Воцаренный над десятью, отложившимися от дома Давидова, коленами израилевыми, Иеровоам, сын Наватов, по сказанию 3-й кн. Цар. гл. 12, ст. 26—33, думал: «теперь царство может возвратиться к дому Давидову, если этот народ будет ходить для принесения жертв в дом Иеговы во Иерусалим, и обратится сердце этого народа к своему господину Ровоаму, царю иудейскому и убьют меня и возвратятся к нему». И вот, чтобы религиозную пропасть между обоими царствами сделать наиболее великою и вообще религию образовать в своем царстве по своему произволу, он ввел богопротивное почитание во Израиле Иеговы под символом тельцов, таким образом нарушил основной закон завета, заключенного между Богом с одной стороны и Израилем с другой при горе Синае и совершил формальное отпадение от Иеговы, истинного Бога (исх. 20, 4). Но Иеровоам, сын Наватов этим не удовольствовался, он изгнал из своего царства законных левитов, которые противились его нововведению, и избрал себе для совершения богослужения священников из массы народа, следовательно, вопреки закону (Числ. 3, 6—13), избрал таких лиц, которые не были сынами Левия, праздник кущей своевольно перенес с седьмого месяца (Лев. 23, 24) на восьмой (3 Ц. 12, 31. 32). Таким образом первый царь десятиколенного царства, в прямом противоречии с идеей царства Божия, религиозный культ преобразовал в некоторое политическое учреждение, святыню Иеговы —в святыню царя (Ам. 7, 13). И плачевны же были последствия такого нововведения. Чрез изображение невидимого, бесконечного Бога под видимыми, земными символами беспредельная слава единого, истинного Бога суживалась, ограничивалась. Бог Израилев низводился на одну степень с божествами язычников. Это внешнее, наружное на первый раз уравнение с неизбежною

необходимостью влекло за собою и внутреннее. Народ царства Израилева., которому без сомнения не чуждо еще было на первых порах представление об Иегове, как совершеннейшем и духовном существе, как едином, всеблагом, премудром и вездесущем творце и промыслителе вселенной, поклоняясь тельцу,— этому грубому, чувственному символу Иеговы, символу, способствовавшему не к прояснению и оживлению представления о высочайших совершенствах Божиих, а к затемнению его, мало по малу стал уничтожать в своем сознании идею святости, духовности и единства Божества, и своему представлению о Божестве стал придавать мало но налу чувственное, языческое содержание,—стал смотреть на Бога своего также, как язычники смотрели на своих богов, стал приравнивать Его к этим богам. А как скоро в уме народа совершилось такое помрачение религиозного сознания, то те формы и обряды, в которых выражался дух истинной религии богооткровенной, выражался дух истинного богопочитания, потеряли для народа истинный свой смысл и значение и не могли уже более служить разграничительной чертою между идо шелушением и истинным богослужением. Следствием сего было то, что израильтяне не стали чуждаться языческих богов, они привыкали мало по малу оказывать терпимость к Ваалу, богу языческих народов, которая скоро перешла в формальное почитание этого бога, достигла своего полного господства во Израиле оттого, что к растленной человеческой природе скорее и легче прививалась не строгая религия Иеговы, которая как данная Богом, требовала, чтобы человек возвышался до Бога, а не наоборот, чтобы Бог унижался до человека, но слаба», чувственная, льстящая человеческому развращению, равно как из этого развращения и выходящая религия идолопоклонническая. Это господствующее служение Ваалу удерживалось во всей своей силе во Израиле даже и при царях из дома Иуя, хотя по сказанию Книги царств Иуй, вместе с царским домом Ахава, уничтожил также и служение Ваалу между израильтянами (К. ц. 10, 28). Дело в том, что уничтожая в царстве Израильском языческое служение Ваалу, избивая жрецов вааловых, истребляя частью чрез сожжение, частью чрез разбитие статуи Ваала, самые храмы Ваала назначая местом для нечистот, и на место служения Валлу снова установляя служение истинному Богу под образом тельцов, постановленных Иеровоамом 1-м в Вефиле и Дане, Иуй уничтожил чрез все это только господство наружного языческого служения Ваалу, но не искоренил все-таки в народе десятиколенного царства идолопоклоннического духа. Поклоняясь по приказу царя тельцам и под сим-

— 5 —

волами их исповедуя Иегову, принося Ему установленные законом жертвы и празднуя Его праздники (Ос. 2, 11), народ все же в существе своем оставался идолопоклонником, все-таки внутренне того же Иегову преобразовывал в Ваала, называл Его своим Ваалом (Ос. 2, 16) и праздновал день ваалов (Ос. 2, 13).

Лишенный прочной религиозной основы, проникнутый духом идолослужения, погруженный в массу самых глупых суеверий, дереву предлагающий вопросы, и верящий, что жезл может дать ответ на предложенный вопрос (Ос. 4, 12), превративший религию Иеговы в массу безжизненных пустых внешних форм и обрядов, не вразумляемый, неподдерживаемый священниками, обратившими свое звание в средство богато жить на счет вверенного их попечению общества, народ царства Израильского быстро упал и в нравственном и общественном отношениях. Хождение вслед идолов — это духовное прелюбодеяние привлекло за собою прелюбодеяние чувственное. Узы семейной жизни были порваны. Чистота, целомудриеи скромность были утрачены. В семью проникли разврат, бесстыдство и преданность чувственным удовольствиям: «отец и сын лазили к одной девице, чтобы порочить имя Божие» (Ам. 2, 7) дочери и невестки блудодействовали без всякого стыда (Ос. 4, 16). Разврат, освящаемый сладострастным служением богине Астарте, дошел до самого крайнего безобразия и проявлялся в самых грубых формах, не прикрываясь никакими внешними приличиями, проявлялся также грубо-безнравственно, как грубо-безнравственно проявился он у жителей Гаваона над наложницею Левита (Ос. 9, 9). С потерею чистосердечной любви к Богу пропала и любовь к людям. Страсть к роскоши и распутство неминуемо вели к корыстолюбию и притеснению беззащитных людей. Преданные невоздержанности, чувственности, безнравственные жены требовали от своих мужей удовлетворения своим прихотям, своей страсти к чувственным удовольствиям, а те, желая угодить женам, притесняли бедных и путем притеснений вымогали у них последние крохи их скудного состояния (Ам. 4, 1). Судьи отличались такою продажностью и жадностью, что за самую ничтожною плату готовы были правого сделать виновным, а виновного правым (Ам. 2, 6),— отличались такими жестокостями, что находили удовольствие в притеснении и унижении бедняков. В этом притеснении, в этой неверности к июлям не уступали судьям и вельможи, вообще лица, имевшие власть правительственную, люди, пользовавшиеся силою и значением в государстве. Пользуясь потворством опиравшихся главным образом на них царей и стараясь без разбора всякого рода способами расширить свои права, укре-

- 6

пить свою власть в государстве, увеличить свое богатство, они тем самым ослабляли, стесняли, разоряли других членов общества. Рука об руку с ними шел богатый торговый класс народа. При упадке строгой религиозной и нравственной жизни, пользуясь продажностью правительственных лиц, это сословие покупало себе право беспрепятственно разорять и истощать народ. Чтобы увеличить свои капиталы и вытянуть последнее достояние у бедных людей, они употребляли все уловки бессовестных торгашей, они обмеривали, обвешивали и при этом жизненные припасы продавали по самой дорогой цене, так что бедняк, не имея возможности поддерживать своего существования добываемыми им средствами, запутывался в долгах у подобных торгашей и часто из самого ничтожного долга, которого он однако не в состоянии был уплатить, делался рабом их. Страсть к корыстолюбию у них была до того ненасытима, что они с нетерпением ожидали окончания праздничных дней, каковы напр. суббота и новомесячие, в продолжение которых законом запрещена была продажа (Ос. Ам. 8, 4 6).

Общественные отношения различных классов народа в царстве Израильском приняли самое пагубное положение. В высших классах народа сосредоточились все выгоды и преимущества: власть, могущество и богатство, а в низших классах,—бедных все невыгоды: бессилие, нищета, полная безответность, зависимость, лишение всяких гражданских прав и наконец почти рабство. Неизбежным следствием этого было появление вражды между классами общества: одни стремились удержать выгоды своего положения, а другие усиливались выбиться из под тяжелого гнета: во взаимных отношениях между членами общества не стало искренности, и прямоты, — место их заступили скрытное лукавство, происки, обман, вероломство и др. нравственные пороки (Ос. 4, 1-2). Лишенные своей собственности, не имеющие постоянного приюта и пристанища, толпы обедневшего народа мало по малу привыкали к праздности, бродяжничеству, к воровству, возмущениям и своеволиям. Дело дошло до того, что в последнее бурное время царства и в городах и подорогами расхаживали эти праздные толпы народа, безнаказанно своевольничая всюду, всюду грабя и в случае надобности убивая. Грабительство и хищничество до того распространились в царстве, что даже священники, как шайки разбойников, сидели по дорогам и грабили и убивали путешественников (Ос. 6,8. 9). Такое положение дел было тем более плачевно, что ни один царь в царстве Израильском не мог дать этой распущенности настоящей сдержки,—хоти бы и желал этого. В царстве, осно-

— 7 —

ванном чрез восстание против царского, Богом избранного дома Давидова, сама царская власть, как утверждавшаяся на мятеже и возмущении против законной власти, лишена была того священного характера и той неприкосновенности, какими ограждена была эта власть в царстве Иудейском; оттого положение ее в царстве было непрочно, отношение ее к подданным фальшиво, создано искусственно, путем возмущения, и каждая попытка царя произвести нравственно-религиозный переворот в народе могла покончиться восстанием против царя и погибелью его царства. И это тем скорее было возможно, что дух возмущения и восстания проник слишком глубоко в членов царства Израильского. Каждый значительный человек в государстве, каждый в особенности военачальник считал для себя доступным царский трон, он смотрел на царя не как на Божия помазанника, но как на счастливого и более сильного соперника своего и до времени повинуясь ему, внутренне только и ждал удобной минуты к тому, чтобы свергнуть его и самому стать на его место; а народ помогал этим искателям престола в их предприятиях. Он готов был всегда к государственным переворотам и желал их; потому что для него— угнетенного, униженного, лишенного всех прав, разоренного и ограбленного, существующий порядок дел был невыносимо тяжел и всякий новый переворот, не обещая худшего, мог подавать надежду к лучшему.

При таких отношениях долгое и совне очень счастливое царствование Иеровоама II-го могло не исцелить глубоко проникшее в народ Израильский зло, но только усилить его, когда народ, злоупотребляя богатством изливающихся на него Божественных благодеяний и милостей, видел в своей счастливой судьбе одно только должное воздаяние ему со стороны Бога за его мнимую праведность и чрез то более и более грубел в своей беспечности и своих грехах, —заблуждение, которое ложные пророки своими льстивыми, убаюкивающими речами поддерживали и развивали (9, 7) Таковая неисправимая развращенность Израильского народа была причиною того, что со смертью Иеровоама II-го начал исполняться над этим народом суд Божий: наступила около 12-ти лет продолжавшаяся анархия, после которой сыну Иеровоама II-го удалось завладеть престолом. Но чрез 6 месяцев своего царствования Захария (так звали сына Иеровоамова, овладевшего престолом) был убит мятежником Селлумом, а этот в свою очередь после одномесячного управления царством был умерщвлен другим искателем престола. Менагемом (Манаимом слав.), царствовавшим 10-ть лет в Самарии (4 Ц. 15, 14. 17). Уже во дни его царствования

призванный им к себе на помощь и поддержку на колеблющемся престоле, царь ассирийский Фул вошел в землю Израильскую и только тяжелая дань, в 1000 талантов серебра, потребованная Фулом в награду за свою помощь и уплаченная Менагемом, могла побудить Фула оставить землю не опустошенною (4 Ц. 15, 19—20). За Менагемом на царстве следовал его сын Пекахом (Факиа), вступивший на престол в 50-й год царствования Озии, царя Иудейского; но после двухлетнего царствования своего он был убит одним из своих главных военачальников Пекахом (Факеи), сыном Ремалии, завладевшим престолом на 20-ть лет (4 ц. 15, 22,—27), но чрез свой союз с царем сирийским против царства Иудейского (Ис. 7) ускорившим падение своего царства, потому что стесненный Пекахом и сирийским царем Рецином, Ахаз, царь иудейский призвал к себе на помощь ассирийского царя Тиглат-немсера (Феглафелассара), который не только завладел Дамаском и положил конец дальнейшему существованию Сирийского царства, но и некоторую часть Израильского царства, а именно всю восточно-иорданскую область его покорил под свою власть и жителей ее отвел в плен (4 ц. 15, 29). Против самого Пекаха был составлен заговор и он был убит Осиею, сыном Илы, в 4-й год царствования Ахаза, царя иудейского. За сим снова наступила анархия, продолжавшаяся 8 лет, доколе тому же Осии не удалось сделаться царем; но сделавшись царем он тотчас же сделался данникоми рабом ассирийского царя Салманассара. Когда же, в надежде на помощь египетскую, он изменил царю ассирийскому; то Салманассар неожиданно явился со своим войском в области Израильского царства, овладел всею бывшею еще не покоренною землею этого царства, вызвал к себе в стан израильского царя Осию, иногда тот явился, объявил его пленником и в оковах заключил в темницу. По смерти Салманассара, преемник его Сарукин, овладел самой столицею царства—Самарией, положил конец царству Израильскому и граждан этого царства отвел в плен во Ассирию (4 ц. 15, 30; 17, 1-6). (¹)

В такое-то время призванный Богом для возвещения народу слова Божия, Осия мог только свидетельствовать против отпадения Израиля от Бога, против развращения нравов этого чувственного

(¹) Подробнее об этом см. статью в прибавлениях св. отцов за 1872 г. кн. 1: «об историческом значении книг малых Пророков».

- 9 —

и вероломного народа и за то возвещать ему Божественный сад наказания. Безбожие и злодеяние столь сделались великими и распространенными.что погибель царства была неизбежна, и сбившийся с прямого и истинного пути народ неминуемо должен был подпасть под власть ассириян, представителей в то время языческого всемогущества. Но так как Господь хочет не смерти грешника, но того, чтобы этот грешник обратился и жил; то Он во имя своего бесконечного милосердия, не хотел вероломные колена своего народа совершенно уничтожить с лица земли и на веки удалит их от своего лица,—но только тяжелым и продолжительным наказанием благоволил смирить их, привести к сознанию своей тяжелой вины и раскаянию в ней,—и все это затем, чтобы быть в возможности снова проявить им свои милости и спасти их от вечной погибели. Поэтому рядом с угрозами я возвещением наказания у Осии идет обетование. Это обетование высказывается не просто как общая, неопределенная надежда лучших дней, которые имела послать исправившемуся народу всемилосердая любовь Иеговы, прощающая неверных и заблуждающих взыскивающая,—но как определенное пророчество, что народ, исправленный наказанием и в покаянии обратившийся ко Господу, своему Богу, будет некогда снова воспринят Им под свое покровительство и введен в то состояние, в каком он некогда находился под управлением царя Давида. Это обетование основывается на ненарушимости Божественного, благодатного завета, в котором Господь сочетался с Израилем. Не смотря на то, что Израиль, как неверная супруга, порушил этот завет и Бог в силу святости своей любви должен был наказать неверность и отпадение; Его любовь не уничтожит, а спасет погибших. Эта любовь воспламеняется в святой гнев, которым дышат все грозные и карательные речи Осии; но в гневе этом не пылает истребляющий, огненный жар Илии, напротив среди его пламени постоянно движется тихое дыхание Божественной благодати и милосердия, так что в гневе высказывается самая глубокая и нежная скорбь пророка о развращенности народа, который ни чрез ревность Божиих наказании, ни чрез милости Его, не хочет прийти к сознанию того, что его спасение находится только у Иеговы Бога его. Эта глубокая скорбь любви о неверности народа наполняет душу пророка столь всецело и совершенно, что его богатая и живая фантазия в беспрестанно сменяющихся образах и оборотах мысли ищет раскрыть греховному народу глаза на ту пропасть погибели. к которой он так неудержимо стремится,—открыть затем, чтобы, доколе еще возможно, снасти его от этой погибели.

- 10 —

Такое глубочайшее сочувствие судьбе своего народа придает языку пророка характер возбужденности, которая заставляет его мысли свои излагать весьма кратко, набрасывать их только, так сказать, а не развивать их в обстоятельных подробностях, заставляет его быстро перескакивать от одного образа и сравнения к другому и вращаться более в кратких сентенциях и как бы оракульских изречениях, нежели в спокойно-текущей речи,—чрез что речи пророка Осии становятся нередко темными и потому трудными для их понимания. Уже Иероним заметил это свойство пророка Осии и выразился о пророке так: compaticusestetpvasipersententias lopueus.

Книга пророка Осии разделяется на две части, из которых одна передает сущность проповеднической деятельности пророка в более краткой (1—3 гл.), а другая в более подробной и обстоятельной форме (4—14 гл.).

Первая часть книги пророка Осии,

Прелюбодеяние Израиля (гл. I—III).

В первой части, на основании еще в Пятикнижии (Исх. 34; 14—16; Лев. 17, 7; 20, 5, 6; Числ. 14, 33; Вт. 32, 16, 29) обозначенного, а в Песнь песней и в Пс. 44-м шире раскрытого представления благодатного отношения Господа к избранному народу, под образом брака, заключенного Иеговой с Израилем, изображается отпадение десятиколенного Израиля от Иеговы в идолопоклонничестве как его блудодеяние и прелюбодеяние. Это изображение совершается так, что в первом отделении (1, 2—2, 1) Бог приказывает пророку взять себе в замужество жену блудницу, а вместе с ней и прижитых ею вне брака детей блуда. Затем, детям, имеющим родиться от пророка с этой женой, Он дает имена, которые означают собой плоды идолослужения: отвержение и отчуждение Израиля со стороны Его, и в заключение в прямой положительной речи высказывает кратко обетование восприятия Им снова под свое благодатное покровительство отверженного народа.

Первое отделение — первой части книги пророка Осии: (1, 2—2, 1)

«В начале, когда Иегова стал говорить через Осию», так начинает пророк первое отделение первой части своей книги «сказал Иегова Осии: поди возьми себе жену блудодейную и детей блуда».

Пророк должен, по приказанию Божию, открыть свою деятельность представлением через символический брак с женой прелюбодейной и через взятие вместе с ней прижитых ей до этого брака детей блуда, — представлением в ясном свете факта, что царство десятиколен израилевых в его состоянии, современном пророку, как во всей своей целости, что обозначается через жену блуда, так и в своих отдельных членах, что обозначается через детей блуда, есть царство, отпадшее от истинного Бога, и погрузившееся в идолослужение, «потому что», объясняет сам Господь значение приказываемого пророку символического действия — бракосочетания с прелюбодейницей и взятия детей ее «блудодействуя блудодействует земля сия (десятиколенное царство Израилево), отступив от Иеговы». (1, 2)

Пророк исполняет приказание Божие: «И пошел он», говорится в книге Осии, «и взял Гомер, дочь Дивлаима». Жене усвояется имя Гомер не как личное, собственное имя жены, а, принимая во внимание символичность имен детей, родившихся от жены, когда та взята была пророком, как символическое обозначение ее состояния нравственного. Евр. слово Gomer значит, совершенство в пассивном смысле и означает здесь состояние совершенства жены в прелюбодеянии, означает то, что жена в этом отношении дошла до самой крайней степени совершенства. Такое же символическое значение имеет и второе имя, указывающее как бы на происхождение жены: «дочь Дивлаима». Опять, Дивлаим не есть имя отца жены, а символическое имя, означающее на нашем язык — фиговое пирожное, следовательно, дочь Дивлаима собственно значит дочь фигового пирожного, дочь любящая фиговые пирожные, любящая сласти, отсюда любящая чувственные плотские удовольствия, — дочь чувственных удовольствий.

Сочетавшись законным браком с пророком, она рождает ему не детей блуда, а детей законных, брачных: «она зачала», говорит пророк, «и родила ему (пророку) сына. И сказал ему (пророку), Иегова: нареки ему имя: Изреэль; потому что», говорит Бог, «еще немного, и Я взыщу с дома Иуева кровь изреэльскую; и положу конец царству дома израилева». Первый сын получает название свое по плодоносной долине Изреэльской, находившейся в царстве Израильском, получает потому, что в этой долине, и главным образом в городе, построенном на этой долине и носившем тоже имя, долженствовала совершиться Богом главная месть, дому Иуеву, а с ним и всему царству, — месть за ту кровь, которую Иуй пролил на этом месте. Здесь, разумеется, то кровопролитие, которое Иуй совершил над домом Ахава, умертвив

царя Иорама, сына Ахавова, 70-т других сыновей его и всех остальных членов его дома (4 Ц. 9—10). Хотя это истребление совершено было по приказанию Божию, Иуй был с тем и на царство помазан, чтобы совершить месть Божию над нечестивым домом Ахава; но Иуй в истреблении дома Ахавова поступал не как раб Божий, совершитель только Его воли, а руководился своими личными расчетами и Божественным повелением злоупотреблял, как маской для прикрытия своих злых намерений сердца, как это обнаружилось из того, что сделавшись царем, он, хотя в царстве Израильском и уничтожил Ваала, но от грехов Иеровоама, сына Иаватова, от его тельцов не отступил.Вследствие этого, совершая праведное Божие воздаяние дому Ахавову за это нечестие, он не смыл все-таки с царства Израилева той кровавой вины, которую навлекло на себя это царство через совершение царями Израилевыми, представителями царства, а в особенности Ахаавом и его женою Иезавелью богопротивных вопиющих о мщении дел, каковы напр. умерщвление Навуфея Ахаавом и Иезавелью на долине Изреэльской (3 Цар. 21, 19—26), и избиение ими же рабов Господних — пророков, Господних, и потому не только не освободил себя и свое царство от ответственности за эту кровавую вину, мстителем которой он был поставлен Богом (4 Цар. 9, 1—10), но и увеличил эту ответственность, довершая дело Божие в Изреэли относительно дома ахаавова так, что оно должно быть вменено ему в кровавое преступление, требующее само в свою очередь Божия отмщения. С погибелью царского дома Иуя должно погибнуть и все царство, глубоко развращенное царями и в нечестивых действиях царей, как своих представителей, свидетельствующее о своем глубоком нравственном растлении. История священная подтверждает фактически точность исполнения слов Божиих. С низвержением царского дома Иуя действительно само царство было сокрушено, хотя до всецелого разрушения царства со временем смерти последнего потомка из дома Иуя прошло около 50 лет. Эти 50 лет были как бы процессом окончательного разложения царства, потому что из пяти царей, следовавших до погибели царства за Захарием, последним царем из дома Иуева, только Манаил умер естественной смертью, так что ему наследовал в царстве его сын (Факия), а остальные (Селлум, Факия, Факей) были низвергнуты и умерщвлены заговорщиками, последний же царь Осия был уже взят в плен царем ассирийским; царство Израилево, разрушенное Салманассаром и Сарукином, прекратило свое политическое существование навсегда, и тем самым оправдало слово Божие,

сказанное Богом через пророка: «и будет в тот день: сокрушу лук израилев в долине Изреэльской», уничтожу через поражение в долине Изреэльской всю военную силу, на которую надеется, как на свою опору, (ср. Иер. 4, 35), царство, сокрушу вообще всякую силу, всякое могущество (Быт 49, 24) царства (1, 8—5).

Именем первого дитяти «Изреэль» пророк обозначил разом и погибель царя, и погибель царства. Чтобы эту угрозу укрепить и отнять у народа всякую надежду на спасение, пророк возвещает еще два рождения. «И зачала еще», говорит пророк, «и родила дочь; и сказал (Иегова) ему (пророку): нареки ей имя Ло — рюхама (Непомилованная); потому что, говорит Иегова, «Я уже не помилую дома израилева, чтобы прощать и прощать их». Второе родившееся дитя женского пола своим именем показывало, что Господь не будет более оказывать милостей отверженному народу, прощая грехи и не наказывая за них, как это Он делал доселе еще, напр. вместо наказания посылал счастливые победы над врагами Иеровоаму II; а своим полом (женского рода) новорожденное дитя возвещало народу, что Господь свое отвержение прострет на всех людей без исключения: как на мужчин, так и на женщин (1, 6). Определение Божие неизменно. Народ израилев всецело отвергнут Богом. Пусть он теперь не надеется на спасение от погибели, которая уготована ему Богом через Ассура. Кто может рассчитывать на спасение от Ассура, — так это разве только Иуда. И действительно Бог, возвещая погибель Израилю, говорит Иуде: «И помилую дом Иудин, и спасу их чрез Иегову, Бога их», спасу их потому, что они не как сыны израилевы, отвергнувшие истинного Бога, признают Иегову своим Богом и почитают Его, «и не спасу их луком и мечем и войною», военным искусством: проницательностью военачальников, храбростью героев, силой войска, «конями и всадниками», как на все это надеялся Израиль (10, 13), но спасу их своей только помощью, — и так спасу не только теперь, во время ассирийской нужды Иуду, но спасу во всякое время нужды и бедствия, — и притом спасу всякого, кто только будет исповедывать и почитать истинного Бога, и на Него только надеяться. Напротив же, как Израиль десятиколенного царства, отступивший от Бога и надеющийся на свои силы и средства, теперь подвергнется потому самому погибели во время наступающего несчастья; так погибнет и всякий, оставляющий истинного Бога и не надеющийся на Божию милость. Таким образом, пророк, возвещая спасение Иуде, отнимает тем самым всякую надежду на спасение у Израиля (1, 7). Вероломный народ лишен спасения Божия, отвергнут от милостей Божиих.

Как скоро такое определение Божие состоялось, должно тот час же наступить для народа и само состояние отвержения, когда народ уже не есть более народ Иеговы и когда Иегова не есть уже более Бог своего народа. Этот переход от Божия определения об отвержении народа к состоянию самого отвержения и изображается в отнятии женой прелюбодейной от груди второго дитяти: «Непомилованной» и рождении третьего дитяти: «и отняла она от груди», говорит пророк, «Ио—рюхаму; и зачала и родила сына. И сказал Он (Иегова — пророку) нареки ему имя: Ло—амми (не мой народ); потому что вы не мой народ, говорит Иегова, «и Я не буду ваш» (1, 8. 9)

Но не навсегда Господь отверг свой народ. Еще Аврааму и Иакову, — этим родоначальникам народа Богоизбранного Бог даровал обетования (Быт. 22. 17; 32,12). А Он верен в своих обетованиях и рано или поздно, но непреложно все же исполняет их. И теперь, по — видимому, Он всецело и навсегда отверг народ, составлявший большую часть всего народа Божия, но это только по-видимому. Будет время, когда Господь в точности исполнит данные праотцам обетования. Поэтому к символическому действию, изображавшему суд погибели царства десятиколенного и изгнания жителей его в чужую землю, пророк присоединяет обетование восприятия снова к участию в обетованных Божиих милостях имеющего обратиться к истинному Богу, а теперь вероломного, отверженного Израиля: «и будет число сынов израилевых, «возвещает пророк», как песок моря, который не измерится и не исчислится (см Быт. 22, 17;32, 12); и будет, что на том месте (т. е. месте плена, см. ст. 11), где им было сказано»: (фактически, через исполнение суда Божия над ними, и приведение их в состояние отвержения): «вы не мой народ, — они будут названы: сыны Бога живого», они снова вступят в правильное, определенное в законе отношение к Богу; вместо бездушных истуканов — идолов, которые, как богам, они кланяются теперь, тогда они будут почитать только истинного живого Бога через то будут и исполнять цель своего Божественного призвания, которую Бог выразил так: «Израиль, сын мой, первенец мой» (Исх. 4, 22 ср. Вт. 14, 1; 32, 12). С восприятием Израиля снова в завет с Богом, воспоследует возвращение этого Израиля к своему Господу, возвращение в землю обитания Божия, в землю обетований Божиих и соединение его с Иудой в один Богоизбранный народ, под управлением единого царя, избранного по сердцу Иеговы. Изображение этого обетования у пророка всюду типическое, образное. Спасение Израиля и возвращение

его к Богу своему представляется под образом избавления древнего Израиля из Египта; соединение его с Богом и введение в участие в обетованных Божиих благах представляется под образом древнего введения народа в землю Ханаанскую; наконец блаженное состояние спасенного Израиля изображается под образом счастливого состояния всего народа в его 12-ти коленах под управлением Давида. «И соберутся сыны Иудины и сыны Израилевы вместе, и поставят у себя главою единого; и поднимутся от земли пленения; ибо», обосновывает пророк обетование, «велик день Израиля», велик тот день, в который в долине Изреэльской (1, 4) могущество Израиля будет уничтожено и царству Израильскому будет учинен конец. Этот день велик, т. е. важен и славен в своих последствиях и действиях для Израиля. Уничтожение самостоятельной власти десяти колен, прекращение их царства, изгнание их в ссылку образуют тот поворотный пункт в судьбе народа, через который становится возможным обращение нечестивых людей к Господу и их воссоединение с Иудой. Пророк в духе уже видит перед собой наступление возвещаемых им обетований и вот для того, чтобы укрепить несомненность такого высокорадостного события, обетование свое Он заключает требованием, обращенным к своим спасенным сочленам, приветствовать друг друга не именами, указывавшими на их отвержение от Бога, а именами новыми, в противоположность первым, указывающим на спасение народа: «называйте», говорит он им, «братьев своих: Амми (народ мой) и сестер своих: Рухама“ (помилованная) (1, 10—2,1).

Что касается исполнения этого обетования, то уже то обстоятельство, что через восприятие Израиля снова в народ Божий должно осуществиться патриархальное обетование бесчисленного размножения Израиля, достаточно ясно показывает, что не должно искать этого исполнения в возвращении десяти колен израилевых в Палестину, их отечественную землю. Не говоря о том, что библейские исторические книги (Ездры, Неемии и Есфирь) упоминают о возвращении только части колена иудина и колена Вениаминова в свою землю, и члены десятиколенного царства, или приставшие к возвратившимся иудеям, или же позднее в течение времен возвратившиеся в Галилею, составляли только самую малую часть переселенцев, — не говоря об этом, само это присоединение немногих возвратившихся из плена израильтян к Иуде не может, разумеется, назваться соединением сынов Иуды и сынов Израиля в один народ под единой главой, под Иеговой, их Богом, и Давидом, их царем, как это возвещает пророк (1, 11).

Исполнение этого обетования гораздо скорее падает на времена мессийские и до сих пор осуществляется в слабом только начале, дающем в тоже время несомненное ручательство за полное осуществление его в будущие времена, когда отвержение Израиля, согласно со словом апостола (Рим. 11, 25—27), прекратится и он весь, как народ, обратится к Христу. Впрочем, смысл пророческого обетования этим не исчерпывается во всей его широте Израиль через, свое отпадение от Бога и хождение вслед идолов вышел из благодатного завета своего с Господом, сделался как язычник, воспринявший в себя и усвоивший в свое существо дух язычества. Восприятие вновь израильтян — в детей Божиих служило вещественным доказательством того, что Бог усыновил себе также и язычников, дух которых усвоил себе удалившийся от Бога Израиль. В противном случае, принятие одних только израильтян, по духу ставших язычниками и отвержение язычников основывалось бы на произволе, в Боге немыслимом. К этому надобно прибавить еще и то, что принадлежность к ветхозаветному, избранному Божию народу, хотя ближайшим образом обусловливалось плотским происхождением, но этим никоим образом не ограничивалась. От самого начала и язычники так же, как и чада Авраама, Исаака и Иакова, могли получать права гражданства среди израильского народа, могли через обрезание вступать в общество Иеговы и, вступая, таким образом становились истинными чадами Авраама, делались наравне с Израилем обладателями обетований данных праотцам, и тем самым полагали вещественное пророчество о (принятии некогда в царство Божие всего языческого мира. На этом основании предсказываемое пророком (1, 10) бесчисленное умножение сынов Израиля не должно ограничивать плотским размножением потомков израильтян, изгнанных из своей земли, но должно распространять это пророчество и на язычников, как пророчество, указывающее на приведение уверовавших в истинного Бога язычников в общество Иеговы (Ис. 44, 5). Это приведение началось возвещением евангелия между язычниками через апостолов, продолжается через столетия более и более распространяющейся в числе своих членов Церкви и достигнет своего заключения со вступлением полноты язычников в царство Божие. Как через это приведение язычников в общество Иеговы число сынов израилевых будет более и более умножаться; так само это размножение дойдет до своей полноты, когда в свою очередь потомки теперь еще скитающихся по странам света в отвержении сынов израиля обратятся к Иисусу Христу, как, к их Мессии — Спасителю (Рим. 11, 25. 26).

