Петр Дамаскин, прп. О деятельном знании

ПЕТР ДАМАСКИН

Сведения о жизни христианина-подвижника и духовного писателя Петра Дамаскина, которыми мы располагаем и поныне, скудны и противоречивы. Есть достаточно определенные указания на то, что он был епископом Дамаска и жил в царствование Константина Копронима (вторая половина VIII века). К этому склоняются в своих трудах, в частности, Никодим Святогорец и автор «Исторического учения об Отцах Церкви» Преосвященный Филарет Черниговский Согласно другим источникам, время жизни Петра Дамаскина принято относить к XII веку. Так или иначе, вес, кто писал о Петре Дамаскине, сходятся на том, что он был иноком, удостоенным священного сана, и впоследствии мучеником Память его, по греческому синаксарию и древнему славянскому месяцеслову, почитается 9 февраля (по ст. стилю). Мученический венец, как говорится в предисловии к греческому подлиннику сочинений Петра Дамаскина, он получил после того, как «за обличение злославной ереси манихеев и арабов, Валид, сын аравийского властителя Исима, урезал ему язык и отправил его в заточение в Аравию, где св. Петр, чисто говоря и священнодействуя, скончался».

Предлагаемая перепечатка осуществляется но изданию «Творения Преподобного и Богоносного Отца нашего Священном ученика Петра Дамаскина» (в двух книгах; изд. третье Киево-Печерской Лавры, Киев, 1905), которое в свою очередь представляет собою перевод с греческого, сделанный с книги, опубликованной в 1782 году в Венеции. Текст дастся в современной орфографии.

Оглавление:

О деятельном знании 204

О том, что телесные добродетели суть орудия душевных 205

О том, что невозможно спастись иначе, как только строгим вниманием и хранением ума 206

О том, что желающие видеть самих себя, в каком они устроении нравственном, не иначе могут этого достигнуть, как удалением от своих хотений, повиновением и безмолвием, особенно же обладаемые страстями 207

О ДЕЯТЕЛЬНОМ ЗНАНИИ

Есть истинное знание и есть совершенное неведение, лучше же всего деятельное знание. Ибо какая польза человеку, если он имеет все знание, и даже получил его от Бога, по благодати, как Соломон, так что невозможно и быть когда-либо другому такому, как он, но если он пойдет в вечное мучение, если не получил от дел твердой веры и свидетельства совести, удостоверения, что он освобождается от будущего мучения, ибо не зазирает себя, что вознерадел о чем-либо из должного, по силе своей, как говорит св. Иоанн Богослов: аще сердце наше не зазрит нам, дерзновение имамы к Богу (1 Ин 3.21); впрочем, если и самая совесть, как говорит св. Нил, не обманывается, будучи унижена омрачением страстей, по слову Лествичника. Если и один худой поступок обыкновенно помрачает ум, как говорит Великий Василий, и мнение о себе ослепляет и не попускает быть мнимому, то что сказать о служащих страстям? Думают ли они, что

204

имеют чистую совесть? Особенно, видя апостола Павла, имевшего в себе Христа словом и делом и говорившего: ничесоже в себе сеем, то есть греховного, но ни о сем оправдаюся (1 Кор 4.4). Многие из нас, по великой бесчувственности, думают, что значат нечто, тогда как мы ничто. Но егда, говорит апостол, рекут мир, тогда внезапу нападет на них всегубительство (1 Сол 5.3): ибо не имели мира, говорит Златоуст, но только говорили и думали, что имеют его, по великой бесчувственности, и, как пишет св. Иаков брат Божий о таковых, что они забытливы бывают (Иак. 1.25) о своих согрешениях. Не зная себя, многие из гордых, говорит Лествичник, думают, что имеют бесстрастие. И я, трепеща трех исполинов диавольских, о которых говорил св. Марк подвижник, то есть лености, забвения и неведения, всегда ими обладаемый, боясь, чтобы не забыть мне свою меру (духовного возраста) и не уклониться с правого пути, как говорит св. Исаак, написал настоящее слово. Отвергающий обличение обнаруживает страсть гордости, говорит Лествичник, а кто принимает его, тот разрешился от уз гордыни. И Соломон сказал: осмысленному вопросившу о мудрости, мудрость вменится (Притч. 17.28). Потому и наименования книг и святых означил я вначале, чтобы, говоря о каждом изречении, чье оно, не продлить слова. Ибо и Святые Отцы слова Божественных Писаний часто приводили так, как они есть; Григорий Богослов — слова Соломона и прочие, и — как логофет Симеон Метафраст сказал о Златоусте: несправедливо оставлять его слова и говорить мои, если бы я и мог это, ибо от того же Святого Духа получили все; а некоторых писателей называют по имени, как бы украшаясь этим, но смирению, и предпочитая слова Писаний своим собственным, некоторых же оставляют без наименования, по причине множества их, чтобы не слишком продлить слово.

