в нем нужду. Что же он? Он не только в этой нужде проявил им человеколюбие, но и объявил о том фараону и переселил их туда. "И известен стал фараону род Иосифов. Иосиф, послав, призвал отца своего Иакова и все родство свое, душ семьдесят пять. Иаков перешел в Египет, и скончался сам и отцы наши; и перенесены были в Сихем и положены во гробе, который купил Авраам ценою серебра у сынов Еммора Сихемова. А по мере, как приближалось время исполниться обетованию, о котором клялся Бог Аврааму, народ возрастал и умножался в Египте, до тех пор, как восстал иной царь, который не знал Иосифа" (ст. 13-18). Еще новая неожиданность: первая – голод, вторая – та, что они впали в руки брата, а третья – та, что царь издал повеление умерщвлять (потомков их); и, однако они спаслись от всего этого. Показывая (в этом) премудрость Божию, (Стефан) говорит далее: "в это время родился Моисей, и был прекрасен пред Богом" (ст. 20). Если удивительно, что Иосиф был продан братьями, то еще более удивительно, что царь воспитал того, кто впоследствии ниспроверг царство его, (воспитал) сам, долженствовавший погибнуть от него.

Видишь ли, как в (Писании) почти везде предъизображается воскресение мертвых? Подлинно, не все равно, совершается ли что-нибудь от самого Бога, или происходит от воли человеческой. А это произошло не от воли человеческой.

154

"И был силен в словах и делах" (ст. 22). Этими словами выражает, что он был их избавитель, а они – неблагодарны к благодетелю. Как тогда (братья) были избавлены пострадавшим Иосифом, – так и теперь они избавлены пострадавшим, т.е., Моисеем. Что из того, если они не умертвили его самим делом? Они, подобно тем, умертвили его словом. Те продали (Иосифа) из своей страны в другую, чужую: а эти изгоняют (Моисея) из страны чужой в чужую; там – принесшего пищу, а здесь – руководившего их к Богу. Так и в этих событиях открывается справедливость сказанного Гамалиилом: "если от Бога, то вы не можете разрушить его" (Деян. 5: 39). Ты же видя, как гонимые бывают виновниками спасения гонителей, удивляйся премудрости и разуму Божию. Если бы первые не были гонимы, то последние не спаслись бы. Настал голод, и они не погибли; и не только не погибли, но были спасены тем самым, кого хотели погубить. Вышло царское повеление, и не истребило их; но тогда более и умножались они, когда умер (царь), знавший их. Они хотели погубить своего избавителя, и не имели в этом успеха.

2. Видишь ли, как чрез то самое, чем диавол старался сделать тщетным обетование Божие, оно еще более исполнялось? Тогда-то и следовало им сказать, что Бог премудр и си-лен – извести нас оттуда. Премудрость Божия в том особенно открывалась, что и среди гонений народ умножался, будучи порабощен, озлобляем и умерщвляем. Так велика сила обетования! Ведь если бы они умножились в своей стране, то это было бы не столь удивительно. И не малое время они жили в чужой стране, – четыреста лет. Отсюда мы узнаем, сколь великое они обнаружили любомудрие, – потому что (египтяне) обращались с ними, не как господа с рабами, но как враги и притеснители. Поэтому Бог и предсказал им, что они получат совершенную свободу; это именно означают слова: "будут служить Мне" и "и после того они выйдут", и притом не без наказания (врагов их) (ст. 7). И посмотри, как Он, по-видимому, нечто предоставляет обрезанию, а между тем ничего не дарует ему; обетование (дано) прежде него, а оно после того. "Патриархи", говорит (Стефан), "по зависти"; Иосиф же не вредит им за то, а благодетельствует. "Патриархами" он называет праотцов, так как (иудеи) и ими много гордились; а с другой стороны, показывает этим, что и святые не были свободны от скорбей, но и среди скорбей получали помощь. Они же не только не облегчали (их скорбей), но еще содействовали врагам их, тогда как должны были бы, напротив, прекращать эти скорби.

155

Как (те) сделали Иосифа очень знаменитым, продавши его, так и царь – Моисея, повелев умерщвлять младенцев. Если бы он не повелел этого, то и того не было бы.