Справедливость такого понимания обетования в его широком смысле, подтверждается апостолами Петром и Павлом, которые обетованные слова Осии: «и будет на том месте, где им было сказано: вы не мой народ, они будут названы сыны Бога живого» — (Ос. 1, 10); и другие сходные слова пророка: «и помилую непомилованную и тому, кто не народ мой скажу: ты народ мой» (Ос 2. 23 ср, Ос. 3, 1: «называйте братьев своих: народ мой и сестер своих: помилованная») — относят к язычникам и почерпают из них доказательство усыновления язычников Богу во Христе. (См. 1 Петр. 2, 10, и Рим 9. 22—26): например, апостол Павел так говорит, касаясь обетованного пророчества: — «Бог, желая показать гнев, и явить могущество свое, с великим долготерпением щадил сосуды гнева, готовые к погибели, дабы вместе явить богатство славы своей над сосудами милосердия, которые Он приготовил к славе, над нами, которых Он призвал не только из иудеев, но и из язычников».Как и у Осии, говорит: не мой народ назову моим народом, и невозлюбленную возлюбленной (Ос. 2, 23). И на том месте, где сказано им: вы не мой народ, там названы будут сынами Бога живого (1, 10. Рим. 9, 22—26).

Второе отделение первой части книги пророка Осии (2, 2—23).

Во втором отделении подробнее раскрывается то, что в первом было довольно кратко возвещено частью в образной, частью в прямой речи. Тесная связь обоих отделений формально через то уже обозначается, что как первое отделение заканчивается требованием усвоения возвещаемого спасения, так второе начинается требованием обращения. Символическая чета исчезает; на ее место является другая чета, уже не символическая: Бог, как муж и Израиль, как жена, но жена прелюбодейная. Блудодейному влечению, т. е идолослужению Израиля, Господь положит предел через отнятие благ, которыми этот преступный народ пользовался, и которые он по своему безумию, приписывал щедрости своих идолов, Он образумит его и обратит к Себе и потом, посредством наказаний усмирив его и исправив, проведет вновь через пустыню в Ханаан, как провел в древнее время, когда спасал его из египетского рабства, возобновит с ним свой благодатный завет, даст ему в изобильнейшей мере; свои благо-

деяния и навеки обручится с ним в суде и правде, в благости и милосердии, и в вере. «Судитесь с матерью своей, судитесь!», обращается Бог с требованием к отдельным, не потерявшим еще всецело чувства восприимчивости Божественных вразумлений, а отсюда не потерявшим еще возможности обращения к истинному Богу, детям матери, т. е. членам всего народа израилева, взятого в имени — «матерь» во всей совокупной целости своей, а в имени —«дети» в отдельных членах своих. Почему же дети должны судиться со своей матерью? «Потому», отвечает Бог, «что она (эта матерь) не жена моя, и Я не муж ей», потому что она, как неверная жена своему мужу, своим хождением вслед богов языческих изменила в своей верности Богу, перестала служить Ему, нравственно разорвала благодатный завет с Ним и тем самым навлекла на себя видимое, фактическое отвержение со стороны Его, — своего законного мужа. Такое положение вещей само собой налагает обязанность на лучших, неиспорченных еще до конца, — совершенно людей в народе исправление, себя и исправлением других членов народа препятствовать быстро идущей погибели народа, обязанность лучших детей судиться со своей матерью, отвращать ее от пагубного пути, всеми силами содействовать к тому, «чтобы она отвергла от лица своего блудничество (блуд всякой женщины вообще) и от груди своей прелюбодейство (блуд женщины замужней. Блудничество прилагается лицу, а прелюбодейство груди для того, чтобы выказать сильнее народу наглость и бесстыдство его удаления от Бога и похотливого хождения в след идолов, так как лицо и грудь это такие части тела, на которых особенно открыто, проявляется не целомудренность развратной женщины), — чтобы отвергла от себя идолослужение, — это срамное и поносное для нее дело. «Иначе», в случае если матерь не исправится, не отвергнет от себя своего идолослужения, «Я», говорит Господь, «раздену ее — до нага и поставлю ее как в день рождения ее», лишу ее тех подарков и тех милостей, которые Я давал ей, когда она сделалась и была моей женой, и снова приведу ее в то состояние наготы, рабства, унижения, в каком я нашел ее в Египте. Этот образ подробнее раскрывается в книге пророка Иезекииля (гл. 16), где народ Божий является, прежде всего, как дитя женского пола, брошенное на пол, нагое и покрытое нечистотой. Господь принимает это дитя под свое покровительство, воспитывает его и укрепляет так, что,наконец, дитя это развивается в полную, высокую, превосходной красоты женщину — деву. Это — образование народа Божия в Египте. Затем Бог освобождает и выводит свой народ из

рабства египетского с тем, чтобы заключить с ним завет и ввести его в землю обетования. — Это, так сказать, сватовство жениха — Бога Себе невесты. Заключение завета при Синае — это бракосочетание Господа с невестой, — с народом. Введение народа в землю обетованную, дарование народу жилища и дарование ему средств для жизни, милости в земле обетованной, изливаемые Богом народу, вообще все благоустроение Божие судьбы Своего народа — это заботливость мужа о довольстве и счастье своей любезной ему супруги. Но супруга оказалась неверна своему мужу, — Израиль, несмотря на все благодеяния Господни, отступая от Бога, вступил в связь с чужими богами; вместо Бога стал приписывать им источник своих благодеяний, — и дары Божии: пшеницу, вино, елей, одежду, золото и серебро, словом все материальные средства, которые Господь посылал в изобилии своему народу, народ этот стал употреблять на жертвы идолам и на украшение их. Вследствие этого, Господь не может быть долее мужем — благодетелем своей жены, Он отвергнет ее от себя и с тем вместе лишит ее всех своих благодеяний: «и сделаю ее», говорит Господь, от образной речи переходя к речи простой, «пустыней», приведу Израиля в пустынное состояние, т. е. в такое состояние, в каком он будет лишен пропитания, необходимого для поддержания своей жизни, «и обращу ее (опять народ) в степь сухую», в степь, лишенную воды, «и уморю ее жаждой», отведу народ в плен, где он будет терпеть недостаток и лишение во всем, даже в пище и питье. Никто не избежит этой участи: «и детей ее», говорит Бог, «Я не помилую», накажу как весь народ, так и отдельных членов народа, «потому что они дети блуда», потому что все они носят в себе природу и существо матери, — все они каждый в отдельности так же полны греха и вероломства, как полон этого греха и вероломства весь народ вего всецелости. «Ибо блудит мать их», обосновывает Господь свою угрозу наказание матери и детей ее, в существе составляющих одно и то же, один и тот же народ Израиля, «осрамила себя родившая их».Она отверглась истинного Бога, перестала видеть в Нем Того, Кто один все дает нужное людям. Кто один руководит и управляет всем, от Него одного все зависит, даже зависит и то, что, по-видимому, как сильное и могущественное существует само по себе. В этом отношении она уподобилась совершенно язычникам, которые свою силу и богатство ложно приписывали своим богам, «ибо сказала (она): пойду я за любовниками моими», пойду вслед им» которые дают хлеб и воду, шерсть и лен, деревянное

масло и напитки».Но «за то», что жена так говорит, «вот Я», говорит ей Господь, «прегражу путь твой тернами. И окружу ее стеной, и она не найдет стезей своих», — Бог приведет ее в такое положение, когда она не будет уже более продолжать блужения своего с идолами, — Он пошлет на нее скорби и беды плена, находясь в которых и неспасаемая от них идолами, она опытно узнает ничтожность и суетность сих богов, вследствие чего оставит их и обратится снова к истинному Богу, который поражает и Он же спасает (5, 15 ср. Вт. 4, 30; Плач Иер. 3, 7). Поражаемая Господом, бедствующая в плену и страждущая, она «погонится за любовниками своими, и не догонит их, и будет искать их и не найдет», с особенной ревностью устремится к идолам, будет искать у них помощи и спасения от бед, посланных ей в наказание живым Богом, и не найдет этой помощи. Обманутая в своих надеждах на идолов, она тогда «и скажет: пойду я и возвращусь к мужу моему первому», обращусь к верному своему завету — Богу истинному; «потому что лучше мне было тогда, нежели ныне», потому что только в общении с истинным Богом заключается источник благосостояния и всякого блага (2, 2—7). Но это будет только впереди, а теперь (т. е. во времена пророка) такого сознания и стремления в народе пока еще не существует: «и не знает она», говорит Господь устами пророка, переходя от изображения последствий наказания народа десятиколенного царства к еще более обстоятельному изображению снова нравственного, современного пророку состояния народа, отпадения его от Бога, забвения о Нем и наказания Божия за это, — и не сознает она, не помнит она, не помнит тех великих, чудесных дел, которые Я совершил, чтобы дать ей обетованную землю, не помнит того, что Я именно, согласно с обетованиями своими (см. Вт. 7, 13; 11, 14 и др.) посылал ей на землю дождь ранний и поздний, размножал и благословлял обильные плоды земли ее, не знает того, «что Я (а никто другой) давал ей хлеб и вино и масло», полагая основу этим богатству ее», «и Я» же умножал это богатство тем, что «обогащал ее серебром и золотом, которое они обращали для Ваала», которое (и серебро и золото) они употребляли на делание изображений всех своих богов, обозначаемых здесь, с включением и золотых тельцов, общим именем Ваала, и на дары идолам и вообще на все то, что потребно было для поддержания и процветания идолопоклоннического культа. Но за то, что Израиль получаемые им от Бога дары не признавал дарами Бога истинного и не употреблял их на прославление этого Бога, Господь и отнимет у него их, — Он

возвратит их снова Себе и не будет более посылать их народу. «За то возьму назад», угрожает Господь, «хлеб мой в его время», во время полной спелости хлеба, во время жатвы его, «и виноградный сок мой в его пору», во время снятия виноградных плодов, и хлеб и виноград Господь отнимет неожиданно, отнимет в то время, когда народ готов уже будет собирать в изобилии тот и другой, и когда потеря того и другого более чувствительна чем, если бы лишался человек этих плодов вследствие плохого урожая, когда он наперед уже подготовлен бывает к этому лишению. Отнимая хлеб и виноград в такое именно время, Господь хочет тем самым нагляднее заставить народ убедиться в том, что случившееся лишение плодов земли не есть что либо естественное, обыкновенное, происшедшее от естественных каких либо причин, а есть наказание Божие. Вместе с отнятием хлеба и виноградного сока «отниму», говорит Господь, «шерсть мою и лен мой», что служило, что назначено «для прикрытия наготы их», так что народ израилев, лишенный и пищи, и одежды, будет находиться в состоянии самой крайней и поносной бедности. «И ныне», когда наступает время возвещаемого наказания народа, «обнажу», говорит Бог»,срам ее пред глазами любовников ее», перед лицом, всех народов, с которыми Израиль вступал в богопротивные союзы и связи, богам, которым он служил,— Господь откроет, его (Израиля) поношение и уничижение, так что они, увидя его в униженном в, обесславленном состоянии, с презрением отвратятся от него (ср. Наум. 3, 5; Иер. 13, 26). Поношение и бесчестие, ожидающие Израиля, непременно будут, совершенны Богом: «и никто», говорит Он, «не исторгнет ее из руки Моей», никто не спасет Израиля от предстоящего и возвещаемого ему Божия наказания, которое в дальнейшей речи пророка подробнее раскрывается «И положу конец», раскрывает Бог наказание народа, вообще всякому праздничному, торжественному «веселию ее», и именно положу конец «праздникам ее»: праздникам пасхи, пятидесятницы и кущей, главным дням воспоминания великих чудесных благодеяний Господа своему народу, «положу конец новомесячиям ее», праздникам в первый день каждого месяца, «и субботам ее и наконец (вообще всем праздникам ее» (cp. Ап. 8, 10; Иер. 7. 34). Всем этим праздникам, всему веселью народа положен будет конец через то, что Господь отнимет у народа плоды земли, веселящие сердца человека. Он лишит его через всеобщее опустошение всех благ и удовольствий жизни, и «опустошу», говорит Господь

«сады ее виноградные и смоковные» опустошу все вообще, что доставляет жизнь и счастье народу (cp. Иер. 5. 17; Иоил. 1, 7. 12), опустошу те сады, «о которых она говорит; это у меня подарки, которые надарили мне любовники (идолы) мои»; и вот за то, что она так говорит об этих садах «и обращу их», говорит Бог, «в лес, чтобы полевой зверь пожирал их», сделаю их местами необработанными, не возделанными, лесистыми, где водиться будут только одни дикие звери и пожирать все там, что только найдут пригодного для себя (ср. Ис. 7, 23—25; Мих. 3; 12) «И взыщу с нее», продолжает Господь угрозу наказания, «за дни Ваалов, накажу ее» за те торжественные и праздничные дни (см. ст. 11), в которые она по закону должна была бы служить Господу своему, но которые она, обратив истинного Бога в Ваала и Его праздники в праздники Ваала, через то самое употребляла на служение Ваалам, на служение тем языческим богам, «которым она приносила курение и», как развратная женщина, употребляющая все средства земного украшения для того, чтобы удобнее прельстить несдержанных и чувственных людей, «украшала себя кольцами и ожерельями», (ср. Иер. 4, 30; Иез. 23, 40—42), употребляла все материальные средства, чтобы угодить идолам, этим воображенным богам, чтобы привлечь их на свою сторону, потому с особенной ревностью и старанием «ходила за любовниками своими», покланялась им и чествовала их, «а Меня забывала», говорит Иегова (2. 8—18). Но потому что жена забывала Господа, Господь напомнит ей о Себе сначала путем наказаний (ст. 6—10), а потом, когда наказания достигнут своей цели, когда жена скажет: «пойду я и возвращусь к мужу моему первому» (ст. 7), путем проявления ей своей любви. «Посему вот Я», говорит Иегова об этом проявлении своей любви к народу, так как о наказании народа выше было уже сказано, «приманю ее», приманю к Себе Израиля — свою жену словами добрыми, словами радостными «и поведу ее в пустыню».Привлечение народа в пустыню, чтобы оттуда ввести его в Ханаан, как это видно будет из последующей речи, предполагает изгнание из наследия, данного ему Богом. Это изгнание представляется в обетовании Божием, как изгнание народа из Ханаана в Египет, в землю рабства, из которой Иегова освободил Израиль в прежнее время. Пустыня — есть пустыня Аравийская, через которую идет, путь из Египта в Ханаан. Ведение в пустыню есть не наказание народа, но спасение его из плена. Народ не должен оставаться в пустыне, но должен быть через нее введен в Ханаан, в землю виноградников. Представление и здесь (ср. 1, 10. 11) всюду типическое. Что случилось в древнее, прежнее время, то в существе своем, должно случиться в будущем. Египет, Ханаан-

ская земля и Аравийская пустыня — суть—типы, образы. Египеттип земли рабства, в которой Израиль, в лице своих предков был, угнетаем языческой силой. Аравийская пустыня, как временное, переходное местопребывание Израиля между Египтом и Ханааном, принимается здесь во внимание вследствие того значения, какое имело ведение Израиля через эту пустыню при Моисее, как время или состояние смирения и испытания народа, когда Господь воспитывал в своем народе с одной стороны, через голод и разного рода лишения, сознание его бессилия и необходимости в помощи Божией, а с другой, через чудесное вспомоществование ему в нужде (манна, истечение воды, неветшаемость одежды и обуви), доверие к Его всемогуществу, — воспитывал для того, чтобы возбудить в народе сердечную любовь к исполнению Его заповедей и верную привязанность к Нему «И помни»,вразумлял еще Моисей Израиля, «весь путь, которым вел тебя Господь, Бог твой, по пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоем будешь ли хранить заповеди Его, или нет. Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манной, которой не знал ты, и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким (словом), исходящим из уст Господа, живет человек. Одежда твоя не ветшала на тебе, и нога твоя не пухла вот уже сорок лет. И знай в сердце твоем, что Господь, Бог твой, учит тебя, как человек учит сына своего» (Вт. 8, 2—5). Ханаан — это на вечное владение обетованная земля, обетованная еще праотцам Израиля — есть тип наследия, которое Господь доставляет своему спасаемому обществу, и тип облагодетельствования Богом верных своих, дарами и благами, оживляющими душу и тело. Освобождая народ из плена путем чудесных милостей и испытаний, воспитывая этот народ в народ, смиренный, покорный воле Божией, Господь совершит, таким образом, спасение этого народа, «и буду», говорит Он, «говорить к сердцу ее» (Быт. 34, 3, 50, 21), через деятельную любовь, проявленную в даровании неверному народу отнятых было у него благ, уничтожу у него печаль, исцелю пораженное сердце его, введу его снова в землю обетования, «и дам виноградники ее», возвращу снова ей те виноградники, которыми владела она до своего отвержения Богом, дам их «оттуда» от пустыни, т. е. Израиль тот час, по выходе из пустыни и вступлении в землю обетованную, вступит в обладание ею и наслаждение благами ее, — «и долину Ахор (дам) в дверь надежды».Долина Ахор упоминается здесь с указанием на рассказанное в 7-й гл. кн. И. Нав. событие, от которого она по-

лучила свое название: «смятение».Перед взятием Иерихона Иисус Навин дал такой приказ всему народу: когда подан будет знак юбилейным рогом, и услышите звук трубы, все воскликните: потому что Господь предал, вам город. Город предать заклятию; все, что в нем, — жертва Господу! Оставить в живых только Раав со всеми, кто у нее в доме. Берегитесь, же чтобы не взять чего-нибудь из заклятого: иначе и взявшие сами подвергнутся заклятию, и на весь стан израильский наведу беду. Золото, серебро, медь и железо, все обратить в сокровищницу скинии».Все евреи исполнили приказание военачальника своего — не исполнил только его один еврей из колена иудина, по имени Ахар. Между добычей он увидал красивую сенпаарскую (из земли Вавилонской) одежду, нашел серебра двести сиклей и кусок золота, все это взял и скрыл под шатром своим. Через это преступление Ахара Израиль подпал такой немилости Божией, что Господь лишил его всей своей помощи и войско его, в числе 300 посланное для завоевания города Гая, было отражено жителями города, прогнано с горы, на которой стоял город, и потеряло до 36 человек убитыми. По молитве Иисуса и старейшин, Господь показал Иисусу не только причину случившейся беды с Израилем, но также и средство освободиться от проклятия Божия и снова приобрести потерянные народом милости Его. Посредством жребия Он указал на Ахара, как виновника несчастья, постигшего Израиля, и приказал сжечь как самого Ахара, так и все, что у него было. Согласно с повелением Божиим, все Израильтяне взяли Ахара с похищенными им вещами, взяли сыновей и дочерей его, которые знали и радовались об этом незаконном приобретении, и вывели на одну долину. Сюда же пригнали весь его скот, перенесли шатер и все, что было, — и побили Ахара и детей его и скот его камнями и сожгли трупы их и все имущество огнем, набросали на том месте огромный холм камней. С тех пор это место стало известно под именем долины Ахар. (Смятение) Таким образом, через свое имя — Ахар долина сделалась памятником того, — как Господь, по очищении вины через наказание преступника, снова обратил обществу свои милости. Такое действие Божие в своем существе должно снова повториться. Долину смятения Господь хочет обратить в дверь надежды, т. е. Он грехи своего общества так очистит и своей милостью так прикроет, что связь общества с Богом через грехи не будет уже более разрываться; или Он так проявит свои милости к грешникам, что во гневе Его наказания обнаружится вместе с тем и милосердие прощения, и облагодетельствованные таким образом

через суд и милость грешники будут теснее и крепче вступать с Богом в единение. На деятельную Божию любовь, проявляющуюся не в словах только, а в фактах помилования и спасения народа этот самый народ, спасенный и введенный в благодатную землю обетования, отзовется так же деятельно, отзовется так же фактическим проявлением своей благодарности Богу за Его милости; «И ответит там» (в земле спасения), говорит Господь, «как в дни юности своей и как в день выхождения своего из земли египетской».Как во время путешествия из земли египетской Израиль отвечал Господу на проявленные Им чудесные милости спасения хвалебной и благодарственной песней при переходе через Черное море и своей готовностью заключить завет с Господом при Синае и строго исполнять заповеди Его; так и теперь также деятельно ответит народ на милости спасения Божия: подобно древним предкам своим и он заявит свою полную готовность следовать в своей жизни только заповедям истинного Бога и быть в общении и завете только с Ним одним. «И будет в тот день», говорит Иегова, ты будешь звать: «Муж мой», т. е. станешь в правильные отношения ко Мне, будешь так исповедовать, почитать и любить Бога, как Он благоволил открыть Себя, т. е. как единого истинного Бога, «а не будешь уже звать Меня Ваали»,т. е. не будешь уподоблять истинного Бога Ваалу, вместе с Иеговой не будешь почитать еще других богов, не будешь более уничтожать существенное различие между Иеговой и Ваалами и смешивать богослужение и идолослужение, религию Иеговы и культ языческий. «И удалю», продолжает Иегова, «имена Ваалов из уст твоих и не будет уже вспоминать о них по именам их», т. е. многобожие и смешение религий — истинной и ложных. Бог, по своей милости, окончательно уничтожит, по своей милости Он обновит сердце народа, исполнит его отвращения передвсякого рода идолослужением, — идолослужением и грубым — чувственным, и более утонченным, духовным, так что народ этот не будет уже более произносить устами своими имен идолов. С таким уничтожением идолослужения и безбожия общество Господне придет к невозмутимому ничем миру. «И заключу им в оный день мир со зверями полевыми (дикими), и с птицами небесными (тоже хищными), и с гадами, ползающими по земле», т. е. ни звери, ни хищные птицы, ни гады не будут уже более причинять вреда спасенному Израилю; «и лук и меч, и войну сокрушу Я из земли и упокою их в безопасности». (Лев. 26, 3—8; Иез. 34, 25—31; Ис. 2, 4; 11; 35, 9; Зах. 9, 10). Далее обетование переходит к возвещению проявления еще большей

любви Господа к своему народу. Уже и это была со стороны Бога великая милость, что Он не отвергает, а напротив воспринимает снова под свое попечение и покровительство Израиля — эту неверную жену; по праву законному Он мог ее на веки отвергнуть от Себя — (ср. Вт. 24, 1—4); главное и единственное основание для вечного брачного развода существовало, — Израиль в продолжение многих лет жил в прелюбодеянии. Но милость Божия в этом случае не стесняется определенными границами, она беспредельна. «И Я обручу тебя», говорит Бог своей неверной жене, «со Мною на век», Я вступлю с тобой в новый нерасторжимый уже более завет. Таким образом, старое не только прощается, оно окончательно позабывается, Бог снова вступит со своим обществом в завет так же, как вступает в брак муж с непорочной еще девой, ибо еврейский глагол, употребленный здесь eres lo: обручаться с кем, — употребляется для обозначения обручения с непорочной девой (ср. Вт. 20, 7). Эта новая, нечаемая милость Божия возвещается Богом троекратно одними и теми же словами, чем выражается и утверждается нерасторжимость новых заключаемых между Богом и народом заветных отношений. Но подтверждая милость свою троекратным обетованием ее, Господь в то же время раскрывает и те свойства, которые Он проявит при даровании народу этой милости: «и обручу тебя», говорит Он, «со Мною в правде (zedek — субъективная праведность, как свойство Божие и человеческое), — и суде» (mischpat — объективная правда), — через праведный суд свой очищу тебя Израиль от всего скверного и порочного и таким образом уничтожу все, что только может со стороны общества вести к нарушению завета его с Богом. Но так как при греховной вообще склонности человека, при его нравственной поврежденности, правда и суд Божий одни могут являться недостаточными для того, чтобы удержать человека чистым и через то поддержать нерасторжимость завета между Богом и человеком: то, кроме правды и суда, Господь обещается употребить еще при утверждении этого завета свою благость и милосердие. Обручу тебя «и в благости», говорит Он, «и милосердии», которые будут поддерживать, поэтому прочность и нерасторжимость завета. Но и благость, и милосердие могут иметь свои границы. Чтобы уверить общество в том, что даруемые милости не отнимутся уже более от него, для этого в заключение Господь прибавляет еще ручательство своей верности возвещаемому обетованию; «и обручу тебя со Мною», говорит Он, «в вере»; в верности Божией своим обетованиям общество будет иметь надежный залог того, что основанный на

правде и суде, благости и милосердии завет будет вечно существовать. Последствием дарования Богом такого завета будет познание Иеговы со стороны облагодетельствованного общества: «и познаешь Иегову», говорит Господь этому обществу, познаешь столь существенным образом, что не будешь в состоянии не любить Его и не быть Ему верным, так как постоянно будешь испытывать на себе благословения Божия спасения, в изобилии имеющие изливаться из среды заключенного завета с Господом. «И будет в тот день, буду послушен, говорит Иегова, буду послушен небесам, а они будут послушны земле. А земля будет послушна хлебным зернам, и вину, и маслу оливковому, а сии будут послушны Изреэлю» т. е. народу, которого сеет Бог. Именем Изреэль речь возвращается к ее исходному пункту в 1-й гл. Это имя, употребляемое в той главе (ст. 4. 11.) по его исторически — символическому значению, здесь употребляется по сей — час показанному значению его логическому, для обозначения и облагодатствованного, со своим Господом снова соединенного народа. Благодетельствуя этому обновленному в своей жизни народу, Господь услышит все восходящие к Нему от этого народа прошения и ниспошлет ему все благословения неба и земли. Небу Он будет давать свое благодеющее соизволение на ниспослание дождя на землю, а земля в свою очередь, воспринимая в себя обильные небесные дожди, будет приносить богатые плоды, богатые урожаи всего. Вследствие этого земного благословенного во всем изобилия, народ Израилев, эта вновь и уже навеки возлюбленная земля Господа зацветает, как плодоносная, засеянная нива, будет настоящим Изреэлем. «И посею ее на земле у Меня», говорит Господь, «и помилую непомилованную, и тому, кто не народ мой, скажу: ты — народ Мой, и он скажет: Бог мой!» (2, 14—23). Таким образом, на место суда и отвержения идолопоклоннического во времена пророка народа, что обозначено было именами рожденных от пророка с блудодейной женой детей с дарованием спасения обновленному Израилю наступит помилование его и восстановление жизненного, благодатного общения с Господом, что и обозначается через перемену имен детей пророческих, в противоположное им значение. Так как что обетование второй главы составляет собой только дальнейшее раскрытие обетования первой главы; то об исполнении его нужно сказать то же самое, что сказано об исполнении обетования той главы.

Третье отделение первой части книги пророка Осии, гл. III.

В третьем отделении под новым образом символического брака пророк изображает: как Господь верно и неизменно любит свой народ, несмотря на постоянное нечестие и идолопоклонство этого народа; как Он во имя верной любви своей к народу, старается путем наказаний исправить его, отвратить его от хождения в след идолов и обратить к Себе, сделать народом верным и послушным Себе. Пророку приказывается еще вступить в новый брак с женой, которая, несмотря на проявленную и проявляемую любовь к ней ее супруга, т. е. пророка, будет прелюбодействовать: «И сказал мне Иегова», говорит пророк, «поди еще полюби», возьми за муж себе (см. ст. 2) «жену любимую мужем» (евр. слово rea, переводимое здесь словом муж, означает родственника самого близкого или друга, с которым находятся в самом тесном общении, или в сожительстве, и употребляется в священном писании в значении законного мужа жены (Иер. 3, 1. 20; П. п. 5, 16), т. е. пророком, который как муж проявляет к своей жене любовь верного супруга, «и прелюбодействующую», т. е. такую, которая прелюбодействует в то самое время, когда муж проявляет к ней свою любовь. Такое приказываемое Богом пророку действие и такое обозначение жены, с которой пророк должен вступить в брак, имеет символическое значение; пророк этим действием должен представить то, «как Иегова любит сынов израилевых», а они в то время, когда Господь проявляет им свою любовь, поступают подобно символической жене пророка, прелюбодействующей во время проявления к ней последним, как законным мужем ее, своей супружеской любви, «а они смотрят к другим богам, и любят виноградные постилы», любят чувственные сладострастные удовольствия, — отвергают строгую религию Иеговы — эту здоровую и крепкую пищу и бросаются с охотой на пищу изысканную, расслабляющую организм, бросаются на идолослужение, потворствующее чувственности, поощряющее даже развитие страстей и чувственных пожеланий (3. 1). Приказание Божие и на этот раз пророк исполняет беспрекословно. Он, согласно воле Божией, вступает в брак с символической женой. «И я приобрел ее себе», говорит он о браке с указанного свойства женой, «за пятнадцать сиклей серебра, и за хомер и летех ячменя».Хомер заключал в себе, по Иез. 45, 11, десять бат или эф, а летех — это половина хомера. Таким образом, пророк должен был дать жене

15 сиклей (¹) серебра и 15 эф (²) ячменя. В 4Цар. 7, 1. 16. 18 рассказывается, что во время осады Самарии Бенададом, царем сирийским, при Иораме, царе израильском, случился в осажденном городе такой страшный голод, что за голову осла платили 80 сиклей серебра, а за четверть каба (³) помета голубиного 5 сиклей, матери съедали своих детей. Среди этих стесненных обстоятельств Господь послал чудесную помощь городу. — По особенному действию промысла Божия неприятелям послышался стук колесниц, топот коней и шум как бы наступающего большого войска. Им вообразилось, что царь израильский нанял в помощь себе царей хатейских и египетских; почему, спасая свою жизнь, они, не дожидаясь рассвета, бежали, оставивши весь стан свой в добычу израильтянам. В этом стану находились в изобилии большом и съестные припасы, которые также достались в добычу израильтянам, так что в городе, где прежде хлеба почти вовсе не было и съестные припасы, какие только были, продавались по неимоверно высоким ценам, теперь вдруг эти самые припасы в своей цене понизились, так что сеа пшеницы (третья часть эфы) стала продаваться за один сикль, а ячмень продавался еще дешевле, а именно в то время как одна сеа пшеницы продавалась по сиклю, ячменя за тот же сикль продавалось две сеа. Можно думать, что обыкновенная цена ячменя в обыкновенное время была — сикль за эфу; потому что если после чрезвычайной дороговизны она упала до пол — сикля за ⅓ эфы, и до сикля за ⅔ эфы, — то тем ниже она должна была быть в обыкновенное урожайное время. Следовательно, вся сумма, которую имел дать пророк жене, равнялась 30 сиклям, — сумме, за которую продавали и покупали рабов и рабынь — (Исх. 21, 32; Зах. 11, 12). Такая цена в настоящем случае должна была указывать на то рабское состояние,

(¹) Сикль на наши деньги стоит около 50 к. (см перев.истор. кн. В. З. Гуляева с. 304), а по определениям других 86 к. сер. (см. ист. Богословского стр. 46), или даже 1 р. 50 к. (см. толк. еванг. Арх. Михаила, т. I, с. 488). Различают еще сикль священный и гражданский, — последний стоил вдвое меньше первого (см. пос. к чт. слова Божия — Смарагдова, с. 271).

(²) Эфа равняется наш вес 1, 084 четверика; или приблизительно 70 фунтов; след. 15 эф на наш вес равнялись 27 ³/₄ четверикам

(¹) Каб ¹/₁₈ часть эфы; след. ¹/₄ ч. каба несколько меньше нашего фунта.

