Лопухин А.П. Первобытное человечество, его история, культура и древность

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Христианское чтение. 1879. № 7-8.

А. П. Лопухин

Первобытное человечество, его история, культура и древность.

(по учению Откровения,—Быт. IV и V гл.,—и изысканиям наук).

Одна из самых излюбленных там новейшей исторической науки есть „первобытная культура“, „доисторический быт человечества" ¹) и т. п., причем наука смелым полетом мысли старается проникнуть в такие отдаленные эпохи, которые прежней историографии неизвестны были даже по имени. Всем пользуется она в этой смелой попытке: народной мифологией, филологией, этнографией, геологией, и из отрывочных данных, представляемых последними, старается составить цельную картину доисторического быта человечества. Но что такое этот „доисторический“ быт? Это очевидно такое состояние человечества, о котором не сохранилось прямых письменных или ясных вещественных памятников. Такого быта не знает Откровение. В последнем от самого сотворения человека проведена такая стройная нить исторической жизни человечества, со всеми его культурными особенностями на разных ступенях развития, которая исключает всякую мысль о доисторическом быте. Если можно назвать какое-либо состояние человека доисторическим, так это разве состояние его в раю, по и то в ограниченном смысле,—в смысле состояния, существенно отличного от теперешнего исторического состоя-

¹) Таковы известные исследования: Тейлоре «Доисторический быт человечества» Москва, 1868 г. и Лэббок «Начало цивилизации и первобытное состояние человечества» Спб. 1871 г.

— 42 —

ния, обусловленного грехопадением. Между тем историческая наука указанного направления относит к доисторической эпохе весь библейский период приблизительно до Авраама, когда будто бы только впервые выступают собственно исторические черты. Такое воззрение неосновательно и вызывается единственно предвзятым отношением к древнейшему письменному памятнику—книге Бытия,—тогда как эта книга описывает мнимый „доисторический“ быт такими чертами, которые, находя полное подтверждение в палеонтологических, геологических, филологических, психологических и других научных данных, ставят выше всякого сомнения достоверно-исторический характер доавраамовского периода. Настоящая статья имеет в виду научными данными подтвердить—библейскую историю этого периода ¹).

Историческая жизнь человечества, с ее теперешними условиями развития, началась только с того момента, когда первые люди лишились своего первобытного невинного состояния, сохранение которого дало бы совершенно иное направление всемирной истории. Поэтому история в ее теперешнем смысле ведет свое начало уже от затворенных дверей рая, откуда и мы начнем свое изложение истории первобытного человечества.

I.

Лишившись своего прежнего блаженного жилища, первые люди поселились на восточной стороне Едема. Рай от них лежал на запад,—где ежедневно исчезало от взоров их солнце, напоминая своей потухающей вечерней зарей то, чего они лишились. Эта восточная внерайская страна сделалась колыбелью человечества. Здесь начались первые труды обыденной суровой жизни и здесь же явилось первое поколение „рожденных“ людей. „Адам познал жену свою Еву, и она зачала и родила сына, которому дала имя Каина, что значит: приобрела я человека от Господа“. При первом рождении Ева переживала совершенно новые, неизвест-

¹) The Speakers Commentary, part I, Genesis.—Delitsch, Genesis.

— 43 —

ные ей состояния,—беременность и болезненность родов. По счастливом совершении рождения, последствием которого явилось новое дорогое для нее существо, она пришла в восторг, который и выразился в наименовании этого существа. При этом ей вспомнилось и обетование, данное ей Иеговой, которое также имеет близкое отношение к имени первого рожденного человека. Но Ева жестоко ошиблась, предполагая в своем первом сыне начало избавления от постигшей ее кары: в нем явилось для нее лишь начало новых, неизвестных еще ей страданий и горя. Впрочем, Ева скоро сама поняла, что она слишком скоро стала лелеять себя надеждой на исполнение обетования, и потому, когда родился у нее второй сын, она назвала его Авелем, что значит призрак, ничтожество, пар.

Теперь уже первые люди не одни: образовалось семейство, а вместе с ним стали вырабатываться и новые отношения. С приращением семейства увеличились потребности, для удовлетворения которых понадобилось усиленное приложение труда. Уже с первых дней нового положения, в которое люди поставлены были грехопадением, потребности оказались разнообразными: требовалось добывать пищу и одеяние. Соответственно этому произошло у первых людей и разделение труда: первый сын Каин стал обрабатывать землю, для удовлетворения первой потребности—питания, а второй — Авель стал заниматься скотоводством, для добывания шерсти, а также и молока. Выбор рода труда и занятий первых братьев конечно зависел от различия их характеров и склонностей. Занятия еще больше разделили их, и между первыми братьями скоро произошло соперничество, кончившееся страшным злодеянием, какого дотоле еще не видела земля. „ Однажды Каин принес от плодов земли дар Господу. И Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его; а на Каина и на дар его не призрел“. Причину этого конечно нужно видеть как в качестве самых даров, так и во внутреннем расположении для принесения их. Авель принес лучшее из своего стада и, следовательно, с полным расположением, а Каин

— 44 —

то, что легко ему досталось и, следовательно, без внутреннего участия ¹). Увидев предпочтение, оказанное брату, Каин сильно огорчился и омраченное лицо его поникло. На нем появились зловещие черты. Но совесть заговорила в Каине: „почему ты огорчился и от чего поникло лице твое? Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго: то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним“. Но Каин не послушался предостережения и отворил греху дверь своего сердца. Зазвав своего доверчивого брата в поле, он убил его,—совершив невиданное еще землею злодеяние. В этом факте некоторые видят выражение преобладания земледелия над пастушеством, как начала высшей ступени культуры. Но он имеет большее значение, чем простая культурно-историческая эмблема. Каин является первым человеком, который дал волю греху. Возобладав над сердцем, грех не замедлил заявить свое существо и во внешнем деле. Здесь также впервые происходит борьба двух поколений в человеческом роде. Начинаясь от этого первого убийства, кровавый поток проходит чрез всю историю, — причем Каины непрерывно убивают Авелей ²).