И посмотри на действия Промысла Божия. Тот изгоняет Моисея, а Бог, устрояя будущее, не препятствует этому, чтобы он там сделался достойным (Божественного) видения. Так и проданного в рабство делает правителем там, где почитали его рабом. Как (Иосиф) делается правителем там, куда его продали, так и Христос являет силу в смерти; и это не было только знаком чести, но следствием собственного (Его) могущества. Впрочем, обратимся к вышесказанному. "И поставил его начальником над Египтом и над всем домом своим" (ст. 10). Смотри, что устрояет (Бог) посредством голода. В числе "душ семьдесят пять", говорит, "Иаков перешел в Египет, и скончался сам и отцы наши; и перенесены были в Сихем и положены во гробе, который купил Авраам ценою серебра у сынов Еммора Сихемова" (ст. 14-16). Этим показывает, что они дотоле не были владетелями гробницы. "А по мере, как приближалось время исполниться обетованию, о котором клялся Бог Аврааму, народ возрастал и умножался в Египте, до тех пор, как восстал иной царь, который не знал Иосифа" (ст. 17, 18). Заметь, что не в течение стольких лет Бог умножал их, но когда уже имел приблизиться конец, хотя всего они прожили в Египте четыреста и более лет. Это-то и удивительно. "Сей", говорит, "ухищряясь против рода нашего, притеснял отцов наших, принуждая их бросать детей своих, чтобы не оставались в живых" (ст. 19). Словами: "ухищряясь против рода нашего" указывает на тайное убийство; (царь) не хотел убивать их явно; для выражения этого он и прибавил: "принуждая их бросать детей своих, чтобы не оставались в живых. В это время родился Моисей, и был прекрасен пред Богом". То удивительно, что будущий избавитель рождается не прежде и не после, но среди самого бедствия. "Три месяца он был питаем в доме отца своего" (ст. 20). Когда же все человеческие надежды истощились, и когда он был брошен, тогда явилось во всем свете домостроительство Божие. "А когда был брошен, взяла его дочь фараонова и воспитала его у себя, как сына" (ст. 21). Еще не было нигде ни храма, ни жертвоприношения, хотя уже совершилось столько действий (Промысла Божия); и был он воспитан в доме языческом. "И научен был Моисей всей мудрости Египетской, и был силен в словах и делах" (ст. 22). Меня удивляет то, как он, живя там сорок лет, не был узнан по обрезанию; а еще более, как и он и Иосиф, живя в безопасности, не заботились о себе самих, чтобы спасти других. "Когда же исполнилось ему сорок лет, пришло ему на сердце посетить братьев своих,

156

сынов Израилевых. И, увидев одного из них обижаемого, вступился и отмстил за оскорбленного, поразив Египтянина. Он думал, поймут братья его, что Бог рукою его дает им спасение; но они не поняли" (ст. 23-25). Заметь, (Стефан) доселе не делается нестерпимым (для слушателей своих), но когда говорит это, они продолжают слушать его: так увлекла их благодать на лице его! "Он думал", говорит, "поймут братья его". Хотя защита была оказана на самом деле, и здесь не нужно было рассуждать, но при всем том они не поняли. Видишь ли, как кротко он беседует и как, показав гнев (Моисея) на одного, выражает и кротость его в отношении к другому? "На следующий день, когда некоторые из них дрались, он явился и склонял их к миру, говоря: вы братья; зачем обижаете друг друга? Но обижающий ближнего оттолкнул его, сказав: кто тебя поставил начальником и судьею над нами? Не хочешь ли ты убить и меня, как вчера убил Египтянина?" (ст. 26-28) В том же духе и почти тоже они говорили и против Христа: "нет у нас царя, кроме кесаря" (Ин. 19: 15). Так обычно всегда поступали иудеи, даже и когда получали благодеяния. Видел ли ты их безумие? Того, кто имел избавить их, укоряют, говоря: "От сих слов Моисей убежал и сделался пришельцем в земле Мадиамской, где родились от него два сына" (ст. 29). Убежал, но и бегство не воспрепятствовало домостроительству (Божию), равно как и (угрожавшая ему) смерть. "По исполнении сорока лет явился ему в пустыне горы Синая Ангел Господень в пламени горящего тернового куста" (ст. 30).

