Буйе Л. Отцы Церкви

PARIS

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Л. БУЙЕ

ОТЦЫ ЦЕРКВИ

ОТЦАМИ Церкви называют древних богословов (большинство из них канонизировано), давших первичное объяснение и определение христианской веры и, в частности, подготовивших те определения веры, которые были сформулированы древними Вселенскими Соборами, когда Церковь столкнулась с первыми великими ересями. Наряду со Священным Писанием общее свидетельство Отцов Церкви — общее, поскольку оно внутренне согласованно и, следовательно, не отражает каких-то частных мнений, — есть наиболее важный фактор церковного Предания. Это становится особенно очевидным, когда индивидуальные труды Отцов Церкви рассматриваются не вне, но в рамках того общецерковного синтеза, созданию которого они столь много содействовали. Отцы Церкви жили в эпоху, почти непосредственно примыкающую к библейским временам. Именно на этом зиждется их совершенно исключительный авторитет в деле богословского истолковании Библии, т. е. раскрытия основных тем Слова Божьего, а также подлинного значения этих тем.

И хотя у Отцов Церкви встречаются исторические или даже филологические неточности, вообще свойственные писателям древности, это ни в коей мере не умаляет значения их трудов. И действительно, в этих трудах, как правило, можно почерпнуть множество сведений, ценность которых весьма велика, поскольку Отцы Церкви были непосредственно знакомы с определенными фактами, касающимися происхождения христианства. Без Отцов Церкви, если бы у нас была только Библия , эти факты были бы нам известны лишь частично или вообще неизвестны. Отцы Церкви свободно владели греческим языком, на котором говорили в эпоху, непосредственно примыкающую

11

к эпохе Нового Завета (и это, само по себе, бросает яркий свет на то или иное место Священного Писания). С другой стороны, исключительный авторитет Отцов Церкви зиждется и на присущем им глубоком проникновении в основы христианской веры, т. е. во все то, что оставалось живым в сознании тогдашней Церкви — Церкви эпохи, непосредственно примыкающей ко временам апостолов. Таким образом, авторитет Отцов Церкви нисколько не умаляется из-за того, что они допускали научные ошибки, и не определяется личными, иногда очень яркими, способностями того или иного лица.

Конечно, в каждую эпоху можно найти мыслителей, равных по силе ума Отцам Церкви, мыслителей, которые в отдельных случаях даже приобретали высший авторитет в Церкви, признавшей их особое значение в качестве признанных учителей. Лучшим примером тому может служить св. Фома Аквинский. Однако особый авторитет Отцов Церкви в целом определяется тем, что они единственные и незаменимые свидетели веры первенствующей Церкви, те, через кого проявлялись непосредственные реакции Церкви, впервые столкнувшейся с человеческими мнениями и первыми ересями. Очень часто люди становились еретиками лишь из-за своей неспособности отличить истинную христианскую веру от чуждых представлений, имевших некоторую видимость сходства с ней. Итак, Отцы Церкви были свидетелями веры первенствующей Церкви. И поэтому, хотя часть из них в какой-то степени придерживалась богословских мнений, которые впоследствии были отвергнуты Церковью, их, Отцов, значение и авторитет как свидетелей и учителей во всем том, что не было затронуто этими отдельными мнениями, остается незыблемым. Примером тому может послужить, в частности, Ориген. Несмотря на некоторые допущенные им ошибки, значение его трудов исключительно, ибо он с большой тщательностью исследовал все доступные ему данные Традиции и проделал огромную работу, для того чтобы, во-первых, включить эти данные в свои экзегетические труды, во-вторых, уточнить позиции христианства по отношению к современной ему языческой мысли. В определенной мере, то же самое можно сказать и о тех, кто на каком-то этапе своей жизни впал в формальную ересь (Тертуллиан), и о тех, кто несомненно способствовал возникновению появившихся позже ересей (Феодор Мопсуетский). Ибо сами церковные авторы, осудившие ошибки этих мыслителей, признают безусловную ценность тех их свидетельств, которые не были затронуты колебаниями и сомнениями.

Обычно различают греческих Отцов и Отцов латинских. К ним следует прибавить еще восточных Отцов, писавших на древнесирийском языке. Но тут необходимо соблюдать осторожность и не устанавливать резких границ между греческими, латинскими и древне-

12

сирийскими Отцами (что было бы естественно, если бы речь шла о традициях действительно разных и соответствующих языковым различиям). В общем, древних греческих Отцов, вплоть до начала пятого столетия, можно назвать предками большей части латинских Отцов. Некоторые из латинских Отцов были лишь, так сказать, популяризаторами мыслей, высказанных их греческими предшественниками. Это относится к большинству трудов св. Амвросия и к значительной части сочинений св. Иеронима, находившегося под сильным влиянием Оригена. И даже наиболее оригинальные из латинских Отцов, такие как св. Иларий или св. Августин, все же испытывали влияние Отцов греческих. Иногда пытаются провести резкую границу между латинскими и греческими Отцами. Но это возможно лишь в том случае, если в сочинениях латинских Отцов обращают внимание только на их частные мнения, пренебрегая при этом свидетельствами самих латинских Отцов о той непрерывной традиции, которая связывает их с Отцами греческими. Характерный пример тому — так называемое Августиново тринитарное богословие, представляющее собой не что иное, как одностороннее развитие нескольких, пускай и весьма интересных, мыслей, которые Блаженный Августин включил в изложение своего учения и которые точно следуют общей линии греческой патристики. Безусловно, нельзя отрицать, что в средние века на латинском Западе предпочитали черпать главным образом у Блаженного Августина, что привело к его изоляции от общей предшествующей ему святоотеческой традиции. Все же следует больше, чем раньше, принимать во внимание ту постоянную живую любознательность, с какой на протяжении всего латинского средневековья относились к тому, что можно было взять у греческих Отцов. И невозможно отрицать, что религиозно-богословское возрождение двенадцатого века, а еще ранее возрождение эпохи Каролингов многим обязано писаниям греческих Отцов. Что же касается древнесирийских Отцов, то хотелось бы уделить им особое внимание, поскольку их язык очень близок к арамейскому языку, на котором говорили в эпоху Христа. Но никак нельзя забывать, что большинство из них — авторы достаточно поздние, находящиеся в теснейшей связи с греческой традицией. (К тому же многие из них не только свободно владели греческим, но нередко и писали на нем.)

После всего сказанного попытка точно определить, каких последних по времени авторов еще можно назвать Отцами Церкви, представляется бесплодной, ибо речь идет не о творческом гении того или иного духовного писателя, но скорее об единодушном свидетельстве тех, кто мог говорить о вере Церкви в период ее начального становления. Следовательно, когда на Западе говорят, что св. Бернард — последний латинский Отец, или когда на Востоке хотят видеть

13

в Григории Паламе последнего греческого Отца, это выражение — Отец Церкви - скорее используют в качестве риторической фигуры, смешивая несомненный авторитет того или иного автора, представляющего свое время, с авторитетом, присущим подлинным Отцам Церкви, которые одни являются свидетелями христианской древности.

14