Страшное злодеяние, впервые нарушившее порядок природы, не могло остаться без наказания. „Где Авель, брат твой?“ спросил Господь Каина. „Не ..знаю: разве я сторож брату моему?“— отвечал убийца, показывая таким ответом, какой страшный шаг вперед сделало зло со времени падения прародителей. Эта дерзость, это бесстыдное отрицание не допускали возможности дальнейшего испытания, и Господь прямо обратился к убийце с определением наказания. „Что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли. И ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей. Когда ты будешь возделывать землю, она не станет больше давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скиталь-

¹) I. Златоуст, Бесед. на кн. Быт. ХVIII, 5.

²) Матф. ХХІІI, 35.

— 45 —

цем на земле“. Окровавленная земля в силу этого определения должна была потерять свое прежнее плодородие, так что Канну нельзя уже было оставаться на ней. Проклятие, вызванное первородным грехом, также пало на землю и только посредственно на человека; теперь же, когда грех дошел до убийства, проклятие падает уже на самого убийцу, но не абсолютное проклятие, а проклятие изгнания, в силу которого земля в качестве исполнителя воли Божией, не давая своих плодов Каину, должна была принудить его скитаться по ней. В виду тяжести возложенного наказания, упорство Каина сломилось и перешло в малодушие и отчаяние. „Наказание мое, воскликнул он, больше, нежели снести можно. Пусть всякий, кто встретится, убьет меня“. Но это желание Каина, вызванное его отчаянием, было преступно и потому не могло быть исполнено. Как наказанный убийца, он должен был служить предостерегающим примером для других. Поэтому всякому, кто бы решился на убийство Каина, должно было всемеро отомститься. Поникшее, искаженное злодейством лицо его должно было служить знаком, чтобы никто встретившись с ним не убил его—будет ли то дикий зверь, или кто из братьев его.

И пошел Каин скитаться по земле, и наконец поселился в земле Нод, на восток от Едема. Трудно определить точнее положение этой страны. Различные исследователи указывали на северную Индию, Китай и др. Во всяком случае, это—земля удаленная от первичного поселения людей, страна „изгнания“, как показывает и ее название ¹). Но туда он удалился не один. Как ни велико было его злодеяние и оскорбление, нанесенное чистоте и святости братской любви, из среды размножившихся за это время братьев, сестер и последующих поколений нашлись люди, которые решились последовать за Каином в страну изгнания, так что он поселился там с женой. Здесь у него родился сын, которого он назвал Енохом. Удаленный от остального общества людей, предоставленный своей собственной судьбе, Каин, от природы упорный и суровый, теперь еще с боль-

¹) Нод—с евр. бегство, изгнание.

— 46

шим упорством должен был бороться с природой и внешними условиями жизни. И он действительно весь отдался тяжелому труду для обеспечения своего существования и был первым человеком, который построил город, как начало оседлой и культурной жизни. Город назван был по имени сына его Еноха. Некоторые исследователи возражают против этого факта, что будто бы немыслимо допустить постройку города в такое раннее время. На это нужно сказать, что до этого события могло пройти от происхождения человека уже несколько столетий, в продолжении которых люди могли прийти к мысли о лучших средствах защиты своего существования от внешних врагов. Притом под именем „города“ конечно нельзя разуметь в собственном теперешнем смысле город, а просто ограду, возведенную для защиты находившегося среди ее жилища.

Поколение Каина стало быстро увеличиваться, а вместе с тем продолжалась начатая его родоначальником культура. Из среды его выходили люди, которые, наследовав от Каина упорную волю в борьбе с природой, продолжали неустанно изыскивать новые средства для успешнейшего ведения ее. Особенно замечательно в этом отношении семейство Ламеха, потомка пятого поколения Каина по прямой линии ¹). Сам Ламех замечателен в истории человечества тем, что он первый нарушил естественный, установленный при начале, порядок брачных отношений и ввел многоженство, сделавшееся впоследствии источником ужасного попрания человеческого достоинства женщины, особенно на востоке. Подчиняясь своей страстной натуре, он взял себе две жены—Аду и Циллу. От них родились сыновья, которые явились изобретателями первых ремесл и искусств. От Ады родился Иавал. Он первый изобрел палатки и с ними начал вести настоящую кочевую жизнь, перенося шатры и перегоняя стада с одного места; на другое. Брат его Иувал был более поэтической натуры и прославился изобретением инструментов, посредством которых можно выражать порывы души. Он первый изо-

¹) Енох, Ирад, Мехиаель, Мафусал и Ламех. Быт. IV, 18.

