Кирилл (Гундяев), патр. Из беседы с журналистами по завершении визита на Украину,5. 08. 2009

ИЗ БЕСЕДЫ С ЖУРНАЛИСТАМИ ПО ЗАВЕРШЕНИИ
ВИЗИТА НА УКРАИНУ

5. 08. 2009

— Какие чувства преобладают у Вас по завершении посещения Украины: радость от встречи с верующими, которые оказали своему Патриарху горячий прием, или размышления над проблемами, с которыми пришлось столкнуться?

— Никакого сравнения не может быть. Есть радость от встречи с людьми, абсолютное большинство которых с большой любовью, горячо встречало Патриарха. Некоторые люди, которым вручили плакаты, чтобы они выступили против Патриарха, завидев меня, опускали транспаранты на землю, складывали руки и получали благословение.

Мы молились с двадцатью тысячами верующих в Киево-Печерской лавре, с двадцатью пятью тысячами — в лавре Святогорской; около

457

двадцати тысяч людей было на Божественной литургии в Херсонесе, а сегодня пятьдесят тысяч молились в Почаевской лавре. Вдоль дорог, по которым я проезжал, стояли благочестивые украинские верующие, которые с радостью приветствовали своего Патриарха.

Самое сильное впечатление осталось от встречи с Православной Церковью Украины, с ее иерархией — мужественной, сильной, закаленной в непростых условиях. Я сердечно благодарю Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Владимира за все то, что он сделал за эти годы. Он сохранил Церковь, объединил вокруг себя епископат. Я благодарю верующий народ, духовенство, монашествующих.

Я увидел крепкую, сильную веру украинского народа, его верность каноническому Православию, поддержку единства Русской Православной Церкви.

— Каковы итоги завершившегося визита?

— Я получил больше, чем ожидал. Когда на уровне сердца ощущается родство с людьми — это сильнее всего. На фоне единства основных ценностей жизни украинского и российского народа любые политические дрязги выглядят мелкими. Никакая конфликтная атмосфера не может сравниться с той духовной, консолидированной силой, которую представляет сегодня Русская Православная Церковь в России, на Украине, в других странах, образующих удивительное пространство — Святую Русь.

— Можно ли сказать, что многие украинские политики пытаются демонстрировать лояльность к традиционной Русской Православной Церкви, желая использовать ее для получения политических дивидендов?

— На этот вопрос я отвечу как пастырь: я приехал на Украину без скрытой повестки дня, у меня не было ни одной цели, которую я не мог бы открыто декларировать. Я честно и прямо говорил с политиками, с руководством страны, с народом, в том числе по прямому эфиру. Мне кажется, что такая встреча с Патриархом может иметь добрые последствия для всех.

Я буду молиться и работать для того, чтобы Украина сохранила свою целостность, всегда была дружественной, близкой и родной страной для России, чтобы никогда антироссийские настроения не брали здесь верх. Я буду особенно молиться и трудиться также, чтобы

458

антиукраинские настроения никогда не господствовали в России. Мы должны бережно относиться к тому единому духовному пространству, которое организует Православная Церковь.

Что же касается политических выборов... Политические ценности имеют надстроечный характер; базисные ценности сберегает Церковь. Очень важно, чтобы при сохранении суверенитета стран, при уважении к нему мы сознавали себя единой великой восточной славянской цивилизацией, способной сыграть важную роль в формировании контуров будущего мира.

— Может ли быть оказана помощь в деле возвращения храмов, отнятых греко-католиками и раскольниками?

— Мы говорили на эту тему с руководством страны, и я очень надеюсь, что по мере снижения напряженности будет разрешаться вопрос с храмами. Когда издалека смотришь на эту ситуацию, она представляется однобоко, когда начинаешь рассматривать ее с близкого расстояния, видишь уже по-другому. Нужно спокойно разгребать завалы, которые возникли в результате политических противостояний и борьбы девяностых годов. Дай Бог, чтобы на Украине и в других странах постсоветского пространства все эти завалы были расчищены.

— Существуют ли политические идеологии, которые Церковь считает греховными, которые не могут сочетаться с Православием?

— Конечно. Когда идеологии призывают к совершению греха, они греховные, за ними — диавол. Церковь оставляет за собой право бороться с такими идеологиями всеми доступными средствами. Недаром в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» сказано, что если государство начинает склонять людей ко греху, то тогда православные призываются Церковью к гражданскому неповиновению. Если власть толкает людей во ад, мы не можем быть безразличны к этому.

— Правда ли, что Вам было сделано предложение стать гражданином Украины?

— Это пример того, как средства массовой информации слишком широко интерпретируют слова, которые не имели такого значения. Я встречался с духовенством Львовской епархии, и участники встречи попросили меня, чтобы я полгода находился на Украине, а полгода — в России. Я подчеркнул, что Патриарх Московский является Патриархом для всех стран, которые входят в его юрисдикцию, и обязан

459

находиться не только в Москве. Я сказал также, что если украинское государство готово мне предоставить гражданство — при условии сохранения гражданства российского, — то я был бы счастлив принять его. Меня поправили, что украинская Конституция этому препятствует, и тогда я сказал депутатам: может быть, ради Патриарха можно сделать исключение?