Кирилл (Гундяев), патр. Слово по окончании великого повечерия в среду первой седмицы Великого поста в Успенском кафедральном соборе г. Смоленска (21.02.2007)

СЛОВО ПО ОКОНЧАНИИ ВЕЛИКОГО ПОВЕЧЕРИЯ
В СРЕДУ ПЕРВОЙ СЕДМИЦЫ ВЕЛИКОГО ПОСТА
В УСПЕНСКОМ КАФЕДРАЛЬНОМ СОБОРЕ
г. СМОЛЕНСКА

21.02.2007

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

В течение минувших дней первой седмицы Великого поста мы с вами размышляли о покаянии. Мы говорили о том, что грех уныния несовместим с покаянием, потому что он разрушает надежду, ослабляет веру, а без веры и надежды на любовь Божию и на Божие всепрощение подлинного покаяния быть не может. Мы говорили также о том, что большой трудностью для кающегося человека является отсутствие или слабость духовного зрения, то есть способности видеть свои грехи, а также некое беспамятство на совершённые прегрешения.

475

Наконец, мы говорили и о том, что острота духовного зрения зависит от умения оценивать свою жизнь, глядя на нее со стороны, потому что изнутри, из глубины собственного «я» трудно давать беспристрастную оценку своего духовного состояния. Для того чтобы уметь объективно судить о самом себе, нужно научиться смотреть на свою жизнь как бы сквозь призму житий святых Божиих угодников, которые являют нам пример нравственной и духовной красоты. Такой взгляд поможет отчетливо понять, что в нашей жизни нам следует изменить, искоренить, улучшить или усовершенствовать.

Сегодня мне хотелось бы сказать о чем-то очень важном — о том, что происходит в душе человека, который искренне раскаивается пред Богом. Замечательные слова содержатся в Великом покаянном каноне преподобного Андрея Критского: «Пресущная Троице, во Единице покланяемая, возми бремя от мене тяжкое греховное, и яко благоутробна, даждь ми слезы умиления». В этих нескольких словах содержится вся суть того, что происходит с человеческой душой в момент подлинного раскаяния и примирения с Богом. Никаким напряжением духовных и физических сил, никакой властью человеческой невозможно освободиться от тяжкого греховного бремени. Никакие сверхлюди не способны сами освободить себя от груза греха, ибо Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (1 Пет. 5, 5). Если человек считает, что он способен самостоятельно управлять своей внутренней, духовной жизнью, что ему не нужна никакая помощь для самосовершенствования, то он глубоко ошибается — не дано этого человеку. Только «Пресущная Троица, во Единице покланяемая» может избавить нас от тяжкого греховного бремени, только милосердный Бог может испепелить наши прегрешения, очистить душу и даровать надежду на спасение.

А происходит это очищение в ответ на наши встречные усилия. Сознавая свой грех, мы должны не только с сокрушением сердечным раскаиваться в нем, но и просить Господа освободить нас от тяготы греховной. Поэтому молитва и покаяние — суть единое делание: ни покаяние без молитвы, ни молитва без покаяния не способны преобразовать нашу жизнь. Вот почему наше раскаяние должно постоянно сопровождаться молитвой к Богу с просьбой спасти нас, помиловать, снять с нас бремя греха.

Собственно говоря, время поста — это и есть время покаянной молитвы; не просительной (о добром устроении наших житейских

476

дел или о том, чтобы Бог помог нам выйти из сложных жизненных обстоятельств), но именно покаянной молитвы. Она должна стать главной молитвой поста, ибо истинной причиной нашего душевного смятения, болезненного состояния духа, а также многих проблем и скорбей, с которыми мы сталкиваемся в жизни, является тяжкое греховное бремя.

«Возми бремя от мене тяжкое греховное, и яко благоутробна, даждь ми слезы умиления...» Казалось бы, странная просьба — о даровании слез: ведь в нашей повседневной жизни слезами обычно сопровождаются боль, скорбь, гнев, отчаяние, злоба, ненависть, другие негативные чувства, и чаще всего слезы являются символом неблагополучия, страдания, мучений. Но не о тех слезах просим мы Бога, а о слезах умиления.

Что же такое слезы умиления? Слова «умиление» и «милость» — однокоренные и очень близкие по значению. Умиление — милость... Чья же это милость? — Милость Божия. Умиление — это особое состояние духа, это Божий дар, который ниспосылается нам в ответ на наше покаяние.

Преподобный Ефрем Сирин называет умиление сердечным плачем, который есть уврачевание души¹. Подобно тому как природа очищается дождем после грозы, приносящей чувство облегчения, так и в духовной жизни умиление становится некоей душевной разрядкой, возникающей после того, как по Божией милости распадается тяжкое греховное бремя и обновленная душа начинает легко и радостно дышать чистым воздухом Божественной благодати. В результате происходящих в душе добрых изменений у человека появляются слезы, но не слезы боли и отчаяния, а слезы мира, радости, покоя — слезы умиления. Не каждый человек способен заплакать даже в состоянии умиления. Некоторые пытаются усилием воли вызвать в себе чувство умиления и слезы. Такое состояние очень напоминает истерику, а истерика и умиление — это явления абсолютно разные. Поэтому следует отличать болезненное состояние наших нервов от подлинного духовного умиления — ни с чем не сравнимого внутреннего состояния, которое не может быть вызвано никакой внешней силой, но является даром Божиим.

¹ Ефрем Сирин, прп. Уроки о покаянии. 27.

477

Как нам узнать, принимает ли Господь наше покаяние? Слышит ли Он нашу молитву или нет? Был пост для нас спасительным или прошел без пользы? — Это легко определить: если умиление входит в наше сердце, если слезы любви и благодарности орошают наше лицо, если мы испытываем чувство душевного облегчения после непогоды и бурь, вызванных нашей греховной жизнью, если душа начинает легко и свободно дышать озоном веры и благочестия, то мы достигли цели.

Вслушиваясь в бессмертные слова Великого покаянного канона святого Андрея Критского, мы получаем возможность не только понять смысл и проникнуть в глубинную суть того, что происходит в душе кающегося человека, но и обрести силу и мудрость, помогающие нам на путях духовной жизни. Аминь.