из которого Иегова купил Себе в свой народ Израиля. Особенная уничиженность этого состояния обозначается тем, что пророк дает жене не всю сумму рабов — 30 сиклей деньгами, — но половину только, другую же половину заменяет ячменем, жизненным продуктом питания, в то время малоценным у Израиля. Всю эту сумму пророк отдает жене согласно с тогдашним обычаем, по которому жених, получив от родителей невесты согласие на выдачу ее за него замуж, давал ей свадебный подарок, в каковом смысле надо принимать и здесь сумму, данную пророком жене, как своей невесте. Приобретши себе жену, но жену прелюбодействующую после своего брака с пророком, и желая из любви к ней исправить ее, воспитать из нее жену, любящую своего мужа и верную ему пророк ради этого ставит ее в такое состояние, в котором бы она не могла продолжать своего прелюбодейного образа жизни. «И я сказал ей», говорит пророк: «сиди для меня дни многие», в продолжение многих дней будь в состоянии уединения, заключения, удержания себя от всякого чуждого общения, пребывай в состоянии неприкосновенного хранения себя для меня, для того, чтобы сделаться тебе женой мне верной, мне послушной, «и не блуди» со многими похотниками, «и не будь мужу иному», и не принадлежи одному какому — либо и многих похотников, «и я у тебя не буду», и я в отношении к тебе стану в такое же положение, в какое должна стать ты в отношении похотливых — идолов, и я не буду иметь на это время твоего исправления супружеского с тобой общения. Основание для такого действия пророческого лежит в том значении, какое должен был выразить пророк этим действием: «ибо» высказывает пророк это основание, «сыны израилевы многие дни будут сидеть (в первых) без царя и без князя, а вообще без глав гражданского управления; (во вторых) «и без жертвы и без статуй», т. е. без богослужения, и истинного, и идолопоклоннического, — вообще без культа, как известным образом установленного организма религиозно — общественного служения народа божеству. Что здесь вместе с прекращением служения Иегове, разумеется, и прекращение служения идолам, это видно из упоминания рядом с жертвами еще о статуях. Статуи — Mazzebot были посвящаемы Ваалу (Исх. 23, 24), и потому в законе Моисеевом было запрещено воздвигать их (Лев. 26, 1; Вт. 16, 22). Не смотря на это, статуи были очень распространены как в царстве Израильском (4Цар. 3, 2; 10. 26—28; 17, 10); так равно и в царстве Иудейском, когда оно находилось во власти царей нечестивых (3 Ц. 14, 23; 4 Ц. 18, 4; 23. 14; 2Пар. 14, 2, 31, 1). Нако-

нец, (в третьих) сыны израилевы многие дни будут сидеть «и без эфода и без терафимов», этих орудий вопрошений о будущем. Эфод — первосвященническая одежда, имевшая при себе урим и туммим. Через посредство ее Господь сообщал свои откровения народу, и поэтому первосвященник в тех случаях, когда ему нужно было касательно чего-либо узнать волю Божию, являлся пред лицом Божиим вСвятая Святых всегда облаченный в сию одежду (1Цар. 23, 9; 30, 7). Терафимы (⁴), домашние боги, были почитаемы как раздаятели земного счастья и как предсказыватели в то же время будущего. Пророк как выше, так и здесь, упоминает рядом и предметы культа Иеговы и предметы культа идольского, упоминает в обоих случаях потому, что в Израиле те и другие были смешаны между собой, — служение Иеговы было смешано со служением Ваалам. Таким образом, символическое действие пророка, состоявшее в удалении им своей прелюбодейной жены от всякого внешнего общения, имело значение для судьбы народа, оно показывало, что народ за свою прелюбодейную и идолопоклонническую жизнь, проводимую им так в то время, когда Господь, этот муж Израиля — своей жены проявлял к нему самую горячую любовь, — будет приведен той же любовью Божией в состояние заключения, удаления от всякого внешнего общения, как с идолами, так и с Богом, что он лишится и самостоятельного гражданского управления, отведен будет, значит в плен, и правильно — организованного служения Иегове, потому что, будучи в плену, не будет иметь ни храма, ни жертвенника, — лишится и служения идолам, — последнего лишится через то, что сам добровольно оставит их (ст. 2. 7) ясно увидев во время своего несчастья всю ничтожность их, так как они тогда окажутся бессильными для того, чтобы освободить своих поклонников от этого несчастья.

Эта возвещаемая пророком угроза Божия исполнилась на 10-ти коленном царстве в переселении народа его в ассирийский плен, страдая в котором до сих пор в большей части своих членов, он пребывает, таким образом, без царства, без истинного богослужения и священства. А так как эта угроза прикровенно касается и Иуды (см. 1, 7. 11; 2Пар. 15, 2—4); то относительно его она исполнилась в вавилонском и римском пленениях народа, отверженного Богом. Но поставление пророком жены

(⁴) По форме своей — это были небольшие истуканчики, имевшие вид человеческий.

в уединенное от всякого общения положение вытекало не из гнева пророка на свою жену, а из любви его к ней и потому имело своей целью не погубление жены, а исправление ее, — такое же значение должно иметь и обозначаемое символическим действием пророка наказание народа израилева Богом. Это наказание, это отведение его в плен вытекает тоже не из гнева, а из любви Бога к своему народу и потому тоже имеет своей целью не погубление народа в плену, а исправление его и обращение его снова к своему истинному Иегове — Богу. Этой цели наказание Божие действительно и достигнет. Находясь в плену и видя ясно бесполезность и бесплодность своего идолослужения, народ, среди удручающих его бед и страданий, почувствует отвращение к своим прежним любимым богам — идолам, сознает свои грехи, свои преступления, какие он в самозабвении дозволял себе сделать относительно своего Иеговы, когда был еще на земле своей, сознает в то же время и то, что вне истинного Бога спасения нет, а потому с истинным раскаянием в сердце снова обратится к Богу, взыщет Его. «Потом», т. е. после того, как будут наказаны и этим наказанием вразумлены, говорит пророк, «обратятся сыны израилевы и взыщут Иегову Бога своего и Давида царя своего» Взыскание Иеговы потому связывается вместе с взысканием царя Давида, что отпадение 10-ти колен от Иеговы, навлекшее на них наказание Божие, в своем начале и корне соединено было с отпадением их от Давидова царского дома; а между тем этому царскому дому только одному обетовано было Богом продолжение в нем вечного царственного владычества над богоизбранным народом в благодатном царстве (2Цар. 7, 13 16). Следовательно, отпадая от Давидова дома, составляя самостоятельное царство, отпадая вместе с тем и от Иеговы, и открыто заявляя это отпадение в становлении тельцов, народ десятиколенного царства вместе с тем лишался и всякой надежды на спасение, сосредоточенное обетованиями Божиими только в царственном дому Давидове. Чтобы сделаться снова участником обетованного Богом спасения, народ необходимо должен был, поэтому обратиться в первых к Богу, как к Источнику спасения, а во вторых к царю Давиду, как истинному царю всего Израиля, как к единственному царю, с владычеством которого соединено было обетование вечного царства народа богоизбранного. Но этот царь — Давид здесь есть никто другой, как Мессия. Правда, Давид получил от Бога свое обетование, изложенное во 2Цар. 7, 12—16, обетование вечного царствования не для отдельной личности, а для целого рода и на этом основании у

пророков часто в лице и имени царя Давида схватывается целый царственный род Давидов, так что можно было бы подумать, что и здесь, в излагаемом нами обетовании Давид принимается не как отдельная личность, а в смысле целого рода; но поставленное в конце последующих обетованных слов выражение: «в последние дни» — ясно указывает, что здесь не могут быть разумеемы временно — исторические представители Давидова рода, как напр. Зоровавель и др.; а должен быть разумеем только Мессия, ибо выражение «в последние дни» в священном писании Ветхого Завета означает не будущность вообще, не только заключительную будущность царства Божия, начавшуюся с первым явлением на земле Мессии (Б. 49. 1; Ис. 2, 2 и др.). Среди нужды и скорби взыскав Иегову в чувстве беспомощности обратившись к Нему, как к единственному своему помощнику и спасителю, сыны израилевы «будут благоговеть перед Иеговой и благостью Его в последние дни», в чувстве своего бессилия перед нуждой и скорбью будут питать религиозное благоговение перед всеблагим Господом, который с явлением Мессии и пошлет обилие своих щедрот на спасаемый народ (3, 4).

Таким образом, отпадение членов 10-ти коленного царства от Господа, их изгнание из земли обетованной и вновь восприятие в общество Иеговы тех из них, которые придут к сознанию своих грехов, или обвинение, наказание и новое благодетельствование Израиля — составляют общую тему всех трех отделений первой части книги пророка Осии. Эта тема раскрывается так, что в первом отделении обвинение, наказание и конечное облагодетельствование представляются в символической форме, во втором — как обвинение и наказание, так равно и восстановление и возобновление благодатных отношений между Богом и народом Его пространнее разъясняется в простой, пророчественной речи; наконец в третьем отделении тоже самое созерцается в новом символическом действии.

При этом возникает вопрос: как понимать повторенное пророком, по велению Божию, бракосочетание с любодейной и прелюбодейной женами? Есть ли это брак совершенный во внешней действительности; или же это только во внутреннем, духовном созерцании пророка происходившее событие; или же, наконец, это есть ни более, ни менее как только приточное, образное изображение пророком своих мыслей? Решение этих вопросов зависит от решения основного в этом деле вопроса: упоминаемая в 3-й гл. жена, с которой пророк должен был вступить в брак, по приказанию Божию, одно ли и тоже лицо с упоминаемой в 1-й

гл. Гомерью, дочерью Дивлаима; или же это два совершенно отличные друг от друга лица?

В 3-й гл. Иегова говорит пророку: «поди еще и полюби жену любимую мужем и прелюбодейную».Уже это неопределенное, постановленное в евр. подлиннике без члена: полюби жену (ischschah), а не «твою жену», или: «эту жену», ясно показывает, что здесь пророку приказывается вступить в брак с какою — то другой женой, о которой прежде ничего не говорилось. Затем, — эта неизвестная жена определяется ближе такими предикатами: «любимую мужем и прелюбодейную», через которые любовь мужа и прелюбодеяние жены обозначаются как одновременно происходящие, что, между прочим, ясно выступает и из дальнейшей объяснительной речи, проводящей параллель между любовью мужа и прелюбодеянием жены с одной стороны и любовью Бога и идолопоклонством Израиля с другой — пророк должен полюбить жену, любимую мужем и прелюбодейной, так, «как Иегова», говорится в этом объяснении, «любит сынов израилевых, а они смотрят к другим богам».Такого рода характеристика жены не приложима к жене, упоминаемой в 1-й главе, потому что там прелюбодеяние жены предшествует браку пророка с этой женой, или, держась образа, предшествует любви пророка к жене, и неодновременно с последней совершается. Если бы пророку указывалось в 3-й гл. на ту же Гомерь, о которой говорится и в 1-й гл.; то в этом случае Божественное повеление должно было бы так звучать: «иди и возлюби снова эту жену, которую возлюбил муж, но которая нарушила брачную верность», иди: «полюби снова твою жену, которая своим мужем будет еще любима, несмотря на то, что она нарушила брак. Наконец — само обозначение жены в 1-й гл., как жены блудодеяния, а в 3-й гл. ст. 1 как жены прелюбодеяния указывает на отличие одной жены от другой. Но если уже 3, 1 ст. и неопределенностью выражения о жене, и характеристикой ее, и названием ее ясно отделяет упоминаемую в 3-й гл. жену от жены, упоминаемой в 1-й гл.; то еще яснее выставляется это отделение в 3-й гл., ст. 2, где говорится, что пророк приобрел себе за известную цену жену. Приобретение путем цены, данной в виде свадебного подарка, себе пророком жены предполагает, что жена эта не находилась раньше приобретения ее во власти пророка, чего не могло бы быть, если бы здесь дело шло о жене, упоминаемой в 1-й гл., с которой пророк уже был в браке. Таким образом, жена, возлюбленная мужем и в тоже время прелюбодейная, отлична, как это видно из сказанного, от дочери Дивлаима, с которой пророк, по приказанию Божию,

вступил в брак и родил троих детей; и Божественные пророку приказания в 1 и 3-й гл., сообразно с прямым указанием текста, должно понимать как приказания о двух, последовательно один за другим заключенных браках пророка с распутными женщинами. Такого рода вывод уничтожает всякую вероятность того, чтобы Божии приказания и исполнение их со стороны пророка падали в область внешней действительности; потому что, если первый брак может быть, как необходимость, оправдываем нравственной целью: вырвать жену из ее греховной жизни и спасти, а равно и прижитых ею до брака детей блуда воспитать под кровом отеческой любви; то для приказания Божия совершить второй брак с прелюбодейной женой, нет никакого оправдывающего объяснения. Если Бог, не нарушая своей святости, может приказывать жениться на блудодейце за тем, чтобы удалить ее от греха и исправить; то противоречит уже Божией святости — приказывать пророку жениться на такой личности, которая, несмотря на любовь к ней мужа, или разорвала узы брака, или, несомненно, разорвет их; так как святость Божия не может освящать прелюбодеяния. Другое дело — образное, символическое представление. Поручение Божие пророку представить грехи народа в символической форме, чтобы через то внушить народу безобразие его жизни и достойность наказания ее, не нарушает Божественной святости. Тут нет приказания, противного существу Божию, приказания делать грех, совершить противное, что либо нравственным законам. Кроме того, — так как заключаемые, по приказанию Божию, браки пророка имели своей целью — вещественным, так сказать, образом проповедать народу его грехи и заслуженность наказания его за них; то народ не поверил бы этой проповеди, если бы Осия, после разрыва первого брака, заключил брак с еще более развратно женой, чем была первая, не поверил бы потому, что пророк заключает этот брак по изволению Божию. Поэтому остается принять браки Осии как события внутренние, т.е. как события, совершавшиеся во внутреннем духовном созерцании пророка, в том созерцании, в котором сообщалось пророкам слово Божие. Эти события, переживаемые пророком в его духовном собеседовании с Богом, он передавал затем народу для того, чтобы вложить в сердце его символический смысл их. Вместе с этим падают не только недоумевающие размышления о достоинстве или недостоинстве этих событий Бога, потому что здесь имеет значение только смысл их; но и другие трудности, которые являются при понимании браков, как событий, совершившихся во внешней действительности, как напр. вопросы: почему пророк с

блудодейной женой должен был взять к себе и ее детей блуда, о которых потом ничего не говорится, и что стало с самой женой: умерла ли она, или была отвергнута мужем, когда пророку приказано было еще раз полюбить жену прелюбодейную,—говорим, — падают, потому что означающее при духовном понимании браков отступает на задний план за значимым. Но если пророку приказываемые Богом браки следует понимать как внутренние, в духовном созерцании пророка совершившиеся события, то отсюда нисколько не следует еще считать их за простую притчу, которую пророк изрек народу, а тем более за поэтический вымысел, потому что это противоречит тексту, низводя изречение: «Бог сказал Осии» до степени, не имеющей значения, риторической фразы. Внутреннее событие, совершающееся в экстатическом состоянии пророка, в своей реальности и истинности сходно с событием внешним, между тем как притча и поэтический вымысел имеют свою истинность только для субъективного представления, не имея в то же время в себе никакой действительной реальности.

Вторая часть книги пророка Осии гл. IV—XIV.

Тоже духовное прелюбодеяние, которое пророк порицал в первой части, составляет предмет и второй части его книги, с тем только отличием, что там порицание являлось по большей части под символическими покровами, а здесь напротив в прямой речи; кроме того, во второй части как само прелюбодеяние 10-ти колен израилевых, а именно религиозное отпадение их от Бога и нравственное развращение, так равно и последствия прелюбодеяния: погибель царства в изгнании народа из земли отцов изображаются более подробными чертами, чем в первой: при чем и высказываемое пророком требование к народу — принять к сердцу наказания Божия и обратиться к, Богу с истинным раскаянием соединяется, как и в первой части, с обетованием, что Бог сжалится над кающимися и снова возобновит с ними свой благодатный завет. Касаясь Израиля и угрожая ему погибелью, пророк угрожает, той же погибелью и Иуде, если он, не обращая внимания на несчастную судьбу своего собрата, будет так же греховно и прелюбодейно жить, как греховно и прелюбодейно жил этот собрат его. Вся вторая часть, как и первая, разделяется на три отделения, из которых в первом (1 — 6, 3) религиозная и нравственная греховность Израиля вместе с судом, идущим вслед за этой греховностью излагается во всей ее обширности; но в конце, кратко обозначается достигаемое через суд наказания обращения Израиля к Господу и спасения его.

___________

Первое отделение второй части книги пророка Осии. IV—VI, 3.

«Слушайте слово Иеговы сыны израилевы»,обращаясь к десяти — коленному Израилю (см. 4. 15), взывает пророк. Израиль должен выслушать слово пророка, так как слово это есть слово Иеговы и притом слово суда и обвинения народа. «Ибо», объясняет пророк, «суд у Иеговы с жителями сей земли», ибо Иегова имеет судиться со своим народом. Почему же судиться? «Потому что», говорит пророк, «нет истины, — «нет верности у народа ни в словах, ни в делах: друг друга обманывают, так что нельзя никому ничего доверить, ни на кого положиться (ср. Иер. 9, 3. 4). А если нет в народе истины; то «и нет любви», любви сострадательной, любви к бедным и слабым, и немощным; а вместе; с тем значит «и нет ведения Божия на земле», — этой основы истинной любви человеческой, нет опытного сердечного познания Божией любви, верности и милосердия, — познания, плодом которого в душе человека бывает не только страх к Богу, но вместе с тем и верность, и любовь к ближнему (Иер. 22, 16; Ис. 11, 9; Еф. 4, 32: Кол. 3. 12—25). Вместо истины, любви и ведения Божия господствуют на земле, в Израиле: «клятва», т. е. ложная клятва, «и ложь, и убийство, и воровство, и прелюбодеяние; они (сыны израилевы) буйствуют», они с насилием нападают на других, чтобы ограбить их и убить: «и кровь за кровью последует», одно кровавое дело, одно убийство следует преемственно и непосредственно за другим и соединяется с ним (ср. Иер. 7, 9). Такое глубокое нравственное развращение народа не остается без последствий. Бог, даровавший человеку владычество над всей землей и живущими на ней, даровавший затем, чтобы он употреблял это владычество для славы Божией, наказывает злоупотребляющего этим владычеством, не обращающего его на прославление Иеговы, обыкновенно наказывает нечестие человека погублением подчиненных ему для славы Божией творений и опустошением покоренной для той же славы человеку земли. Так и в данном случае: нравственное растление народа привлекло за собой, как Божие наказание физическое истребление творений земли. «Поэтому», т. е. потому, что народ развращен, удален от Бога и не славит Бога, «плачет сия (т.е. израилева) земля и сохнут все живущие на ней», сохнут от недостатка дождя, от засухи, как это было, например, во времена Ахава царя и в другие времена продолжавшегося нечестия народного (см. Ам. 1, 2. 8—8) сохнут все животные ее: «звери полевые и птицы

небесные, и рыбы морские гибнут», гибнут то же от недостатка воды в озерах и реках. Наказание Божие столь жестоко поражает землю не за иное что либо, как за грехи народа. Народ этот своими грехами заслуживает даже еще больших наказаний, — только эти наказания для него — то самого остаются бесплодными. Он до того погрузился в свое нечестие, до того упорно закоснел в нем, что относительно его напрасны все карательные меры исправления. «Но никто», говорит пророк, «не входи в состязание (с ними), никто не обличай (их)», — всякая мера исправления и вразумления бесполезна; «ибо народ твой», говорит Бог десятиколенному Израилю, все «как соперничествующие со священником», народ израилев подобен тем непокорным людям, которые в делах суда, в делах тяжебных не подчиняются приговорам священника, этого верховного лица в делах суда, — не слушают его. Но таковым людям, дерзающим восставать против определений священника, стоящего на служении пред Господом Богом, и изрекающего на месте обитания Божия определения закона Господня, в законе этом определяется смерть (Вт. 17, 12). Смерти же заслуживает, поэтому и тот народ, который в своих делах, в своих поступках уподобляется сейчас только — что обозначенным людям, который всеми своими действиями постоянно заявляет свое противление определениям и законам Иеговы. «И так», выводит заключение пророк, «падешь ты», т. е. Израиль, «днем, падет с тобою и пророк твой», пророк ложный, смотрящий на свое пророчество как на ремесло и прорицающий ложное именем Иеговы, каковых в царстве Израильском было не мало (В. Цар. 22, 6—28), — падет «ночью».Падение днем и ночью показывало, что народ и ложные пророки будут гибнуть постоянно. С падением народа и ложных пророков его, падет и все царство десятиколенного Израиля. «И погублю», говорит Господь через пророка, «матерь твою», погублю весь народ, как самостоятельное царство (4, 1—5). За что же и как падет народ израилев? «Падет народ мой», разъясняет Господь подробнее то, что было Им изречено об этом в предшествующих стихах, высказывающих собой как бы сущность содержания, как бы тему для всей последующей, грозной речи пророка, — «за недостатком ведения»,ведения Господа и Его спасения. Ведение это Израиль мог почерпать из закона, в котором Иегова открывал свою волю и свои определения (Втор. 3, 11—15), но он этого не хотел сделать, он отверг Боговедение. Идя неуклонно, несмотря на все Божии угрозы и суды, низвергавшие в царстве династию за династией, — идя по пути идолослужения, введенного еще

Иеровоамом 1-м через поставление тельцов, он совершенно забыл закон Бога своего, — и по мере получения благодеяний Божиих укрепляется более и более в удалении от ведения Бога и Его закона. Этого Бог простить не может «Поелику ты», говорит Он ему, «отверг Боговедение, то и я отвергну тебя, чтобы ты не был священником им», и Я отниму у тебя дарованное тебе преимущество быть «царством священников и народом святых» (Исх. 19, 6), — и, отнявши это преимущество, уравняю тебя с язычниками; не буду уже более иметь особого попечения о тебе, особого памятования о сынах твоих, — памятования преимущественного перед язычниками: «ты забыл», говорит Господь, «закон Бога твоего; и Я забуду сынов твоих», всех членов народа в их отдельности. Члены эти не достойны памятования Божия; они не способны надлежащим образом относиться к этому памятованию, не могут достойным образом пользоваться теми благами, какими наделял их памятующий о них доселе и любящий их, как свой избранный народ, Бог: «чем более они возвышаются», чем более они увеличиваются в своем народонаселении, — богатстве, благосостоянии и счастье, «тем более», говорит Господь, «они грешат предо Мною», приписывая все получаемое ими счастье, все приобретаемые ими блага идолам, смотря на эти блага как на плоды, как на плату народу со стороны идолов за его служение им (ср. 2, 5), и через то все более и далее, по мере получения большего и большего счастья, удаляясь от истинного Бога; поэтому «изменю», говорит Бог «славу их» их величие, их благосостояние, их счастье, их богатство «на бесславие» (ср. 2, 3. 9—13). Не лучше народа и священники его, происходившие в царстве Израильском то же из среды народа, но отправлявшие свое в этом царстве служение сообразно, по внешним обрядовым формам, с установлением закона Моисеева, и владевшие там правами, дарованными законом священникам — потомкам Левия. «Они», т. е. священники, «питаются грехами народа моего», говорит Бог, священники приносят народные жертвы за грех и, согласно с законом (см. Лев 10, 17; 6, 26), питаются мясом от этих жертв; но в то же время законные установления обращают в грех, в преступление для себя; потому что при приношении жертв и пользовании ими проявляют чувственное плотское, корыстолюбивое, греховное пожелание, — они поступают вопреки своему призванию: вместо того, чтобы отклонять народ от грехов его, они желают, чтобы мяса у них было больше, чтобы жертвы за грех приносились чаще и чтобы для этого народ впадал в самые грехи чаще: «и преступлений их» (т. е. народа),

говорит Бог, «жаждет душа их», — мяса от жертв за грех с особенной любовью желает душа их. «Посему», т. е. потому что священники злоупотребляют своими обязанностями, пользуются ими только для удовлетворения своего чрева, «будет со священником», говорит Бог, «тоже, что и с народом; накажу его за пути его и за беззакония его воздам ему».Это воздаяние, как священникам, так и народу будет совершено через то самое, в чем их преимущественный грех проявлялся. Священники — эти плотские люди, думающие только о своем желудке «будут есть и не насытятся», потому что Господь отнимет изобилие хлеба, так что хлеба будет мало; а который и будет, то не будет иметь питательности; потому что Господь отнимет ее у него. Так будут наказаны священники. А народ? Народ — эти люди чувственные, прелюбодейные, с духовным прелюбодеянием соединившие, как необходимое следствие его, и прелюбодеяние плотское в этом последнем смысле «будут блудить и не размножатся» в поколениях своих; как священников, так и их Господь лишит своего благословения, «потому что (те и другие) забыли чтить Иегову».(4, 6—10).

Упоминание пророком о блудодеянии народа дает повод ему же пророку, к более подробному и обстоятельному изображению этого греха народного. Вступлением к этому изображению служит общее замечание о религиозно — нравственном состоянии народа: «блуд и вино», говорится в этом замечании, «и напитки отняли ум».Развратная жизнь в точном смысле слова, соединенная с попойками, с пьяными оргиями, как необходимой принадлежностью распутства, ослабили в народе духовные силы его, отняли у него всякую возможность истинного понимания, истинного ведения Иеговы, служения Ему, поступания по заповедям Его, и погрузили этот народ окончательно в состояние неведения, что народ и проявляет своим бессмысленным, чувственным служением идолам: «мой народ», говорит Господь, изображая бессмыслие чувственного идолослужения народа, «дереву своему предлагает вопросы», народ, который как народ истинного, живого Бога, должен бы был во всем обращаться только к этому Богу, испрашивает себе божественного откровения у богов, сделанных им же самим для себя, у богов из дерева (Иер. 10, 3; Авв. 2, 19), — и именно испрашивает у терафимов (Ос. 3, 4), — этих, по мнению народа, открывателей будущего: «и жезл его (народа) гадает ему» о будущем (¹). Так поступает народ «потому, что дух блуда

(¹) Кир. Алекс. Понимает эти слова о жезлогадании, которое он

ввел их в заблуждение», — темная, нечистая, мрачная сила блуда — деяния духовного и соединенного с ним блудодеяния плотского овладела ими, обезумила их, «и они», под неопредолимым для них влиянием этой силы, этого нечистого духа, «блудят, отступают от Бога своего».Как же блудят? «На вершинах гор», говорит Господь, «закалают жертвы (идолам) и на холмах приносят курение», служат идолам на высоких местах, как местах наиболее приближающихся к нему, а,следовательно, и к обитающему на небе Божеству. Но не одни только возвышенности служат местом для поклонения идолам; а и равнины, и долины, — под всяким ветвистым деревом: «под дубом и тополем» совершается служение идолам; «потому что хороша тень их» (т. е. деревьев), потому что во время сильной в восточных странах жары тень сих деревьев доставляет живительную прохладу и, оживляя утомленного зноем человека, наполняет в то же время душу его священным благоговением. Неминуемым следствием такого всюду распространенного идолослужения, соединенного, как напр. культ Ханаанской и Вавилонской богини природы, с плотским блудодеянием, с обесчещением женщин как незамужних, так и замужних (Mov. Phönix. I. S. 583. 595; Keil. comm. ub. d. zw. preph. S. 60), происходит то, что дочери и невестки народа израилева предаются, во имя религиозной преданности божеству, блуду. «От того», говорит Господь, т. е. от того, что всюду учрежденные места чувственного идолослужения требуют плотского блудодеяния, «блудодействуют ваши дочери и невестки ваши прелюбодействуют».Но такое поведение дочерей и невесток не есть что — либо исключительное, выдающееся из ряда обыкновенных вещей, это есть напротив, только проявление, да притом еще сравнительно слабое, того общего блудодеяния, — которое царит во всем народе. Блудодеяние это так всеобще, так глубоко и сильно укоренено во всем народе, что мщение Божие как бы совершенно отчаивается уже в исправлении глубоко падшего народа: «не буду Я», говорит Бог, «взыскивать с дочерей ваших за то, что они блудодействуют, и с невесток ваших за то, что они прелюбодействуют», ибо старшие их, их отцы и мужья поступают в

называет изобретением халдеев и описывает его таким образом, что два жезла, поставленных прямо, при произношении заклинательных, известного рода формул, заставляли падать и, смотря по тому, как они падали: вперед или назад, направо или налево, гадали, таким образом, о будущем. По сказанию Геродота IV, 67 подобный род гаданий был в большом употреблении у Скифов.

этом отношении еще хуже: «ибо сами они с блудницами уходят в сторону», чтобы там наедине совершить грех, «и с сими, посвятившими себя греху», т. е. с теми же блудницами, предающимися блудодеянию, как делу угодному божеству, «приносят жертвы».По обычаю народа богоизбранного, отцы семейств ежегодно вместе со своими женами являлись перед Господом и приносили Ему жертвы, причем, устроялась жертвенная трапеза, в которой принимали участие и жены (см. 1Цар. 1, 3—5). Вместо законных жен в царстве Израилевом отцы семейств и мужья приводят к жертвенному алтарю блудниц, с ними приносят жертву и совершают жертвенную трапезу. Это уже верх безнравственного нечестия, — «и народ, который не понимает», который так глубоко пал, что потерял всякую способность понимания опасности своего состояния, неудержимо и неизбежно «стремится к погибели» (4, 11—14).

В виду такого пагубного нечестия десятиколенного Израиля, составлявшего некогда большую часть царства народа богоизбранного, желательно, чтобы, по крайней мере, Иуда, пребывавший еще, вместе с коленом Вениаминовым, народом Божиим, не подражал ему в его нечестии: «если ты Израиль блудодействуешь», говорит Господь, «то пусть бы не грешил хоть Иуда», не участвовал бы в блудодеянии, в идолослужении Израиля, путешествуя в его царство, в те места, где он совершал свое идолопоклонническое служение: «не ходил бы», увещательно вразумляет Бог Иуду, «в Галгал», город, лежавший к юго-западу от Силома, при пророках Илии и Елисее бывший местом школы учеников пророческих (4Цар. 2, 1 , 4, 38), а позднее сделавшийся местом идолопоклоннического культа, происхождение которого и свойства точно — определенно неизвестны (ср. 9, 15; 12, 12; Ам. 4, 4; 5, 5), — «не путешествовал бы в Беф-Авен», не путешествовал бы в город Вефиль (ср. Ам 4, 4: 5, 5), имевший в себе тельца, поставленного там для поклонения Иеровоамом I (3цар. 12, 29), и потому из дома Божия, что означается словом Вефиль, сделавшийся Беф — Авеном, т. е. домом идолов, или домом нечестия; «и не клялся бы, жив Господь»; служа же идолам и путешествуя на поклонение им в Вефиль и Галгал, будучи, таким образом, идолопоклонником, не произносил бы в то же время своими устами имени Божия в клятве, что дозволено было законом только истинным чтителям Иеговы (Вт. 6, 13; 10, 10, ср. Иер. 4, 2), и долженствовало корениться во внутреннем благоговении перед Иеговой, долженствовало быть излиянием только истинного, сердечного почтения к Нему, как Богу. Избегать всего этого должен

Иуда, если только хочет избежать участи, предстоящей Израилю — этому упорному народу, который ни за что не хотел носить на себе ярмо Божия закона, не хотел слушаться этого закона и потому должен теперь нести горькие последствия своего упорства: «поелику Израиль упорен», говорит пророк, «как упрямая корова», поелику он возлюбил свободу, своеволие, не хочет стеснять себя заповедями Божьими; то Иегова и накажет его тем, к чему он стремился с неудержимой охотой. Так как он возлюбил свободу; «то Иегова угонит их на пастбище, как ягненка в пространную степь», Иегова будет пасти их, как ягненка который, находясь в пространной степи, не защищаемый никем, легко делается добычей волков и других хищных зверей. Он освободит Израиль от обязательств, наложенных на него в земле обетования, — обязательств, оказавшихся тягостными для него, выгонит его из этой земли, и рассеет по земле пространной, рассеет между язычниками, рассеет того, который так сроднился с идолами, что никак не может отстать от них. «Связан с идолами Ефрем», говорит Господь, называя, как и во многих других местах, всего Израиля именем, принадлежавшим наиболее сильному и могущественному между десятью коленами колену Ефремову, — и всякая попытка отклонить Израиль от идолов тщетна; остается только предать народ окончательной погибели. «Оставь его», говорит Бог, пусть этот неисправимый народ остается при своем идолослужении, наказание прийти не замедлит, потому что Ефрем, это какой народ!? «Кончилось ли пьянство у них, они», тотчас же с пьяных пиршеств, опьяненные идут и «любодействуя любодействуют», с особенным неистовством предаются любодеянию, — «любовью любят», особенно любят, срам», поношение и бесчестие; «щиты их», их защитники, их управители, их князья особенно любят грехи, которые приносят им поношение, бесчестие, каковое бесчестие неотвратимо и обрушится над царством. «Схватил (уже) ветер ее (т. е. Ефрема, представляемого здесь под образом жены) в крыльях своих», — погибель забрала уже Израиля в свои руки и ждет только повеления Иеговы, чтобы начать свою грязную, разрушительную деятельность над нечестивым народом, — чтобы унести его с лица земли обетованной, — так что теперь этому народу не осталось никаких средств спасения, «они будут в стыде из — за жертвы своей», они будут пристыжены в их надеждах на жертвы свои, во время погибели они ради спасения себя, пребывая в сердце преданными идолам, будут в то же время приносить умилостивительные жертвы истинному Богу; но Господь не примет жертв этих, и жерт-

вы, следовательно, не спасут от погибели греховный народ, приносящий их (4, 15—19).

