Инстинкт

Инстинкт

Голос страсти, голос инстинкта очень силен. Это не греховный голос, если говорить об инстинкте. Этот голос вложен в нашу природу Самим Богом для того, чтобы человек выживал, чтобы он продолжал свой род. Инстинкт помогает нам поддерживать наше здоровье, ограждать наше тело от влияния непогоды, заботиться о том, чтобы тело функционировало, чтобы продолжался род человеческий. Так живет и весь животный мир. Поэтому инстинктивное начало само по себе не является греховным — оно вложено Богом в человеческую природу.

Греховным это начало становится тогда, когда оно разрушает другое начало, также вложенное в человека Богом, — нравственное начало. Человек тем и отличается от зверя, что у него, помимо инстинкта, есть нравственное начало, способность отличать добро от зла, способность жить по закону Божиему, то есть жить, совершая свои поступки, исходя из идеи. Не голосом плоти — идеей.

Этот факт, что сила инстинкта до сих пор не разрушила нравственное начало, для меня является Божиим чудом. Если в прошлом существовали системы, в том числе религиозные, которые сохраняли нравственные принципы, передавая традиционные ценности из поколения в поколение и таким образом влияя на воспитание человека, то в течение XX и первого десятилетия XXI века делалось и делается все для того, чтобы не только разрушить саму способность передавать ценности из прошлого

122

в настоящее, но и заглушить нравственный голос в человеке, заставить его жить по инстинкту.

Самой страшной угрозой для человечества является построение цивилизации инстинкта. А посмотрите, что происходит? У человека разжигаются потребности, разжигаются страсти для того, чтобы стимулировать экономику. А развитая экономика своими результатами опять-таки провоцирует дальнейшее развитие человеческого инстинкта. Получается замкнутый круг — люди работают на создание цивилизации инстинкта.

Кто-то скажет: а что же делать? Ведь без этого человек не может, он словно предопределен к тому, чтобы развивать свои знания, технологии, совершенствовать окружающий мир... Да, верно. Но все это становится не опасным, когда инстинкт уравновешивается сильным нравственным чувством, голосом совести — способностью жить по закону Божиему.

Что же нас ждет? Победим ли мы или победит зло? Это апокалиптический вопрос, и ответ на него очень простой. Если зла в мире станет больше, чем добра, мир погибнет. Это вопрос выживаемости человеческого рода, потому что цивилизация инстинкта нежизнеспособна, как нежизнеспособны скорпионы в банке, — они убивают друг друга. Человеческое общество, управляемое только инстинктом, — это нежизнеспособное общество. Некоторые говорят: ничего не поделать, мы как бы запрограммированы на это развитие. Но это неправильно: все, что с нами происходит, происходит по наущению диавола. И верующие люди должны помнить, что они находятся на переднем крае борьбы. Они должны совершать дела любви и милосердия, они должны жить по закону Божиему, распространяя этот пример на весь мир. И если совместными усилиями — как скромными усилиями Церкви, так и усилиями всех, кто понимает суть того, о чем я сейчас говорю, — будет сохраняться и хотя бы микроскопически увеличиваться добро, то у нас есть будущее.

«Слово пастыря», 9 января 2011 года

123

Следуя инстинкту, мы защищаем сами себя. Инстинкт есть некая сигнальная система, обеспечивающая самосохранение, выживание личности. Ведь именно так существует животный мир — животные размножаются и выживают только благодаря голосу инстинкта. Человек отличается от животного тем, что ему Богом дана еще одна внутренняя сила, которая не дана животным, — нравственное начало. Ученые спорят в отношении происхождения нравственности и никогда не могут окончательно сказать, что это такое. Потому что, если нравственность отделяется от трансцендентного начала, от Божественного начала — она практически повисает в воздухе. Это совсем не значит, что люди неверующие являются безнравственными, — это глубочайшее заблуждение так говорить. Неверующий человек может быть нравственным, но не потому, что он неверующий, а потому, что в нем сильно развито нравственное чувство, которое познается через совесть. Но с агностической, атеистической точки зрения объяснить наличие нравственности невозможно. В самом деле, почему я должен жертвовать собой во имя другого? Жизнь-то одна дается. Почему я должен отдавать что-то другому, когда нужно как можно больше приобретать для самого себя? Если мы отрываем нравственность от реальной жизни, то люди действительно превращаются в зверей, они живут инстинктами.

Грех никогда не ограничивается какими-то пределами. Зло по природе своей таково, что требует все новых и новых жертв.

