Соловьев В.С. Некролог. В. Г. Васильевский

Василий Григорьевич Васильевский

(13 мая 1899 г.)

_______

Тихий, добрый и умный человек, настоящий, первостепенный в своей области ученый, преданный служитель науки, державшийся с нею вдалеке от всяких посторонних целей. Памятна его благодушная улыбка и особый оттенок легкого юмора, оживлявший его краткие беседы. Я встречался с ним в конце семидесятых и начале восьмидесятых годов в общих местах службы и почти не видал его впоследствии. Но мое впечатление подтверждается и усиливается показаниями лиц, ближе и дольше его знавших. Кроме качеств, бросавшихся в глаза, эти свидетели указывают у В. Г. и на положительные, редкие черты деятельного добра (см. некролог г. Чечулина в „Новом Времени" и статью Л. Н. Майкова в „Русской Старине"). Это была не только значительная умственная и ученая сила, но и крупный нравственный характер.

Внешняя жизнь Василия Григорьевича не выходила из рамок трудового существования профессора и академика и отмечалась только изданием ученых работ. Всех их было более шестидесяти. Назову здесь некоторые. Во время учительства Васильевского в Вильне он собирал и изучал архивный материал для сочинения „Очерк истории города Вильны" (2 вып. 1872 — 1874). Ранее этого издания появилась его магистерская диссертация „Политическая реформа и социальное движение в древней Греции в период ее упадка" (1869). Затем Василий Григорьевич специализировался в области византийской истории, где и приобрел европейскую известность. Вот некоторые из его монографий по этой части: „Из истории Византии в ХII веке” (Славянский Сборник, 1877 г.); „Законодательство иконоборцев"; „Материалы для внутренней истории Византийского государства"; „Византия и печенеги"; „Русско-византийские исследования" (2 выпуска); „О жизни и трудах Симеона Метафраста" („Журн. Мин. Нар. Просв." 1880 г.); „Описание Порфириевского сборника византийских документов" (1885); „Один из греческих сборников Московской синодальной библиотеки" (1886); „Обозрение трудов по византийской истории" и мн. др. Васильевский мог утешаться, что важная, излюбленная им область исторической науки не запустеет. Кроме прямого ему преемника здесь, в лице Е. И. Успенского,

424

осталось и несколько младших исследователей византистов, большею частью непосредственных учеников Василия Григорьевича.

„Без всякого преувеличения надо сказать, — читаем в упомянутом некрологе, — что целые эпохи, целые обширные группы фактов и явлений византийской истории, благодаря трудам Васильевского, получили совершенно новое освещение и предстали в совершенно ином виде, чем изображались прежде... В своих исследованиях он всегда умел затронуть предмет чрезвычайно широко и глубоко, умел охватить его со всех сторон, не упуская ничего, что могло служить для полного выяснения изучаемого явления, и все поднимаемые вопросы разрешал с необыкновенным мастерством. Часто он находил существенно важные указания там, где их, повидимому, никак нельзя было и ожидать, часто из источников давно известных, повидимому, исчерпанных, извлекал сведения очень ценные, но до него остававшиеся незамеченными... Писал Васильевский очень хорошо; его изложение всегда отмечено живым интересом к своему предмету, богато остроумными сближениями и, подчас — тонкими, изящными шутками".

Подкошенный тяжким недугом, Васильевский собрался минувшею осенью искать облегчения за границей. Там он и скончался на 62-м году от роду. Происходя из духовного звания, он прежде университета был воспитанником ярославской семинарии.

____________

425