На такого рода положение дела должны обратить внимание особенно духовные и гражданские правители, как главные руководители народа, через свое отпадение от Бога и идолослужение низвергнувшие этот народ и царство его в погибель, — на это же должен обратить свое внимание и весь дом израилев, т е. весь десятиколенный народ израильский, представляемый как одно семейство, «Слушайте сие священники», говорит Господь через пророка, «и внемли дом Израилев; и приклони ухо, дом царев», т. е. царь и окружающие его, присутствующие при нем начальники, его советники и помощники в управлении царством. И священники и дом израилев и дом царев должны принять к себе то грозное и судное слово, которое Господь возвещал выше, — особенно должны принять к сердцу это слово священники и дом царев, — «ибо с вами», говорит Господь, «суд», ибо над вами, как руководителями заправителями нечестия, прежде всего и главным образом совершается суд, «потому что», обосновывает Господь свою угрозу, «вы петля на Мицпе и сеть, распростертая на Фаворе».Мицпа и Фавор — это две местности, особенно богатые лесом и потому наиболее часто посещаемые в древности птицеловами для ловли там птиц. Так как эти две местности у пророка параллельно противопоставляются одна другой, и одна из этих местностей — а именно Фавор, (гора) находится в земле обетованной, по сю сторону Иордана, на западной стороне; то под Мицпой (город с окружающей местностью) должно разуметь поэтому Мицпу, лежавшую по ту сторону Иордана, на восточной стороне, — то есть, Мицпу Галаадскую или Рамат — Мицпу, ныне es-Salt. Обе местности в пророческом образе должны быть понимаемы как представительницы двух половин древнего десятиколенного царства Израилева — западно-иорданской и восточно-иорданской. А самый образ означает то, что духовные и гражданские управители народа, как петли или как силки и как сети, обманом и обольщением по всему царству ловят народ — этих птиц, вовлекают его в свои преступления, в свое пагубное нечестие: вследствие чего народ развратился, он глубоко погрузился в свое распутство, — «и разврат», говорит Господь, «далеко в глубь простерли они, — но Я …», говорит Он, «казнь им всем».Господь не будет терпеть более такого зла, Он накажет как всех управителей народа, так, самый народ; ибо Ему хорошо известно их нечестивое направление жизни: «Я знаю», говорит Он, «Ефрема, и Израиль не сокрыт от Меня», — знаю, что Ефрем — народ блудодейный, знаю,

что Израиль, народ идолопоклонник. «Ибо вот, блудодеяние ты, Ефрем», говорит Господь ему, «произвел», ибо вот блудодеяние Ефрема стоит пред глазами как факт неопровержимый, «и осквернился Израиль», осквернился через блудодеяние, через идолослужение. Этот злой дух блуда (ср. 4, 12), эта демонская сила идолослужения совсем овладела их внутренним настроением души, так что они, имея в себе это злое, управляющее ими с подавляющей силой начало, никак уже не могут производить дел, угодных истинному Богу, и совершают дела, только удаляющие их от этого Бога. «Дела их», говорит Господь, «не дают им возвратиться к Богу своему, потому что внутри их дух блуда»; этот дух блуда так сильно действует в них, что подавляет в них и заглушает всякое ведение Иеговы, «и они не знают Иеговы».Но так как они не знают Иеговы, не заботятся о Нем: то сам Иегова — это величие, эта слава, и гордость Израиля через карательный суд, через уничтожение ложной славы (см. 2, 8—12), через отнятие и истребление их богатств и обнаружение среди бед бессилие идолов, в которых они, вместо истинного Бога, полагали свою славу и величие и которыми гордились, явственно напомнит им о Себе, представит передсамое лицо им свидетельство о Себе: «и будет свидетельствовать», говорит Господь, «гордость Израиля (т. е. Сам Господь — ср. Ам. 8, 7) перед лицом его».Вследствие этого свидетельства, имевшего совершаться через грозный суд наказания и Божие мщение, «Израиль и Ефрем падут в грехах своих», они погибнут, «падет с ними и Иуда», потому что и он в грехах Израиля принимал участие, как это видно из предупредительного вразумления Божия высказанного пророком выше (сл. 4, 15) (5, 1—5).

Не отвратят наступающего грозного суда Иеговы жертвы, с которыми народ во время гибельной опасности будет искать Иегову и молить Его о помиловании: «с овцами своими», говорит Господь, «и волами своими будут приходить искать Иегову и не найдут; Он от них сокрылся», Он не услышит их молитв «Он не благоволит к тем жертвам, которые приносятся не от чистого сердца, — (ср. 6. 6; Ис. 1, 11‒13; Иер. 7, 21‒23идр.), которые приносятся людьми нераскаянно порочными, греховными, и жертв Израиля во время судной гибели его не примет, с благоволением, потому что, «против Иеговы», говорит пророк от лица Божия, «вероломны они», они, изменивши в верности своей Иегове, поступают в отношении к Иегове так же вероломно, как поступает вероломно неверная жена, изменяющая своему

мужу и вступающая в связи с другими мужчинами, — «ибо рождают», обосновывает Господь Свое обвинение Израиля в вероломстве его, «чуждых детей», Израиль, долженствующий, пребывая в союзе с Богом, рождать своих детей, — отпадая от Бога и прелюбодействуя с идолами, служа им, как богам, производит детей прелюбодеяния, которых Господь не может признать своими детьми, — и накажет вероломных родителей: «и вот погубит их новомесячие, вместе с участками их», — торжественные жертвы, приносимые Израилем в праздник новомесячия, но приносимые лицемерно, вместо спасения принесут ему погибель, да не только ему, но и всем участкам земли, дарованным, при разделении земли, каждому роду и каждому семейству, и доставлявшим своими произведениями предметы для жертвоприношений. Погибель эта созерцается пророком как погибель уже наступившая. «Вострубите», взывает он от лица Иеговы, рогом в Гивее, — трубой в Раме».Рог и труба — это два орудия, через которые в древности у евреев подавались, с целью предварения об угрожающей опасности сигналы, возвещавшие или о вторжении в землю неприятеля (8, 1; Иер. 4, 5; 6, 1), или о наступлении других каких либо бедствий (Иоил 2, 1 ср. Ам. 3, 6). Повелевается трубить в Гивее и Раме—городах Вениаминова колена, находившихся на северной границе его, смежной с областью колена Ефремова. Как расположенные на местах возвышенных, города эти наиболее были удобны к тому, чтобы из них подавать сигналы на всю страну, — такие же сигналы тревоги и смятения должны раздаваться и в Беф-Авене, т. е Вефиле (см. 4, 15), — этом центре идолопоклоннического служения Иегове под образами тельцов: «возгласите», говорит пророк, «в Беф-Авене».Что же должны возвещать труба и рог, трубящие в Гивое и Раме, что должно возглашаться через них в Беф-Авене? Должно возвещаться то, что совершается, что происходит «и зади тебя Вениамин», говорит пророк, должно возвещаться не только то, что враги, эти орудия наказания Божия, нападут на Израильское царство, но что они уже наводнили это царство, завладели им и теперь стоят близь границ царства Иудова, стоят затем, чтобы, вторгнувшись в это царство, совершить и над ним за его грехи Божие наказание. — Во время этого вторжения, этого нашествия неприятелей царство Израильское совершенно и навсегда погибнет, а царство Иудово потерпит только временное несчастье «Ефрем», говорит Господь, «будет пустынею, в день наказания».Во исполнение угрозы, изреченной еще во Второзаконии, где говорится, что если Израиль не будет исполнять всех слов закона Господня, и не будет бояться слав-

ного и страшного имени Господа Бога своего; то Господь поразит его и потомство его язвами необычайными и постоянными, и болезнями злыми и постоянными, «над коленами израилевыми Я», говорит Господь, «возвестил постоянное», — коленам израилевым. Я определил не прекращающуюся, доводящую до конца истребления погибель. Не избежит наказания и Иуда за свои грехи. «Князья Иудины стали как те, кои передвигают межу», передвигают вопреки постановлениям закона, гласившего: «не нарушай межи ближнего твоего, которую положили предки в уделе твоем» (Вт. 19, 14). «Проклят нарушающий межу ближнего своего» (Вт. 27, 17). Князья Иудины, подобно этим нарушителям границ владений ближнего своего, нарушили, передвинули установленные самим Богом границы правды, они приняли участие в вине (4, 15) Ефремовой, приняли участие в его идолослужении и таким образом границы, отделявшие Иегову от Ваала, истинного Бога от идолов, устранили, — нарушили. Но если подвергается законом проклятью нарушивший межу ближнего своего; то тем большему проклятью должен подвергнуться нарушитель межи Бога своего. На таких — то нарушителей гнев Божий и изольется полной мерой. «И изолью на них ярость мою как воду», говорит Господь, возвещая этим Иуде тяжелый суд наказания, совершенный ассирианами при Феглафелассаре и Сеннахириме, хоть впрочем, возвещая еще не окончательную погибель, не постоянное опустошение, как это возвещено было царству Израилеву, разрушенному ассирианами (5, 6,—10).

От этого суда Божия как Израиль, так и Иуда не освободятся до тех пор, доколе не взыщут Иегову, Бога своего. Вот теперь, «стеснен», говорит пророк, представляя судное состояние народа израильского, как состояние не только уже наступившее, но и как состояние уже продолжающееся, состояние постоянное, «Ефрем, сокрушен судом (Божиим); ибо он», объясняет пророк причину стесненного состояния народа израильского, «захотел и пошел в след повеления суетного», добровольно пошел вслед повеления царя Иеровоама 1-го, поставившего тельцов для божеского поклонения в Вефиле и Дане, — он твердо держался этого повеления, кланялся тельцам, а потом перешел и к идолам в собственном смысле, и, углубляясь все более и более в нечестие, довел себя и свое царство до окончательной погибели, — довел потому, что постепенно шаг за шагом за усиливающимся нечестьем народа проявляла свою силу и свое действие разъедающая и уничтожающая нераскаянных, исправляющая, вразумляющая человека путем внутренних обличений и укоров совести, путем

внешних обличений через слово пророческое, наконец, путем наказаний Божиих, путем бед и несчастий, посылаемых Богом с целью исправления, сила Божия. Чем более народ упорствовал и усиливался в своем нечестие, тем сильнее Бог вразумлял и обличал этот народ, тем слово пророческое было грознее, тем суды Божии были разрушительнее, — и погибель нераскаянного народа была ближе и ближе. «И Я как моль для Ефрема», говорит Господь, «и как червь древоточный для дома Иудина», — Я, исправляя и вразумляя нераскаянный упрямый народ, стал для него, вследствие его упорства, тем же, чем бывает моль для одежды или червь для дерева, как моль съедает одежду, и червь точит дерево медленно и, тем не менее, действенно; так и исправительная сила Божия медленно, но, тем не менее, также действенно одно царство съедает как моль, приводит к погибели скорее, потому что моль вообще скорее истребляет одежду, чем червь дерево, — как действительно и случилось с царством Израильским, погибшим ранее Иудейского, — а другое царство точит как червь, приводит к погибели медленнее, как это и исполнилось над царством Иудейским, разрушенным позднее Израильского, — снедает одно и точит другое потому, что народ того и другого царства упорствует, час от часу все более и более укореняется в своем нечестии, и обличениями Божиими и наказаниями Его не вразумляется, — и вот когда он видит у себя свою производимую разрушающей силой Божией болезнь, видит свое внутреннее постоянное ослабление государства, постоянное неустройство и беспорядки, являющиеся как результат отпадения от Бога к идолослужению с его развращающими последствиями, с его нравственным растлением, пороками и преступлениями разного рода; когда видит свое бессилие при нападениях чуждых народов; то в этих случаях он не поступает, как народ исправляющийся, как народ богоугодный, помнящий твердо заповеди Божии, говорящие «если вы будете поступать по уставам моим, и заповеди мои будете хранить и исполнять их, то будете прогонять врагов ваших и падут они пред вами от меча… пятеро из вас прогонят сто, и сто из вас прогонят тысячу» (Вт. 26, 3. 7. 8) «проклят тот человек, кто надеется на человека и плоть считает своей опорой; а от Иеговы отклоняет сердце свое» (Иер. 17, 5), — а поступает, как народ, неверующий в Бога, не надеющийся на Него, верующий более в силу человеческую, чем божественную и потому, при виде расслабления и своего болезненного бессилия, он обращается за помощью не к силе Божией, а к силе человеческой: «и видит Ефрем», говорит пророк, «свою

болезнь, и Иуда рану свою, — и идет Ефрем к Ассуру, и посылает к царю Иариму», т. е. к царю поборнику, который бы, как царь мощный, защитил его; ибо Иарим — это не собственное здесь имя какого — либо царя, а нарицательное, означающее собою: мощный или заступник, защитник, поборник, и усвояется могущественнейшим во времена пророка и сильнейшим царям ассирийским, у которых поэтому как Израиль, так и Иуда, путем угождений, путем ласкательств, путем даней, искали себе помощи и поддержки во время карательных испытаний, посылаемых Богом через того же Ассура и другие народы на то или другое царство. Так напр. Манаим, царь израильский заплатил царю ассирийскому Фулу 1000 талантов серебра затем, чтобы при его пособии остаться царем на царстве Израильском (4Цар. 15, 19), — Ахаз, царь иудейский, когда ему грозила опасность от царя израильского Факея и сирийского Рецина, посылал послов к Феглафелассару, тоже царю ассирийскому с униженной мольбой избавить его от нападения союзных царей, называл себя рабом и сыном этого царя, — в подарок посылал к нему золото и серебро, какое нашлось в сокровищницах храма и дворца, наконец, сам являлся к нему с покорностью, когда тот по его зову пришел в столицу Сирийского царства — Дамаск (4Цар. 16, 7—10). «Но» напрасно Ефрем (об Иуде не упоминается, хотя и подразумевается, — не упоминается потому, что пророк главным образом имеет дело с десятиколенным царством Израилевым, а Иуды в том или другом месте касается только мимоходом, кстати) идет за помощью к Ассуру, напрасно думает угождением Ассуру защитить себя от существующих уже и угрожающих впереди его царству опасностей: «он не может исцелить вас», говорит Господь, обращаясь и к Ефрему и к Иуде вместе, «и не избавит вас от раны», не избавит царь от того приводящего к неизбежной погибели разложения, которое может быть исправлено только обращением к истинному Богу, — и не только не избавит, но еще усилит это разложение и тем ускорит неизбежную погибель царств. Ибо Бог, доселе являвшийся в своих исправительных наказаниях упорного народа только как бы молью ничтожною, или слабым червем, — теперь, когда народ хочет и старается освободиться от действия исправляющей и в то же время карающей силы Божией силой человеческой и уже прибегает к этой силе за помощью, Он — и именно Он, а не кто — либо другой, этот Бог, карающий и исцеляющий, умерщвляющий и оживляющий (Вт. 32, 39), является во всем своем могуществе: «ибо Я», говорит Он, «как лев для Ефрема (43,

7; Ис. 5, 29), скимен (львенок) для дома Иудина. Я, Я похищу, — схвачу свою добычу, «и пойду» в свое место, «понесу и никто не отнимет» никакая сила не спасет от Меня народ, определенный Мною на погибель. И как лев, схватив добычу, возвращается в свое логовище; так и Я, излив свою ярость над грешным народом, исполнив над, ним свою грозную волю, «пойду, возвращусь в свое место», возвращусь на небо, не буду обитать среди этого народа, как его по преимуществу Бог, избравший его в свой народ, особенно перед другими народами промышляющий о нем, спасавший его, и всегда защищавший его, — лишу этот народ своего благодатного, обильного милостями присутствия среди его, оставлю его беспомощного страдать среди тех врагов, во власть которых отдам его, и через то приведу его в самое безотрадное, самое несчастное положение. В таком положении мрака, тесноты, несчастья сыны израилевы будут находиться дотоле, «доколе они не признают вины своей» (это первая степень покаяния), — доколе не сознают грехов своих, как главной причины их погибели, и сознавши, не обратятся к Господу, «и не взыщут лица Моего», говорит Господь (это вторая степень покаяния). Это сердечное покаяние, это обновление духовное, — это нравственное пробуждение от сна греховного и греховной беспечности, это устремление к Богу с тем, чтобы ходить путем заповедей Божиих, будет произведено в них именно посланными на них Богом страданиями, их тесной, тяжелой скорбью: «в скорби своей», говорит Господь, в тесноте, пребывая в трудном положении, «скоро взыщут Меня», обратятся ко Мне с особенной стремительной силой, с особенной ревностью (5, 11—15).

Таким образом Бог изливает ярость гнева своего над беззаконным Израилем, лишает его своего благодатного обитания средиего, — погружает его в беспомощное, мрачное состояние не с той целью, чтобы погубить его; Он хочет не смерти беззаконника, но того, чтобы беззаконник отстал от пути своего и жил (Иез. 33, 11), — Он хочет путем крайних наказаний вразумить народ, привести его к сознанию вины своей, и обращению к Богу своему, как единственному подателю жизни и счастья. Смотря на возвещаемое наказание со стороны указанных Божиих целей и переносясь пророческим взором в будущие для него времена, созерцая народ Божий страдающим уже под тяжелым бременем Божия наказания и сам как бы сострадая с ними, пророк от лица Божия обращается к этому пораженному, преданному во власть жестоких врагов, угнетенному, поставленному совершенно в

беспомощное положение народу, обращается с требованием возвратиться на тот единственный путь, на котором только и достижимо спасение. Поражение и несчастное, безотрадное положение произошло от того, что Бог, как лев, поразил свою добычу, свой народ и, поразив, лишил его своей промыслительной помощи и таким образом довел его до состояния смерти; потому что без промышления Творца ни одно творение существовать не может, — оно неминуемо гибнет. А в такое положение Бог привел свой народ потому, что народ этот оставил Бога, хотел обойтись в своей жизни без Его помощи, думал быть счастлив при содействии только своих человеческих средств, — и вот вместо счастья и жизни получает несчастье, смерть. Израиль, как народ самостоятельный, народ независимый, народ имеющий свою землю, свое царство и своего царя — умер, остались только страждущие, и несчастные, лишенные всякой надежды на восстановление, мертвые — пленники, опытно долженствующие познать, что вне истинного Бога — Творца и Промыслителя — нет жизни, нет счастья. На этот — то путь истинного боговедения требовательно и направляет пророк своих страждущих в плену соотечественников: «пойдем и возвратимся», говорит он им, «к Иегове, ибо Он растерзал, Он и исцелит нас: поразил и уврачует нас (Исх. 15, 26; Вт 32, 39). «Даст нам жизнь через два дня, восставит нас в третий день, и будем жить пред Ним», т. е. под Его защитой и покровительством. Слова: «даст нам жизнь через два дня, восставит нас в третий день», — согласно с текстом и контекстом речи, выставляют на вид ближайшим образом скорое и верное (cp. Ам. 1, 3; Иов 5. 19; Притч. 6, 16; 30, 15. 16) оживление Израиля из его смертного состояния, отчуждения от Бога, — оживление, долженствующее воспоследовать по возвращении его к Господу. Это оживление, (отчасти совершившееся в возвращении некоторых пленных десятиколенного Израиля из плена ассирийского, и части иудеев из плена вавилонского в их отечественную землю, воспоследует главным образом с обращением Израиля к Господу, своему Богу, — обращением на основании веры во спасение, совершенное через примирительную смерть Искупителя и Его через два дня в третий воскресение из гроба, как это видно из дальнейших слов обетования: «итак», в виду, т. е. того, что только Бог может доставить нам снова жизнь и счастье, что только Он, который растерзал нас, и исцелит нас, который поразил и уврачует нас, «познаем», т.е. Иегову — вместо того, чтобы удаляться от Бога, забывать о Нем, о Его заповедях и уставах, как мы доселе делали, «устремимся к познанию Иеговы»,

к познанию деятельному; будем ревностно исполнять заповеди Господни и, идя неуклонно по пути этих заповедей, будем духовно — нравственно возрастать в чистосердечной любви к Богу. Такое познание не останется без обильных для народа плодов: «как светлая заря», — заря предвестница восходящего солнца, и начинающегося ясного дня, — «исход Его», явление Бога, в гневе скрывающегося от народа (5, 15), лишающего его своих милостей, его жизни и счастья, явление Его именно к обновляемому народу будет как светлая заря, будет как вестник начинающегося светлого радостного дня спасения: «и Он придет как дождь к нам», говорит пророк — как дождь ранний, падавший в октябре, когда занимались посевом хлеба, и «как поздний окропляющий землю», — дождь весенний, падавший в марте и апреле, когда наполнялись колосья перед жатвой. (Вт. 11, 14; 28, 12; Лев. 26,4). Тот и другой дождь в Палестине составлял истинное благодеяние для народа, если которого — либо из них недоставало, то жатва пропадала. Такое же благодеяние принесет своим явлением к оставленному было Им народу и Господь — Он для народа этого будет таким же источником жизни, каким источником жизни служил дождь для жатвы. Это пришествие Господа к своему народу, сравниваемое пророком с появлением светлой зари, и с дождем ранним и поздним, совершилось в лице Мессии, который действительно явился на землю, как плодоносный дождь (Ис. 71, 6), доставивший всему человечеству и в частности всему Израилю жизнь, явился и как восходящее на рассвете в безоблачное утро солнце светодательное, источник жизни, радости и довольства для всех. Он — этот Восток свыше, посетивший нас, чтобы просветить седящих во тьме и тени смертной, направить ноги наши на путь мира (Лук 1, 78. 79), — даровал жаждущему спасения Израилю не только духовное и нравственное оживление, воскресение по душе, но и как необходимое дополнение этого оживления воскресение и по телу; почему рассматриваемое нами обетование в этом отношении может быть причислено к тем пророчествам (как напр. Исх. 26, 19—21; Иезек. 37, 1—14), в которых, как зародыш, вложено пророчественное упование на жизнь по смерти, — жизнь по душе и по телу.

Второе отделение второй части книги пророка Осии. VI, 4—XI, II.

Как в первой части книги во втором отделении ее (2, 2—23) подробнее раскрывается и обосновывается то, что возвещается в

символическом действии брака пророка с блудодейцею в первом отделении (1—2, 1); так и во втором отделении второй части книги, в след за довольно кратким изображением в первом отделении этой части испорченности и подлежащей суду наказания виновности народа, следует пространное раскрытие как неизлечимого, религиозного богоотчуждения и нравственного растления народа, так и наступающего для греховного царства и народа суда Божия наказания. Раскрытие того и другого, — т. е. и порицание грехов народа и угроза народу за его грехи наказанием, у пророка идет рука об руку, как бы переплетаясь между собой, — хотя нельзя в то же время не заметить в развитии указанных истин некоторого последовательного поступания вперед, так напр. в начале отделения преимуществует изображение неизлечимой ничем религиозной и нравственной греховности народа (6, 4—7, 16), — в средине отделения — на первый план выступает уже не развращенность народа, а угроза народу судом за развращенность (8, 1—9, 9), а в конце отделения — следует указание на то, как Израиль не только во времена пророка, но издревле противодействовал руководительству Божию, так что за это противодействие он вполне достоин вечной погибели и только уже от Божия милосердия зависит спасение его от окончательного истребления с лица земли (9, 10—11, 11).

а) Неизлечимость нравственного растления Израиля 6, 4—7, 16.

Отделение так же, как и второе отделение первой части книги (см. 2, 2), начинается порицанием нераскаянности, неисправимости Израиля. Бог употребил все меры к тому, чтобы обратить заблудившийся народ на путь истины, чтобы сделать его народом верным себе, твердым в истинном богопочтении, Он и изливал на него в изобилии свои милости, Он и обличал и вразумлял его через пророков, Он и посылал на него более или менее тяжкие наказания с целью исправления; но все напрасно, — народ пребывает неисправляемым в своем упорстве: «что Мне делать с тобой Ефрем», восклицает истощивший все средства исправления Бог? «Что Мне делать с тобой Иуда»? — Какое еще осталось средство, которого бы Я не испытал, чтобы только спасти вас? «Добродетель ваша как мгла утренняя, и как роса, которая скоро уходит», — в вас, если и проявлялась иногда добродетель, или точнее, едва только начинающееся стремление к добродетели, доброму расположению, к любви к Богу и к

ближнему, то это стремление бывало так же мимолетно, так же скоропроходяще, как мимолетны, скоропреходяще бывают утренняя мгла и роса, разгоняемые лучами солнца, «посему», т. е. потому что добродетель Израиля есть добродетель мимолетная, только что появляющаяся и тотчас же затем исчезающая, «Я и поражал», говорит Господь, «через пророков», — собственно, — обтесывал через пророков. Как твердое дерево, когда хотят что-либо из него сделать, обтесывают, так и Господь свой твердый, грубый народ, желая из него образовать народ святой, народ соответствующий его высокому призванию (Исх. 19, 6), — через грозные обличения и вразумления пророков старался очистить от нравственной загрубелости в пороке, старался исправить его, улучшить, но так как они не поддавались грозным ударам вразумительных и обличительных речейБожиих вестников, так как они не внимали Божию стремлению исправить, улучшить их, относились к нему с пренебрежением и час от часу все более и более укреплялись в загрубелости своего сердца, то исправляющее, спасающее и оживляющее верующих и внимающих слово Господа, возвещаемое через пророков Его, — это живительное благоухание для спасаемых делалось запахом смертоносным для погибающих (2Кор. 2, 15. 16), — для людей неверующих в Него, не внимающих Ему, «Я убивал их», говорит Господь, «словами уст Моих» (ср. Ис. 11, 4; 49, 2), — беззаконники, не слушавшие Божия обличительного и вразумительного слова, навлекали на себя за свое окаменелое невнимание к этому слову суд наказания, от которого и гибли. «Мой суд», говорит Господь, «является как свет», — обрушивавшийся над упорными преступниками праведный суд Божия мщения проявлялся ясно для всех, как свет солнца, так что всякий, если бы только захотел, легко мог бы его как такой приметить, принять к сердцу (ср. Соф. 3, 5). А этот суд не мог не являться во всей своей праведной строгости; сам народ своим поведением с необходимостью вызывал его к действию. Вместо того чтобы проявлять любовь к ближнему, народ этот предавался произволам сердца своего, угнетал бедных, неправедно притеснял невинных, дозволял себе всякого рода обманы и насилия в отношении к ближнему; вместо того чтобы проявлять любовь к Богу, проявлять состоящее в исполнении заповедей Божиих ведение истинного Бога, народ всюду проявлял вероломство, упорство, невнимание в отношении к Богу и, принося в тоже время многочисленные, обильные жертвы Богу, ложно думал этими внешними бездушными трупами животных угодить Богу, прикрыть свою нравственную

грязь и нечистоту и быть в Его очах народом праведным. «Ибо», говорит Господь, «Я добродетели хочу», хочу в деятельном видении Бога и в любви к Богу коренящейся и в справедливости и милости проявляющейся любви к ближнему, «а не жертвы», приносимой без сердечного расположения, без внутреннего предложения своей души, своих мыслей, чувствований и желаний в жертву, приятную Богу, — приносимой с целью бездушным трупом животного прикрыть нравственное безобразие своей души, — «и боговедения», деятельного состоящего в ревностном исполнении заповедей Божиих, ведения воли Божией, «более, нежели всесожжений», (ср. Ис. 1, 11—17, Мих. 6, 8; Пс. 39, 7—9). — Итак, Бог требует от Израиля, чтобы на первом плане стояло у него нравственное совершенство души, чтобы в народе господствовала добродетель, господствовало чистое, искреннее, благочестивое настроение души, преданной, верной Богу, и затем уже как внешнего, наружного проявления этого настроения душевного — требует и жертв. А они поступают совершенно наоборот, — «а они», говорит Он, «как Адам, преступают завет»; — принося наружно жертвы Богу, в тоже время не сохраняют нравственной духовной чистоты и верности Богу, — по своему своеволию, самолюбию и гордости нарушают заповеди Божии так же, как тоже по своеволию, самолюбию и гордости нарушил данную Богом заповедь и Адам, — и как Адам, нарушая заповедь, преступал через эту заповедь заключенный между ним и Богом завет, разорвал единение и общение с Богом; так и они, нарушая заповеди Божии, преступают заключенный с ними Богом при Синае завет, разрывают единение с Богом, общение с Ним. «Там», т. е. где Вефиль и Дан, как главные места в Израильском царстве, где сосредоточено было богопротивное идолопоклонническое служение народа, а равно и во всех других местах этого идолослужения, «вероломствуют», говорит Господь, «против Меня», — места моего владычества, освященные моими милостями, они оскверняют служением Ваалимам, — вместо должного поклонения на них истинному Богу они воздают поклонение идолам, — а Меня оставляют совершенно, — и, оставляя, пренебрегают всеми заповедями нравственного закона, всеми обязанностями любви к Богу и ближнему. Вот напр., «Галаад есть город делающих беззаконие, наполненный следами кровавыми», — вся восточная иорданская страна Израилева царства (ибо в этом значении употребляется здесь, как часто и в других местах, название Галаад), есть нечто одно целое, одно общество, связанное одним для всех интересом — изобретать и совершать злодеяние, есть как

бы один город убийц, обагренный кровью так полно, что где ни шаг, то следы крови. Не лучше жителей Галаада и сословие священников в Израиле — Как разбойники — грабители и убийцы, они шайками собираются по дорогам и здесь грабят и убивают проходящих. «И сословие (точнее — товарищество, и здесь товарищество в худом смысле: шайка, банда, сборище, евр. cheber) священников, как толпы разбойников, выжидающих человека, — убивают на дороге к Сихему».Через Сихем, лежавший между горами Гевал и Гаризин и бывший городом Левитов и убежища (Иис. Нав. 20, 7; 21, 21), проходила главная дорога из Самарии в Вефиль, место богослужения десятиколенного Израиля. Эта же дорога, вместе с тем, была главной дорогой и вообще, из северных пределов Палестины на юг в Иерусалим. По этой дороге большей частью народ ходил на праздники; одни в Вефиль, а другие — люди богобоязненные в Иерусалим. А так как дорога эта была главной с севера Палестины на юг, то не только во времена праздников, но и во всякое другое время она была обильна путешественниками. Поэтому шайки священников Израильского царства, — священников, вышедших из среды народа, и избрали эту дорогу местом для своих грабежей и убийств. Проходящих путешественников священники грабили и в случае противления убивали: «потому что они злодеи», злодеи по ремеслу, совершают злодейство обдуманное, хитрое, изученное долгим опытом, — совершают убийство, как есть настоящие разбойники. Вообще «в доме израилевом», говорит Господь, «вижу ужасное», вообще во всем царстве Израилевом ясно видимо возбуждающий ужас сочетание преступлений и злодейств всякого рода, — «там у Ефрема (у народа израилева) блудодеяние», и блудодеяние и плотское и духовное. Этим блудодеянием «осквернился Израиль», сделался недостойным Божия помилования и совершенно созрел для суда Божия наказания. Не избежит этого суда и Иуда: «и тебе Иуда», говорит Господь, «предназначена жатва» (ср. Иоил. 4. 13; Иер. 51, 33), — и ты подвергнешься очистительному суду Божию в то время, когда «Я обращу плен народа Моего», когда Я выступлю с карательным судом, когда Я подвергну весь свой народ, все двенадцать колен страданию за грехи его, подвергну затем, чтобы путем этого очистительного суда уничтожить в народе его безбожие и сделать его снова народом, соответствующим его святому призванию. Этот суд очистительного исправления для Израилева царства начался ассирийским пленом, а для Иудина — вавилонским. Тот и другой плен продолжаются и будут продолжаться для народа, некогда богоизбранного, дотоле, доколе они, как народ, о

своем исправлении не засвидетельствуют верой в Мессию и вступлением в общение царства Христова (6, 4—11).