Так вот, опасность влияния определенной части массовой культуры на молодежное сознание заключается в том, что эта культура эксплуатирует инстинкт, в первую очередь половой инстинкт, разрушая нравственное начало человека. Все, что связано с реализацией полового инстинкта, в молодости чрезвычайно активно и соблазнительно. И тормоза срываются. Нужно быть очень зрелым, сильным человеком, чтобы контролировать свое поведение, особенно если внешняя среда постоянно провоцирует срыв этих тормозов, развивая очень опасную философию: а я что, хуже другого? Массовая культура, срывающая эти тормоза, напоминает мне того, кто пилит под собой сук, на котором

124

сидит. Как-то я сказал одному человеку, который в то время был не последним на нашем телевидении: когда я смотрю ваши фильмы, у меня такое впечатление, будто у вас нет собственных детей, будто у вас нет жены. Вы же раскачиваете не только других, не только у других вырываете способность управлять тормозами, но и у самого себя, у жены, у детей.

Человеческая цивилизация, живущая по закону инстинкта, нежизнеспособна. Никакая правовая культура, никакое мощное правовое поле и развитое законодательство не способны регулировать человеческое поведение ежечасно — лишь голос совести. Когда нам говорят: живи как хочешь, только других не обижай (а такова сегодня философия современного либерализма), нас тем самым подталкивают к жизни по закону инстинкта. Именно поэтому в современной либеральной философии отсутствует понятие греха, есть лишь плюрализм поведенческой модели, а нравственность — не более чем условное понятие: «то, что нравственно для тебя, безнравственно для меня». Вот эта философия, которая инкорпорирована в законодательство очень многих стран и во многом формирует современные массовые культуры, является убийственной для человеческой цивилизации.

Чем раньше человечество поймет, что нравственность — это способ выживания коллектива, семьи, личности, общества, всей человеческой цивилизации, тем лучше. Если это поймет наша молодежь, мы будем самыми сильными, потому что сила нации — в силе духа.

Каждый из вас хочет быть сильным, поэтому вы занимаетесь спортом, показываете себя друг перед другом, и это нормально, это заложено в нашу природу. Мы хотим быть сильными. Но человек должен понять, что не от гантелей только сила, хотя и этим нужно заниматься. В первую очередь это сила духа. Наш народ выигрывал войны не потому, что мы были сильнее, обладали более мощным оружием, и не потому, что наши полководцы были умнее других. Особенно последнюю, Великую Отечественную войну мы

125

выиграли потому, что оказались сильнее духом, мы сломили адскую военную машину, во много раз превосходившую наши возможности. Мы понесли большие потери, но победили. Мы прошли через тяжелейшие девяностые годы. Чудом мы сохранили свою внутреннюю силу, когда все центробежные силы работали на разрыв нашего общества и исторической России. Сегодня некоторые боятся кризиса и говорят: «Кризис, что будет?» Да ничего не будет, если мы сами не подвергнем себя разрушительному нравственному кризису. Если будем внутренне сильными — мы соберемся, мы будем лучше работать, лучше учиться, у нас будут ясные цели, мы будем понимать, что мы должны защищать, и преодолеем кризис, с улыбкой будем вспоминать его и говорить: «А поучительное было время, мы стали сильнее».

Задача Церкви заключается в том, чтобы постараться затормозить те опасные процессы, которые сегодня идут в мире. Есть некая тенденция в мировой цивилизации — самораспад. Это особенно зримо на примере благополучных обществ в других странах, о которых нам говорят: «Вот пример для подражания». То, что происходит внутри многих благополучных обществ, является признаком невероятной слабости и угрозой существованию самого общества. Глубоко убежден в том, что необходима коррекция этого цивилизационного развития. В наших условиях такая коррекция может быть достигнута только через сохранение наших базисных ценностей, через формирование личности, способной критически воспринимать и оценивать происходящее и достигать тех целей, которые стоят перед этой личностью, а также и перед всем обществом.

Может быть, главная задача Церкви в том и состоит, чтобы содействовать процессу создания сильной личности, крепкой семьи и сильного государства. Дай Бог осознать всем нам важность переживаемого момента, особенно вам, мои дорогие молодые люди. В каком-то смысле линия фронта проходит через ваши души. Достоевский говорил о том, что Бог с диаволом борется, а поле битвы — в сердцах

126

человеческих, и в первую очередь это сердца молодых. И никто, кроме вас, этой победы не одержит. Только одни могут помочь вам одержать эту победу, а другие толкать к тому, чтобы диавол захватил ваше сердце. А где диавол, там смерть, там нет жизни, в какую бы красивую обертку диавольские соблазны ни оборачивались.

Самая великая мудрость человека — это умение различать духов, умение отличать добро от зла и держаться добра, потому что там, где добро, там жизнь.

Выступление на, встрече со студентами калининградских вузов, 23 марта 2009 года