О ТОМ, ЧТО ТЕЛЕСНЫЕ ДОБРОДЕТЕЛИ СУТЬ
ОРУДИЯ ДУШЕВНЫХ

Но так как частое напоминание сильнее, го начну говорить еще более сказанного. Но не мои это, а Божественных Писаний и святых мужей слова и рассуждения. Дамаскин говорит, что телесные добродетели или, скорее, орудия добродетелей, нужны, когда кто-либо со смирением и духовным познанием их проходит, ибо без этого не совершаются и душевные добродетели; сами же по себе они не приносят никакой пользы, как растения без плодов. Без упражнения и отсечения хотений никто не может хорошо и твердо обучиться мастерству;

205

потому после делания нужно нам и знание, а для них упразднение по Богу (Пс. 45.11) от всего и старание о чтении Божественных Писаний, без которого никто не может когда-либо приобрести добродетель. И удостоившийся совершенно и всегда упраздняться достигает высочайшего блага, а кто и не так, то, по крайней мере, отчасти да не будет нерадив. Но блаженны совершенно упраздняющиеся - или в повиновении кому-либо деятельному и разумно безмолвствующему, или в безмолвии и беснопечительности от всего, в точности повинуясь воле Божией и сообразуясь с советом опытных во всяком начинании относительно слов и помышлений: желающие более всего без труда достигнут бесстрастия и духовного познания, совершенным упразднением от всего в Боге, как Сам Он сказал чрез пророка\ упразднитесь и разумейте, яко Аз семь Бог (Пс. 45.11). Но люди житейские, живущие в мире, говорю, и тем более монахи, упразднимся хотя бы отчасти, как древние праведники, чтобы испытать бедную душу прежде смерти и приобрести ей исправление или смирение, а не совершенную погибель полным незнанием и в ведении и в неведении бывающими согрешениями. Ибо Давид хотя был и царь, но на всяку нощь орошал слезами ложе свое и постель свою (Пс. 6.7) от чувства Божественного страха; как говорит Иов: ужасошася ми власи и прич. (Иов 4.15). И мы хотя бы некоторую часть дня и ночи, как люди житейские, упразднимся и рассмотрим: что будем мы отвечать праведному Судии в страшный день суда Его? И об этом, как необходимом, по страху вечного мучения, более будем заботиться, нежели о том, как будут жить бедные и обогащаться сребролюбивые: не будем все наше старание прилагать неразумно к житейским делам, сие, как Божественный Златоуст, делать должно, но не пещися и молвити о мнозе, как Господь сказал Марфе (Лк 10.41). Ибо житейские заботы не допускают человека порадеть о душе своей и познать, в каком он находится устроении, как то знает упраздняющийся и внимающий себе самому, по сказанному в Законе: внемли себе (Втор 15.9) и проч. Изречение, о котором Великий Василий написал досточудное слово, исполненное всякой премудрости.

О ТОМ, ЧТО НЕВОЗМОЖНО СПАСТИСЬ ИНАЧЕ,

КАК ТОЛЬКО СТРОГИМ ВНИМАНИЕМ И ХРАНЕНИЕМ УМА

Без внимания и бдительности ума невозможно нам спастись и избавиться, как говорит Дамаскин, от диавола, яко льва, рыкающа и ищуща кого поглотити (1 Петр 5.8). Потому и Господь часто говорил

206

ученикам своим: бдите и молитеся, яко не весте и проч. (Мк. 13.33), превозвещая через них всем о памятовании смерти, чтобы мы были готовы к доброму ответу, который бывает следствием дел и внимания. Демоны, как говорит св. Илларион, невещественны, бессонны и употребляют все старания, чтобы нападать на нас, и погубить наши души словами, делами и помыслами; но мы не таковы, а иногда заботимся о наслаждениях и преходящей славе, иногда о житейских делах и о многом другом всегда, и никакой части времени не хотим уделить на испытание нашей жизни, чтобы ум мог через это прийти в навык и без упразднения чаще внимать себе, по слову Премудрого по среде сетей многих ходиши (Сир. 9 Л 8). Златоуст написал о них, изъясняя с большою точностью и полнейшею премудростью, что такое эти сети. Господь же, желая отсечь всякое попечение, повелел нам презирать и самую пищу и одежду, чтобы мы имели одну только заботу — как бы спастись, подобно серне от ловца и птице от сетей, и чтобы мы беспопечительностью достигли острозрения этого животного и высокопарения пернатых. И чудно, что Соломон сказал это, будучи царем, и отец его так же, как он, говорил и делал. И при таком внимании и многих подвигах, пребывая во всякой премудрости и добродетели, при стольких дарованиях и явлении Божием, - увы! они были побеждены грехом, так что один оплакивал вместе и прелюбодеяние и убийство (2 Цар. 11.4-5), а другой впал в столь ужасные дела (3 Цар. 11.3). Не преисполнено ли это трепета и ужаса для имеющих ум, как говорят Лествичник и Филимон подвижник? Как же мы не ужасаемся и не убегаем, по немощи нашей, от житейских забот, мы — ничего не значащие, но остаемся нечувствительными, как бессловесные животные! И - о, если бы я, бедный, сохранил естество свое, как бессловесные! Пес лучше меня! И проч.