— 47

брел гусли и свирель и есть отец всех играющих на них. Гусли или арфа, по-евр. кинур, перешедшая к грекам, у которых удержалось за этим инструментом его еврейское название—кинура, по описанию Иосифа Флавия, имела десять струн, на которых играли при помощи плектра—особой музыкальной палочки. Изобретение Иувала конечно представляло простейшую форму струнного инструмента. Замечательно при этом, что первые музыкальные инструменты изобретены братом первого скотовода-кочевника, принимавшим вероятно в занятиях последнего близкое участие: счастливый досуг этого занятия дает более всего поводов к такому изобретению.—От Циллы у Ламеха также родился замечательный сын, по имени Тувал-Каин. Он прославился самым полезнейшим изобретением для развития культуры, именно пришел к мысли воспользоваться металлами для приготовления из них прочных орудий защиты и культуры и стал ковать эти орудия из меди и железа. Дикие народы до сих пор обходятся с такими орудиями, и в постепенном приближении их к цивилизованным народам эти первобытные орудия сменяются сначала медными или бронзовыми (в южной Америке—золотыми), а потом уже железными,—служащими признаком довольно высокой культуры. Возражают, будто бы невероятно, чтобы Тувал-Каин в такое раннее время мог изобрести металлические орудия. Но если Тувал-Каин был современником Еноха (потомка Сифова), то рождение его относится по меньшей мере к 500 году по еврейскому летосчислению, и к 1000 году по хронологии LXX от сотворения первого человека,—время, достаточное для значительного развития культуры, особенно при той упорной борьбе с природой, какой отличалось все поколение Каина. Тот факт, что самые древние жители Европы не знали употребления металлов, как показывают открытия кремневых орудий в могилах, не может служить доказательством, что употребление металлов не было известно ранним потомкам Адама. Если бы напр. европейские поселенцы Австралии на тысячу лет были

— 48 —

совершенно разъединены с остальным миром, то было бы вполне возможно, что они, несмотря на свое теперешнее высокое культурное состояние, лишились бы многих орудий цивилизованной жизни, и может быть, если бы не оказалось каменного угля, извести и туземных металлов, забыли бы самое употребление металлических орудий.—У Тувал-Каина была сестра Ноема, „Прекрасная“, названная так конечно соответственно ее физической особенности. Предание называет ее изобретательницею звуков и песен.

Итак, в потомстве изгнанника Каина произошли различные роды жизни и занятий, искусства и орудия. Ему обязаны своим началом кочевой образ жизни, музыка и обработка металлов,— эти начатки культуры. Как объяснить тот факт, что на долю потомства отверженника и изгнанника выпала честь изобретения полезнейших орудий цивилизации! Объяснения его нужно искать именно в этом отвержении и изгнании. Отверженное людьми, потомство Каина всецело отдалось природе; опираясь единственно на самопомощь, оно начало упорную борьбу с ней, чтобы этой борьбой завоевать себе то, чего оно лишилось в обществе отвергшего его человечества; отверженное также Богом, оно сосредоточило свои мысли на видимом и чувственном, в нем положило цель своего существования, и чтобы смягчить суровость своего отверженного состояния, оно направило все свои помыслы на улучшение и обеспечение своего существования. Чтобы утишить тоску и томление отверженной Богом души, потомки Каина изобрели музыку, которая, углубляя человека в созерцание внутренних сил природы и духа и развлекая сердце разнообразием игры, несколько утоляла жажду религиозной потребности и давала удовлетворение волнующемуся духу. Вызванные таким образом естественными потребностями жизни и духа, эти орудия и искусства, хотя возникли и на отверженной почве, тем не менее не заключают в самих себе ничего преступного; напротив, как средства высшей культурной жизни, они были усвоены и остальным человечеством и приняты даже религией, так что в последующей истории музыкальные инструменты составляют принадлежность

— 49 —

самых священных и торжественных событий. Музыке св. писание дает простор вечности. Глас музыкальной трубы раздается и на небесах, по учению Откровения.

Непосредственно за изобретением музыки следует начало поэзии, потому что поэзия есть музыка в словах,—и именно лирической поэзии, потому что лирическая поэзия, как непосредственное излияние быстро являющихся сильных чувств, самая древняя. Началом своим она обязана самому Ламеху, этому отцу стольких изобретателей. Восхищенный изобретениями своих сыновей, и особенно Тувал-Каина, он сказал своим женам:

Ада и Цилла, послушайте голоса моего;

Жены Ламеховы, внимайте словам моим;

Я убил бы мужа за ¹) язву мне,

И отрока за рану мне.

Если за Каина отмстится всемеро,

То за Ламеха в семьдесят раз всемеро.

В этом шестистишии представляется первый пример собственно поэтической речи в первобытную эпоху. В нем однако же выступают все характеристические особенности позднейшей поэзии: 1) ритм, т. е. стройная смена повышений и понижений, 2) созвучие, т. е. равная протяженность соответствующих стихов, 3) параллелизм в расчленении мыслей, эта главная особенность еврейской поэзии, соответствующая ритмическому сжиманию и расширению сердца, 4) строфы, и 5) изысканность выражения, отступающая от обыденной речи. Хотя Ламех говорил не по-еврейски, тем не менее эта песнь представляет верное отражение еврейской, как самой древней, поэзии. Что касается содержания этой первобытной поэмы, то понятная в общем, она в частностях представляет почти неразрешимые трудности, над которыми пробовали свое искусство знаменитые и многочисленные переводчики и толкователи. Темнота и загадочность ее составляют такое свидетельство ее глубокой древности, что ее не осмеливаются отрицать даже наиболее рьяные критики. Общий смысл поэмы та-

¹) В синод. переводе этот предлог переведен предлогом в; частица бы вставлена в соответствие предлагаемому пониманию этого стиха.

