Феофан Затворник, свт Дети в храме Божием

Трудно найти хоть мало-мальски основательную причину, которою можно было бы оправдать отказ детям в посещении храма Божия. Иные говорят, что высота действий веры выше понятий дитяти, но

335

кто ж не знает того, что таинства веры приемлются сердцем? Если есть сердце у детей, то, значит, есть и приятелище веры. Да, есть, и еще какое! Такое, которое нам, совершеннолетним, ставится в образец: аще не будете яко дети, не внидете в Царствие Божие, сказал Сам Спаситель 1). Прибавьте к этому, что атмосфера храма, в котором вместе со всеми его священнодействиями осимволена вся вера наша,— атмосфера эта чиста, небесна, божественна. Кто же способнее дышать и оживляться этим воздухом? Мы ли, избитые падениями, израненные страстями, омраченные суетой, или эти невинные души? Не возбраняйте же детям приходить в храм Божий: они тут в настоящей своей сфере.

С другой стороны, как всякая другая жизнь возбуждается, развивается и зреет невидимо, сокровенно, неуловимо для наблюдения, так и жизнь духовная зарождается и спеет тайными путями, глубже нашего сознания. В семени, бро-

1). Мф. 18, 3.

336

шенном в недра земли, спит росток: скажите, как возбуждается он к жизни? Укажите этих сокровенных возбудителей и пути, которыми проникают они к сердцу семени. Тут участвуют и солнце с своею теплотою, и земля с своею влажностью, но главные ли они деятели или только проводники других деятелей — никто не может сказать этого определительно. Вот и мы дышим, и дыханием, в связи с другими условиями, поддерживаем в себе огонь жизни: кажется, тут ничего нет особенного, кроме механического движения груди, входа и выхода воздуха, а между тем, под этим видимым совершается невидимо для нас в течение высших живительных стихий из атмосферы, которые, проходя к исходищам  жизни нашей, освежают, питают и усиливают ее. Такими же невидимыми наитиями возбуждается, развивается и зреет в нас жизнь духовная. Не приходит, говорит Господь, Царствие Божие с усмотрением 1).

1). Лк. 17. 20.

337

Неведомо как то объемлет душу веяние любви Божией, то освежает ее дыхание благоговейного страха Божия, как дыхание утренней прохлады, то оживляет движение теплоты сердечной — и при сих только действиях мы и живем духом. Напрасно, стало быть, и в этом отношении хотят ограничить все ведением. Нет, для образования и укрепления жизни духовной — одно условие: держать ее непрестанно под влиянием действий, в которых сокрыты Божественные силы, чтобы пользоваться притечением их и наитием. Где же все это? В храме Божием. Не воспрещайте же детям приходить в него.

Понимание святой веры и ее действий должно прийти после, как цвет по образовании ствола, чтобы принести потом зрелый плод сознательного благочестия. Но ясные понятия о предметах веры только тогда благотворны, когда по образовании своем в душе они найдут на деле уже готовую благочестную жизнь, ибо тогда они освещают ее со-

338

знанием и тем еще более делают ее прочною и несокрушимою. Но что в этих понятиях, когда они застанут уже образовавшуюся и окрепшую в привычках жизнь, совершенно противоположную им! Это будет пустоцвет, не могущий дать плода. Когда понятия в разладе с чувствами, их встречают недоверием, колеблют сомнением и изгоняют отрицанием. Этого ли хотите вы от детей ваших? Если нет, то приводите их в храм Божий, где так благодатно размягчается почва сердца для приятия всего, елика суть честна, елика доброхвалъна. Верите ли вы тому, что потребность благочестия жива и сильна у детей, хоть и не осмыслена и не введена в формы? Если верите, то не заглушайте этого ростка духовноспасительной жизни допущением или учреждением для детей такого порядка жизни и занятий, который отдалял бы их от Церкви и отчуждал от нее. Если допустите это, то станете убивать душу прежде, чем она достигнет возраста, в котором сама может не бояться за себя и не страшиться убивающих тело.

339