Флоровский Г., прот. Jcan Riviere. Le modernisme dans l eglise. Журнал "Путь" №26

Jean Rivière. Le modernisme dans l'église. Etude d'histoire religieuse contemporaine. — Paris. Letouzey et Ané. 1929; 8, p. XXIX 589.

В книге Ривьера слишком многое не досказано. Автор ограничивается внешней историей. Он рассказывает, как назревал и как разразился кризис, — кризис скорее церковно-общественного сознания, нежели богословской мысли. И в этом рассказе много любопытных бытовых и психологических черт. Всего больше Ривьер говорит о книгах, об авторах книг. В историю полемики и литературных споров его книга действительно вводит. Но исторического син­теза в его книге нет. Церковно-исторический смысл модер­низма остается не раскрытым. И прежде всего, — слишком мало и слишком бегло говорит Ривьер о причинах и об истоках модернизма. Он повторяет определение папской эн­циклики: — любопытство, гордость, невежество... Говорит о протестантских влияниях, об отравлении протестантской нау­кой: отмечает отдельные новаторские движения в католицизме ХIХ-го века... Все это историко-генетического анализа никак не заменит... В изображении Ривьера не чувствуется, что модернизм родился из религиозной проблематики, что он был опытом решения действительных вопросов... Не трудно понять, почему только о конечных отступниках Ривьер говорит с полной откровенностью; о возвратившихся или отрекшихся модернистах он только упоминает, как-то между прочим. Историческая перспектива от этого во всяком случае искажается... И главное остается непонятным: если модернизм был сознательно разрушительным движением, почему так долго пользовался сочувствием клира и благочестивых мирян; почему и священство, и народ церковный так упорно не желали осуждения модернистов... Пусть это

123

было только недоразумением и самообманом; во всяком случае нужно показать внутренние основания и мотивы этой добросовестной ошибки... В конце концов, кризис разрешился не изнутри, но извне, — властным решением Святого Престола, пред которым склонилось церковно-общественное мнение, но вряд ли действительно переменилось... Здесь от­крывается новая трудность: Ривьер не объемлет, почему борь­ба с модернизмом так часто проявлялась в грубых и невежественных действиях; почему на деле она нередко оборачи­валась бесспорным мракобесием и скрашивалась недоброй страстью; почему ликвидация модернизма оказалась, хотя-бы на время, пленением богословской совести и мысли... Фактов Ривьер не скрывает. Но старается объяснить суровость и резкость карательных мер обстоятельствами времени, пользой дела... Он старается сузить и ограничить значимость и смысл декрета: Lamentabili и энциклики: Pascendi. Нужно заметить, его мнение не является общепринятым... Во всяком случае, каноническое достоинство этих актов остается неясным. Тем хуже, если они подлежат пересмотру и допускают отмену. Это вносит тревожную неопределенность. Это означает, что кризис совсем не разрешен. Открывается беспокойная возможность, — спорить, есть ли данное решение Святого Пре­стола неизменимый акт непогрешимого учительства ex ca­thedra.. . Решение до времени во всяком случае представляется «церковному согласию» (consensus ecclesiae) и... мнению богословов» (opiniotheologorum)... Острота вопроса открывается не в каноническом, не в дисциплинарном плане. Болезненно острым оказывается вопрос религиозной совести: подчинение авторитету не закрывает возможности держаться запрещенных мнений про себя, так как остается по существу не ясным, в каком смысле они воспрещены: по бесспорной лжи­вости или только по несвоевременности и из мотивов внешнего благочестия или порядка. Это вносит опасный субъективизм в церковную жизнь и в верующее сознание... Этих неизбежных и больных вопросов Ривьер почти не касается. В его книге слишком много умолчаний. Собственно, остается неясным, что такое модернизм. Определения Ривьера, повторяющего папские акты, не выходят за пределы отвлеченных, безжизненных и слишком канцелярских фраз. Спрашивается: можно ли действительно утверждать о принадлежности Луази и барона Гюгеля к одному движению, почти что к одному заговору... В отношении к немецкому католицизму вопрос ставится особенно резко. Под общим именем соединяется нечто вполне разнородное. Здесь требуется строгое различение. Необхо­дима история модернистских идей. Только она раскроет смысл модернизма. И подлинное преодоление соблазнов