50 —

ков. Среди насилий и жестокостей того времени, особенно свирепствовавших между потомками Каина, Ламех утешает своих жен уверением, что с помощью. медного и железного оружия, теперь, благодаря изобретению Тувал-Каина, находящегося в его руках, он может убить всякого, кто бы осмелился оскорбить его; и если Каину было обещано, что за него отмстится всемеро, то в руках потомства Ламехова теперь есть средство отмстить за себя в семьдесят раз всемеро. В этой поэме выразился тот дух высокомерия и самонадеянности, которым отличалось в своей жизни и в своем характере потомство изгнанника. Ламех смотрит на только что изобретенное оружие, которое выковал его сын, и из груди его вырывается песня торжества. Как далеко он опередил своего предка Каина, принужденного беспомощно скитаться по земле! Он не нуждается теперь уже в посторонней помощи и сам сумеет защитить себя во всякое время. Он не только не боится убийства, но он сам воспевает убийство. Вот к чему пришло потомство первого убийцы.

Чтобы покончить с этим культурным потомством, сделаем еще общий взгляд на возникновение цивилизации, как оно представляется на основании научных изысканий. Предания древнейших народов финикиян, египтян, греков и других, как бы вторя библейской истории, относят начало земледелия и вообще культуры к самым ранним векам. На основании этих преданий и исследователи истории, как напр. Гердер, Шлоссер, Линк ¹) и др. также пришли к заключению, что приручение животных, земледелие, приготовление металлов относятся к незапамятным временам и что в исторический период эти искусства сделали сравнительно небольшое движение вперед. Этим преданиям и научно-историческим выводам по-видимому противоречат недавние открытия человеческих остатков и орудий человеческой промышленности, найденных в древнейших формациях земной поверхности. Этнологи различают каменный век, бронзовый, век

¹) Hävernik, Specielle Einl. in Pent. 1866, стр. 208, 209.

51

и железный век, которые последовательно существовали в Европе; в продолжении первого употреблялись только кремневые орудия, в продолжении второго бронзовые, и в продолжении третьего вошли в употребление железные орудия. На основании этого, а равно и того, что человеческие черепа ранних времен по-видимому меньше по объему и ниже по организации, чем черепа цивилизованных людей, некоторые исследователи приходят к предположению, что первые времена были временами варварства, и цивилизация возникла уже значительно позже. Так известный геолог Ляйель говорит, что „если бы первобытный человек действительно был наделен высшею умственною силою и вдохновенным знанием, и обладал такою же способностью к усовершению и развитию, как его теперешнее потомство, то степень развития, которой бы люди достигли теперь, была бы неизмеримо выше“ ¹). Идя в этом предположении дальше, геолог замечает, что среди остатков этого первобытного человека тогда следовало бы находить, не грубую глиняную посуду и кремневые орудия, а нечто в роде произведений Фидия и Пракситела. На это прежде всего нужно сказать, что библейская летопись не представляет первого человека „одаренным высшими умственными способностями и вдохновенными знаниями“. Она нам говорит только, что первый человек введен был в рай—возделывать его, что первая речь его была несовершенна и упражнялась в наименовании имен животным, что он имел простую заповедь для упражнения своих нравственных сил и соответствующее обещание. В? нравственном отношении он находился в состоянии невинности, соответственным которой было и его умственное состояние. Что касается развития знаний, то многие народы, будучи по своему образованию и развитию гораздо ниже первого человека и его ближайшего потомства, так и остаются в одном положении на целые тысячелетия—без видимого прогресса, опровергая этим предположение о необходимом и неуклонном развитии вперед. Общим выводом из библейской летописи о первобытном состоянии че-

¹) Ch. Lyell’s, Antiquity of Man, p. 378.

— 52

ловека может быть то, что это было не состояние дикости, а скорее состояние первичной цивилизации. И этому не противоречат, а скорее подтверждают геологические данные. Упомянутый выше геолог говорит: „Мы должны помнить, что геология не дает прочного доказательства для утверждения того факта, что так называемые низшие расы человечества в хронологическом порядке всегда предшествуют высшим расам“ (р. 90). Напротив, некоторые из наиболее древних остатков человека и человеческих орудий дают указания на существование довольно высокой цивилизации. В долине Огио находятся сотни валов, служивших храмами, местами защиты и погребения; они содержат глиняную посуду, скульптурные украшения, медные и серебряные вещи, каменные орудия вместе с черепами мексиканского типа. Над ними впоследствии поросли густые леса, в которых краснокожие индейцы целый столетия вели свое жалкое существование (р. 39, 40). Факт этот доказывает, что здесь в древнейшее время была высокая культура, которая после исчезла и на место ее водворилась дикость. Что касается ископаемых черепов, найденных в Европе, то известный под именем „неандертальского черепа“ действительно представляет собою низший тип, и близко подходит к черепам обезьян. Тем не менее по своей вместимости в 75 кубических дюймов он больше чем черепа некоторых людей и из среды теперь существующих народов. Он был найден в пещере вместе с остатками медведя: но это нисколько не доказывает его большой древности. Он может быть очень древним, но может быть и сравнительно недавним. Череп, найденный в Эпгизе около Льежа, по-видимому современный мамонту и относимый Ляйелем к послеплиоценовой формации, хотя в лобной части несколько и узок, но в общем совершенно похож на черепа европейских народов (р. 80); череп так называемого Денисского ископаемого человека, также по-видимому современный мамонту и последнему извержению Пюйских вулканов и, следовательно, самый древний из ископаемых черепов, принадлежит к обыкновенному кавказскому или европейскому типу (р. 200). Все, что можно вывести из рассмотре-