3. Видишь ли, как это домостроительство не останавливается временем? Когда он был беглецом и странником, когда уже много времени провел в чужой стране и имел уже двоих детей, когда уже и не надеялся возвращаться оттуда, тогда является ему ангел. Ангелом, равно как (иногда) и человеком, (Писание) называет Сына Божия. И где является? В пустыне, а не в храме. Видишь ли, какие совершаются чудеса, и еще нигде не было ни храма, ни жертвоприношения? И здесь, в пустыне, (является) не просто, но в купине. "Моисей, увидев, дивился видению; а когда подходил рассмотреть, был к нему глас Господень" (ст. 31); вот он удостоился и гласа. "Я Бог отцов твоих, Бог Авраама и Бог Исаака и Бог Иакова" (ст. 32). Этим (Стефан) выражает не только то, что явившийся Моисею Ангел был велика совета Ангел (Ис.9: 6), но показывает и человеколюбие, какое Бог проявляет в этом видении. "Моисей, объятый трепетом, не смел смотреть. И сказал ему Господь: сними обувь с ног твоих, ибо место, на котором ты

157

стоишь, есть земля святая" (ст. 32, 33). Храма нет, и, однако, это место свято от явления и действия Христова. Оно даже чудеснее места во святом святых, потому что здесь Бог никогда не являлся таким образом, и Моисей никогда не был так объят трепетом. Видел ли ты человеколюбие (Божие)? Посмотри затем и на промышление Его. "Я вижу", говорит, "притеснение народа Моего в Египте, и слышу стенание его, и нисшел избавить его: итак пойди, Я пошлю тебя в Египет" (ст. 34). Посмотри, как (Стефан) показывает, что (Бог) руководил их и благодеяниями, и наказаниями, и чудесами, а они остались теми же. Отсюда мы узнаем, что Бог вездесущ. Слыша это, будем и мы прибегать к Нему в скорбях. "Стенание его", говорит, "слышу". Не просто, говорит, "слышу", но по причине их страданий. Если же кто спросит: для чего Бог допустил им так страдать? – тот пусть знает, что всякий праведник в особенности за страдания бывает удостаиваем наград; или для того Он попустил им страдать, чтобы и свою силу явить чрез это во всем свете, и их этими страданиями научить – во всем любомудрствовать. Посмотри, когда они были в пустыне, тогда не только они "утучнели, отолстели и разжирели", но и "оставили они Бога" (Втор.32: 15). Беззаботная жизнь, возлюбленный, всегда есть зло! Потому и в начале (Бог) говорил Адаму: "в поте лица твоего будешь есть хлеб" (Быт.3: 19). Итак, чтобы они, вместо великих страданий пользуясь беззаботною жизнью, не сделались порочными, Он попускает им претерпевать скорби: скорбь есть великое благо.

А что скорбь – благо, послушай Давида, который говорит: "Благо мне, что Ты смирил меня" (Пс. 118: 71). Если же скорбь есть великое благо для мужей великих и чудных, то тем более для нас. Если хотите, рассмотрим эту скорбь и саму по себе. Представим, что кто-нибудь чрезмерно радуется, веселится и заливается (смехом): что безобразнее, что безумнее этого? Другой кто-нибудь пусть печалится и скорбит: что любомудрее этого? Поэтому и Премудрый внушает: "сетование лучше смеха; потому что при печали лица сердце делается лучше. Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья" (Еккл.7: 3,4). Может быть, вы смеетесь над этими словами? Но вспомним, каков был Адам в раю, и каков после того; каков был Каин прежде (убийства), и каков после. Душа веселящегося не остается на своем месте; но, как бы каким ветром, увлекается удовольствием, становится легкомысленной и не имеет ничего твердого. Она бывает легка на вымыслы, скора на обещания, и великая в ней буря помыслов. Отсюда – неуместный