Но Господь не довольствуется тем, что Он высказал доселе о нравственном растлении народа и упорстве этого народа против всех мер Божия исправления, — Он и далее продолжает порицание того же нравственного растления народа, не поддающегося никакому воздействию на него Божия уврачевания: «между тем как, Я», говорит Он, «врачую Израиля, открывается нечестие Ефремово (и здесь, как и в других местах, именем Ефрем называется все десятиколенное царство Израилево) и злодеяния Самарии», столицы царства Израилева, — болезнь не уступает врачеванию, — она только еще более разрастается от последнего и обнаруживает яснее и яснее всю Силу своей злокачественности: грозные и обличительные речи пророков, Божии исправительные наказания, употребляемые Богом для уврачевания греховной болезни Израиля, только еще более укрепляют народ в его упорстве в нечестии и еще яснее обнаруживают всю силу и закоренелость общего их болезненного состояния, которое проявляется в разного рода преступных действиях: «ибо они строят ковы и воры ходят, толпы разбойников рассеялись по улицам»; таким образом обманы и словом и делом в отношении и к Богу и к людям, воровство и уличное грабительство — вот обыкновенные дела беззаконного Израиля и при этом никакого страха, никакой боязни перед Божиим судом. Совершая преступные дела, «и не подумают», говорит Господь, «в сердце своем, что Я помню все злодеяния их», не взвесят того, что Я накажу их за все эти злодеяния; — «вот уже окружили их деяния их», — вот уже они со всех сторон обложили себя злыми делами, «они» т. е. дела эти без всякого страха и стыда, «совершаются пред лицом Моим».Нечестие так проникло в народ, что владыки народа, обязанные сохранять правду, не только не наказывают преступников, но еще и сами услаждаются их преступлениями. Эти преступники — эти обманщики, эти воры, эти грабители «злодейством своим увеселяют царя, и не правдами своими князей».Владыки и народ подали друг другу руки, поддерживают друг друга в грехе. Развращенные царь и князья его находят удовольствие в разврате народа, а последний, видя, как это нравится их владыкам, развратничает еще более, чтобы тем доставить им еще большее удовольствие, еще большее услаждение. «Все они» и цари, и князья, и народ — только и знают, что «прелюбодействуют», — прелюбодеяние духовное, удаление от истинного Бога, идолослужение и соединенное с ним прелюбодеяние плотское обратилось у них в

навык и привычку, — они «как печь растопленная хлебником, который перестает раздувать (огонь) от времени, когда замесит тесто, до того, когда оно вскиснет», и тогда хлебник начинает еще сильнее раздувать горящий в печи огонь, чтобы получить степень жара, достаточную для испечения хлебов. Прелюбодеяние горит в народе неугасимо, как огонь в печи пекаря. Но огонь по временам прекращает свой пылающий пламень. Злая воля — этот machinator doli — этот пекарь перестает раздувать его, от времени, когда замесит тесто, до того, когда оно вскиснет, перестает раздувать его, когда обдумывается, приготовляется к совершению злого преступного дела, и как скоро дело созрело, обстоятельства благоприятные к исполнению готовы, — злая воля приходит в деятельность усиленную, с особенным увлечением раздувает огонь страсти и вот страсть, совершающая приготовленное злое дело, горит ярким усиленным пламенем, — действует с особенной силой и порывистостью. При таком страстном, пылающем как огонь во всем народе прелюбодеянии, князья и сам царь предаются еще особенному пороку, предаются чрезмерному пьянству: «в день» рождения или вступления на престол «царя нашего», говорит пророк, «князья вином разгорячаются до изнеможения и сам он протягивает руку смехотворцам», сам вместе с ними издевается над всем священным, над всем нравственным; вместе с ними, позабыв всякий стыд и приличие, предается шутовству и всякого рода безобразию. Почему же так прелюбодейно живет народ и во главе его развратные, предающиеся пьянству царь и князья его? «Потому что они», говорит пророк, «вложили сердце свое в коварство их как в печь»; потому что все свое душевное настроение, свое направление они посвятили, предали коварству, — предались совершенно вероломному и нечестивому прелюбодеянию, отпадению от Бога, и чувственному, развратному, льстящему порокам служению идолам. — «Всю ночь спит пекарь их; а поутру у них горит как бы пылающий огонь», злая воля, пропитанная страстью к идолослужению, спит во время ночи — не благоприятных для своего проявления обстоятельств, как спит пекарь, доколе не вскиснет приготовленное им тесто, но как скоро наступает утро, как скоро наступают благоприятные обстоятельства для проявления худых мыслей и стремлений сердца, или же как скоро эти мысли и стремления созревают вполне и сделаются со всем готовыми к их осуществлению, злая воля пробуждается к деятельности, — созревшее, злое прелюбодейное настроение души извнутрь выходит наружу и здесь горит как пылающий огонь, проявляется с особенной страстностью,

видимой и ощутительной для всех. От этого, постоянно горящего внутри их злого, вероломного направления их души, проявляющегося в богоотступной, порочной внешней деятельности, «все они раскалены как печь и», пламенем этой печи, «пожирают своих властителей».Горя постоянно нечестием, и подданные, и властители навлекают суд Божий на самих же нечестивых властителей и таким образом губят их: «падают все цари их», говорит Господь, «никто из них не вопиет ко Мне», т. е. в страстности, которой все воспламенены к идолослужению, и с которой князья и цари предаются чувственным, порочным увеселениям, они доходят до самозабвения, не обращают совершенно внимания на неизбежные последствия их безбожных стремлений, никто из них: ни народ, ни князья, ни цари не обращают внимания на причины падения царей, никто не приходит к сознанию, что Израиль оставил путь, ведущий к спасению, что он низвергается в пропасть погибели и, не приходя к такому сознанию, никто не обращается к Господу, который единственно только и может помочь и спасти. Пророк имеет здесь в виду время после Иеровоама ІІ-го, когда, быстро сменяясь один за другим, были низвергнуты: Захария Шалумом (Селумом), Шалум Менагемом (Манаимом), сын Менагема Иекахия (Факия) Искахом (Факеем) (4 Цар. 15,10. 14, 25), — включая сюда и 11-ти летнюю анархию между временем царствования Захарии и временем царствования Шалума. Здесь разумеются также и все предшествующие этому времени перевороты, которые произошли в царствовавших династиях десятиколенного Израиля (7, 1—7).

От изображенного внутреннего растления десятиколенного царства Господь переходит к изображению пагубной для царства внешней политики его, к изображению того положения, какое было принято Израилем относительно языческих народов, и тех несчастных последствий, какие вытекли для него из этого положения. В законе Израилю самим Богом было сказано: «не поступайте по обычаям народа, который Я прогоняю от вас; ибо они все это делали, и Я вознегодовал на них, и сказал, Я вам: вы владейте землею их, и вам отдаю в наследие землю, в которой течет молоко и мед, Я Господь Бог ваш, который отделил вас от всех народов. Будьте предо Мною святы, ибо Я свят Господь (Бог ваш) и Я отделил вас от народов, чтоб вы были мои. (Лев. 20, 23. 24. 26). Валаам, пророчествуя об Израиле, говорит: «с вершины скал вижу я его, и с холмов смотрю на него: вот, народ живет отдельно и между народами не числится».(Числ. 23, 9). А Израиль десятиколенного царства

поступает в этом отношении совершенно вопреки заповедям Божиим, вопреки своему призванию: «Ефрем смешался с народами», смешался с язычниками, научился делам их, служил истуканам их (ср. Пс. 105, 35, 36), — и, восприняв в себя, таким образом, языческое настроение, сроднившись внутренне с язычниками, стал заключать с ними и противобожественные внешние союзы, вступал с ними в связи и тем пролагал путь к проникновению языческих народов в свои владения. И вот, вследствие такого направления своей политики, «Ефрем сделался недопеченным хлебом», или точнее — необороченною лепешкой, т. е. такой лепешкой, которая, будучи испекаема на горячей золе или раскаленных камнях, в том случае, если ее не переворачивают, с одной стороны бывает сожжена, а с другой стороны совершенно не тронута огнем. В каком же отношении Ефрем стал похож на необороченнную лепешку? Это пророк далее объясняет таким образом: «чужие съедали», говорит он, «силу его», — как огонь сожигает необороченную лепешку, так враги частью своими опустошительными войнами, частью распространением путем союзов или тех же войн в народе израилевом язычествующего направления, губили силу этого народа, «а он не знает», он не сознает того, что союзы с язычниками только ослабляли его, только вредили ему, только губили его. С другой стороны, на свои потери от врагов своих напр. от сирийских и ассирийских царей, он смотрел как на преходящие раны, которые могло исцелить время, и не видел в них признаков того, чтобы Бог, которого он оставил, на которого не возлагал своих надежд и упования, отступил от него, не видел, что время испытания идет к концу, что оно даже уже приблизилось: «и седина», — эта вестница смерти, вестница близкой погибели царства уже «усеяла его», т. е. израильский народ, представляемый, как царство в образе одного человека, — погибель уже совсем на дворе, она вовсе близка, — «а он не знает», — он не знает, что уже всем видимы ясно признаки падения его, и старается удалить их от себя, не знает Бога — виновника их, не знает причины их — своего развращения, не знает их назначения — обращения к Богу, не знает конца их — погибели царства, конца неизбежного для тех, которые не знают этих признаков и не хотят знать их: «и свидетельствует гордость (т. е. Сам Иегова — предмет гордости и виновник величия Израиля, см. 5, 5) Израиля пред лицом его», — перед самими глазами Израиля Бог показывает, в самое лицо высказывает ему признаки постепенного ослабления и приближения к погибели народа, «и они не обра-

щаются к Иегове, Богу своему, и не ищут Его при всем этом», при всех видимых, очевидных признаках своего ослабления и погибели они все — таки не ищут себе помощи у Бога, который один только и может оказать помощь им, — нет, — они идут, не замечая смертельного вреда для себя от этого, за помощью к тем же народам, которые и ослабляют их, и губят их. Вследствие этого: стал Ефрем, как глупый, бессмысленный голубь», который, летая за кормом, не замечает расставленных ему сетей. Жестоко преследуемые врагом и именно Ассуром они то «зовут египтян», ища у них помощи себе против Ассура, то «идут в Ассирию», то самого Ассура стараются разного рода подарками задобрить, умилостивить, и тем предохранить себя от его жестоких опустошений (см. 8, 9), — и не замечают, что, действуя так, ища себе спасения и жизни таким путем, они идут в сеть погибели, сами предают себя во власть того же Ассура. В этой — то сети, в которую они сами себя вовлекают, Господь и запутывает их, чтобы наказать их. «Когда они пойдут» таким путем, ища себе союза с Египтом или Ассуром, «Я», говорит Господь, «распростру над ним сеть мою, как птиц небесных свергну их», — поступлю с ними, как птицелов. Вот птичка летает по воздуху — свободная, независимая, никем не стесняемая; — простирает птицелов сеть,— и птичка куда попадает, — она низвергается с неба на землю, лишается своей дорогой свободы и делается пленницей в руках поймавшего. — Так будет и с народом израильским, — он теперь народ, сознающий себя народом свободным, независимым, действующим по собственной воле, но Господь лишит его этой свободы, Он распрострет над ним сеть плена, сеть рабства и поймает его в эту сеть: «накажу их», говорит Он, «как они слышали в собраниях», накажу их тем грозным судом погибели, о котором они слышали многократно, слышали из всех книг закона и в особенности из Второзакония, слышали из песни Моисея, слышали с горы благословения и с горы проклятия — с Гевал и с Гаризин, слышали из проповеди пророков, слышат, наконец, теперь из уст Осии, — но не вникают, не сознают угрожающей беды, не заботятся об уврачевании своей болезни, — пребывают упорно в своем богоотступничестве. Положение самое опасное. «Горе им»! взывает Господь, «потому что отлетели от Меня», отступили от Меня и не обращаются ко Мне. «Беда им, потому что отпали от Меня! Я хотел спасти их, а они говорят ложь против Меня», — Я мог бы их спасти, но теперь не спасу, они и делом и словом проявляют ложь относительно

Меня, — делом — чрез то, что ищут помощи не у Меня, а у язычников, словом — чрез то, что если когда и взывают к Богу и служат Ему, то только наружно: «и не взывают ко Мне», говорит Он, «от сердца своего, когда рыдают на ложах своих», когда во время тяжелой нужды испускают стоны неверующего в помощь Божию отчаяния. Они только и думают о чреве своем: «о хлебе и вине советуются между собой; а от Меня отстали», а Бога, виновника и источника всех земных благ, совсем позабыли. «Учил Я», продолжает Господь изображение неверного, неблагодарного отношения народа к Нему — их Благодетелю, «руки их укреплял», научал руки их брани (см. Пс. 17, 35), сообщал им силу для победоносной борьбы с врагами, «а они мыслят зло против Меня», а они отступают от Меня, служат тельцам, отнимают, похищают у Господа только Ему одному принадлежащую Божескую честь. «Они обращаются, но не к горнему», если и возвращаются к истинному Богу, живущему на небе, то возвращаются неискренно, обманчиво и притом не надолго, — постоянно изменяют, отступают и затем снова обращаются, и через то самое «сделавшись, как неверный лук», тетива которого потеряла силу упругости, так что стрелы, пускаемые из лука, до цели не долетают (ср. Пс. 77, 57); подобно этим стрелам и Израиль не достигает цели своего назначения, и потому должен погибнуть, — и прежде всего, «падут от меча князья их», как первые и главные виновники богоотчуждения и пагубного нечестия, в которое они ввергли народ и царство, — падут «за дерзость языка их», падут за ту ложь, которую они выражали в отношении к истинному Богу, через свое неверие в Него и богоотступничество, понося дерзским образом всемогущество и верность Божию. «Это их поношение в земле Египетской», — они надеются на Египет, но Египет не поможет, они падут мечем; таким образом их надежда на Египет покончится бесчестием для них, таким образом вместо ожидаемого оттуда спасения они получат стыд и поношение (ср. Ис. 30, 3. 5) (7, 8—16).

б) Грозный суд за отпадение от Бога (гл. 8—9, 9).

Речь боговдохновенного пророка принимает несколько иное направление. Доселе она главным образом сосредоточивалась на изображении неисправимого ничем растления народного и только по временам переходила к раскрытию и возвещению суда Божия за это растление; отселе же наоборот, — отселе на первый план

выступает возвещение суда Божия наказания народа, — а изображениe греха и злодеяний народа отступает уже на второй план и если в речь вводится по местам, то вводится для того только, чтобы яснее и полнее показать необходимсть и справедливость возвещаемого народу суда Божия. «Трубу к устам твоим,!»взывает Бог к пророку, требуя от него, чтобы он, как герольд, как вестник, трубил в трубу, как можно громче и дерзновеннее, вслух всего народа возвещал сему народу о наступающем грозном суде наказания. Этот суд быстро идет к своему исполнению и идет именно так, как Бог возвестил еще в законе через раба своего Моисея. — Моисей от имени Божия говорил народу, что если он не будет служить Господу, то Господь пошлет на него народ издалека, от края земли; «как орел, налетит народ, которого языка ты не разумеешь», говорил в свое время Моисей, — «народ наглый, который не уважит старца, и не пощадит юноши. И будет он есть плод скота твоего и плод земли твоей, доколе не разорит тебя, так что не оставит тебе ни хлеба, ни вина, ни елея, ни плода волов твоих, доколе не погубит тебя. И будет теснить тебя во всех жилищах твоих, доколе во всей земле твоей не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеешься; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, во всей земле твоей, которую Господь, Бог твой дал тебе» (Вт. 28, 40—52).И вот теперь эти предвозвещаемые Моисеем страшные враги действительно «орлом летят на дом Иеговы», — летят на десятиколенного Израиля, составлявшего собой некогда часть общества Господня — (см. Иер. 12, 7; Зах. 9, 8; Евр. 3, 6; 1Тим. 3, 15), — летят «потому, что они (т. е. израильтяне) преступили завет мой и против закона моего вероломны». Постигнутые несчастьем, притесняемые налетевшими быстро, как орлы хищными врагами, страдая в нужде, «они будут взывать ко Мне о помощи, будут взывать каждый из них так: «Боже мой! Мы знаем Тебя», насколько Ты открывал Себя всему народу израилеву, — и уже само имя, которое мы носим, свидетельствует о том, что мы принадлежим к народу Божию; «мы — Израиль».Но напрасный зов. Знание Бога без сердечного расположения к Богу, без хождения по путям Божиим, одна внешняя только принадлежность к народу Божию не сильны спасти народ от погибели. «Отверг Израиль доброе», отверг Израиль спасение, дарованное ему Богом через благодатный завет с Ним, разрушил завет с Богом, не покорился ярму закона Божия, — так после этого «пусть преследует его враг».Такой-то ответ даст Господь

народу израилеву на его зов о помощи и Он непреложно прав в своем ответе, — потому что они своим отношением к Богу вполне заслужили такой ответ от Него «Они ставят царей», говорит Господь, «но ни от Меня; ставят князей, а Я не знаю», — ставят царей не Мною назначенных, ставят их без испрошения на то моего благоволения. Имеется в виду здесь, прежде всего, само образование десятиколенного царства. Как совершившееся через отпадение от Иеговы и от поставленного Им на управление народом дома Давидова, образование это было дело в существе своем самовольное, противобожественное. Значит, и все цари, управлявшие по воле народа отпадшим царством, были цари не назначенные Богом, поставленные без испрошения на то воли Божией, поставленные народом самовольно. Сюда нужно присоединить еще и то, что смена царей в царстве Израильском не всегда совершалась путем мирным, путем наследования престола отца его сыном или братом или вообще ближайшим родственником, а напротив, очень часто совершалось насильственно, через истребление царствующей династии. Делавшиеся царями узурпаторы престола и признаваемые в этом достоинстве народом были, таким образом, еще более без воли Божественной поставленные народом цари его. Правда, о первом царе Израильского царства Иеровоаме 1 повествуется в книге Царств (3 Цар. 11), что ему через пророка Ахию было возвещено господство над десятью коленами; потом повествуется еще, тоже в книге Царств (4Цар. 9) об Ииуе, что он, по поручению пророка Божия Елисея, был помазан одним из учеников этого пророка на царство над десятиколенным Израилем. Таким образом, указанным царям, предоставлялся престол израильского царства, по наперед выраженной на это воле Божией. Но путь и способ, какими означенные цари достигли предуказанного им волей Божией престола, ставят и их также на одну доску с узурпаторами престола, захватывавшими, без воли Божией и вопреки этой воле, власть в свои руки путем возмущений и убийств. Так напр. Иеровоам 1 вследствие того, что ему через пророка Ахию возвещено было владычество над десятью коленами, еще при Соломоне строил заговор против царя с той конечно целью, чтобы путем возмущения достигнуть предвозвещенного ему пророком владычества (см 3Цар. 11, 26—40), — а по смерти Соломона, при воцарении Ровоама, руководил и заправлял собранием десяти колен при их отпадении от дома Давидова, и вообще дело вел так, что возмутившийся против Ровоама и отложившийся от него народ десятиколенного царства избрал Иеровоама, как главного подстре-

кателя и заправителя в этом деле, своим царем (3Цар. 12). Точно также и Ииуй, истреблял царственный в его время дом Ахаава, действовал в этом случае не только как исполнитель воли Божией, сколько как заговорщик, воспользовавшийся помазанием Божиим его на царство, как благоприятным поводом достигнуть насильственно царской власти, посему Ииую, и вменено в преступление истребление дома Ахаавова (1, 4), хотя это истребление было возвещено Ииую при его помазании на царство, как дело желательное для Бога (4Цар. 9, 6—10).

К этому, самовольному, не от Бога идущему, вопреки Его воле и Его завету совершающемуся постановлению царей народом присоединяется еще другой грех того же народа, а именно обращение, употребление золота и серебра на поддержание идолопоклоннического культа, на поддержание служения тельцам: «из серебра своего и из золота своего делают себе кумиров», говорит Господь, делают затем, «чтобы это (т. е. из золота и серебра приготовленные идолы) погибло», навлекши на себя как неизбежное следствие суда Божия и наказания, — потому что Бог отвергает идолов, как Израиль отвергает доброе (см. 8, 3): «мерзость», говорит Он, «телец твой, Самария!» Телец самарийский — это не в городе Самарии поставленный телец, о таковом тельце история не знает, но Самария здесь, как столица царства, упоминается вместо всего царства и под тельцом самарийским разумеется телец, поставленный в Вефиле, где совершалось главное, всенародное и государственное служение ему. Этот телец возбуждает отвращение в Иегове, из-за него в Иегове пылает гнев на израильтян, которые кланяются этому тельцу и как не хотят оставить этого поклонения: «пылает», говорит Господь «гнев мой на них; долго ли они не будут сносить чистоты», в гневе на нечестие народа вопрошает Он? Долго ли они будут держаться этого беззакония, долго ли они будут отвращаться от чистоты хождения пред Господом? Долго ли они не познают всю глупость своего идольского богопочтения: «ибо произведение израилево и он», т. е. телец, которому они покланяются, есть произведение Израиля же. «Ковач сделал его и подлинно он — не Бог», а потому и участь его постигнет такая же, какая постигла при Синае золотого тельца, который был сожжен на огне, затем разбит и стерт в мелкий порошок (Исх. 32, 20; Вт. 9, 21), — «в куски обратится телец самарийский», он будет разбит на мелкие кусочки, — он будет уничтожен. Не лучше будет и с самим народом, который ведет такое нечестивое дело, который ходит вослед ничтожных богов: «поелику»,

угрожает Господь, «ветер сеют они, то вихрь пожнут»(ср. 10, 13; 12, 2; Иов. 4, 8; Притч. 22, 8). Поелику они совершают только дела суетные, пустые, не приносящие им никакой пользы, а только вред, поелику совершают постоянное зло, постоянное нечестие, ведущее не к спасению, а к погибели; — то погибель эту, выросшую из их нечестия, они и пожнут, они и получат в удел себе, — «не будет», продолжает угрозу Господь, расширяя образ, «у него жатвы, выросшее не даст муки, а если же и даст, то чужие съедят ее»: — посев хлеба не будет сопровождаться хорошими всходами, земля не даст хорошей жатвы и добрых колосьев, и колосья не дадут зерен, из которых бы можно было приготовить муку, — хлеб вообще не будет родиться, а если что и уродится, то достанется в удел врагам (8, 1—7).

Но не одни посевы будут бесплодны у Израиля, а и вообще всякое дело, всякое предприятие его будет также бесплодно, — и не только хлеб у Израиля пропадет, но и сам Израиль пропадет, погубленный врагами. Исчезновение его — дело решенное, — Израиль вполне созрел для этого: «погиб Израиль, — вот они уже среди народов, как сосуд, которого никто не любит», как сосуд, презираемый всеми, и по своей негодности ни к какому употреблению всеми отвергаемый (Иер. 22, 28, 48, 38). Такую участь Израиль сам себе приготовил своими делами. — Вместо того чтобы искать себе помощи у Господа, «они идут к Ассуру», и в этом отношении поступают глупее неразумного животного, — «дикий осел», животное неразумное, но от природы одаренное непреодолимой наклонностью к свободе, назначенное самим Богом для жизни пустынной (см. Иов. 39, 5—8), «ходит по своей воле», он крепко охраняет свою свободу, твердо, неизменно следует своему назначению, живет так, как ему назначено самим Богом; а народ Израиля не следует своему назначению, не живет так, как ему определил Господь. Он, вопреки законам Божиим, заключает противоестественные, с его назначением непримиримые, прелюбодейные союзы с языческими народами: «ефремляне дарами покупают союзы прелюбодейные», — изменяя в верности Богу, стремятся через дары приобрести себе благоволение и защиту у Ассура, как будто Ассур сильнее Бога и лучше может спасти Израиля, чем всемогущий Иегова. За такое неверное, за такое противное назначению богоотступничество Бог и накажет Израиля и накажет именно через тот народ, на помощь и благоволение которого так Израиль рассчитывает: «за то, что они», говорит Бог, «покупают (союзы)

у народов, теперь Я их»соберу всех вместе, как пленников между народами, всех и отправлю в среду, в землю тех народов, к которым они ходят за союзами, «и они», плененные этими народами и живя в рабстве среди их, «начнут умаляться от бремени царя князей», начнут в своем народонаселении уменьшаться, страдая в плену от тяжелого ига могущественнейшего царя ассирийского, этого царя покоренных им и подданных ему царей (Ис. 10, 8). «Ибо», обосновывает Господь свою угрозу, «много жертвенников соорудил Ефрем на грех».По закону Божию Израиль должен был иметь один только жертвенник и именно в том месте, которое сам Господь благоволил избрать своему имени (Втр. 12, 5—7), а Израиль вопреки закону настроил себе множество жертвенников, настроил затем, чтобы умножить грехи идолослужения и через то самое увеличить бремя ответственности за них: «на грех у него жертвенники», на наказание ему они.

Затем, Бог даровал Израилю свой святой закон со всем величием и разнообразным, бесконечным, не исчерпанным богатством его святого праведного содержания. Бог написал этот закон через Моисея не для одного лишь его времени, не для современного ему только поколения, но для всех поколений народа богоизбранного, следовательно, и для современников Осии. Бог писал его и после Моисея, своим промыслительным учительством раскрывая, разъясняя сокровища его, так или иначе: или в истории, или в Божественных изречениях книги Псалмов, или в притчах, во множестве видений и поучений пророческих, разъясняя постоянно, смотря по свойству и наклонностям призванных к закону: «Я писал», говорит Он, «ему полноту (множество, мириады) закона моего».К этому закону все сыны Израиля во всякое время должны были относиться со всем, своим благоговейным вниманием, они должны были хранить его всегда пред своими глазами, должны были учить постановлениям его своих сынов и дщерей. — «Но они (постановления эти) считались чем — то чуждым у него», сыны Израиля думали, что, может быть, и хорош закон, но только, как говорится, в данное время, хорош он был и, следовательно, обязателен для времени напр. Моисея, теперь эти времена прошли; к ним, достигшим новых времен, поставленным в другие обстоятельства, он не относится, чужд их и, следовательно, не обязателен. Относясь так к закону, поступая во всем вопреки этому закону, вопреки ему умножая количество жертвенников, народ умножает вместе с тем и количество жертв, приносимых им в образе тельцов поклоняемому

истинному Богу. Но эти жертвы, приносимые во всех отношениях противозаконно, — вовсе потому не есть жертвы, очищающие грехи народа и спасающие его, а просто есть мясо, которое они закалают и едят и к которому Иегова не имеет никакого благоволения: «Что касается до жертв, приносимых Мне», говорит Господь, «они приносят в жертву мясо и едят его, Иегова не благоволит к ним». Он не оставит безнаказанным пренебрежительное отношение народа к его закону, к его множеству заповедей и постановлений, и то, чем народ хочет умилостивлять Бога, только еще более раздражает Его. «Он теперь же вспомнит беззаконие их и посетит грехи их», посетит своим наказанием. Господь сказал народу через Моисея, (см. Вт. 28, ст. 58. 64. 65. 68): «Если не будешь стараться исполнять все слова закона сего, написанные в книге сей, и не будешь бояться сего славного и страшного имени Господа Бога твоего.... И рассеет тебя Господь (Бог твой) по всем народам, от края земли до края земли, и будешь там служить иным богам, которых не знал ни ты, ни отцы твои, дереву и камням. Но и между этими народами не успокоишься, и не будет места покоя для ноги твоей, и Господь даст тебе там трепещущее сердце, истаевание очей и изнывание души. И возвратит тебя Господь в Египет на кораблях тем путем, о котором я сказал тебе; ты более не увидишь его; и там будете продаваться врагам своим в рабов и в рабынь, а не будет покупающего. Народ не исполнял заповедей закона, он считал их чуждыми себе, и вот Господь точно исполнит угрозу, изреченную им через Моисея. Он, некогда спасший народ из Египта, из земли рабства, снова возвратит его в землю рабства. По действию карающего Иеговы, «они (т. е. израильтяне) возвратятся в Египет», — Это значит впрочем, не то, что израильтяне снова уйдут в плен в Египет, а то, что они уйдут в землю чуждую, и будут так же тем, страдать, как страдали некогда их отцы в Египте; потому что Египет здесь берется, приминительно к угрозе во Вт. 28, 68, как древний образ вообще всякой земли рабства народа Божия. Такое наказание, такое полное изгнание народа из земли обетованной, от лица Божия постигнет народ этот потому, что он всецело, во всей глубине существа своего удалился от Бога и стал верить только в свою силу, в созидаемые им укрепления; «И забыл Израиль Создателя своего и созидает чертоги».Не чужд этого греха стал и Иуда. «И Иуда умножил города укрепленные».Но суетное упование. Созидаемые и укрепляемые города, и дворцы не спасут ни Израиля, ни Иуду от наказания Божия: «И пошлю

огнь на города его, «говорит Господь, «и он пожрет чертоги его», — пожрет города и чертоги, как Иуды, так и Израиля (8, 8—14).

Не спасут Израиля от погибели и все вообще временные удачи и временное благосостояние его царства, не спасут богатые урожаи всех плодов земли: — урожаи хлеба, вина и елея, — и не спасут потому же, почему не спасут его от погибели и созидаемые им чертоги, т. е. потому, что Израиль отступил от Бога, — и на благостояние своего царства, на изобилие урожая смотрит как на дар идолов за верность его им: «Не веселись Израиль до восторга», говорит Господь, не радуйся тому, что у тебя теперь идет все успешно, что твои поля, твои сады и твои виноградники приносят тебе обильные урожаи, и тем скрывают от твоих очей угрожающую тебе опасность, — не радуйся всему этому, «подобно другим народам», — не радуйся так, как радуются этому языческие народы, усматривающие в изобилии жатвы и плода знамение и залог благоволения и милости к ним их богов и за это радостно благодарящие их, не радуйся «потому, что ты», обосновывает Господь свои слова, «блудишь, удаляясь от Бога своего, любишь подарки блуднические на всех хлебных гумнах».Израиль не должен радоваться, потому что он поступает хуже языческих народов. Те на богатые урожа смотрят как на дар своих богов и со свойственным им образом благодарят этих богов, делая это (что нисколько не извиняет их) в неведении своего сердца, как народы, не получившие особенного Божия о себе откровения; а он на те же урожаи не смотрит как на дар своего Бога, который явно в своем откровении, в своих знамениях и чудесах обнаружил себя перед ним как Бог истинный, как Бог покровитель его и спаситель, — и не воздает этому Богу достодолжной чести и благодарности, на все свое земное благосостояние, на плодородие полей и садов, на все, что он собирает на хлебных гумнах, смотрит как на дары идолов, чуждых ему богов, которым он между тем служит, отступая от Бога своего, — смотрит как на дары ваалов своих (ср. 2, 5. 12), радостно благодарит их за это и воспламеняется все большей и большей любовью и ревностью к служению им.

