Григорий Богослов, свт. О вочеловечении.

1.

Неразумен тот, кто Царю — присносущему Божию Слову не воздает равно Божеской чести с пренебесным Отцом; неразумен и тот, кто Царю-Слову, на земле явившемуся в образе человеческом, не воздает равно Божеской чести с небесным Словом, но отделяет или Слово от великого Отца, или от Слова человеческий образ и нашу дебелость. Отчее Слово было Бог, но стало нашим человеком, чтобы, соединившись с земными, соединить с нами Бога. Оно обоюду единый Бог; потолику человек, поколику меня делает из человека богом. Будь милостив ко мне, язвленный за меня Всевышний!

Только могу сказать тебе. Спросишь еще у меня об уме, о неизреченном единении? Но, рассуждая о Боге, смертные, любите меру в слове! Если убедил я тебя — хорошо! А если продолжаешь чернить бумагу многими тысячами стихов, то вот в немногих стихах начертаю сии письмена, на твоих скрижалях, моим писалом, на котором нет ничего черного.

2.

Против Аполлинария.

Знаем, что высочайший Ум все человеческое естество сложил из трех составных частей: из души, ума и дебелого тела. И сперва создал Он целого Адама, кроме греха. А когда человек не стал богом, сам Бог, в честь мою, соделался совершенным человеком, чтобы, посредством воспринятого воссоздав дарованное, уничтожить осуждение всецелого греха и чрез Умершего умертвить умертвившего. Бог от начала прост, потом сопряжен с человечеством, а потом пригвожден богоубийственными руками, — таково тебе учение о Боге, вступившем в единение с нами! Божие Слово, равно как и Отец, от начала было Бог, Творец всяческих, превысший времени, и страданий, и тела. Когда же человек поражен древом познания, и зависть напала на все наше естество, как удобоуловимое и подвергшееся осуждению, тогда, чтобы низложить

130

превозношение зависти и воссоздать поврежденный образ, Божие Слово рождается для нас, ибо зачинается в чистой Деве и происходит на свет Бог, всецелый Бог и человек, спасающий всецелого меня, Сын, и умосозерцаемый и видимый.

По твоему мнению, я человекопоклонник, потому что чту всецелое, таинственно соединившееся со мною Слово, единого Богочеловека Спасителя. А ты (кстати, обращу против тебя твое же острословие), ты — поклонник плоти, потому что вводишь человека, не имеющего ума. Или согласись в этом, любезный, или снизойди ко мне, если только желаешь быть справедливым судией в слове!

Если худшее в человеке (потому что плоть гораздо хуже созданного по образу Божию) для тебя есть от Бога бог, то я признаю сим лучшее, потому что ум ближе к Богу. Сверх того, у тебя подвергается опасности одна половина человека, потому что не воспринятое Словом и не спасается. Что ты говоришь, премудрый защитник Слова, вооружающийся на рассекающих Божество? И ты сам не рассекаешь ли сложенное Богом? Одну из составных частей моих даешь Ему, а другую нет; сводишь в единение с Ним плоть, а отсекаешь ум, как будто боишься того, чтобы не составился целый человек. Рассуждаешь: как одному вместить в себе двух совершенных? Ужели же есть опасность, что проторгнется мех? Какое неразумие! Одна душа вмещает в себе и ум и слово.

Опять спрашиваешь: почему так необходим и важен для тебя ум там, где сам Бог? Но если в Нем плоть без ума, то я обманут. Кожа моя, но чья же душа? Что значит рождение Бога от Девы? Как сошлись воедино естества между собою далекие? Это тайна; но как представляется мне, малым умом измеряющему превысшее ума, очистительный Дух снисшел на Деву, а Слово Само Себе создало в ней человека, всецелый замен целого умершего человека. Поелику же Бог несоединим с плотью, а душа и ум суть нечто посредствующее, потому что сожительствуют плоти и потому что образ Божий, то Божие естество, соединяясь со сродным Себе, через сие сродное вступило в общение и с дебелостью плоти. Таким образом, и Обожившее и Обоженное — единый Бог. Посему что же претерпело то и другое? Как я рассуждаю, Одно вступило в общение с дебелым, а другое, как дебелое, приобщилось моих немощей, кроме немощи греха.

Спрашиваю: кому пролита кровь Божия? Если лукавому,

131

то увы! Христова кровь отдана виновнику зол. А если Богу, то для чего сие было нужно, когда овладел нами другой, выкуп же всегда дается владеющему? Конечно, несомненно то, что Христос Сам Себя приносит Богу, чтобы Ему Самому похитить нас у обладавшего нами и чтобы взамен падшего принят был помазанный, потому что Помазующий неуловим. Так рассуждаем о сем. Но уважаем и образы. Я сказал свою мысль. Покланяйся Троице!