158

смех, безотчетная веселость, излишний поток речей и большое пустословие. Но что я говорю о прочих? Представим кого-нибудь из святых и посмотрим, каков он был среди удовольствия и каков, в свою очередь, во время печали. Посмотрим, если хотите, на Давида. Когда он жил в удовольствии и радости по причине множества трофеев, побед, венцов, роскоши и самоуверенности, тогда, посмотри, что он сказал и сделал? "Я сказал в благоденствии моем: не поколеблюсь во век" (Пс. 29: 7). Когда же находился в скорби, то послушай, что он говорит: "а если Он скажет так: "нет Моего благоволения к тебе", то вот я; пусть творит со мною, что Ему благоугодно" (2Цар. 15: 26). Что любомудрее этих слов? Пусть будет так, говорит, как угодно Богу. Также и Саулу он говорил: "если Господь возбудил тебя против меня, то да будет это от тебя благовонною жертвою" (1Цар. 26: 19). Когда был в скорби, тогда щадил даже врагов, а после того ни друзей, ни тех, которые ничем не оскорбили его. Иаков, когда был в скорби, говорил: "если Господь Бог даст мне хлеб есть и одежду одеться" (Быт.28: 20). И сын Ноя прежде ничего такого не сделал, а когда уверился в безопасности (от потопа), тогда, слышишь, как оказался дерзок (Быт.9: 22). И Езекия, когда был в скорби, посмотри, что делал для своего спасения: облекся в рубище и сидел на земле; когда же стал жить в удовольствиях, тогда пал с высоты сердца своего. Поэтому и Моисей увещевает: "будешь есть и насыщаться, берегись, чтобы не забыл ты Господа" (Втор.6: 11,12), потому что путь удовольствий скользок и ведет к забвению Бога. Когда израильтяне были в скорби, тогда более и более умножались; а когда (Бог) избавил их, тогда все погибли. Но для чего я привожу примеры древних? Обратимся, если угодно, к себе самим. Из нас очень многие, когда благоденствуют, бывают надменными, врагами для всех, гневливыми, пока имеют власть; а когда она отнята от них, то делаются кроткими, смиренными, тихими, и приходят в сознание собственной природы. А что это так, подтверждает и Давид, говоря: "овладела ими гордость их совершенно: происходит, как из тука, неправда их" (Пс. 72: 6,7). Это я говорю для того, чтобы мы не домогались удовольствий всеми средствами. Как же, скажут, Павел говорит: "радуйтесь всегда"? Он не просто сказал: "радуйтесь", но прибавил: "в Господе" (Флп. 4: 4).

4. Это – самая высокая радость; ею радовались и апостолы; это – радость, приносящая пользу; она имеет свое начало, корень и основание в узах, в бичеваниях, в гонениях, в худой молве, и вообще в предметах скорбных, но конец ее вожде-

159

ленный. Радость же мирская, напротив, начинается удовольствием, а оканчивается скорбью. Я не возбраняю радоваться о Господе, но даже особенно убеждаю к тому. Апостолы были бичуемы – и радовались; были связываемы – и благодарили; были побиваемы камнями – и проповедовали. Такой радости желаю и я; она берет свое начало не от чего-нибудь чувственного, а от предметов духовных. Невозможно, чтобы радующийся по мирскому радовался вместе и о Боге; всякий радующийся по мирскому радуется богатству, роскоши, славе, могуществу, почестям; а радующийся о Боге радуется бесчестию ради Его, бедности, нестяжательности, пощению, смиренномудрию. Видишь ли, как противоположны их предметы? Кто здесь не имеет радости, тот чужд и скорби (духовной); а кто здесь не имеет скорби, тот чужд и радости (о Боге). Несомненно, эти (предметы) доставляют истинную радость; а те носят только одно имя радости, в сущности же составляют скорбь. Сколько скорбей имеет (человек) высокомерный! Как он терзает сам себя от гордости, выдумывая себе тысячи оскорблений, (питая в себе) великую ненависть, сильную вражду, большую зависть и крайнее недоброжелательство! Если оскорбил его кто-нибудь из высших его, он досадует; если он еще не возвысился над всеми, терзается. Напротив, человек смиренный наслаждается великим удовольствием, не ожидая почестей ни от кого. Если ему оказывают честь, он радуется; если не оказывают, он не скорбит, но даже любит то, что ему не воздали почестей. Таким образом, не искать почестей и получать их, это – великое удовольствие. А у того наоборот: он ищет почестей и не получает их. И радуются почестям неодинаково ищущий их и не ищущий. Первый, сколько бы ни получал, думает, что ничего не получил; а последний, хотя и не много окажешь ему, принимает так, как если бы все получил. Также человек, живущий в роскоши, имеет множество богатства, и приобретения текут к нему легко, как бы из источника; но он страшится бедствий (происходящих) от роскоши и неизвестности будущего; а тот, кто приучил себя к скромному образу жизни, всегда спокоен и наслаждается удовольствием; не столько огорчает его то, что он не имеет роскошного стола, сколько услаждает то, что он не страшится неизвестности будущего. Всякому известно, сколько бедствий происходит от роскоши, но необходимо сказать об этом и теперь. От нее сугубая брань, т.е., и тела, и души, сугубая буря, сугубые болезни, и притом болезни неисцельные, сопровождающиеся великими несчастьями. Но не таковы плоды умеренности; (от нее) сугубое здоровье,

160

сугубые блага. "Здоровый сон", говорит Премудрый, "бывает при умеренности желудка" (Сир. 31: 22). Умеренность всюду вожделенна, а неумеренность напротив. Например: положи на малую искру большую связку дров, и ты увидишь уже не светлый огонь, а только дым весьма неприятный.