— 53 —

ния этих черепов, это то, что было некогда время, когда люди были в менее цивилизованном состоянии, чем теперь, и когда в их жизни физическая жизнь преобладала над умственной— и только, но ничуть не то, что первобытный человек был вполне диким существом и только впоследствии поднялся из животного состояния. Таким образом геологические данные не противоречат, а скорее подтверждают библейскую летопись,—что именно человек в его первобытном состоянии не был беспомощным, звероподобным дикарем, а имел по меньшей мере зачатки цивилизации и умственной жизни. При помощи этих зачатков первым людям не трудно было начать ту культурную жизнь, которая особенно заявила о себе в потомстве Каина. Культуру эту конечно нельзя понимать в теперешнем ее смысле, как уж это замечено было выше, и земледелие Каина можно понимать в том смысле, что он доставал и приготовлял для пищи плоды, травы, коренья и пр., а еще не сеял в теперешнем смысле пшеницу, рожь, ячмень и т. п. Хотя с другой стороны нужно заметить, что эти хлебные растения были открываемы вместе с самыми древними ископаемыми остатками человеческой промышленности. Вообще начатки культуры, по словам историка, предшествуют истории, и голос всех народов своими древнейшими преданиями свидетельствует, что божество впервые научило человека обрабатывать землю и указало ему те плоды, обработка которых могла быть ему особенно полезна ¹).

II.

Потомки Каина всю свою деятельность направили на развитие материальной жизни и вдались в ту односторонность, которая могла извратить естественный ход развития человечества. Этому одностороннему направлению необходим был противовес, который бы уравнивал ход истории. И он действительно явился в поколении нового сына Адамова Сифа, родившегося на место

¹) Link, Urwelt, 1834, I, стр. 399 исл.

— 54 —

убитого Авеля. Сифом начинается в истории то поколение людей, которое вопреки потомству Каина представляет более возвышенный духовный элемент, который так был необходим для уравновешения исторического развития. В поколении Каина люди, поклоняясь единственно материальной силе, все свои способности прилагали к вырабатыванию средств, увеличивающих эту силу; здесь напротив вырабатывалось и развивалось то направление, которое, руководясь истинным сознанием человеческой беспомощности и греховности, устремило помыслы людей к верховному Покровителю, давшему падшим людям обетование будущего избавления. Направление это заявило о себе уже при сыне Сифа—Эносе: „тогда, говорит библейская летопись, начали призывать имя Господа Бога“ (Иеговы) ), т. е. тогда было положено начало определенной и во внешних формах выраженной религии. Религия стала выражаться во внешних формах впрочем еще при первых сыновьях Адама—в приношении Богу дара, но эта форма выражала только одну сторону ее, тогда как здесь в призывании имени Господа Бога стал выражаться весь круг религиозного содержания человеческого духа. "Высшим выразителем и представителем этого направления явился Енох, который „ходил пред Богом“, т. е. во всей своей жизни отражал высоту первоначальной человеческой чистоты и святости, так что Бог „взял его“ с грешной земли и тем освободил от вызванной грехом смерти ²).

¹) Быт. IV, 26, Здесь с ясностью выступает Божество под видом Иеговы. Отличие Елогима от Иеговы весьма важно. В то время как под именем Елогим выступает общая творческая, космическая сила, под именем Иеговы Божество является в определенной личности. Здесь религиозное сознание представляет значительный шаг вперед. По смыслу Исх. ІІІ, 14 Иегова есть Сущий в абсолютном смысле, но который в человечестве и его истории открывается как «Вседержитель, который есть, и был, и грядет· (Апокал. I, 8), как начало и конец, как Творец, Искупитель и Совершитель всего чрез Логоса и св. Духа. Греческое имя Θεὸς, означающее по Иерониму благоговейный страх, с которым должно относиться к Богу, соответствует по своему смыслу имени Елогим. К такому же смыслу приближается и божество индийской Веды, носящее название Гуда (откуда немец. Gott).

²) Существуют различные толкования факта «взятия» Еноха, но достаточное объяснение его находится в Евр. XI, 5.

— 55

Новое поколение, в котором проявилось противоположное каиновскому направление, будучи носителем высших идей и назначения истории, естественно должно было стать тем корнем, из которого должно развиться все дерево истории. И оно действительно стало им. Ход исторического развития, начинаясь от первого человека и разделяясь на два течения, главным своим руслом направился в сторону этого нового поколения. В этом поколении выступают один за другим те великаны первобытной истории, которые крепкие духом и телом призваны были долговечным трудом вырабатывать и сохранять задатки будущей исторической жизни человечества. Для успешнейшего осуществления своего назначения они наделены были необыкновенною долговечностью, так что каждый из них почти целое тысячелетие мог быть живым хранителем и истолкователем вверенных им историей начал. Первый человек Адам, этот первый свидетель и виновник совершившегося в истории человечества переворота, живет 930 лет; его сын Сиф—912 лет; сын Сифа Енос— 905 лет; представители последующих поколений — Каинан — 910 лет, Малелеил—895, Иаред—962, Энох—365, Мафусал—969, Ламех—777 и сын последнего Ной—950 лет.

Эти патриархи человеческой долговечности каждый, представляют собою те эпохи, по которым историку приходится построят хронологию первобытной истории. Построение ее облегчается и упрощается тем, что счет лет патриархам ведется в библейской летописи троякий: 1) от начала жизни до рождения первого сына; 2) от рождения первого сына до конца жизни и 3) число лет всей жизни. Особенно важен первый счет. Он. дает возможность провести непрерывную линию лет от Адама до Ноя: следует только складывать годы каждого, прожитые до рождения первого сына. Так Адаму было 130 лет, когда у него родился сын Сиф, Сифу было 105 лет при рождении Эноса, Эносу было 90 лет при рождении Каинана. Сумма этих лет составит период от сотворения Адама до рождения Каинана: 130+1054-90=325 лет. Тем же способом можно определить количество лет от Адама до Ноя, от которого началась новая эпоха в истории человече-

— 56 —

ства: нужно сложить годы патриархов, прожитые каждым из них до рождения первого сына, и сумма будет представлять мое число ¹). Ηо при видимой простоте, летосчисление представляет почти неразрешимые трудности в другом отношении, установить хронологию этой первобытной эпохи, необходимо предварительно найти прочную опору в самом счете лет жизни патриархов—как всей, так и до рождения первого сына, так как этот счет довольно значительно разнится в трех наиболее древних и авторитетных текстах библейской летописи: еврейском, самаританском и греческом. Разницу эту можно видеть из следующей сравнительной таблицы.