Такого отношения к делу Господь не может оставить безнаказанным, — Бог поставит народ в такое положение, что он с гумна не будет получать хлеба, из точильных чанов ни масла, ни вина: «гумно и точило, точило для приготовления оливкового масла, см. Иоил. 2. 24, а не для вина, о котором само собой отдельно упоминается, не будет питать его, и вино обма-

нет его» (ср. 2, 8. 22). Поставит Господь народ свой в такое положение через то, что выгонит его из своей земли: «не будут жить на земле Иеговы, но в Египет возвратится Ефрем, и будут, есть нечистое в Ассирии». Пророк говорит, что Ефрем, или прямее всех Израиль возвратится в Египет, и затем, как непосредственное следствие этого возвращения, выставляет ядение нечистого в Ассирии, не упоминая в то же время об изгнании Израиля в Ассирию. Из этого уже видно, что словами: «в Египет возвратится Ефрем» — пророк хочет сказать не то, что Израиль опять будет выселен в землю Египетскую, ибо в таком случае не понятны будут выводимые как следствие из этих слов дальнейшие слова пророка: «и будут есть нечистое в Ассирии», поставленные без упоминания об изгнании Израиля в Ассирию, — а хочет сказать то, что Израиль будет изгнан в плен в Ассирию, изгнан будет есть нечистое. Но чтобы яснее и нагляднее представить предстоящий новый плен для Израиля, пророк и изображает его, как и выше (8, 13), под образом древнего плена египетского, в то же время словами: «и будут есть нечистое в Ассирии», давая ясно заметить: о каком плене и какой стране он говорит. Изгнанные в плен в Ассирию, они будут есть здесь нечистое. Находясь под угнетением языческих властителей и вынуждаемые нуждой и голодом, они принуждены будут питаться яствами, запрещенными в законемоисеевом, ястваминечистыми (Лев. 11гл.), — да и те яства, которые в законе моисеевом дозволяется употреблять в пищу, как яства сами в себе чистые, будут в земле пленения для Израиля также яствами нечистыми (ср. Иев. 4, 13); потому что они не будут освящаемы через принесение по закону (Лев.гл. 23—10—21) первых плодов ко Господу, а не будут освящаемы потому, что в Ассирии весь жертвенный культ и неразлучно с жертвами соединенные приношения первых плодов не будут иметь места; как и жертвы и приношения могли быть приносимы Господу только в том месте, в котором Он являл свое имя и присутствие, а не в земле плена, где Господь лишал свой народ своего среди его пребывания. Поэтому — то пророк дальше и говорит, что Израиль в земле пленения не будет уже приносить жертвы Иегове, а если бы и захотел приносить, то они не будут приятны Ему: «не будут Иегове», говорит он, «возливать вина», — (часть вместо целого) не будут приносить Иегове бескровных даров муки, елея и вина, — приносимых обыкновенно вместе с жертвами всесожжения и благодарения (см. Числ. 15, 2-15; гл. 28 и 29) и вместе с при-

ношениями первых, плодов (Лев. 23. 13. 18) «и не будут, приятны Ему их жертвы», жертвы закланные, если бы таковые они захотели принести Ему. А как скоро не будет Израиль приносить даров бескровных и жертв Иегове, то не будет представлять вместе с тем в дом Иеговы и неразлучных с жертвами и освещающих всякую пищу приношений первых плодов, и отсюда хлеб, которым будет питаться Израиль в земле пленения, будет так же нечист, как нечист хлеб, употреблявшийся при похоронных вечерях. Так как по закону (Числ. 19. 14) жилище умершего со всеми вещами и предметами, находящимися в нем и со всеми людьми входящими в него, делалось нечистым на 7 дней; тο и хлеб употреблявшийся при похоронном поминовении усопшего (см. Вт. 26, 14), делался также нечистым. Подобен этому хлебу будет и хлеб Израиля в плену: «как хлеб сетующих они (т. е. хлебы, предметы питания) им: кто ни ест его (этого хлеба сетующих), все остаются нечистыми».Почему же хлеб Израиля будет подобен хлебу сетующих, делающему нечистыми всех употребляющих его? «Потому что», объясняет пророк, «хлеб их только для их души», потому что будет служить только для поддержания их жизни, «а в дом Иеговы не входит», а в дом Иеговы в первых плодах не будет приноситься, чтобы получить там освящение себе. Горькой печалью должно отозваться в душе Израиля такое положение, как положение народа, совершенно оставленного Богом, выгнанного из своей земли, лишенного всех Божиих благословений, бесприютно томящегося в чужой земле, среди чужих людей, среди совершенно чуждой, оскверняющей только обстановки. Эта горечь печали особенно будет чувствоваться пленным народом в дни богоустановленных праздников, в дни праздничного народного веселья и тожества, когда народ если бы пребывал в своей земле, в своих собраниях, то ликовал бы пред лицом Иеговы, наслаждаясь благословениями Божиими, а теперь, изгнанный из этой земли, прогнанный от лица Иеговы, лишенный Божиих милостей, может в эти дни только более сильнее, чем когда либо, чувствовать горечь от потерянного. «Что вам будет делать», с жалостью восклицает пророк к Израилю, «в день праздника», в дни богоустановленных и посвященных Иегове праздников, «и в день торжества Иеговы», в дни тех священных ликований и той священной пред лицом Иеговы радости, какие должны наполнять собой богоустановленные дни праздников в честь Иеговы? То торжество и те ликования, каким народ предавался, обитая в земле Божиих обетований и собираясь для прославления и славо-

словия перед лицом Иеговы в место земного Его среди народа присутствия, теперь должен прекратиться. «Ибо вот они», говорит пророк, созерцая пленение народа как факт уже как бы совершившийся, «переселены из-за опустошения, «на них обрушившегося; «Египет примет их», или точнее, соберет их по одному всех вместе и как бы в одной могиле похоронит их, как это видно из дальнейших слов пророка: «Мемфис похоронит их».Мемфис — название греческое, вместо египетского Мамфта или Мануф, откуда у Евреев Моф, как именно здесь у Осии в евр.; или Ноф, как у Ис. 19, 13; Иер. 44, 1 и др. Это была столица среднего Египта, недалеко от нынешнего Каира, почему и названа здесь вместо всего Египта (ср. Иез. 30, 13). Священное имя этого города было Га-ка-фта, т. е. дом почитания Фта (египетского бога огня, греч. Вулкана (см. Comm Keif, на Ос. 9, 6). Но и здесь, как и в выше упомянутых местах (8, 13; 9, 3), Египет принимается не как земля пленения десятиколенного Израиля, или изгнания туда, а как древний тип, по Вт. 28, 68, земли рабства, которое собственно будет исполнено в земле ассуровой, потому что у Осии только Ассур всюду является как жезл ярости Божией относительно безбожного десятиколенного Израиля, а отчасти и Иуды. Царь Ассур есть царь яреб — поборник, — у которого Ефрем ищет помощи и в котором получит вместо помощи стыд (3, 13; 10, 6); ибо от ассирийского царя Салмана (сокращенная форма Салманассара, разрушившего Самарию 4Цар. 17, 6) идет разрушение и опустошение (10, 14). Наконец в 11, 5 ясно говорится: «не пойдет он опять в землю египетскую Ассур, — он будет царь у него».И так, Израиль будет изгнан на погибель в землю пленения. Что же касается до его отечественной земли, до оставленных им жилищ и сокровищ, то жилища эти и сокровища будут разграблены, и те места, где находились эти сокровища и где стояли жилища и шатры Израиля, будут превращены в пустыню и зарастут дикими, колючими растениями «Драгоценностями их из серебра», домами, украшенными и наполненными благородными металлами, «завладеет колючий терн, волчец в шатрах их, «волчец и колючий терн будут расти на месте разграбленных, разрушенных жилищ и шатров Израиля, — всюду будет лежать печать всеобщего запустения (ср. Ис. 54, 13). Это страшное время Божия наказания, Божия воздаяния так близко и так непреложно в своем осуществлении, что они как бы уже наступило. Уже «пришли дни (судного) осмотра, пришли дни воздаяния. Узнает Израиль: «глупым окажется пророк», ложный пророк, предсказы-

вающий счастье народу и безопасность среди его беззаконий — (Иезек. 13, 10); «безумным человек с духом», человек, находящийся под влиянием высшей, демонской силы и потому говорящий ложное — (3 Ц. 22, 22; Мих. 2, 11). — Когда наступят несчастья, когда наступит Божие воздаяние; тогда народ опытно узнает, что пророки, предсказывающие ему только мир и счастье, — были не более, как глупые лжецы, обманщики. А воздаяние это постигнет Израиля «за множество беззаконий твоих», говорит ему пророк, «и за великую вражду»против Бога и против Его служителей — истинных пророков. Эту враждебность в отношении к Богу и к Его пророкам Израиль проявляет в том, что он не удовольствовался той стражей, какая была в народе Божием, и которая одна только заслуживала этого названия, — нет, он захотел еще иметь свою стражу. «Ефрем страж подле Бога моего», говорит пророк, противопоставляя истинного Бога и называя Его своим Богом — божеству Израиля. — Сверх истинных пророков, поставленных Богом — быть стражами народа, быть вестниками воли Божией народу (ср. Иезек. 3, 17, Израиль захотел иметь своих стражей, своих пророков, которые говорили бы согласно с его развращенным сердцем. Достаточно вспомнить только о 450 студных пророках Ваала и 400 пророках дубравных, ядущих трапезу Иезавелину (3 Цар. 18, 19), чтобы видеть, как изобильнобыло в Израиле число таковых стражей. Эти ложные стражи льстили народу, обольщали его, ободряли в неверии угрозам Божиим и тем самым ввергали его глубже и глубже в бездну погибели. Подобно истинным пророкам, долженствовавшим наблюдать за народом Божиим во всяком хождении его в исхождении, и ложные пророки также следили за каждым шагом Израиля, но только не на спасение, как истинные пророки, а на погибель его: «Пророк», говорит Амос, «есть петля птицелована всех путях его», чтобы ни делал, куда бы ни пошел народ, или кто — либо из народа, везде встречал его этот злой и ложный пророк, пытаясь каждого так или иначе уловить, как птицу в силок, уловить к отступлению от Бога и противлению слову Его истинных вестников; и Израиль с охотой идет вслед своих ловцов: руководимый ими, он противится во всем истинному Богу и пророкам Его — у него «вражда в дому его Бога».Видимое начало или основание вражды и наиболее сильное проявление ее сосредоточено у Израиля в том месте, где он устроил, вопреки воле Иеговы, жилище богу своему и где, вопреки увещаниям вестников Иеговы, служил этому богу, служил тельцам в Вефиле. Следуя во всем пагубным

советам ложных пророков, враждуя против Бога и Его истинных пророков, проявляя эту вражду через отступление от Бога и Его храма и через устроение особого жилища своему богу, и через непрестающее служение этому богу, «они»(Израильтяне) также «глубоко повредились, как в дни Гивеи», т. е. когда колено Вениаминово защищало дело сынов нечестия, совершивших страшное злодейство в Гивее с наложницей Левита, защищало с таким упорством, что по суду Божию все колено было истреблено (Суд. 19—21). Глубоко должны быть испорчены люди, допустившие такое злодейство и такое упорство, — и вот до такой — то степени развратились теперь и израильтяне. За то, как в дни Гивеи Бог временем, казалось, оставлял беззаконие Вениамина ненаказанным, как будто не помнил его, ибо это колено вначале, в нескольких сражениях побеждало остальные колена, вооружившиеся для наказания страшного поступка, совершенного гражданами города Гивеи, и только под конец уже было наказано и сам город разрушен: так и теперь Господь, доселе долготерпеливый к Израилю, наконец, «вспомнит Он беззаконие их, взыщет грехи их», — накажет Израиль за его беззаконие и грехи таким же всецелым поражением и опустошением, какими наказал Он колено Вениаминово в дни Гивеи (9, 1—9).

в) Изначальная испорченность Израиля и погибель его царства. 9, 10—77, 11.

Доселе пророк занимался только современным состоянием Израиля. Усматривая в этом состоянии признаки глубокой, неисправимой развращенности народа, он возвещал ему суд Божия наказания. Теперь пророк от лица Божия, или вернее Сам Бог обращается своим взором назад, к самому началу появления и образования народа израилева в его двенадцати — коленной всецелости. Обращение это Он делает троекратно (9, 10; 10, 1 и 11, 1) и каждый раз показывает: как Израиль не только во времена пророка, но изначала был неверен своему божественному призванию и на все проявления к нему Божией любви отвечал издревле постоянным отпадением от Бога и идолослужением, так что Господь по необходимости должен наказывать в самом корне испорченный, нравственно — выродившийся, упорно всяким исправлениям противодействующий народ, — наказать изгнанием его в плен и всецелым разрушением его царства, — наказать полным от Себя отвержением его.

___________

1) «Как виноград в пустыне», начинается первое обращение Божественного взора назад, на изначальные отношения Израиля к своему Богу, — «нашел Я», говорит Господь. «Израиля»,— Господь, когда только в первый раз увидал Израиля как народ, то увидал его находящимся «в пустыне», в степи печальной и дикой (см. Вт. 32, 10), нашел его в беспомощном, печальном состоянии рабства под властью египетских Фараонов. — Но Господь нашел Израиль «как виноград в пустыне».Найденный Богом в тяжелом и печальном состоянии Израиль был также приятен Ему, также дорог и вожделенен для Него, как виноград, который нечаянно, к своей великой радости, путник находит в дикой, сухой, лишенной всякой растительности, а тем более плодовых деревьев пустыне. — «Как первую ягоду на смоковнице в ее начатках», предлагает другой образ Господь, «увидел Я ваших отцов».— Когда Я явился с тем, чтобы принять Израиля в свой народ, когда освобождал его для этого из Египта и заключал с ним завет при Синае, то этот народ был для Меня также драгоценен, как драгоценна бывает первая ягода на смоковнице, как первый плод ее, как начаток производительности ее. Но Израиль недолго своим поведением, своим отношением к Иегове отвечал на Божие к нему благоволение, недолго пребыл он в отношении к Богу драгоценным, первым плодом смоковницы, или драгоценным виноградом. — Вместо того, чтобы, соответственно своему призванию, посвятить себя исключительно на служение Иегове, сделаться на всю жизнь назореем Иеговы, «они пошли к Ваал-фегору», — они пошли к Ваалу, почитаемому на Фегоре, возвышенности в земле Моавитской (Числ. 23, 28; 25, 3), «и предались сраму», и отделили себя на срамное для Израиля, как народа богоизбранного, служение божеству Фегорскому, — служение, сопровождавшееся особенным распутством, «и сделались мерзки, как возлюбленный их», как мерзок сам Ваал-фегор. Случай, на который здесь по преимуществу указывается, был следующий. Когда странствующие по пустыне Евреи остановились в пределах Моавитского царства; то Валак, царь моавитский, вместе со старейшинами соседнего племени мадиамского, положили в общем совете призвать из Месопотамии знаменитого волхва Валаама с тем, чтобы он проклял Израиля и через то дал им возможность восторжествовать над Израилем и прогнать его от своих пределов. Но Валаам, пришедши к Валаку, вместо желаемого проклятия, невольно, по действию Духа Божия, троекратно изрек над народом еврейским благословение. — Не желая в то же время лишиться обещанной ему Валаком,

в случае успешного проклятия народа, награды, он, движимый низким корыстолюбием, дал Валаку совет ввести в соблазн сынов израилевых, чтобы они ели приносимое в жертву идолам и предались удовольствиям разврата. Положено было в виду израильтян совершать полные чувственности и сладострастия праздники в честь идола моавитского Ваал-фегора. Любопытные израильтяне толпами стекались на эти доселе невиданные ими зрелища. Женщины моавитские и мадиамские стали приглашать их разделить с ними веселье, — те были весьма не прочь от этого, — они с увлечением приняли участие в языческих пирах, которые состояли из идоложертвенного, неприметно вдались во все гнусности языческого суеверия и разврата, стали кланяться богам моавитским и действительно стали дерзки, как возлюбленный их — Ваал-фегор (Числ, 32, 16;25, 1—6; Апок. 2, 14; Иуд. 11).

Что делали отцы, тому же вполне подражают и их дети. Отцы служили Ваалу, — и дети их — Израильтяне десятиколенного царства также служат Ваалу, служат образом и грубым, совне, — ставя жертвенники и алтари Ваалу, и более утонченным образом, скрытно, внутренне почитая Ваала и в лице Иеговы, и в лице тельцов, поставленных для символико-идолопоклоннического служения Иегове. — Таким образом, дети строго продолжают нечестие отцов. — Но переходя из рода в род, одно и то же нечестие, по естественному закону развития, с каждым новым поколением является в постепенно возрастающей новой силе своего развития, — и если в отцах это нечестие потребовало, как наказание, истребление десятков тысяч из среды народа (23,000 см. Числ. 25, 1. 2 см. Кор. 10, 8); то в потомках, сосредоточивших в себе всю силу нечестия десятков предшествующих поколений и усиливших это нечестие еще более своим постепенным в нем восхождением, это самое нечестие требует истребления всего народа.

Такому — то истреблению и должен подвергнуться Израиль десятиколенного царства, как народ, сосредоточивший в себе нечестие отцов и доведший его до последней, требующей окончательного истребления народа, степени развития. Прелюбодейное, сладострастное служение идолам должно быть, соответственно самому пороку, наказано, прежде всего, погублением народа через бесчадие и уничтожение возрастающего юношества, — наказано таким образом через отнятие детей у Израиля, — через, отнятие этой славы народа, которому даны обетования многоплодия (Быт. 12. 2; В. 16, 14; 26, 4; 28, 14). «Ефрем, — как птица», говорит Господь, «улетит его слава»,Ефремова или собственно Израилева слава, состоявшая в собственном, обетованном его праотцам обилии многочадия,

отлетит с быстротой птицы и без надежды возвращения, как не возвращается к своему месту спугнутая с него птица. «Не будет ни родов, ни беременности, ни зачатия», и рождение детей, и надежда некогда увидеть их, до времени носимых в чреве, и наконец, самая возможность иметь их — все это прекратится, Ефрема будет преследовать бесчадство полное и неотразимое, — детей рождать израильтяне не будут. «Даже если они», говорит Господь, «и вырастят сынов своих», если и укроются, таким образом, от возвещенного проклятия; то укроются только на время; — «Я (все-таки), сделаю их осиротелыми, безлюдными», — дети их все — таки подпадут смерти и именно, согласно с угрозой Моисея (во Вт. 32. 25); «отвне будет губить их меч, а в домах ужас — и юношу и девицу, и грудного младенца и покрытого сединами старца», — подпадут они убийству мечем: «ибо» угрожая и в то же время, обосновывая свою предшествующую угрозу, говорит Господь, «горе им, когда Я отступаю от них». А почему горе? Это далее и объясняет Господь: «Ефрем, когда (так как) Я», говорит Господь «усмотрел его (себе ср. Быт. 22, 8) как некоторый Тир, рассаженный на прекрасной пажити», рассаженный на почве вполне пригодной для роскошного и богатого роста посаженных на ней растений, т. е. когда Бог Ефрему вполне усвоил и даровал славу и цветучесть богатого и могущественного Тира, — а он между тем отпал от Него, заЕго благодеяния воздал Ему неблагодарностью; — то должен лишиться всей дарованной Им ему славы, то должен быть предан полному опустошению, «то должен Ефрем вести сынов своих к убийце», должен вести свой народ навстречу врагу, который умертвит их, когда придет на опустошение Самарии и всего Израильского царства. Движимый священным гневом на глубокую развращенность народа, пророк обращается как бы с требованием к Богу привести в исполнение угрожаемый суд: «дай им Иегова», требовательно взывает пророк и затем, желая усилить свое требование и точнее определить его — он вопрошает Бога: «что Ты им дашь? Дай им», просит он, «бездетное чрево и сухие сосцы», исполни над ними то, чем Ты угрожаешь им».На просьбу пророка Господь отвечает обещанием исполнить просимое; потому что Израиль своим нечестием вполне достоин возвещенного ему наказания. «Все зло их (сосредоточенно) в Галгале», говори Господь, «там Я возненавидел их». Что это за особенное зло совершалось в Галгале (см. 4, 15), — этого точно определить нельзя, потому что нет исторических сведений о совершавшемся в этом городе Ефремова колена идолослужения.

Как бы то ни было, но видно, что это зло в Галгале было зло великое, развратившее всего Израиля и возбудившее к нему ненависть со стороны Бога: «там Я», говорит Господь, «возненавидел их, — за злодеяния их», продолжает Он, «выгоню их из моего дома», выгоню их из общества Господня, лишу их участия в обществе народа заветного и во всех обетованных благах его, «не буду уже любить их; все князья их отступники». И вот «поражен Ефрем, поражен, как растение, сожженное лучами солнца (Пс. 120, 6; 101, 5) или подточенное червем (Ион. 4, 7); «корень их высох; не принесут плода», — пораженные гневом Божиим израильтяне будут бесплодны, детей у них не будет. «Но хотя бы они», еще раз повторяет свою предшествующую угрозу Господь, подтверждая через то непреложность исполнения ее, «и рождали детей, Я умерщвлю драгоценный плод чрева их».Округляя грозное Божие слово к Израилю, пророк заключает его такими словами: «отринет их (Израиля) мой Бог, потому что они не слушают Его».И вот они, отринутые Богом за свое непослушание Ему, «будут скитаться среди народов», не имея места покоя для ноги своей, — будут скитаться в трепетании сердца, истаевании очей и изнывании души (см. Вт. 28, 65) (9, 10—17).

_________

2) Речь пророка принимает новый оборот, — следует вторичное обращение пророческого взора к изначальному пункту положения народа израилева в его двенадцатиколенной всецелости и отношения его к Богу, отношения, всецело потом удержанного и еще более развитого в десятиколенном Израиле.

Псалмопевец Асаф в своем молитвенном псалме к Богу, между прочим, говорит: «из Египта перенес Ты (Иегова) виноградную лозу, выгнал народы и посадил ее. Очистил для нее место, и утвердил корни ее, и она наполнила землю. Горы покрылись тенью ее и ветви ее как кедры Божии. Она пустила ветви свои до моря и отрасли свои до реки»— (79 Пс. ст. 9—12). Таким образом, цветущее, славное состояние народа Божия в земле обетованной псалмопевец изображал под образом роскошно растущего виноградника. Под таким же, только представленным гораздо общее, образом роскошно растущего виноградника, широко распространившего ветви свои во все стороны, — описывает и пророк Израиля, как славное насаждение Господне, которое однакож, несмотря на Божие о нем, старание, не соответствовало Божиим от него ожиданиям, потому что оно хотя и приносило плоды и

плоды и крепкие и обильные, но плоды эти не были зрелыми, здоровыми виноградными ягодами, которыми бы мог наслаждаться Насадитель винограда. «Израиль — виноградник роскошный широко ветви свои распустивший и таким образом сильно и богато растущий (ср. Иезек. 17, 6), описывает пророк «приносил он плод сообразный ему», сообразный с его крепостью, с его силой, приносил плод обильный и крепкий, но плодне доставляющий никакого удовольствия Господину винограда, т. е. самому Господу, — потому что «чем более плодов у него», у Израиля, представленного под образом винограда, «тем более строил он жертвенников; чем лучше земля их», разъясняет еще более пророк, переходя от образа к простой речи, «тем лучше воздвигали они столпы»,статуи в честь Ваала, т. е. чем более народ умножался в своем народонаселении, вследствие благословенной многолюдности, и чем более, введенный в землю хорошую и пространную, текущую молоком и медом (Исх. 3, 8) и, живя там под Божиим благословением, достигал он благосостояния, богатства и силы, тем более забывал он своего Бога, и сообразно с забвением впадал в идолослужение (ср. 2, 8; 8, 4. 11). Причина, почему так делал Израиль как весь вообще, так и не уклонившийся нисколько от этого пути, но еще более укрепившийся в нем Израиль десятиколенного царства, которым главным образом и занимается пророк в своей речи, заключается в лицемерии сердца его: «сердце их было гладко», лицемерно, коварно, — сердце, под наружным видом преданности истинному Богу, скрывающее преданность идолам. Но за то, что израильтяне так до сих пор поступали, укрепляясь более и более в своем лицемерии и богоотступничестве, «они теперь понесут наказание».Наказание это будет состоять в том, что «Он (Бог) разрушит жертвенники их, сокрушит статуи их, «сокрушит то, над чем они с особенной любовью и преданностью трудились и перед чем с особенной охотой преклонялись. От этой беды не в состоянии будет спасти их царь, поставляемый ими против воли Божией (8, 4). Постигнутые бедой и не находя себе никакой помощи, никакого спасения у царя своего, «теперь они скажут: нет царя у нас», нет царя такого, который бы в состоянии был спасти нас (ср. 13, 10). Почему же нет? «потому что мы», скажут они «не боялись Иеговы», потому что мы во всем поступали против Иеговы и ставили царей вопреки воле Его, — Потому — то царь так и бессилен теперь, «царь, что сделает он нам»?какую помощь, какое спасение в состоянии оказать он, когда он поставлен вопреки воле карающего Иеговы?

Выставивши лицемерие, коварство сердца, как основной грех народа израильского и изрекши наказание за него, пророк затем переходит к более подробному раскрытию, как самого греха, так и наказания за него. Коварство сердца народа израилева проявлялось во 1-х в речах, состоящих только из одних слов, в речах пустых: «говорили они слова», языком давали Богу обеты быть верными Ему, служить Ему и поступать во всем согласно с заповедями Его, а между тем ничего не исполняли, — ничего не исполняли и из того, что высказывали, что обещались людям, таким образом обманывали и Бога, и людей,—говорили много, а делали — ничего. Второе, в чем проявлялось коварство сердца народа — это ложные клятвы: «клялись ложно», давали клятвы при своих обещаниях, при своих договорах и союзах и клятв этих не только не исполняли, но и не намеревались исполнять, давали клятву и в то же время были в полной решимости не исполнять клятвы, — таким образом и тут коварно обманывали Того, Кому давали клятву, — Бога ли то, или человека. Третье, — в чем проявлялось коварство народа, это заключение союзов. «Заключали союзы», союзы, в которых нет истины, — заключали союзы с чужеземными народами, и именно с ассирианами,—готовые в тоже время изменить этому союзу из союзника сделаться врагом союзного народа, как скоро представится к этому удобный случай, таким образом и здесь, заключая союзы, действовали коварно, с целью обмануть того, с кем заключался союз. Следствием повсюдного распространения коварства сделалось то, что «правда, как ядовитая трава, растет», говорит Господь, «на бороздах полей моих»;правда совершенно выродилась в неправду, — или, как пророк Амос выражается: «правду превратили в отраву, и плод правды — в полынь», — вместо праведных дел, согласных с законом Божиим, стали совершать только дела нечестивые, всюду распространяющие пагубу. А когда в народе правда совершенно исчезла и заменялась ядовитой, умерщвляющей человека неправдой, — то это губительное действие неправды и должно неминуемо и немедленно проявиться, и оно действительно уже проявляется. Страшный суд над нечестивым народом приблизился уже, он как грозная туча навис над головами нечестивых людей, — так что уже «трепещут жители Самарии об участи тельца Бефавенского (Вефильского — 4, 15); так рыдает о нем народ его», народ из народа Божия сделавшийся народом тельца; «и его жрецы», поставленные для совершения служения перед ним, «будут сокрушаться о нем»(ср. 4. Цар. 23, 5), будут сокрушаться «о славе своей», т. е. о тельце, к которому народ

прилагал славу истинного Бога, будут сокрушаться «потому, что она отойдет от них».Далее пророк показывает, куда отойдет этот телец, эта слава народа: «и понесут ее», говорит пророк, «в Ассирию в дар»(в подать) царю Яребу, т. е. царю заступнику, поборнику, тому самому царю, у которого Израиль думает, вопреки воле Божией, найти себе безопасное убежище и помощь (5. 13) Когда это совершится, тогда «стыд схватит Ефрема и посрамится Израиль от замысла своего». Отступление от Бога и его закона, неотступное служение тельцу, надежда обойтись в жизни без помощи Божией и найти эту помощь у идолов и языческих народов, — все это приведет Израиля к безчестию и посрамлению, приведет тогда, когда его главный бог, которому о так ревностно служил, бессильный пойдет в плен к языческому царю, к тому царю, на которого народ, отступая от Бога., надеялся как на своего покровителя, поборника и заступника.

С переселением золотого тельца погибнет царство Самарийское: «погибнет Самария», говорит пророк, «царь ее как щепка на воде», как гонимая рекой щепка бесследно пропадет, так бесследно припадет и царь Самарии, не тот или другой отдельный царь, а вообще царь, — в Самари уничтожится, значит царская власть, а с уничтожением царской власти прекратится существование и самого царства Самарийского, или Израильского. Погибнет царство: «разорены будут высоты Авена», разорены будут и храм и жертвенник и все вообще противные закону, воздвигнутые в Вефиле здания, назначенные для совершения языческого служения тельцу, — разорено будет то, что составляло главный «грех Израиля».Разорение будет столь полное и всецелое, что места разоренных жертвенников зарастут дикими травами и растениями. «Терны и волчцы вырастут на жертвенниках их».Когда это все случится с царской властью и святилищами царства, разрушится и самое царство; тогда жители придут в такое безнадежное отчаяние, что не в состоянии, будучи далее выносить ужас и бедствия суда, будут желать себе скорой смерти и уничтожения под обрушивающимися горами и холмами: «и скажут они горам: покройте нас, и холмам: упадите на нас».Такими же словами Спаситель изображает бедственное состояние богоотверженного народа, долженствовавшее наступить при разрушении Иерусалима римлянами (Лук. 23, 30), такими же словами и Божественный тайновидец Иоанн изображает ужас последнего страшного суда Господня (Апок. 6, 16) (10, 1—8).

После того как угроза судом доведена была до возвещения

погибели царства, речь пророка снова возвращается к предшествующим ранним временам, хотя и не так, как это делается в 9, 10; 10, 1; 11, 1, — возвращается не для того, чтобы сопоставить изначальные с одной стороны полные любви отношения Бога к своему народу и с другой — полные неблагодарности отношения народа к Богу, а для того чтобы, в предшествующей истории двенадцатиколенного Израиля взявши особенно выступающий пример нечестия, показать не престающее развитие его в десятиколенном Израиле, чтобы через то раскрыть еще с новых сторон вкоренившуюся глубоко в народе израильском греховность, еще шире изобразить время Божия наказания и еще яснее возвестить разрушение царства и погибель царской власти.