Возложи на человека очень сильного и большого тяжесть, превышающую силы его, и увидишь его вместе с ношею поверженным и лежащим на земле. Навали слишком много груза на корабль, и причинишь страшное кораблекрушение. Таковы плоды и роскоши. Как на кораблях, слишком нагруженных, происходит большое смятение пассажиров, когда и кормчий, и сидящий на корме, и прочие плывущие на нем начнут бросать в море все и сверху и снизу, так и здесь: извергают и вверх, и вниз, и среди терзаний погибают. А что всего постыднее, сами уста исполняют дело задних частей и даже делаются срамнее их. Если же в таком срамном состоянии уста, то представь, каково на душе. Там все – мрак, все – буря, все – тьма, большая смутность в мыслях, мятущихся беспокойно и тяжко, и сама душа вопиет от стеснения. Тогда и сами чревоугодники обвиняют друг друга, досадуют и спешат извергнуть внутреннюю нечистоту. Однако и по извержении буря не прекращается, но являются горячки и другие болезни. Так, скажешь, подвергаются болезням и сраму; но напрасно описывать это и исчислять нам болезни; бываю болен я, страдаю я, подвергаюсь сраму я, который не имею, что есть: а эти, живущие в роскоши, как видишь, благодушествуют, цветут здоровьем, веселятся и катаются на конях. Увы, такие слова достойны слез! А кого, скажи мне, видим мы страждущими подагрой, носимыми на носилках, обвязанными? И если бы они не считали для себя обидным и не приняли слов моих за оскорбление, то я мог бы назвать их по именам. Но есть и такие, скажешь, которые остаются и здоровыми. Это потому, что они не предаются одним удовольствиям, (но занимаются) и трудами. Укажи мне хотя одного человека, который бы, постоянно угождая чреву, лежа в бездействии и нисколько не трудясь, был бы здоров. Ты не найдешь (такого человека). Хотя бы собрались тысячи врачей, и они не в состоянии избавить от болезней того, кто постоянно пресыщается, потому что это противно свойству самого дела. А я предложу вам врачебное наставление: не все то, что принимается в чрево, обращается в пищу, потому что и в самом существе пищи не все питательно, есть в ней часть, поступающая на извержение, а другая на питание. Поэтому кто, приняв ее в меру, даст ей совершенно перевариться, с тем это и делается и

161

она достигает своего назначения; все здоровое и полезное занимает свое место, а излишнее и бесполезное отделяется и извергается; если же она принята чрез меру, тогда и то, что в ней есть питательного, становится вредным. Чтобы яснее раскрыть вам это, представлю в пример следующее: в хлебе есть крупчатка, мука и отруби. Если в жернов насыплешь столько, сколько он может смолоть, то он отделяет все это; а если насыплешь больше, то все перемешивается. Также вино, если будет иметь надлежащее приготовление и благовременное брожение, то в нем сперва бывает все нераздельно, а потом одно обращается в дрожжи, другое в пену, а иное делается напитком усладительным для употребляющих его, и это последнее бывает полезно и не скоро портится, тогда как сначала не было ни вина, ни дрожжей, но все было смешано. Тоже можно видеть и на море, во время сильной бури. Как тогда мы видим, что рыбы плавают по поверхности мертвыми, не будучи в состоянии укрыться от стужи в глубине, так бывает и с нами. Когда низвергнется на нас сильный дождь пресыщения, все возмущающий, тогда производит то, что наши мысли, дотоле бывшие здравыми и спокойными, плавают как бы мертвыми на поверхности (души нашей). Итак, научившись этими примерами, как велик вред (от пресыщения), перестанем ублажать тех, которых следовало бы считать несчастными, и оплакивать себя за то, за что следовало бы называть блаженными, и возлюбим умеренность. Или вы не знаете изречения врачей, что скудость – мать здоровья? Я же скажу, что скудость есть мать здоровья не только телесного, но и душевного. Тоже внушает и Павел, этот истинный врач, когда говорит: "имея пропитание и одежду, будем довольны тем" (1Тим. 6: 8). Будем же послушны ему, чтобы нам здоровыми делать то, что должно делать, во Христе Иисусе, Господе нашем, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Страница сгенерирована за 0.08 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com