¹) По еврейскому тексту счисление представляется в таком виде: Адам 130, Сиф—105, Энос—90, Каинан—70, Малелеил—65, Иаред—162, Енох - 65, Мафусал — 187, Ламех — 182, Ной — 500, Сим до потопа — 100. Сумма этих цифр — 1656 составляет количество лет от сотворения Адама до потопа.

— 57 —

Над разрешением и соглашением этого различия в счете лет трудились многочисленные толкователи, но до сих пор дело не выяснено с достаточною полнотой. Делались всевозможные предположения. Одни (Гезениус) в отступлениях самаритянского текста видят последовательное стремление к уменьшению невероятной будто бы долговечности патриархов; другие объясняют разницу из случайных ошибок переписчиков; иные в отступлениях греческого текста от еврейского видят стремление семидесяти толковников подвести библейское летосчисление под формы египетского. В последнее время абб. Шевалье сделал остроумное предположение, что причина разности счета этих текстов зависит от различия взятого ими в основу года. Так, еврейский текст имеет в виду солнечный год, состоящий из 12 месяцев, а греческий— лунный год в 7 месяцев, принятый в соответствие господствующему в св. Писании седмиричному числу в неделях и годах (субботний и юбилейный годы). Гипотеза эта представляет довольно удовлетворительный результат, так что годы различных текстов, при сведении их летосчисления к одной равномерной единице, уравниваются с удивительной точностью ¹).

Но какова бы ни была причина этих разногласий в счете годов патриархов, одно ясно и несомненно, что разногласие имеет место только в частностях; в общем счислении лет разногласие это сглаживается. По еврейскому тексту Адам напр. жил до рождения Сифа 130 лет и потом еще 800 лет, так что вся его жизнь продолжалась 930 лет (130+800=930), и по греческому, несмотря на разницу в показаниях о летах до рождения Сифа и после его (230+700), всей жизни Адама также было 930 лет. Подобным же образом уравновешивается и общая цифра лет допотопной эпохи цифрою лет послепотопной эпохи.

К особенностям этой эпохи принадлежит поражающая долговечность людей, простиравшаяся почти до тысячи лет. Против нее делаются возражения, предполагающие такую долговечность немыслимою физиологически. Открывая в древних слоях земли

¹) Подробное изложение этой теории вместе с математическими выкладками см. в «Прав. Обозр.» 1877 г. май, ст. «Библейская хронология».

— 58 —

остатки человеческих костей и не находя в них видимой разницы от теперешнего физиологического строя человека, некоторые физиологи говорят, что эти кости своей крепостью не дают ручательства за большую долговечность, чем теперешняя. На это нужно заметить, что физиология бессильна объяснить сравнительную долговечность, не может напр. объяснить, почему лошадь живет короче человека, несмотря на то, что лошадь по своему физиологическому строю и. крепости мускулов значительно выше человека. Это тайна жизни, не поддающаяся физиологическому решению. С другой стороны, и некоторые физиологи считают долговечность патриархов не невозможною. Так Бюффон признавал истинность библейского счета и находил для такой долговечности достаточные физические основания ¹). Признает ее истинною и предание древнейших народов—вавилонян, египтян, индусов, греков и других, указывая на большую долговечность первых обитателей земли. Иосиф Флавий справедливо говорит по этому поводу: „об этой долговечности свидетельствуют все писавшие как у эллинов, так и у варваров, и никто не в праве при виде теперешней короткой жизни считать ложным это всеобщее предание“ ²). При суждении о долговечности древних патриархов нужно иметь в виду, что они были близкие потомки только что созданных и притом бессмертных людей, естественные условия жизни были отличны от нынешних, сама жизнь была проста и естественна, да и вообще в состоянии природы после райского ее состояния не вдруг произошли те перемены, которые сделали ее влияние часто разрушительным для жизни. Еще и теперь продолжительность жизни человеческой достигает до 200 лет и между африканскими арабами, по свидетельству путешественников, даже не редко. Почему же нельзя считать возможною более чем в 200 лет продолжительность жизни в первобытное время, когда первобытные ископаемые остатки указывают на грандиозные размеры и гигантскую силу живших

¹) Hist. nat. IV, р. 358; Нävernik, Einl. S. 214.

²) Нävernik, Einl. S. 215. Antiqq. I, 3, 9.

59 —

тогда существ? Доказано, что некоторые животные и особенно птицы и теперь живут 300—400 лет. Не невозможно поэтому, замечает один ученый, что и человек в стране своего первоначального происхождения и при образе жизни, более сообразном с природой чем теперь, мог жить 900—1000 лет ¹).

Летосчисление, составленное по числу лет жизни этих патриархов, служит основою и для общего определения жизни человечества на земле. Человек, по этому летосчислению, существует на земле не много более 7,000 лет. Иначе старается определить количество лет жизни на земле новейшая наука, построяющая свою хронологию на своих собственных данных—геологических, исторических, филологических и этнологических. Жизнь человека на земле она определяет сотнями тысяч лет. В виду этого различия не лишне подробнее рассмотреть основы научной хронологии.

