Кирилл (Гундяев), патр. «Человек — мера всех вещей», или Нравственный кризис современной эпохи

Современный образ жизни и стиль мышления людей кардинально изменился под влиянием стремительных экономических и социальных процессов. Долгий период секуляризации в западном мире, несомненно, сыграл свою негативную роль. Сегодня «великие идеи и идеалы» во многом опорочены в глазах современного человека. Многие люди просто перестали задумываться о своем нравственном состоянии, ценностной ориентации и духовном развитии. Следствием этого стало возведение в культ чувственных удовольствий, появление новых ложных ценностей и формирование у человека ощущения вседозволенности. Человек, живущий без Бога, начал воспринимать себя«мерой всех вещей». Свобода перестала быть сознательным ответственным выбором, а была определена в услужение человеческой прихоти и эгоизму.

Для эпохи, которую философы, историки называют эпохой постмодернизма, в которую мы сегодня живем, характерна идея релятивизма, то есть относительности всего. Ложный постулат, сформулированный постмодернизмом, гласит, что не существует абсолютной объективной истины, а существует лишь плюрализм мнений, разные точки

43

зрения; что самые различные «истины» имеют право на существование и все они равнозначны, ибо относительны, и каждый человек может выбирать что хочет.

А если так, то в области морали, как было сказано, стирается грань между добром и злом. То есть человеку настолько все дозволено, что он может выбирать любое, что ему понравится, в том числе и зло. Человек сам может выдумывать свои ценности и считать их абсолютными. Это приводит к тому, что человек может до такой степени оправдывать свои пороки, грехи, преступления и возводить их в такую ценность, что в какой-то момент у него появляется потребность разделить эту ценность с другими. И то, что мы сегодня видим, вся эта эскалация греховных жизненных установок, — это и есть прямое следствие того, что мы называем либерализмом. В контексте реализации этой философии вполне понятно отношение к гомосексуальным бракам, к эвтаназии и ко многим другим вещам, с которыми не может мириться сознание верующих людей, их нравственное чувство.

В самом деле, с чем связаны многие современные проблемы? Я так хочу, я сам — мера вещей, нет никакой абсолютной меры, никакого абсолютного авторитета не существует, человек свободен. А раз свободен, то он сам в себе и несет меру вещей. Какая может быть солидарность между людьми, если таким образом формируется их сознание?

Это фундаментальный вопрос выживания человеческой цивилизации. В этом смысле христианское общерелигиозное свидетельство является

44

очень сильным, потому что оно апеллирует к высшему авторитету — есть авторитет, есть Бог, есть внешняя мера вещей. Что такое нравственность? Это общепринятое понимание того, что есть добро и что есть зло. А что такое общепринятое понимание? Если оно существует, значит, должен быть общий критерий, приемлемый для всех. Этим критерием, этим мерилом всегда было Божественное начало.

Но люди начали отказываться от Божественного начала, особенно мощно этот процесс стал развиваться, как я уже сказал, в эпоху Ренессанса. Зачем Бог? В центре всего надо поставить человека. Это развивалось постепенно, сначала робко, никто не посягал на нравственные принципы. Даже в Декларации прав человека Организации Объединенных Наций есть ссылка на мораль, как то, что может ограничивать человеческие права. А в каком европейском законодательстве теперь сказано, что мораль ограничивает человеческие права? Уже и сказано быть не может, потому что общей морали не существует.

Я уж не говорю о том, что эта идея, конечно, работает на эгоизм, на потребительство, на достижение чувственного удовольствия, на прожигание жизни. Какие могут быть высшие идеалы, зачем? Живем только здесь, живем один раз, значит, нужно больше зарабатывать, больше тратить, веселее жить. А если кто-то будет мешать — убрать его в сторону. Если можно тихо убрать — убери тихо. А если нужно силу употребить, да так, чтобы затрещала спина у целых народов и государств, употреби, ничего страшного нет — такова наша правда.