Как начальный пункт, с которого началось нечестие десятиколенного Израиля, выставляется пророком нечестивый, в высшей степени безнравственный поступок жителей Гивеи с наложницей Левита, — поступок, о котором упоминается и выше (9, 9). Нечестие, проявившееся в поступке жителей Гивеи, крепко удержал в себе десятиколенный Израиль, — он укрепился в нем с большей, возросшей от времени силой. «Начиная со дней Гивеи ты», говорит пророк, «грешил Израиль, там они пребывают», твердо стоят израильтяне во грех, в нечестии жителей Гивеи, — с тем только различием, что жители Гивеи поплатились за свое преступление истреблением в войне почти всего Вениаминова колена, а десятиколенный Израиль доселе живет цель, неуничтоженный никакой такой истребительной войной, какова была война гивейская: «не постигла их война гивейская, против сынов беззакония».Но из этого нельзя еще заключать, чтобы и навсегда народ израильский освобожден был от наказания; если он доселе не подвергался ему, то подвергнется в скором будущем, — и подвергнется притом наказанию самому жестокому: «сколько (только) хочу, накажу их», говорит Господь. Наказание будет состоять в том же, в чем состояло и наказание жителей Гивеи. Как те были наказаны истребительной и опустошительной войной, так и народ израильский будет наказан такой же войной: «и соберутся против них народы», соберутся в то время, «когда Я», говорит Господь, «впрягу их в две вины их», когда Я через наказание заставлю их везти на себе всю тяжесть тех двух преступлений, а именно отпадения от Бога и отпадения от царского домаДавидова, (ср. 3, 5, где конечное обращение народа полагается во взыскании Иеговы и царя Давида), — от которых произошло все страшное нечестие народа. В этом образ вины народа сопоставляются с тем, что возит, или тащит за собой

животное, — а наказание народа — сопоставляется с ремнями, через которые животные, плугом ходящие, впрягаются в то, что они должны везти. В дальнейшей речи образ удерживается, наказание народа израильского ближе определяется и в то же время распростирается и на Иуду. — В законе сказано: «не заграждай рта волу, когда он молотит»(Вт. 25, 4). Значит, молотящий вол может, есть хлеба во время молотьбы, хлеба сколько угодно и потому работа эта должна быть приятна волу, более приятна, чем утомительная и вовсе не питательная работа пахания и боронения земли. Такую же приятную, благодарную, богатую прибылью работу любит и Израиль: «и Ефрем», говорит Господь, «есть корова обученная, которая любит молотить».Но любя эту работу и, вследствие изливавшегося до селе Божия благословения, долго и обильно пользуясь ею, Ефрем «ел и утучнел и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел, и оставил Бога, создавшего его, и презрел твердыню спасения своего».(Вт. 32, 15, см. Ос. 13, 6). Поэтому вместо приятной, изобильной, благословенной работы Ефрем должен подвергнуться тяжелой, полевой работе, вместо жизни счастливой и свободной, совершающейся под видимым благословением Божиим, Израиль должен подпасть игу подчинения и рабства: «и Я», говорит Господь, «наступлю на тучную шею его», Я наложу на эту шею тяжелое ярмо, «Я запрягу Ефрема, запрягу в борону, как это из дальнейших слов видно, заставлю его исполнять тяжелые работы раба и пленника. Вместе с Израилем будет предан таким же работам и Иуда: «будет орать Иуда, будет боронить ему Иаков, «будет боронить ему Израиль десятиколенного царства (В таком значении понимать слово Иаков требует параллелизм речи — ср. 8, 14; 6, 11 и др.). Чтобы избежать этих изнурительных, тяжелых работ, чтобы избежать рабства и плена, народ должен измениться нравственно, должен всецело переродиться. Для раскрытия этой мысли пророк пользуется тем же образом обрабатывания земли. «Сейте», вразумляет он Израиль, «у себя праведность», сейте правду в отношении к людям, как семя, которое должно взойти и принести плод. Плодом этим должны быть любовь, милосердие к бедным, угнетенным, страждущим людям; «жните милость; пашите новину у себя, «новую, еще не обработанную землю делайте годной к употреблению, годной к произращению хорошего и обильного хлеба (ср. Иер. 4, 3), — уничтожайте в себе совершенно все то внутреннее настроение и все то направление своей деятельности, какому вы следовали до сих пор, создайте себе новую почву для деятельности, всецело обновитесь и начните совершенно новый

образ жизни. Теперь — это самое последнее, окончательное время оставить свое прежнее греховное существо и обратиться на путь истины; в противном случае будет поздно: «и время», говорит пророк, «отыскать Иегову, пока Он придет и дождем прольет праведность», время снова обратиться к Иегове и с истинным раскаянием молить Его, пока Он снова явится к вам со своими милостями и силой Духа своего снова возродит и воссоздаст в сердцах людей праведность (ср. Ис. 50, 12). Если же народ не изменит своего нравственного состояния, не обновит всецело своего образа жизни, то его ожидает погибель. — Этого неминуемо требует положение дела. Народ идет путем нечестия и на этот же путь полагает всю свою надежду, отступая от Бога своего. «Вы возделывали»,говорит Израилю пророк, «нечестие, пожинали беззаконие, питались плодом обмана».Распространяя всюду беззаконие, вместо справедливости неверность, вы в то же время думали, что ваше беззаконие, ваше нечестие упрочивает благосостояние вашего царства, но не таков плод нечестия: «оно обманет вас», вместо ожидаемого благосостояния царства, нечестие принесет вам падение и погибель царства, — оно принесет обман Израилю, «потому что ты», говорит ему пророк, «надеялся»не на Иегову — Творца твоего и крепость спасения твоего, а «на свой путь, «путь нечестия, насилия, беззакония, надеялся на свои средства, на свои силы и «на множество сильных твоих», надеялся на крепость и силу войска своего. Как ничтожны все эти средства, на которые возлагал свою надежду Израиль, это тот же Израиль испытает в скором времени, потому что в скором времени на него обрушится суд Божия наказания: «и восстанет на людей твоих», угрожает устами пророка Бог Израилю, «буря», — и поднимется против твоего войска, на которое ты так надеешься, грозная, опустошительная и истребительная, как буря, война врагов, «и все крепости твои будут разорены», разорены «так, как Салман (сокращенная форма имени царя ассирийского Салманассар, — который разрушил десятиколенное Израильское царство 4Цар. 17, 6) разорил Беф-Арбель», по всей вероятности тоже, что Ἀρβήλα, город находившийся в колене Неффалимовом, между Сефарисом и Тиберией, упоминаемый в 1 кн. Макк. 9, 2 и у Иосифа Флавия, — нынешний Irbid. О разорении Беф-Арбела Салманассаром ничего неизвестно, но из того, что это разорение приводится здесь в пример предстоящего грозного разорения израильского царства видно, что это разорение было жестокое. Как образец бесчеловечной жестокости при разорении Беф-Арбела представляется разбитие врагом матери о камень

вместе с детьми, та же бесчеловечная жестокость повторится и при предстоящем разорении; как там, так и тут «матерь вместе с детьми будет разбита (о камень). Вот что», заключает пророк и это грозное слово, как он заключил и предыдущее (см. 9, 17), «сделает вам Вефиль за нечестие нечестий ваших», вот какую печальную участь принесет вам Вефиль, — это главное седалище вашего идолослужения, принесет за то, что, ходя в Вефиль и неудержимо следуя идолослужению, Израиль довел у себя нечестие до самой высшей степени развития и раскрытия «Во время утренней зари погибнет, погибнет царь израилев», во время вновь, по-видимому, просиявающего счастья и удачи случится внезапная и неожиданная напасть, когда погибнет царь, опять (см. ст. 7) не тот, или другой в отдельности, а царь вообще, когда погибнет царская власть, а с ней вместе погибнет и самое царство (10, 9—15)

__________

3) В третий раз (см. 9, 10; 10, 1) речь пророка возвращается к изначальным временам народа израилева и в третий раз и показывает, как народ за всю, с самого начала существования его, проявленную к нему любовь со стороны Бога воздал этому Богу полной неблагодарностью и неверностью, так что вполне заслуживает окончательного истребления судом Божиим. Но, прибавляется в этом последнем, заключительном для второго отделения второй части книги пророка слове, хотя народ и подвергнется за свою неблагодарность суду Божия наказания, хотя царство его и будет разрушено, хотя сам народ и будет отведен в плен; — при всем том всецело и навсегда не погибнет. Неизменно верный своим обетованиям Бог после заслуженного наказания спасет наказанных. «Когда Израиль», говорит Господь устами пророка, «был отроком», когда Израиль во время пребывания своего в Египта только что образовался в народ, народ молодой, свежий, хотя не вполне еще возмужалый, окрепший, но годный уже к самостоятельной жизни; тогда Я избрал его исключительно в свой народ, избрал его на служение Мне, сделал его сыном моим и первенцем моим (см. Исх. 4, 22, 23), в силу этого избрания «Я возлюбил его», и эту любовь проявил в том, что исполнил обетование, данное отцам его, «и из Египта вызвал сына моего», вызвал затем, что бы, согласно с сими обетованиями (Быт. 12, 7; 13, 15; 26, 3; 28, 13. 14), 13, ввести его во владение обетованной землей Ханаанской. Но принятие Израиля Богом в свой народ, усыновление его Им, начавшееся освобождением

Израиля из Египта и завершившееся торжественным заключением завета при Синае, составляет только начало того Божественного домостроительства спасения человечества, которое совершилось в вочеловечении сына Божия для спасения людей от смерти и погибели. Это вочеловечивание сына Божия служило последней целью, к которой направлялось всецелое Божественное, ветхозаветное ведение народа своего, начиная с изведения его из Египта вплоть до явления Мессии. Во имя этой цели Господь, владыка неба и земли, во весь период Церкви ветхозаветной основывал и поддерживал такие отношения между собой и народом, которые предуготовляли соединение Бога с человеком, — и путем этих отношений воспитывая Израиля в сосуд, годный для вмещения Божией благодати, через то самое пролагал путь к самому вочеловечению Сына Божия. Поэтому все (существенные моменты, все важнейшие Божественные события, какие только совершались в истории народа богоизбранного, имеют свою последнюю цель, ради которой они совершались, — в Мессии и потому должны быть рассматриваемы как образы, как фактические пророчества, предуказывающие собой жизнь Того, в котором должно было осуществиться, прообразованное избранием народа еврейского в народ Божий, примирение всего человечества с Богом и в котором, опять таки прообразованное в установленном Богом единении между Им и Его народом, соединение Бога со всем человеческим родом должно было раскрыться и представиться в личном истинном и нераздельном единстве двух естеств Божеского и человеческого. В этом смысл ев. Матфей (2, 15) слова пророка Осии: «из Египта вызвал сына моего», прямо и непосредственно говорящие об изведении Израиля из Египта, переносит на Мессию, когда говорит о бегстве Младенца — Спасителя в Египет от гнева иродова, переносит потому, что на пребывание евреев в Египте и изведение их оттуда смотрит как на прообразы, как на фактические пророчества, предуказывающие собой сходственные по своему Божественному значению события из жизни Богочеловека. Как пребывание Израиля в Египте потребно было для того, что — бы Израиля, когда он был еще как народ младенцем, когда он только еще должен был образовываться в народ богоизбранный, воспитываться в сына Божия, предназначенного для великих целей домостроительства Божия спасения, — удалить на это время от пагубного, смертоносного воздействия и влияния на него ханаанского существа, так и пребывание истинного Сына Божия — Богочеловека в Египте потребно было для того, чтобы этот Спаситель всего человечества, будучи еще младенцем, сохранился не-

вредимым среди бесчеловечных убийств Ирода. И как пребывание Израиля в Египте должно было продолжаться до тех только пор, доколе мера беззакония аморреев, пагубных для Израиля не наполнилась (Быт. 15, 16), — должно было продолжаться до времени наступления погибели хананеев, когда Господь и вызвал сына своего из Египта; так и пребывание Спасителя в Египте должно было продолжаться до смерти Ирода, от ярости которого Он, по Божию изволению, скрылся. Когда же наступило это время смерти, когда Ирод умер, тогда ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: «встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца» (Мф. 2, 19, 20).

На избрание Божие Израиля в свой народ, на проявление к нему Божией особенной любви народ самый отвечал Богу постоянной неблагодарностью. Бог постоянно, и утром, и вечером посылал к ним для вразумления их, научения, обращения на путь истины и утверждения на этом пути своих вестников, пророков, — но, «сколько их ни звали»эти пророки (ср. Иер. 7, 25; 25, 4; Зах. 1, 4), «они все шли прочь от них»(Ср. Иер. 2, 31), сколько пророки ни призывали Израиля обратиться к Господу и во всем повиноваться Ему, народ не хотел их слушать и к Богу своему не приходил; напротив «Ваалам приносят жертву и истуканам (Вт. 7, 5—25; Исх. 20, 4) совершают курение», вместо истинного Бога служили идолам. «И Я», продолжает Господь описывать свою постоянную отеческую заботливость об Израиле и неблагодарность последнего к Нему, «Я учил Ефрема ходить», учил его как неопытное, еще не умеющее совершенно ходить дитя, учил его путям жизни, как отец заботился о благостоянии его. «Он брал их», замечает пророк при этом о Господе, «на руки свои», — носил их, как человек носит сына своего, носил на всем пути, которым проходил Израиль, переселяясь из Египта в землю обетования (ср. Вт. 1, 31). Очевидно, указывается на то заботливое попечение, на то отеческое постоянное чудесное вспомоществование, которое Господь оказывал народу своему, когда тот, чудесно выведенный из Египта, странствовал по пустыне. А народ, — как отнесся ко всей этой заботливой попечительности? Бог о них деятельно заботился. Он ради них усладил напр. горькие воды Мерры и во всех стесненных положениях народа через свою чудесную помощь показывался перед ними как их помощник и целитель от всяких бед (см. Исх. 15, 23—26), а они не признавали, что Я исцелял их», говорит Господь, — а они постоянно отсту-

пают от Меня, во время бед не обращаются за помощью ко Мне. Оскорбляют Меня постоянным неверием в Меня и Мое всемогущество, и так действуют, несмотря на то, что Я употреблял все средства к тому, чтобы привлечь Израиль к Себе, дело служения Мне сделать для него делом приятным и легким: «Узами человеческими Я влек их», Я не управлял ими, как какими-нибудь дикими, неукротимыми животными, которых обуздывают уздою или удилами (Пс. 31, 9), — нет, Я напротив управлял ими как детьми, которые будучи слабы еще на ногах своих, ходят на помочах, Я руководил ими во все время странствования их по пустыне отечески — ласково, Я влек их «узами любви. И как бы намордник поднимал над их щеками»,Я поступал с ними так же, как поступает кроткий и нежный сердцем человек относительно работающих у него волов. Как он приподнимает надетые на этих волов намордники, ослабляет стягивающую их силу и, давая через то скоту более удобства к ядению корма, делает тем самым ношение намордника менее стеснительным, менее ощутительным для скота бременем; так и Я, как бы так говорит Господь, приподнимал наложение на Израиля, при принятии его в завет при Синае (Исх. 24, 3; 7), иго закона, так и Я ослаблял стягивающую силу его, давящее влияние его на народ, делал ношение его менее чувствительным, менее тяжелым для народа, делал же это в первых через то, что многократно оказывал ему дела чудесной помощи, такие дела, которые, как свидетельство любви Бога к своему народу, должны были и могли сами собою возбуждать народ к охотному и добровольному следованию заповедям Господним, — во вторых через то, что установляя жертвенный культ, открывал народу возможность через эти жертвы получать доступ к Божией благодати, к милости и достигать Божия прощения грехов; — в третьих через то, что, установляя священные торжества, праздники, Господь давал время и возможность для народного веселия и наслаждения благами, в изобилии изливаемыми на него милостью Божией. — «И тихо обращаясь к ним», руководя ими во всей их жизни кротко, с полной любовью к ним, с такой же любовью им «подавал пищу».Так как во всем изображении, главным образом, имеется в виду период исхода Евреев из Египта и период странствования их по пустыне; то под пищей нужно, прежде всего, и по преимуществу разуметь манну, которую Бог ниспосылал с неба странствующему по пустыням Израилю, при этом не исключаются, конечно, и все другие предметы питания, которые Господь по своей милости подавал своему избранному народу (11, 1—4).

Но так как народ, как выше сказано (ст. 3), презрительно относится к этой отеческой благодатной любви Божией, — так как Израиль, при своем постоянном упорстве в нечестии, при постепенно более и более возрастающем отступлении от Бога, доселе (до времен пророка) ничем не обнаруживает своей веры в Бога, как целителя своего и, отступив от Него, отказывается возвратиться к Нему, то и достоин как народ в высшей степени неблагодарный подвергнуться Божию отвержению и изгнанию от лица Его, — но изгнанию уже не в Египет, а в другую землю, изгнанию к Ассуру: «не пойдет он опять в землю Египетскую», говорит Господь, не пойдет потому, чтобы через возвращение Израиля снова в землю Египетскую, в землю прежнего рабства, не показалось, как будто бы цель Божественного освобождения Израиля из Египта и чудесное водительство его по пустыням через нераскаянность народа, остались без всяких последствий, прошли тщетно, пропали даром; — «но Ассур, он будет царем у него», он будет владычествовать над ними, владычествовать вместо Господа, потому что они отвергли Господа, «потому что не восхотели обратиться» к Нему. Преданный Богом во власть Ассура, Израиль подвергнется истребительной войне от этого врага и погублению. «И меч», это главное в древности орудие войны, обозначающее собой вообще разрушающую силу войны, «будет кружиться в городах», и меч, истребляя все на своем пути, будет делать как бы круги через города, насквозь городов «и истреблять запоры его», сокрушать запоры у ворот крепостей его «и поядать замыслы их «. Что это за замыслы, это Господь далее раскрывает: «И народ мой», говорит Он, «медлит обратиться ко Мне», или буквально: и народ мой притянут к отпадению от Меня, на отпадение как на кол какой-нибудь посажен, или привязан к нему, так что никак не может освободиться от него: «и призывают его к горнему», и хотя пророки постоянно призывают его обратиться к Богу, живущему на небе и искать себе во всем помощи у Него одного; «но он не поднимается весь, как одно», но он не отвечает на зов пророков единодушным, общим искренним обращением. (11, 5—7).

Затакого рода поведение народ обречен бы был на всецелое и вечное истребление, если бы только не милосердие Божие, которое не позволяет Господу проявить столь строгую меру над первенцем своим, которое требует, чтобы народ, во имя правды Богом наказанный, был после этого наказания снова принят в благодатное общение с Богом. «Как бы Я мог отдать тебя

Ефрем, выдать тебя Израиль», выдать совершенно во власть и жертву врагу, восклицает любвеобильный Господь! т. е. как бы до конца жестоко Бог имел право наказать Израиль, если бы только наказывать его за его богоотступничество точно так, как он того заслуживает! Не только совершенно отдать во власть врагу, а сразу, в одно мгновение уничтожить с лица земли Израиля, вместе со всеми городами его — в точности исполнить угрозу Моисея: «Сера и соль, пожарище — вся земля; не засевается и не произращает она, и не выходит на ней никакой травы, как поистреблении Содома, Гоморры, Адамы и Севоима, которые ниспроверг Господь, в гневе своем и в ярости своей» (Вт. 29, 23), — вот что мог бы сделать Господь с Израилем! «Как Я мог бы», говорит Он, «поступить с тобой, как с Адамом, поставить тебя наравне с Цевоимом», уничтожить тебя так же окончательно, как уничтожены эти города (об Адаме и Цевоиме см. Бт. 19, 24—29; см. 14, 2 3 и Вт. 29, 23)! Пророк, имея в виду приведенную выше угрозу из Втор., считает для своего дела достаточным из перечисленных в этой угрозе городов упомянуть только два последних, между тем как в других местах в пример Божия наказания приводится участь городов, в угрозе на первом месте поименованных: Содома и Гоморры (Иер. 49, 18; ср. Мф. 10, 15:Лук. 10, 12).

Но Господь так не поступит. Своим Божественным взором милосердия, созерцая страдальческое положение своего, некогда возлюбленного народа, — положение в плену рабства и рассеяния, Господь не может спокойно выносит его. При взгляде на него «подвиглось», говорит Он, «во Мне сердце мое, воскипела вся жалость Моя»! А как скоро сердце Господа подвиглось, как скоро оно обратилось к помилованию народа, к пощажению его и спасению, гнев Божий должен тотчас же прекратить свое карающее действе — «Не дам действовать ярости гнева Моего, не склонюсь на погубление Ефрема, ибо Я Бог, а не человек», Существо, не изменяющее своих определений, — (см. 1 Цар. 15, 29; Числ. 23, 19). Если это Существо определило помиловать народ; то не отступит от своего решения, а исполнит его. «Святый среди Тебя», говорит Израилю Господь, среди тебя чистый, совершенный, в котором нет никакой изменяемости в обетованиях Его, «и не приду в жару гнева», и, определив спасти Израиля, не погублю его среди наказания всецело. Будет время, когда «они пойдут в след Иеговы», когда они последуют за Иеговой и будут верно служить Ему и повиноваться Ему; а это время тогда наступит, «когда он возревет как лев, «когда

Он будет сильным, на далекое расстояние слышимым голосим возвещать народу, по далеким странам в наказание рассеянному, наступающее спасение (ср. Ис. 27, 13, где вместо «возревет лев» употреблено: «загремит великая труба); «Ибо Он», обосновывает пророк сказанное, действительно «возревет и встрепенутся сыны (израильтяне сыны Божии) от моря (Средиземного, от островов и земель западных в отношении к Палестине; ср. Ис. 11, 11), встрепенутся как птички из Египта (земли юга), и как голубь из земли Ассуровой» (земли востока). Значит, собрание сынов израилевых совершится из всех частей света (ср. Ис. 11, 11). Услышав громкий, раздающийся в самых отдаленных странах, возвещающий всюду спасение голос Иеговы, израильтяне не останутся безучастными к этому голосу; напротив, все они с радостным и трепетным волнением выслушают его и быстро, и скоро как птички прилетят на зов голоса, быстро возвратятся к Иегове и, последуя Ему, будут верно и искренно служить Ему (11, 8—11). Исполнение обетования падает на последние времена, когда Израиль, как народ, войдет в царство Божие (см. Рим 11, 25. 26 и объяснение обетования гл. 1, 10. 11)

Третье отделение второй части книги пророка Осии.

Вероломство Израиля и Божия верность, гл. 12—14.

В третьем и последнем отделении второй части своей книги пророк еще раз доказывает, как возвещенная им в предшествующих отделениях погибель Израиля вполне справедлива и неизбежна. С этой целью он, прежде всего, показывает, как Израиль не удержался в своей жизни на пути своего праотца Иакова и впал в безбожное настроение хананеев (гл. 12), потом, как он, вопреки всем проявлениям любви и всем наказаниям своего Бога, продолжал упорно свое хананейское, идолопоклонническое настроение и через то самое заслужил угрожаемый ему суд наказания (гл. 13—44, 1), но суд наказания не навсегда. Отделение заканчивается, как и все предшествующие отделения, Божественным обетованием спасения и благодатного благословения тех, которые, страдая под тяжестью суда Божия наказания, на имеющий открыться к ним зов к обращению, отзовутся послушанием (14, 2—9).

а) Уклонение Израиля от пути праотца своего Иакова и восприятие в себя естества ханаанского.

Отделение начинается порицанием того лицемерия, с которым Израиль десятиколенного царства, несмотря на свое богоотступничества, все — таки думал быть народом Божиим, ложно думая под образом тельцов почитать истинного Бога и правду превращая в неправду: «стояли вокруг Меня», говорит Бог устами пророка, «ефремляне с лицемерием и дом израилев с лестью». — Не хорошо держал себя относительно Бога и Иуда «И Иуда», замечает мимоходом Бог, «доселе еще не обуздан относительно Бога», доселе держит себя относительно Бога как животное, сорвавшееся со своей привязи, или вовсе непривязанное, ходящее по своей воле, — он не хочет повиноваться истинному Богу, не хочет привязать себя к Нему и быть постоянно в послушании у Него, он поступает своевольно, неверно «против верного Святого», поступает своевольно, неверно против Бога, который, как верный Себе, верный своим обетованиям и угрозам, проявляет Себя среди народа как святой. Эту святость Он проявляет в народе с одной стороны через то, что освящает принимающих Его спасение, людей верных Ему, ходящих путем Его заповедей и наставлений, а с другой через то, что наказывает и истребляет упорно противящихся Его благодатному водительству, неподчиняющихся ему и стремящихся ходить по своей воле. В чем же Израиль проявляет свое лицемерие, свою лесть.? «Ефрем ловит ветер», разъясняет Бог, «и гоняется за восточным». Вместо того чтобы во всех своих делах заявлять свою верность Богу, свое искреннее нелицемерное служение Ему, народ своими делами и поступками ревностно стремится за ветром, стремится за пустым, что не приносит никакой пользы, — он гоняется за бурным, восточным, знойным ветром, который, приходя из Аравии в Палестину, наносит гибель всему, что ему встречается на пути (ср. Иов. 27, 21. 22), гоняется за погибелью. И так Израиль живет, не ослабевая в своем преследовании ветра, но еще день ото дня все больше и больше напрягая усилие, к тому предаваясь со страстным увлечением всякого рода неправедным делам: ложной клятве, обману, убийству, воровству, прелюбодейству, буйству, непрестающему кровопролитию (4, 2); таким образом он «всякий день приумножает ложь и гибель», приводящие к разрушению царства его. К этому присоединяется еще гоньба за союзами с языческими сильными народами: с египтянами и ассирианами,—гоньба, привлекающая тоже народу не спа-

сение, а погибель: «и вступают», говорит пророк, «в союз с Ассуром и посылают в Египет масло оливковое», из земли, изобилующей масличными деревьями (ср. Вт. 8, 8), как подарок, посылают масло в Египет, посылают за тем, чтобы склонить Египет к союзу с собой. Указывается на царя Осию, который старался через союз с Египтом освободиться от ассирийского владычества (4Цар. 17, 4). Такого рода поведение Израиля и Иуды не может оставаться не наказанным, — и так как порицание Иуды (ст. 1) сравнительно было слабее, нежели порицание Израиля; то Иуде и самый суд возвещается не такой, какой возвещается Израилю. С Иудой Бог имеет только тяжбу, Он только порицает еще грехи Иуды и наказывает их, вразумляя народ, — иначе дело с Израилем. Время порицания грехов и вразумительных наказаний кончено, наступило время окончательного воздаяния Израилю за все его пути, за все его дела время окончательной погибели его: «И суд у Иеговы с Иудою, «говорит пророк, «и наказание Иакова сообразно путям его. Он воздаст ему по делам его». (12, 1—3),

Имя Иакова приводит пророка к воспоминанию о том праотце, родоначальнике народа, который своим ревностным, заявленным еще во время своего рождения стремлением к достижению первородства и соединенных с ним благословений, и своей во время возмужалости и крепости сил совершенной борьбой с Богом, окончившейся для него, ради молитвы его, победоносно, оставил образец подражания и вместе с тем залог спасения для тех, кто произошел от нее, и носит имя его «В матернем чреве», говорит пророк, «держался он за пяту брата своего и в крепости своей боролся с Богом. Боролся с Ангелом», разъясняет борьбу пророк, с тем Ангелом, в котором открывал Себя в Ветхом завете Сам Иегова — невидимый Бог, — боролся «и одолел», а одолел потому, что «плакал и умолял Его» (ср. Быт. 33, 27). Борьба Иакова с Богом была борьба при посредсте молитвы, умоляющая молитва доставила Иакову победу, плодом этой победы было то, что Иаков, по возвращении своем из Месопотамии, «в Вефиле нашел Его», в Вефиле получил откровение Иеговы и благословение от Него, благословение такого рода: ,,И сказал ему Бог: имя твое Иаков. Отныне ты не будешь называться Иаковом, но будет имя тебе: Израиль. И нарек имя ему: Израиль. И сказал ему Бог: Я Бог всемогущий; плодись и умножайся, народ, и множество народов будет от тебя, и цари произойдут из чресл твоих». (Быт. 35, 10—12). Это благословение Бог изрек в Вефиле не

одному Иакову, но в лице его и всему потомству его: «и там», говорит пророк, «Он (в лице Иакова, давая ему обетование) глаголал с нами», глаголал тот Бог, который, призывая Моисея к освобождению народа из Египта, называл себя Господом, Богом отцов этого народа, Богом Авраама, Исаака и Иакова (Исх. 3, 15), называл так потому, что Израиль времен Моисея только тогда и мог питать полное доверие к Божественному призванию Моисея на освобождение народа из египетского рабства, когда бы призывающий был тот именно Бог, который открывался праотцам их, как Бог спасения их, а теперь именует Себя Богом воинств. «И Иегова Бог воинств, имя Его Иегова», именует так потому, что для Израиля времен Осии сила упования и доверия сосредоточивалась в том, что Иегова есть Бог, повелевающий видимыми и невидимыми силами неба, с неограниченной властью владычествующий как на небе, так и на земле (12, 4—6). К этому — то Богу, могущему, как Богу воинств, спасти Израиля от всякой беды и опасности, сильному сделать все, Израиль и должен обратиться: «И ты», говорит пророк, обращаясь к Израилю, «обратись ты к Богу твоему», вступи с Ним в тесное, жизненное общение, и свое искреннее обращение к Нему прояви любовью и справедливостью к ближнему и полный твердой веры упованием на самого Господа: «держись любви и правды, и на Бога твоего уповай всегда» (12, 7). Такого рода обращение для Израиля необходимо потребно, потому что Израиль не подражал в своей жизни своему праотцу Иакову, он не был Иаковом, который силен настолько, что борется с Богом и силой молитвы поборает Бога, склоняет его на милость к себе и дарование благословений. — Израиль пошел по другой дороге, — он по своей деятельности сделался Ханааном, сделался богопротивным торговцем, сделался купцом, как Ханаан. (Торговля составляла главное занятие хананеев и особенно между ними финикиан). Само слово Кепаап значит купец, торговец (см. Ис. 23, 7; Иов. 40, 25). В этом нарицательном значении наименование Ханаан главным образом, как видно из связи речи, и усвояется здесь Израилю, хотя в то же время подразумевательно прилагается и то значение, с каким у пророка Иезекииля, — 16, 3, — тоже наименование усвояется Израилю, а именно в отношении идолопоклонства, которое воспринял Израиль в свое существо от Ханаана, и в этом идолопоклонстве вполне уподобляся ему). В чем же Израиль проявляет свое ханаанское настроение? В законе Израилю сказано было: «Не делайте неправды в суде, в мере, в весе и в измерении. Да будут у

вас весы верные, гири верные, ефа верная, и гин верный. Я Господь Бог ваш, который вывел вас из земли Египетской» (Лев. 19, 35. 36 см. Вт. 25, 13—16). А Израиль между тем поступает не так: «Он — Ханаан, в руке у него весы неверные». Опять в законе было сказано: «Не обижай наемника бедняка и нищего из братьев твоих, или из пришельцев твоих, которые в земле твоей, в жилищах твоих. В тот же день отдай плату его, чтобы солнце не зашло прежде того, ибо он беден, и ждет ее душа его, чтоб он не возопил на тебя ко Господу, и не было на тебе греха». (Вт. 24, 14, 15). А Израиль действует вопреки этому закону: «Он любит обижать». И действуя так, обманывая, путем фальшивого веса и путем насилия, притеснения бедных и слабых, он хвалится еще этим, он думает, что этому именно пути он обязан и своим богатствам и своей силой. «И говорит Ефрем: так! обогатился я, собрал себе имение». Самозабвение его доходит в этом отношении до того, что он своих неправедных действий не вменяет даже в вину себе, приобретаемое путем насилия и обмана не признает чем либо таким, что влечет за собой не силу, не благосостояние и богатство, а напротив ослабление, погубление благосостояния, наказание: «все мои приобретения», думает он «не приносят мне неправды, которая была бы грех», которая влекла бы за собой наказание (12, 8, 9). Так думает заблудившийся Израиль. Себе самому, своим неправедным усилиям и стремлениям приписывает он все свое счастье и благосостояние, тогда как виновник этого благосостояния и счастья есть Бог: «А Я», противопоставляет заблуждению Израиля настоящую причину счастья и благосостояния народа Бог, «Иегова Бог твой от самой земли Египетской», Я, а не твои неправедные стремления и усилия, виновник всего твоего богатства и всей твоей силы, как в прошедшие времена, так и в настоящее время. Но так как Израиль этого не признает, так как он вместо того, чтобы уповать на Господа, полагается во всем на свою неправедность, то «Я дам тебе», говорит ему Господь, «опять сидеть в кущах, как в дни праздника» семидневного, праздника кущей, в продолжение которого Израиль должен был жить в кущах в воспоминание того, что Господь сынов израилевых поселил в кущах, когда вывел их из земли Египетской (Лев. 23, 42. 43), и вместе с тем в воспоминание той защищающей и прикрывающей от всякой беды заботливости, какую Господь проявлял относительно народа во время странствования его по большим и страшным пустыням. Господь повторит над Израи-

лем времена странствования по пустыне, выгонит его из своей доброй и прекрасной земли с большими и хорошими городами, которых он не строил, с домами, наполненными всяким добром, которых он не наполнял, с колодезями, которых он не высекал, с виноградниками и маслинами, которых он не садил (Вт. 6, 10. 11), выгонит в сухую и бесплодную пустыню, но выгоняя, не всецело впрочем, его отвергнет от Себя, не лишит его окончательно своего прикрывающего и спасающего попечения и своего водительства, как не лишал этого попечения и этого водительства его отцов, когда они, выведенные Богом из Египта, странствовали по пустыням, — наказывая, накажет временно (12, 10). «Я говорил к пророкам», раскрывает Господь мысль слов предшествующего стиха, Я Иегова, Бог твой от самой земли Египетской, — «Я умножал видения, через пророков говорил в притчах» (см. напр. гл. 1 и 3; Ис. 5, Иезек. 16 и др.). Господь постоянно, начиная от земли Египетской, проявлял Себя как Бог Израиля, посылая пророков, Он не упускал ни одного способа для того, чтобы только как можно яснее и сильнее возвестить Израилю волю свою и даруемое ему спасение. Но Израиль постоянно глух и слеп оставался ко всем возвещениям Божиим, он не внимал постоянным Божиим о Себе и своем благодатном завете напоминаниям, совершенно предался греху и идолослужению, отчего и не может далее оставаться ненаказанным: «Если Галаад (представитель здесь всей восточной иорданской земли царства Израилева) беззаконие (ср. 6, 8), если он нравственно сделался ничтожным, нравственно совершенно пал; «то только ничто и сделались они», то за свое полное нравственное падение, за свое нравственное ничтожество они и не заслуживают ничего более, как только полное физическое ничтожество, заслуживают полное погубление. «В Галгале (см. 4, 15, 9, 15). Как Галаад здесь есть представитель всей восточной иорданской земли царства Израилева, так Галгал есть представитель западной иорданской земли этого царства) приносят они в жертву тельцов», приносят жертву Богу в местах, где Бог не повелел приносить. Храм иерусалимский был единственным местом назначенным Богом для служения Ему, и жертвоприношение Богу на всяком другом месте было только грехом для приносящего, а не освящением его; а они не обращают на это внимания, строят всюду жертвенники, «и жертвенники их как кучи камней на бороздах полей», и жертвенники их будут разрушены, превращены будут в груды камней. А с разрушением жертвенников покончится и существование всего безбожного

культа и существование самого царства, связанного с этим культом Народ будет изгнан из земли своей (12, 11. 12). Наказание Израиль это вполне заслужил. Чтобы сильнее впечатлеть в сердце народа эту мысль, пророк еще раз обращается к прошедшим временам и представляет еще оттуда примеры Божия к народу благоволения, отплачиваемого неблагодарностью со стороны народа: «и убежал», говорит он, «Иаков на долину Арамейскую, и служил Израиль за жену, и пас стада за жену».Положение праотца Иакова было самое тяжелое. Беглец из своего отечества, служитель, исполняющий работу самую низкую и тяжелую (Быт. 30, 31; 31, 40), пастух за жену и притом еще пастух не у постороннего какого-либо человека, а у своего дяди, — вот кто был Иаков — родоначальник Израильского народа. А что Господь сделал с этим самым народом, происшедшим от такого праотца? Праотец бежал из своего отечества в чужую землю, в Месопотамию, и народ, происшедший от него, был выведен Господом через Моисея из чужой земли, из земли рабства египетского, выведен затем чтобы вступить в обладание своей обетованной, текущей медом и млеком землей. Находясь в чужой земле, праотец пас стада, был, значит, в самом низком положении; а выведенный из чужой земли в землю обетованную происшедший от него народ был возвышен в своем положении, — он, странствуя по пустыням, находился под пасением самого Господа через раба Его Моисея: «И через пророка»(Моисея ср. Вт. 38, 18), говорит пророк, «Иегова вывел Израиля из Египта и через пророка народ сохранен».Об этом Ефрем совершенно позабыл. Вместо того, чтобы через свою любовь к Богу и верную привязанность к Нему благодарить Его за это, он своими грехами только сильнейшим образом раздражает Его: «Жестоко раздражает Его Ефрем», говорит пророк. А это раздражение есть такого рода преступление, которое должно быть наказано смертью. «И Он (Господь) оставит кровь его на нем», за преступление его неизбежно накажет его, «и за хулу его», за поношение, которое Ефрем причинил Господу своими грехами и идолослужением (ср. Ис. 65, 7) «воздаст ему Господь его»(13, 15. 16).