Основателем научно-геологической хронологии жизни человека на земле является известный геолог Ляйель, который первый на основании открытых ископаемых остатков человека стал утверждать, что так как человек современен мамонту и другим подобным уже несуществующим видам, то он живет на земле уже по меньшей мере 100,000 лет. Последователи Ляйеля не замедлили удвоить, утроить эту цифру, и скоро дело дошло до того, что по-видимому оказался недостаток в цифрах для определения числа лет жизни человека на земле, так что Гексли в своей речи на собрании членов „британского общества“, как бы в отчаянии махнув рукой, сказал только, что „появление человека на земном шаре нужно отнести к эпохе неизмеримо более отдаленной, чем какая до сих пор назначалась самыми смелыми мыслителями“ ²). Выводы геологии основываются на двух предположениях, что 1) остатки человека—кремневые орудия и т. п. открываются в новейшей формации вместе с костями мамонта и что 2) теперешний процесс наслоения был одинаково медленным и в прежние самые отдаленные эпохи. Последнее

¹) Delitzsch, Genesis, anm. 42.

²) «Церк. Вести.» 1877 г. № 26 наша ст. «Библия и естествознание».

— 60 —

предположение имеет большое значение для геологической хронологии. Если действительно процесс наслоения всегда был одинаков, то те слои, под которыми найдены остатки человека и мамонта, могли образоваться только в громадное количество лет. Но дело в том, что такое предположение не имеет для себя никаких прочных оснований, и многие геологи, принимая общие принципы Ляйеля, допускают в тоже время, что в прежний времена действовали такие причины, благодаря которым наслоение формаций производилось с гораздо большею быстротой, чем теперь. Первое предположение, что человек современен мамонту, может быть верно; но жизнь самого мамонта требует еще более точного определения. В нынешнем столетии в Сибири найден был во льду мамонт, кожа и шерсть которого по-видимому приспособлены к жизни в холодном климате,—а мясо сохранилось до того, что эскимосы готовы были употреблять его в пищу. Если за льдом признать большую сохраняющую силу, то и в таком случае будет невероятно, чтобы это животное могло сохраняться не только 100,000, но даже и более 6,000 лет. Вероятно также, что человек существовал уже в то время, когда животные, теперь обитающие только в тропическом климате, жили еще в лесах Европы. Но сколько лет требовалось для того, чтобы климат Европы из тропического сделался умеренным,— вопрос этот трудно разрешить. Перемена в направлении теплого потока—Гольфштрема, изменение в относительном возвышении воды и суши, вызванные какими-либо особенными причинами, могли сравнительно быстро изменить климат Европы. Притом и в земных отложениях и пещерах вместе с мамонтом открываются только кремневые орудия, но не человеческие кости, что также уменьшает силу доказательности этого факта, так как кремневые орудия могли очутиться вместе с остатками мамонта и помимо прямого сожительства и современности с ним человека.—Есть и другие факты, представляющие неразрешимые трудности для признания громадной древности человека. Принимая во внимание теперешнюю скорость возрастания населения, нужно полагать, что то количество народонаселения земного шара, которое

— 61

существует в настоящее время, от одной четы могло образоваться не более как в 6,000 лет ¹). О таковом же сравнительно незначительном количестве лет жизни человека на земле свидетельствует то обстоятельство, что искусства, науки, изобретения и вообще все проявления творчески изобретательного духа человека существуют весьма недавно в истории. В самом деле, совершенно непонятен факт, что люди целые сотни тысяч лет жили жалкими дикарями—с своими кремневыми орудиями, а потом как бы по мановению волшебного жезла в шесть тысяч лет создали все чудеса цивилизации. Трудно даже предполагать, чтобы человек в такой громадный период времени, при отсутствии всякой культуры, дающей ему власть над миром, мог сохранить свое существование на земле, когда он по своей физической слабости и беспомощности постоянно подвергался опасности со стороны многочисленных сильнейших его животных. Представленные факты значительно подрывают состоятельность геологических предположений о древности человека. Но предположения эти еще более подрываются непрочностью самых данных, которыми геология пользуется в своих исследованиях. Вот примеры. В раскопках, производившихся на наносных берегах Нила, на значительной глубине были найдены осколки глиняной посуды—очевидный признак человеческого существования. Вычисляя по степени быстроты и количеству наслоения, ученые пришли к заключению, что эта посуда принадлежала людям, жившим за несколько десятков тысяч лет до библейского Адама, и потому назвали эти осколки доадамовскими. Но вслед затем было сделано новое открытие, которое сразу опровергло только что сделанное предположение. Еще на более значительной глубине, около пьедестала статуи Рамзеса II, был найден осколок с выбитым на нем греческим рисунком, судя по которому этот новый осколок никак нельзя отнести дальше, как га три столетия до P. X. или ко времени завоевания Египта Александром

¹) Потоп нарушает точность этого вычисления; но она подтверждается тем, что число лет полагается не в 7, а в 6 тысяч.

62 —

Македонским. Ученый инженер Стефенсон, производивший работы в Египте в соседстве Дамиетты, сделал еще более замечательное в этом отношении открытие: в самых глубоких осадках Нила, куда только проникали любознательны заступ и лопата ученых естествоиспытателей и где по соображениям последних должны бы быть остатки людей, живших миллионы лет тому назад,— там он нашел кирпич со штемпелем Магомета Али, т. е. из времени уже магометанского владычества над Египтом ¹). На основании таких данных трудно строить какие-либо серьезные соображения.

