Кирилл (Гундяев), патр. Слово по окончании Божественной литургии в день празднования Собора оптинских старцев в соборе в честь Казанской иконы Божией Матери в Казанской Амвросиевской женской пустыни в Шамордине, 24. 10. 2015

СЛОВО ПО ОКОНЧАНИИ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТУРГИИ

В ДЕНЬ ПРАЗДНОВАНИЯ СОБОРА ОПТИНСКИХ СТАРЦЕВ
В СОБОРЕ В ЧЕСТЬ КАЗАНСКОЙ ИКОНЫ БОЖИЕЙ
МАТЕРИ В КАЗАНСКОЙ АМВРОСИЕВСКОЙ ЖЕНСКОЙ
ПУСТЫНИ В ШАМОРДИНЕ
24. 10. 2015

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства¹! Уважаемый Анатолий Дмитриевич², губернатор Калужской области! Досточтимая матушка игумения3! Дорогие отцы, братья и сестры!

Всех вас сердечно торжественно отметили в Шамординской обители, — с праздником, посвященным Оптинским старцам. Этот день совпадает с 25-летием возрождения жизни в Шамординской обители и отмечен соборным сослужением Патриарха с братьями-архиереями, совершением епископской⁴ и священнической⁵ хиротоний. Но, может быть, особенно хотелось бы подчеркнуть, что он отмечен собранием множества народа здесь, в этом величественном храме, и я благодарю

¹ Митрополиты Волоколамский Иларион, Калужский и Боровский Климент, Саратовский и Вольский Лонгин; архиепп. Песоченский и Юхновский Максимилиан, Сергиево-Посадский Феогност; епп. Солнечногорский Сергий, Козельский и Людиновский Никита, Егорьевский Тихон.

² Артамонов А. Д.

³ Игумения Сергия (Щербакова), настоятельница Казанской Амвросиевской ставропигиальной пустыни в Шамордине.

⁴ За Литургией была совершена хиротония архим. Тихона (Шевкунова), наместника Сретенского ставропигиального монастыря, во еп. Егорьевского, викария Святейшего Патриарха Московского и всея Руси.

⁵ За Литургией Святейший Патриарх рукоположил во иеромонаха иеродиакона Илию (Руднева), насельника Спасо-Преображенского Валаамского ставропигиального монастыря.

413

Бога за духовный и молитвенный опыт, который я пережил сегодня вместе со своими собратьями, совершая Божественную литургию.

На сегодняшний день выпало замечательное чтение из Второго послания к Коринфянам (2 Кор. 3,12-18). Апостол Павел, как бы укоряя, говорит, что иудеи читают словеса Моисея, покрыв голову. Но дело не в том, что голова была покрыта, — таков был древний обычай, и даже в храмы, в молитвенные помещения люди всегда входили с покрытыми головами. Речь о том, что у древних было закрыто видение богооткровенных слов пророка Моисея, и, обращаясь к христианам Коринфа, апостол Павел говорит, что Господь есть Дух — не истукан, не идол, а Дух. А затем он делает из этого утверждения поразительный вывод: где Дух. . . там свобода, а где свобода, там способность предстоять Богу и воспринимать в духе свободы все, чему Он нас учит.

Но если есть свобода, то есть и несвобода. Все мы хорошо знаем, что несвобода существует, — об этом знали и древние, но только в христианстве открывается источник этой несвободы. Таким источником является сам человек, согрешивший и подпавший под власть греха, под власть похоти плоти. А что такое похоть? Ведь у плоти есть естественные потребности: если мы не едим, не пьем, не дышим — мы умираем, и прекращается род человеческий. Все эти естественные потребности плоти вложены Богом в человеческую природу, а значит, не они лишают человека свободы, а похоть плоти, о чем говорят святые отцы. Что же такое похоть? Это потеря контроля над плотью, когда она поглощает все жизненное пространство и человек все свои силы посвящает ее угождению. Какая же тогда свобода? Как может человек чувствовать себя свободным, если он становится рабом похоти?

В глубокой древности люди понимали опасность этой несвободы, и религиозные установки помогали человеку контролировать свои мысли, желания и поступки. Все это происходило потому, что люди сознавали наличие естественного нравственного закона, который Бог вложил в природу человека, ведь совесть восставала против похоти плоти, а потому и религиозное послание миру было наполнено предупреждениями об опасности жить по закону плоти. На более позднем этапе желание оградить человека от похоти плоти стало включаться в государственное законодательство, которое пыталось воспроизвести в конкретных юридических категориях те самые нормы естественного,

414

то есть Божественного нравственного закона. Поражает, как древнейшие системы законодательства отображали этот Божественный нравственный закон, данный Богом в виде десяти заповедей. Но похоть плоти — это могущественная сила: она замутняет сознание, парализует волю, она постоянно повышает планку потребления, будоражит сознание все новыми и новыми целями, которые человек якобы должен достичь, чтобы стать богатым, успешным, процветающим, комфортно живущим. Однако, идя по этому пути, человек становится рабом похоти плоти, а значит, теряет свободу.

Мы дожили до таких тяжелых времен, когда в некоторых странах уже и законодательство не защищает Божественный нравственный закон, но вместо того придает стремлению услаждать плоть легальный статус и обеспечивает ему государственную поддержку. По милости Божией в нашем Отечестве, несмотря на борьбу внутри и особенно на влияние извне, сохраняется связь законодательства с великой нравственной идеей, заложенной в природу человека. Но ведь одного законодательства мало. Нужно, чтобы люди сознавали, что, живя по закону похоти плоти, они становятся рабами греха, что у них уже нет никакой свободы, и именно в тех странах, где больше всего говорят о свободе, человек все больше закабаляется похотью плоти, поддерживаемой нередко и государственным законодательством.

Почему же где Дух. . . там свобода? Потому что человек, следуя велениям Духа, становится хозяином своей жизни. Он не идет слепо на голос похоти плоти, но имеет возможность выбирать, причем выбирать не только то, что греет тело, но и то, что согревает душу. Он может делать важный мировоззренческий выбор. Он может бороться за такое устроение государственного порядка, которое не будет безумно толкать человека в пропасть рабства греху, где нет никакой свободы, а есть только слова о свободе и видимость свободы.

И как замечательно все это воспринимается через опыт монашества, в том числе нашего русского монашества, самым ярким выражением которого было, наверное, оптинское старчество! Это была действительно община свободных людей, которые свободно подчинили свой разум и свою волю Божиему закону и стали неприступны для похоти плоти. Обретая реальную свободу во Христе, Господе нашем, возвышаясь над этим миром, проникая умом в глубины мироздания, в глубины человека

415

и человеческих отношений, они обращали к людям свои тихие, но такие сильные слова, а более всего пленяли людей примером своей жизни.

Сказанное должно быть очень понятно для людей, принявших монашеский образ. Но как важно, чтобы в наши монастыри не проникали эти страшные веяния времени, эти подмены, этот обман, который связывает свободу не с подлинной свободой человеческого духа, а только со свободой удовлетворять похоть плоти, толкая на самые тяжелые нравственные преступления! Монашество должно оставаться яркой свечой, которая призвана гореть в современном мире, и нашу верность избранному монашескому пути должны охранять не только монастырские стены, потому что сегодня и сквозь стены проникает всеобъемлющий глобальный информационный поток, но и сила веры, сила нашего призвания и сила примера великих подвижников благочестия, каковыми являются и Оптинские старцы, память которых мы сегодня празднуем. Я всех вас, мои дорогие, сердечно поздравляю с этим замечательным днем!