О ТОМ, ЧТО ЖЕЛАЮЩИЕ ВИДЕТЬ САМИХ СЕБЯ, В КАКОМ
ОНИ УСТРОЕНИИ НРАВСТВЕННОМ, НЕ ИНАЧЕ МОГУТ ЭТОГО
ДОСТИГНУТЬ, КАК УДАЛЕНИЕМ ОТ СВОИХ ХОТЕНИЙ,
ПОВИНОВЕНИЕМ И БЕЗМОЛВИЕМ, ОСОБЕННО ЖЕ
ОБЛАДАЕМЫЕ СТРАСТЯМИ

Если мы желаем видеть самих себя, в каком мы смертоносном устроении находимся, то будем убегать от своих хотений и житейских дел и, чрез удаление от всего, — пребывать, с трудом, в блаженном упразднении в Боге (Пс. 45.11), ища каждый своей души, поучением в Божественных Писаниях, или в совершенном повиновении души и тела,

207

или во всеславном пребывании ангельском — безмолвии; особенно же страстные, не могущие удерживать своих пожеланий, малых и великих.

Сиди, сказано, в келии своей, и она всему тебя научит, а также безмолвие есть начало очищения души, как сказал Соломон: попечение лукаво даде Бог сыновом человеческим (Екк 1.13), т. е. заботы о суетном, очевидно для того, чтобы от неразумной и страстной праздности не уклонились в худшее. Избавившийся же благодатью Божией от обеих сих стремнин и сподобившийся быть монахом, носящий ангеловидный иноческий образ, чтобы быть через то подражателем единому Богу, по возможности своей, делом и словом, как говорит Великий Дионисий, не должен ли всегда упраздняться, и быть внимательным к уму, во всяком деле, и иметь некоторое непрестанное поучение о Боге, смотря по устроению, какого достиг, как говорят к новоначальным Св. Отцы - Ефрем и другие. Один должен иметь в устах псалом, другой какой-либо стих, иные должны со вниманием произносить в уме псалмы и тропари, как не сподобившиеся еще прийти в некоторое ведение, т. е. духовное познание, чтобы никто, — работает ли он, путешествует ли, или ложится отдыхать, отнюдь не оставался без некоторого внутреннего поучения; но, исполнив назначенное ему молитвенное правило, должен тотчас же заключить ум в некоторое поучение, чтобы враг, найдя его праздным, без памяти о Боге, не вложил в него своего зловредного. Это сказано для всех. Когда же кто-либо многими подвигами телесными, говорю, и душевными добродетелями, благодатью Христовой, успеет мысленно взойти в духовное, т. е. мысленное делание, — в плач о душе своей, то такому должно мысль, приносящую приболезненные слезы, хранить как зеницу ока, пока, как говорит Лествичник, огонь и вода не отойдут промыслительно, т. е. за возношение. Огонь есть сердечное болезнование и теплая вера, а вода — слезы. Не всем дается это, говорит Великий Афанасий, но только сподобившимся видеть ужасное, бывающее прежде смерти и по смерти, непрестанным памятованием о сем в безмолвии; как говорит Исаия: ухо безмолвствующего услышит дивное; и еще: упразднитеся и разумейте (Пс. 45.11).

Это одно порождает в нас обычно познание Бога, как могущее наиболее помочь и очень страстным и немощным через пребывание без попечений и удаление от людей и помрачающих ум бесед и забот, не только житейских, но и ничтожных и кажущихся безгрешными; как говорит Лествичник: малый волос беспокоит глаз и проч. И св. Исаак: не думай, что только имение золота или серебра есть сребролюбие, но если и к чему-либо привязан помысел. И Господь сказал: идеже сокровище ваше, ту и сердце ваше будет (Мф 6.21) или в Божественных, или в земных делах и помышлениях.

208

Питому и приличны всем беспопечительность и то, чтобы упраздняться о Боге: житейским людям отчасти, как было сказано, чтобы они могли мало-помалу достигнуть мудрости и духовного познания, а могущим совершенно упраздниться и все попечение иметь о том, как благоугодить Богу, чтобы Бог, видя произволение их, даровал им покой через духовное познание и ввел их в поучение первого ведения, дабы приобрести им неизреченное сокрушение души и быть нищими духом. И так, мало-помалу возводя их и в другие ведения, сподобил их соблюдения блаженств, пока достигнут они мира помыслов, который место Божие, как говорит св. Нил, взяв это слово из Псалтыри: и бысть в мире место Его (Пс. 75.3).

209