В подтверждение глубокой древности человека ссылаются на исторические данные древнейших народов. Индийцы, китайцы и вавилоняне относят начало своей истории за сотни тысяч и миллионы лет тому назад. Но предания этих народов до того невероятны, что за ними не признают исторического значения даже и сторонники глубокой древности человека. Действительные исторические и культурные памятники этих народов по тщательном их исследовании никак не могут быть отнесены дальше 3000 лет до P. X. Более положительные данные представляет монументальная история Египта. На основании памятников древнего Египта известные египтологи Бунзен и Лепсиус пришли к заключению, что национальная история его началась за 10,000 лет до P. X. Но и эта сравнительно небольшая цифра не находит признания со стороны других египтологов, которые, принимая во внимание непрочность полуисторических и часто вполне мифических показаний памятников, не решаются отнести начало египетской истории дальше 3,000 лет, каковая цифра и принята в лучших исторических исследованиях ²). Если таким образом история древнейших народов не помнит более трех тысяч лет до P. X., то такой факт совершенно непонятен с точки зрения баснословных [хронологических теорий. В самом деле странен и невероятен факт, что человечество, прожив мил-

¹) «Церк. Вест.» ук. статья.

²) Birch, Ancient hist. of Egypt from the monuments, p. 23. Smith, Dict. of the Bible, artt. Chronologie and Egypt.

— 63 —

лионы лет, помнит из них и может назвать историческими только какие-нибудь пять-шесть тысяч лет. Этот факт невероятен в той же степени, как был бы невероятен параллельный ему факт в жизни отдельного человека, когда бы напр. человек, проживший сто лет, из всей своей столетней жизни помнил только какие-нибудь пять-шесть лет.

Глубокую древность человека выводят также из лингвистических оснований. Языки, говорят, вырабатываются чрезвычайно медленно и потому невозможно предполагать, чтобы в какие-нибудь пять-шесть тысяч лет из одного первичного языка могли образоваться многочисленные языки, совершенно непохожие один на другой. Возражение это прямо устраняется известным библейско-историческим событием, имевшим своим последствием смешение языков и рассеяние народов. Но и помимо этого события, лингвистические основания не имеют надлежащей прочности. Языки медленно изменяются только тогда, когда они окончательно вырабатывают свои формы и имеют твердо установившуюся литературу; напротив те языки, которые не имеют литературы, изменяются чрезвычайно быстро. Дикие племена, разделившись и рассеявшись по разным странам, чрез два-три поколения уже перестают понимать друг друга. Такой же, хотя и менее быстрой, изменчивости подвержены даже и самые высокоразвитые языки. Латинский напр. язык, при всей выработанности своих форм, изменился в итальянский менее чем в пятьсот лет. Но, говорят, мало десятка тысяч лет для образования такого совершенства грамматических форм, какими отличается напр. язык Гомера или язык Вед, между тем как библейская хронология уделяет для них только 900—1200 лет. Это возражение может иметь значение только при предположении, что развитие языка всегда идет одинаково ровно, — но известно, что бывают в истории народа периоды такого возбуждения, корда народ в одно или два столетия сразу поднимается на такую высоту, для которой при обычном ходе развития потребовались бы тысячелетия. От грубого языка сатир Энния до блестящего стиха Горация расстояние два столетия, а качественная разница может быть определена только

— 64 —

тысячелетиями. От Тредьяковского до Пушкина—менее столетия, а разница в языке неизмеримая.

Наконец библейской хронологии противоречат будто бы этнологические данные. Типические черты различных человеческих рас отличаются необыкновенною устойчивостью. Напр. негры на египетских памятниках самых. отдаленных времен изображены с той же типическою физиономию, какою они отличаются и теперь. Поэтому будто бы невозможно, чтобы эти различные типы рас, происходя от одной четы, могли образоваться в пять-шесть тысяч лет. Но чтобы понять истинную причину этой устойчивости типов рас, нужно принять во внимание, что изменчивость или устойчивость типов зависит от различных условий. Раз образовавшийся тип, живя под одними и теми же условиями, получает необыкновенную прочность и устойчивость. Так было именно с неграми со времени египетских памятников. По хронологии LXX толковников, негры существовали в Африке за 1500 лет до фараона Сета I, к царствованию которого относятся памятники с изображениями этой расы. Их приспособленность к климату, установившиеся обычаи и привычки жизни, изолированность от других рас,—все это могло скоро наложить на негров ту отличительную печать, которая, благодаря неизменности условий их жизни, отчетливо и неизменно сохраняется до сих пор—в течение более 3000 лет. С другой стороны, типы рас быстро меняются при перемене условий жизни. Европейские поселенцы Североамериканских штатов в два-три поколения перерождаются в туземцев, получая характерные черты их типа, хотя при этом и не теряют своей европейской интеллигентности и цивилизованности. Можно бы привести множество и других фактов, которые доказывают, что перемена рас, иногда совершающаяся с неуловимою медленностью, при других условиях происходит с необыкновенною быстротой. Условия первобытного человечества, с его частыми переселениями, с продолжительными и далекими отделениями и редким сообщением, — должны были содействовать быстрым изменениям, между тем как последую-

— 65 —

щия установившиеся условия стали содействовать к сохранению и упрочению типов.

Рассмотренные основы научной хронологии, как видно, не представляют достаточной прочности для того, чтобы определять древность человека сотнями тысяч и миллионами лет, и напротив в большинстве подтверждают библейскую хронологию, что и дает ей решительное преимущество.

А. Лопухин.