б) Глубокое падение Израиля гл. 13—14, 1 .

Изобразивши удаление Израиля от пути праотца своего Иакова и уклонение его на сторону направления Ханаанского, пророк затем

изображает, как народ, строго следуя этому направлению, до того глубоко укоренился в нем, до того глубоко пал, что совершенно позабыл о Боге, как помощнике своем и источнике всякого блага. «Бывало заговорит Ефрем», говорит пророк, «ужас!»Ефрем (Ефремово колено) пользовался между другими коленами таким почетом, таким смешанным со страхом уважением, что как только он говорил, то все его слушали с трепетанием сердца, с ужасом в душе; «он возвысился во Израиле», среди других колен израилевых он домогался и достиг себе гегемонии, владычества, господства, приведшего к отложению десяти колен от Давидова дома и к основанию другого рядом с Иудиным царством царства Израильского. И когда Ефрем, в лице происходившего из его колена Иеровоама I, достиг цели своих стремлений, когда он приобрел себе владычество над другими коленами; «тогда он сделался виновен через Ваала и умер», — тогда он в лице того же Иеровоама поставил себе тельцов, приучил народ через поклонение этим тельцам приравнивать истинного Бога к богам языческим, к Ваалам, отождествлять Его с ними, при поклонении наружность перед тельцами Иегове в существе дела покланяться Ваалу, — и сделал через это нововведение и народ и царство виновными перед Богом и подлежащими суду смерти и погибели, — погибели, начавшейся вместе с введением богопротивного служения тельцам. От столь пагубной вины, введенной Ефремом и воспринятой остальными десятью коленами, составлявшими Израильское царство, этот десятиколенный Израиль не отступает; они «и ныне продолжают грешить, и», несмотря на ясные запрещения в законе,—говорящие: «богов литых не делайте себе; не делай себе кумира, и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в водах ниже земли»(Лев. 19, 4 ср. Исх. 20, 4), — они «делают себе литой истукан из серебра своего, по вымыслу своему идолов», они крепко держатся введенного царем Иеровоамом I идолопоклоннического культа, ревностно служат поставленным от этого царя изображениям тельцов и мало этого, — к этим изображениям прибавляют они еще новые изображения, новые литые истуканы, — каковы напр. изображения, поставленные в Галгале (Ос. 4, 15; 9, 15) и Варсавии (Ам. 8, 14). Что же это за изображения тельцов? Все это изделие художников», все это произведение рук человеческих; «о них», об этих то изделиях рук человеческих «говорит они, жертвующие из людей», их — то почитают люди, которые приносят им жертвы: «тельцов лобзают они», — люди лобызают тельцов и через лоб-

зание их воздают им божеское почтение. Какое бессмыслие (13, 1. 2). Но за то, что Израильтяне предаются доселе столь бессмысленному идолослужению, они скоро и погибнут. «За то они будут как мгла утренняя, как роса рано исчезающая, как плева»сильным, порывистом, ветром «развеваемая с гумна и как дым из окна»,как дым, выходящий из дома через окно, так как дымовых труб не было (13. 3). Как в 12 гл. ст.10, так и здесь идолопоклонническому поведению Израиля, поведению, приведшему его к быстрой погибели, Господь противопоставляет свое постоянное о Себе свидетельствование перед неверным народом. Народ поступает неверно, он не хочет знать Иегову, а «Я», говорит этот Бог Израилю, «Иегова Бог твой от самой земли Египетской и кроме Меня не знаешь иного Бога, и нет спасителя кроме Меня», и кроме Меня ты никого не знаешь, как истинного спасителя своего, кроме Меня ни от кого не испытал истинной любви и истинной помогающей заботливости о тебе, «Я»и только Я, а никто другой, «знал тебя в пустыне, в земле сухости»;Я только один истинно любил тебя и заботился о тебе (ср. Ам 3, 2), проводя тебя по пустыне великой и страшной, где змеи, василиски, скорпионы и места сухие, на которых нет воды (Быт. 8, 15). Позабыл Израиль эту любовь Господа. Моисей говорил Израилю: «берегись, чтобы ты не забыл Господа, Бога твоего, не соблюдая заповедей Его, и законов Его, которые сегодня заповедую тебе. Когда ты будешь есть и насыщаться и построишь хорошие домы и будешь жить (в них); и когда будет у тебя много крупного и мелкого скота, и будет много серебра и золота, и всего у тебя будет много: то смотри, чтобы не надмилось сердце твое, и не забыл ты Господа, Бога твоего, который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства (Вт. 8, 11—14). От чего предостерегал Моисей, то и случилось «как они (израильтяне) имели свою пажить, так и насытились».Насытились соответственно своему тучному пастбищу, соответственно своей обильной своими благами, дарованной Богом земле, — «насытились и возгордилось сердце их, потому и забыли, Меня»(13, 6; ср. Вт. 31, 20; 3, 15—18). А потому и исполнится над ними то, чем угрожал Израилю Моисей, в случае непоследования его предостережению его Законодателя. От имени Иеговы Моисей угрожал, между прочим, что Господь пошлет на своих ослушников все роды казней с тем, чтобы наказать их, — Он будет их губителем (см. Вт. 32, 21—25); и теперь Иегова свою угрозу исполнил. Предсказанное наказание уже вошло в свою силу. Народ — это стадо, пасшееся

100

на тучном пастбище, подвергается уже лютости гнева Божия, которая как дикий зверь уже пожирает стада: «и Я был для них», говорит Господь, «как лев, как барс у дороги караулю их», — вследствие неблагодарного отношения к Богу народа моего Он стал губить его, как лев губит свою добычу или как барс, при дороге подстерегающий эту добычу и с жадностью хватающий ее, как скоро она попадается. «Я встречаюсь с ними», говорит Господь, Я нападаю на них так же свирепо и люто, «как свирепо и люто нападает медведица, лишенная детей, и раздираю покрывало сердца их», раздираю грудь их, как делает это зверь (повсюду выражения образные, обозначающие собой вообще истребление народа), «и так пожираю их, как львица».Господь продолжит и на будущее время эти губительные действия, продолжит с тем, чтобы вконец наказать свой народ: «полевой зверь растерзает их»(13, 7. 8). Но прежде, чем окончить обвинение народа и возвещение ему наказания, пророк еще раз от имени Иеговы раскрывает перед народом главную причину нравственного падения народа, падения, ведущего за собой погибель, как достойное воздаяние. «Погибель твоя в том»;еще раз разъясняет Господь Израилю, «что ты против Меня, против заступника твоего».В чем же Израиль проявил это восстание против Господа, это противление Господу? А в том, что отпал от богоизбранного царского дома Давидова, а вместе с тем отпал от Иеговы и Его храма в Иерусалиме, избрав себе своего царя Иеровоама, — и, презревши Иегову, всю свою надежду стал возлагать на избранного царя и его советников. Но эти цари и эти советники не сильны оказать ожидаемой от них помощи и уже никак не могут заменить собой в этом отношении всемогущего Иегову. «Где же царь твой теперь?»вопрошает Господь. «Пусть он спасет тебя во всех городах твоих! И где судьи твои», где эти царские советники и министры, «о которых ты говорил: дай мне царя и князей?»Вот теперь время для Израиля самое опасное, враги ассирийские угрожают царству погибелью, они уже производят временные опустошения в царстве, каково напр. опустошение Фулы, опустошение Феглафелассара. Что же? Спасают ли вытребованные, через отпадение от царского дома Давидова и советников его, Израилем свои цари и советники? Нет. Израиль не имеет такого царя и таких советников, которые бы спасли его от врага, от Ассура, когда бы тот сделал нападение на него во всех городах его. Почему же цари израильские, вытребованные народом от Бога и упорно, несмотря на частые перемены царских династий, поддерживаемые им, не

101

сильны спасти его от грозного врага его? А потому, что Господь, неверным коленам, восставшим против Иеговы и избранного Им царского дома Давидова, дал царей в гневе своем, дал затем, чтобы наказать народ: «Я дал тебе царей», говорит Господь Израилю, «во гневе моем».В таком же гневе Господь и возьмет от них данных им царей, — разумеется, ни того или другого собственно царя, а вообще царя, вообще царскую власть: «и беру их», говорит Господь, «в ярости моей»(13, 9—11). От этого — то в царстве Израильском постоянные и быстрые смены царей, частые убийства царей. Все же это, разумеется, разрушительно действует на царство, все это есть не что иное, как излияние гнева Божия на народ, отпадший от Господа и избранного Им царского рода Давидова. И гневный Господь назад берет от Израиля данных ему для наказания его, для излияния на него гнева своего царей, берет, тоже в гневе своем, берет для излияния ярости своей на народ; отнимая царя у Израиля, отнимает у него царство его, отнимает затем, что бы через отдачу народа во власть язычников и отчуждение от своего лица, достойным образом наказать его за грехи его, которые Бог строго и ревниво сохраняет у себя: «беззаконие Ефремово», говорит Господь, «завязано у Меня», все грехи Израиля связаны как бы в особой связке, в узле у Бога, так что ни один грех не пропадет бесследно, ни один не останется без наказания. «Грехи его сохраняются», они хорошо сокрыты у Бога, уж никак не пропадут. «Потому то муки родильницы постигли его», потому то Израиля и постигло наказание, но наказание, имеющее впрочем, своей конечной целью спасение. Родильница мучится; последствием этих мук бывает рождение нового человека в мир, рождение новой жизни; и Израиль должен научиться как родильница, мучиться затем, чтобы путем мучений родить себе новую жизнь, чтобы выйти из этих мучений обновленным, а потому он — есть рождающая мать и рождающееся дитя (ср. Мих. 4, 210; Ис. 13, 8; 26, 17; Мф. 24, 8). До этих мук, мук продолжительных и тяжелых сам себя довел Израиль: «он неразумный сын, потому что во время не стоит в дверях детей», — Израиль подобен тем рождающимся детям, которые в определенное, нормальное при рождении время не входят в выход из утробы матерней (см. 4Цар. 19, 3; Ис. 37, 3), надолго замедляют рождение и тем поставляют в опасность, как свою жизнь, так и жизнь матери. Подобно им и Израиль, когда для него уже наступило время выхода к новой жизни, когда суд Божий, — эти муки рождения, уже начался, — он еще медлит обра-

102

щением, он еще не думает обновиться в своей жизни, и через то самое еще более усиливает свои мучения, еще более увеличивает тяжесть своего наказания и умножает опасность смерти (13, 12. 13). Но пусть верующие, надеющиеся на Бога не отчаиваются, Господь спасет от владычества смерти мучащийся, как родильница и медленно обновляющийся, как дитя, медленно рождающийся народ свой. «Я спасу их», говорит утешительно Господь, «из руки преисподней, от смерти освобожуих!Смерть! Где твоя язва?»торжественно восклицает Он, созерцая окончательное поражение смерти! «Ад! Где твоя пагуба!»Слова эти, высказанные в такой положительной форме, означают более, нежели только спасение из смертельной опасности или спасение от смерти. Из руки (власти) ада (царства смерти) освободить, разрешить — это значит отнять добычу у ада, т. е. не только не допустить живущих до смерти, но и тех которые уже умерли, которые уже подпали власти ада, снова возвратить к жизни. Поэтому Ап. Павел (Кор. 15, 55) — слова эти в связи с изречением Ис. 25, 8. «поглощена смерть победой», приводит для подтверждения той истины, что при воскресении в последний день смерть будет уничтожена и смертное облечется в бессмертие. «Тленному», говорит Ап. Павел, «сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие «. Когда же тленное сие облечется в нетление, и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победой. (Исаии 25, 8). Смерть! Где твое жало? ад! Где твоя победа?) — (Осии 13, 14; см. 1Кор. 15, 53—55)? При всем том мы не должны ограничивать содержание рассматриваемого нами обетования этой конечной целью, в которой оно достигнет своего совершенного исполнения. Обетованное спасение от смерти находится в связи с угрожаемой погибелью десятиколенного царства Израилева, следовательно, обетование спасения, прежде всего, касается спасения из той смертной погибели, которой угрожается этому царству. Кроме того, идея воскресения мертвых в Израиле во время еще не была до того ясной истиной, чтобы пророк мог указывать на нее верующим при разрушении царства как на точку опоры в утешительных надеждах. Для Израильтян времен пророка обетование это имело только тот смысл, что Господь силен спасти от смерти, силен возбудить Израиль из смертной погибели к новой жизни; как и пр. Иезекииль в 37 гл. восстановление Израиля представляет под образом оживления рассеянных по полю мертвых костей. Полный и глубокий смысл обетования для верующих ветхозаветных уяснялся постепенно и до

103

своей свершенной уясненности для всех верующих дошел через дело воскресения Христова. Чтобы уничтожить всякое сомнение в исполнении столь великого и чудного обетования, Бог прибавляет: «раскаяние (nocham) срыто от очей Моих»(см. Пс. 88, 30; 109, 4), Бог в своих обетованиях не раскаевается, не отказывается от них, не оставляет их не исполненными (13, 14).

Бог обещал спасти Ефрема, а вместе с ним и всего десятиколенного Израиля, — и Ефрем будет спасен; «ибо он (Ефрем) плод принесет между братьями», утверждая обетование, говорит Господь. Ефрем, которого само имя значит: обильный плод или обилие детей (Быт. 41, 52, см. толк.на кн. Быт. м. Филарета стр. 128) и который обладает изреченным над ним от Иеговы обетованным благословением преимущественного перед другими коленами многоплодия (Быт. 48, 4. 20; 49, 22—26), — во имя этого благословения будет еще приносить плод среди других колен, — к которым одинаково также относится это обетование спасения; он будет еще жить, он не погибнет во время наступающего грозного суда наказания, но не погибнет не весь, а только в тех членах своих, кои будут такими же богоборцами на стопах веры и ревностного стремления за благословениями обетований Божиих, каковым заявил себя праотец Иаков, кои в своей жизни, в своей деятельности, в своих отношениях к Богу и обетованиям Его будут с усердием следовать богоборцу — Иакову.

Что же касается до тех сынов Ефрема, которые сделались Ханааном (12, 8), то на них: «придет восточный ветр», при том ветер, поднятый самим Иеговой, «дыхание Иеговы понесется от пустыни, и иссохнет родник его и иссякнет источник его».Сам Господь пошлет на нечестивых сынов Ефрема и всего Израиля врагов (Ассириан), которые, как разрушительный, приносившийся с юго-восточных пустынь Сирийских и Аравийских бурный ветер опустошит, высушит всю землю, которой Господь благословил Израиля, согласно обетованию своему (см. Вт. 33. 13—16). Враги эти иссушат, уничтожат все эти источники силы и дальнейшего существования царства Израилева. «Он», этот, как бурный вихрь, врывающийся и все на своем пути истребляющий враг «разграбит сокровищницы его со всякой прекрасной утварью», разграбит все сокровища и драгоценности царства и столицы этого царства Самарии. «Самария», говорит Господь, «будет разорена, потому что Богу своему не покорна».И горько поплатится Самария за это противление! Жители Самарии «от меча падут, дети их будут разбиты о камень и беремен-

104

ные жены их будут рассечены»(13, 15; 14, 1). Участь, — совершенная над Самарией Салманассаром, завладевшим этой столицей царства Израилева, разрушившим ее и тем положившим конец существованию самого царства.

в) Обращение Израиля и облагодатствование его (14, 2—9).

В многоразличных оборотах раскрыв перед народом и вину его, и страшное наказание за эту вину, пророк заключает свою речь требованием к тому народу, уже начавшему терпеть Божие наказание, чтобы среди постигающих его Божиих судов он исправился в самой основе своего сердца, чтобы всецело обратился к своему Господу и, обратившись, удостоился Божиих обетованных благословений. «Обратись к Иегове, Богу твоему», внушает пророк Израилю, — направь все свое помышление, все свое сердце к Господу; «ибо ты падаешь от беззакония твоего».Но чтобы обращение было истинное, настоящее, а не мнимое или призрачное, для этого нужно, прежде всего, глубоко сознать свою вину и чистосердечно раскаяться в ней, — для этого нужно отказаться от всякого упования на земную силу и помощь, отказаться от мира, его силы, идолов, и во всем возложить свое упование только на одного Иегову, как единственного помощника и защитника. Поэтому пророк и говорит: «возьмите с собою слова сии», т.е. слова искреннего, глубоко покаянного исповедования своей вины — (см. Вт. 4, 30; 30, 1 ид.), «и обратитесь к Иегове; скажите Ему: сними все беззаконие и доброе приими», приими то доброе, которое мы обращающиеся как жертву принесем Тебе, «и принесем вместо тельцов (животные, по преимуществу употребляемые в благодарственных жертвоприношениях, — Исх. 24, 5) хвалу уст своих», — вместо внешних наружных жертв, принесем Тебе наши сердечные молитвы, молитвы благодарения и прославления Тебя. «Ассур уже не будет спасать нас», — мы оставим свои надежды на Ассура, не будем полагаться на него, как это делал богоотступный Израиль (ср. 5, 13; 7, 11; 8, 9), «и на коня не сядем», не будем уповать на коней и колесницы как на свои, так и на египетские (см. Ис. 31, 1; 2, 7; Ос. 1, 7), «не будем называть впредь богом нашим сделанного руками нашими», — откажемся от всякой человеческой помощи и от всяких идолов; всецело предадимся и во всем Богу нашему; «ибо», обосновывает пророк влагаемую им в уста общества кающегося молитву, только «у Тебя сирота находит милость»(Исх. 22, 23; Вт. 10, 18); ибо Ты только один действительно милостив и

105

действительно можешь спасти сирых, беспокровных, беззащитных, погибающих людей (14, 2—4).

Если избранное общество послушается увещаний пророка, если оно действительно отзовется на зов пророка покаянным обращением к Господу; то на покаянную молитву его Господь ответит исцелением язвы своего народа и дарованием ему полноты своих благ: «Я», говорит Господь, «исцелю их отступничество, исцелю весь вред, причиненный народу его отпадением от Иеговы; «возлюблю их с радостью, потому что отклонился гнев Мой от него», — гнев, воспламененный идолослужением народа. Свою любовь к народу Господь проявит в том, что будет Сам для него освежающей и оживляющей росой, от которой Израиль славно процветет, как дерево, пустит глубокие и прочные корни и широко распустит свои ветви. «Буду», говорит Господь, «как роса для Израиля (ср. Ис. 26, 19); он будет цвести как лилия».Цветок, в изобилии растущий в Палестине, приятно пахучий, quo nihil, по свидетельству Плиния (H. П. 215), foecundius est, una radice saepe quinquagenos emittente bulbos, он будет прекрасен и обилен в своем нарастании народонаселения, «и пустит корни свои как Ливан», не просто лес ливанский, на горах Ливанских растущий, глубоко в земле укорененный, но сама гора Ливан, как твердая основа земли (Мих. 6, 2), — он будет существовать на земле прочно и твердо, — не подвергнется уже более поражению со стороны врага и изгнанию из своей земли. «Распрострутся ветви его», — народонаселение его быстро увеличится и во все стороны распространится; «и будет как»вечно зеленеющая и плодоносная (Пс. 51, 10; Иер. 11. 16) «маслина по красоте своей», приобретет непрестающую, никогда неувядающую красоту и славу, «и благоухание от него как от Ливана», благоухающего своими кедрами и благовонными травами (П. П. 4, 11), — он будет благоухать своей приятностью, своими нравственными совершенствами, своей блаженной жизнью (14, 5—7). Затем образ несколько изменяется: сравнение возрастания и благопреуспенния Израиля с лилией и с деревами, глубоко пускающими корни свои и широко распространяющий ветви свои неприметно переходит в представление, что сам Израиль, как народ, есть дерево, под тенью которого отдельные члены его в силе и крепости преуспевают в своей жизни «И снова будут», говорит Господь, «сидящие (члены народа израильского) под тенью его (Израиля, как целого народа)оживлять жито», снова будут производить хлеб для питания, насыщения и укрепления своего; «и будут цвести, как лоза виноградная; имя его (т. е.

106

слава его) как вино ливанское», издревле славное (см. Plin. Н. П. 14, 7). Обетование заканчивается требованием к Израилю отказаться совершенно от идолов и только держаться одного Господа, как единственного источника жизни. «Ефрем!» «что Мне в идолах?»что Я имею общего с идолами? говорит Господь, выражая тем прикровенно ту мысль, что если Господь не имеет ничего общего с идолами; то и Израиль не должен иметь ничего общего с ними, он должен совсем отказаться от них и совершенно перейти на сторону Иеговы, потому что «Я», говорит Господь, «слушаю и взираю на него», потому что как прежде Я только, а не идолы, проливал все милости и благословения на народ, так и в будущем обетованные милости опять таки Я только изолью, Я проявлю народу моему. «Я как ель зеленеющая, найдется твой плод во Мне».В Боге только Израиль найдет плоды, питающие и укрепляющие жизнь человека. (14, 8. 9). Этим и заканчивается обетование. Возвещаемое в нем спасение, как видно из изложения его, изображается применительно к отношениям и созерцаниям ветхозаветным, — изображается как земное произрастание и плодоносие; но по своему внутреннему свойству оно духовного характера, и исполнение его совершается только духовным образом через принятие в лоно Церкви, этого духовного царства Божия, верующих во Христа израильтян.

Вся книга заключается эпилогом: «кто мудр, чтобы заметить сие?»вопросительно вызывает пророк своих сограждан к восприятию всего им в своей книге высказанного. «Кто разумен, чтобы познать сие», принять к сердцу все те предостережения, все те меры исправления и все те роды наказаний в правде, о которых так многообразно пророк говорит в своих речах? Итак, не всякий может постигнуть, не всякий может принять к сердцу те слова Божии, которые изложил пророк в своей книге, — для этого нужна особая мудрость, особое духовное просвещение: «ибо пути Иеговы», те пути Божии, которые только и служили предметом раскрытия всех речей пророка и которые проявляются в Божием водительстве людей, «прямы (см. Вт. 32:4) и праведники ходят по ним», одни праведники только понимают их, они только следуют им и спасаются, и для них только поэтому удобовосприемлемо все то, что от имени Иеговы говорил пророк. — Не то для людей неправедных: — «а беззаконники упадут на них», для беззаконных людей пути Божии не понятны, неудобоприемлемы, — по этим путям ходить они не могут (см. Вт. 30, 19. 20; 1 Кор. 1, 18), а потому и гибнут.

_____________

107

Из всего сказанного вытекает ясно то, что сам Осия в конце своего пророчественного поприща изложил существенное содержание своих устно перед народом произнесенных речей, написал свою книгу как свидетельство Господа против беззаконного Израиля. Сохранение книги пророка во время погибели десятиколенного Израиля объясняется тем, что книга эта при сношениях, существовавших между пророками Божиими в обоих Израилевых царствах, несомненно, вскоре после своего появления достигла царства Иудейского и там, в кругу пророков получила более широкое употребление и таким образом была сохранена во всей своей целости. Что она в царстве Иудейском была в употреблении, это видно, между прочим, из того, что пророк Иеремия в своих, пророчествах именно этой книгой многократно пользовался.

Что же касается до личности самого пророка, то из его книги видно, что он был сыном некоего, пользующегося известностью мужа именем — Беери, и был гражданином десятиколенного царства Израилева. За происхождение пророка именно из Израильского царства говорят, кроме всюду проглядывающего особенного интересования судьбой этого царства, особенные здесь и там арамеизмами оцвеченные дикция и язык, а еще более видное ясно из книги тесное сродство пророка с состоянием и географическим положением северного царства в его частях (5, 1; 6, 8, 9; 12, 12: 14, 6 и др.), — сродство, доходящее до того, что он, не поименовав Израильского царства, в 1, 2 называет его прямо: «сия земля», а в 7, 5 царя израильского — «наш царь».Правда, определение времени деятельности пророка по царям иудейским: «слово Иеговы, которое было к Осии, сыну Беериеву, во дни Озии, Иофама, Ахаза. Езекии царей иудейских, и во дни Иеровоама, сына Иосава, царя израильского (1, 1) и встречающиеся часто в книге обращения к Иуде (1, 7; 2, 2; 4, 15; 5, 5. 10. 12—14; 6, 4. 11; 8, 14: 10, 11; 12, 13), по-видимому, говорят об иудейском происхождении Осии, — но это именно только по-видимому. Поименование в надписи книги царей иудейских прежде царя израильского объясняется не внешним, но внутренним отношением Осии, вместе со всеми истинными пророками, к царству Иудейскому. Так как отторжение десяти колен от дома Давидова в своем глубоком основании было отпадением от Бога; то пророки только законных управителей царства Иудейского признавали истинными царя и царства Божия, владеющими обетованием вечного продолжения своей власти, признавали и тогда, когда оказывали гражданское повиновение царям царства Израильского. Вследствие этого Осия спасение

108

десяти колен соединяет с обращением их к Иегове, их Богу и их царю Давиду (1, 7; 2, 2). Из этого значения царства Давидова относительно десятиколенного отпадшего царства Израилева объясняется и то, что пророк, рожденный в десятиколенном царстве и там действовавший, в своих пророчествах касается часто и судьбы царства Иудейского. В то время, как обетования, которыми владела царственная власть Давидова, служили для праведных людей во всем Израиле обоих царств твердой опорой надежды, что Господь в силу этих обетований не отвергнет от Себя всецело и навсегда свой народ; возвещение пророком судов, имеющих совершиться не только над Израилем, но и над Иудой за его отпадение от Бога, должно было предостеречь нечестивых людей обоих царств от ложного упования на сии данные Богом благодатные обетования проповедать им ревность суда Божия, карающего противников воли Божией. Причина, почему пророк после царей иудейских в надписи и своей книги ставит еще царя израильского, заключается в необходимости более точным образом определить время своей пророческой деятельности. Это было необходимо именно для правильного понимания самых пророчеств. Осия предсказывал не только падение царственного в Израиле дома Ииуя, но вместе с теми погибель десятиколенного царства. Если бы Осия время своей деятельности определил только правителями царства Иудейского, то принимая во внимание, что эта деятельность нисходит даже до времен царя иудейского Езекии, могли бы поэтому относить начало ее к последним годам 52 летнего царствования Озии, когда уже видимым образом началось падение царства Израильского, и когда погибель его окончательная могла быть предусматриваема одной просто человеческой проницательностью. Для того, чтобы предотвратить подобный взгляд на свои пророчества, взгляд на них не как на недостижимые для ума человеческого предсказания будущего, но как на предсказания человеческой именно проницательности, пророк после царей иудейских и помещает Иеровоама II-го, царя израильского, царствовавшего не в последние годы, а в первые 26 лет царствования Озии, царя иудейского, и приведшего царство израильские в прежнее наивозможно цветущее состояние, — помещает затем, чтобы через это более точное определение своей деятельности показать, что его пророческие предсказания погибели царства начались тогда, когда не существовало даже и вероятного предположения, с человеческой точки зрения, такой погибели. Причина же, почему помещается один только царь израильский, а не несколько, хотя пророк пророчествовал долго спустя и после смерти Иеровоама, упоминае-

109

мого им, заключается в том значении, какое имело для десятиколенного Израиля царствование Иеровоама II-го. Дом Иуя, к которому принадлежал этот царь, был призван Богом на царство через пророка Елисея, призван с поручением истребить в Израиле ваалово идолослужение, за исполнение которого Иуй получил обетование, что его дети будут сидеть на престоле до четвертого рода (4 Ц. 10, 30). Иеровоам был царь из четвертого именно рода, следовательно, последний, через которого Господь, согласно со своим обетованием, помогал еще десятиколенному Израилю. По смерти Иеровоама наступила уже анархия и сын Иеровоама Захария мог полгода только держаться на престоле. Следующие правители быстро погибали один за другим, делаясь жертвами заговоров, так что со смертью Иоровоама прекратилось непрерывное и правильное наследование престола в царстве Израильском и из 6-ти управителей, управлявших после этого царя престолом, ни один не был призван к этому званию Богом через пророка, и только двое из них были в состоянии удержаться на престоле довольно долгое время, а именно Менагем 10 лет, и Пеках 20 лет.

Таким образом, сообразно с надписью книги, пророческая деятельность Осии продолжалась от 60 до 65 лет (27—30 л. царствования Озии, 31 год царствования Иофама и Ахаза и 1—3 г. царствования Езекии). С этим согласуется и содержание книги. В 1, 4 падение дома Иуя, воспоследовавшее в 11-й или 12-й год по смерти Иеровоама, в 39 год царствования Озии, предсказывается как событие, предстоящее в близком будущем, а в 10, 14 упоминается, как уже о случившемся, о походе Салманассара против Галилеи, поход же этот случился (по свид. 4 кн. Ц. 17, 3), в первые годы царствования последнего израильского царя Осии, и в тоже время тут же в 10-й гл. угрожается новым нашествием Ассириан, — нашествием, под которым можно разуметь только поход Салманассара против отложившегося от него царя Осии, окончившийся взятием Самарии и падением Израильского царства в 6-й год царствования Езекии. На это же время указывают упреки, заключающиеся в 7, 11: «зовут Египтян и идут в Ассирию», и в 12, 2: «вступают в союз с Ассуром и посылают в Египет масло оливковое», чем ясно указывается на то время, когда царь израильский Осия, вопреки союзу, заключенному с Ассуром, т. е., вопреки своей присяге в верности, данной Салманассару, подарками покупал себе помощь царя египетского затем, чтобы свергнуть с себя иго ассирийское. О более ранних союзах Израиля с Египтом история не знает.

(Из номер. Ряз. Епар. Вед. 1873 г.)

Страница сгенерирована за 0.21 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com