45

Мы иногда говорим о двойных стандартах. Это очень мягкая формулировка. Не двойные — тройные, десятерные, многотысячные стандарты. Если у людей нет нравственного консенсуса, если на основе этого консенсуса не строится право... тогда ни о чем невозможно договориться.

Совершенно очевидно, что одним из фундаментальных кризисов переживаемого нами времени является кризис личности, кризис нравственного начала. Сегодня люди, может быть, грешат не больше, чем они грешили в прошлом. Никто никогда не измерял «греховности» эпохи, ведь грех пребывает так глубоко внутри человека, что ни под каким микроскопом не разглядишь. Почему же мы говорим о нравственном кризисе современной эпохи? Дело в том, что никогда в прошлом человечество рационально не оправдывало грех — не в том смысле, что какое-то одно греховное деяние оправдывается и объясняется с позиций того или иного мировоззрения, а в том смысле, что само понятие греха, то есть зла, теперь принципиально, идеологически, философски поставляется на один уровень с правдой, истиной, святостью.

Человечество, отталкиваясь от неправильно понимаемого принципа свободы личности, сегодня заявляет о том, что человек является автономной от любых ценностей системой и сам устанавливает критерии добра и зла. А если сам человек устанавливает критерии добра и зла, то, стало быть, между добром и злом нет различия. Ведь то, что для одного человека является вопиющим, страшным и преступным, для другого — обычная сексуальная практика. То, что одному кажется опасным

46

и разлагающим общественное сознание, для другого — разумный способ ведения бизнеса.

Даже в нехристианских культурах существуют представления об объективном моральном законе, который не людьми установлен, но который люди обязаны познать и в соответствии с которым обязаны жить. Почему так? Мы уже говорили об этом: потому, что Бог заложил в природу человека этот объективный нравственный закон, который мы опознаем в голосе совести. Кто бы и чему бы нас ни учил, но, сделав плохое, мы слышим этот голос, если только не сожгли свою совесть. Традиционный нравственный религиозный закон полностью соотносится с этим природным нравственным законом; а если бы этого не было — храмы были бы пусты, никто бы проповедь не слушал и религией не интересовался. Религия отображает естественный нравственный закон, вложенный Богом в человеческую природу. Следование этому закону всегда понималось не только как долг, но и как необходимое условие достойной и счастливой жизни.

Для того чтобы нравственный критерий никогда не был размыт и уничтожен, важно принять что-то, что поможет людям остаться людьми. Важно принять Божественный авторитет. Если вы принимаете Божественный авторитет как абсолютный критерий, дающий человеку возможность отличать добро от зла, вы никогда не перепутаете добро со злом. Но если этот критерий будет уничтожен, тогда люди будут с легкостью принимать ложь за правду, а зло — за добро.

А если на это наложить еще и попытку политически манипулировать всеми этими понятиями,

47

то мы будем иметь страшную картину, отчасти и сейчас уже имеем. В данном случае речь идет уже о выживании человеческой цивилизации, потому что там, где зло, там смерть. Зло никогда не останавливается — зло всегда динамично развивается, если вы его не остановите. Если преступник залез к вам в карман в автобусе и его не остановили, то затем он может влезть в дом. Если его не остановят и там, он может закончить свою «карьеру» тем, что убьет человека. Зло постоянно нарастает, если его не останавливают. Поэтому если человечество в глобальном масштабе смешает добро со злом, то апокалиптическая картина мира станет реальностью.

К сожалению, в настоящее время во всем мире совершается всеобщее забвение Божиих заповедей, попираются традиционные нравственные ценности, игнорируется голос совести. На наших глазах обретает черты глобального феномена блуд, понимаемый не только как плотской грех, но и как духовное заблуждение. Человеческая цивилизация, разрывая связь с заповеданным нам от Бога нравственным началом, утверждается в грехе, заблуждении и погибели.

48