Эта книга своего рода хрестоматия любопытнейших и, насколько я знаю, до сих пор никого не привлекших к себе источников — сборников французских проповедей 17-18 вв. — особый вид тогдашней публицистики, ценной тем, что обращалась она не к «хорошему обществу, не к «Городу и Двору», которыми, за малыми исключениями, только и занимаются историки французской культуры, а к массам, к народу.

Автор, во-первых, извлекает из этих источников те места, который касаются «буржуазных» по преимуществу грехов и слабостей: любостяжания, торгашества, ростовщического лихоимства. С этими явлениями Церковь издавна боролась, чего как будто не принимает во внимание автор, — по крайней мере, не оговаривает; но он прав, указывая, что только с конца 17 века Церковь включает в свое поле зрения буржуа, как специфических носителей этих пороков, тогда как раньше проповедническая так сказать социология знала только «вельмож» и «бедняков». В некоторых проповедях — очень интересные —Ирезкоотрицательные — характеристики новых отношений между рабочими и работодателями, нападки на машинизм и т. п. Критикуя зарождающийся капитализм обобщенно, рассматривая его, как проявление современной цивилизации, противопоставляя капиталистическому строю, основанному на эксплуатации пролетариата, идиллические отношения,существующие там, где преобладает земледельческий труд, утверждая, чтопрогресс «наук и искусств», которым сопровождается развитие индустрии и торговли, куплен дорогой ценою падения нравов и нравственности, церковные проповедники во многом совпадают с автором знаменитых двух «Рассуждений»: Руссо вырос в кальвинистской атмосфере, а кальвинизм, сколь ни содействовалонразвитию капиталистического духа своей доктриной о земном «призвании» каждого человека и об успехе, как залоге «оправдания», все же стоял, по отношению к денежному хозяйству на столь же непримиримо-аскетической точке зрения, лишь постепенно идя на компромиссы и сдавая свои позиции — как это выяснил Tawney (в своей замечательной работеReligionandriseofcapitalism), сделавший для истории английского общества то, что Groethuysen для французского и при помощи того же вида источников. В ответных памфлетах «Leshonnêtes» отстаивают против Церкви идею «прогресса». Любопытны недоразумения, в которые, незаметно для самих себя, впадают спорящие стороны, и которых не отметил и сам автор. Так один из проповедников, нападая на мещанскую скаредность, скопидомство — черты, свойственный периоду «первоначального накопления», касается социальной стороны этого порока: все это парализует оборот, убивает торговлю, лишает бедняков заработка. Деньги не должны залеживаться. Выдвигая эту сторону, проповедник опережает своих антагонистов.

Во-вторых, автор проследил борьбу янсенистов с молинистами в ее отражении а сознании мирян, — насколько об этом позволяют судить те же источники. Увлечение борьбой заставляло иезуитов («молинистов») выдвигать настолько идею свободы человека, что в конце концов божественное провидение отходило на задний план, подготовлялась секуляризация миросозерцания: сами того не ведая, молинисты работали на «философов», на новый «гуманизм». Идея греха заменяется идеей преступления, религиозность — морализмом, Бог из абсолютного монарха превращается в конституционного правящего людьми по договору.

Книга Groethuysen’а интересна не только сама по себе. Интересна и ее судьба. Автор — последователь Дильтея, выдающийся философ культуры — подвергся нападкам со стороны специалистов историков. Ему поставлено в упрек то, что, говоря о «буржуазном духе», он не дал предварительного определения понятия «буржуа», — тогда как для автора «буржуа» и есть «становящийся» носитель того «духа», жизнь которого он старается проследить; далее, что он забыл о том, что существует «метод» (все это в рецензии одного из авторитетных французских историков, R. Guyot, в авторитетнейшем органе — R. Historique): для рецензента, очевидно, «метод» есть нечто, само по себе существующее, неизменное, не определяемое ни авторской индивидуальностью, ни свойством его источников. Ведь, автор не рисует, на основании проповедей, быта и нравов французской буржуазии: он лишь вскрывает те тенденции буржуазного общества, которые бросались проповедникам в глаза, и против которых Церковь ополчалась. Прием, оказанный книге Groethuysen’а историками, как нельзя более характерен для современной исторической науки, для ее «scientime»-а, оторванности от жизни, нечуткости, — всего того, что так удачно отмечено Полем Валери в его «Regardssurlemondeactuel». Историческая наука наших дней, одно из наших «достижений», являет собою символ всех этих «достижений»: все сферы человеческой деятельности

стремятся в наше время обособиться, стать «чистыми», быть «для себя» — и вот, в результате, артериосклероз, вырождение в александризм, педантство, автоматическую микрографию.

П. Бицилли.

Страница сгенерирована за 0.02 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com