Носильный одр сделал себе царь Соломон из дерев Ливанских; столпцы его сделал из серебра, локотники его из золота, седалище его из пурпуровой ткани; внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими. Пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце,

172

которым увенчала его мать его в день бракосочетания его, в день, радостный для сердца его. О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные под кудрями твоими; волосы твои - как стадо коз, сходящих с горы Галаадской; зубы твои - как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними; как лента алая губы твои, и уста твои любезны; как половинки гранатового яблока - ланиты твои под кудрями твоими; шея твоя - как столп Давидов, сооруженный для оружий, тысяча щитов висит на нем - все щиты сильных; два сосца твои - как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями. Доколе день дышит прохладою, и убегают тени, пойду я на гору мирровую и на холм фимиама. Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе!. (Песн. 3, 9 – 4, 7)

Царь Соломон по многому приемлется в образе истинного Царя — разумею же многое, во Святом Писании повествуемое о нем в лучшую сторону. Ибо называется мирным, имеет безмерную мудрость, созидает храм, царствует во Израиле и судит народ в правде, и происходит от семени Давида, да и царица Ефиопов приходит к нему. Все это и подобное сему сказуется о нем прообразовательно, преднаписует же силу Евангелия. Ибо кто столько мирен, как убивший вражду (Ефес. 2, 16), пригвоздивший на

173

кресте врагов Своих (Кол. 2, 14), нас, лучше же сказать, мир примиривший Себе (2 Кор. 5, 19), и разрушивший стоявшую посреди преграду, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир (Ефес. 2, 14-15), проповедавший мир дальним и ближним (Ефес. 2, 17) чрез благовествующих благая (Рим. 10, 15)? Кто таковой создатель храма, как положивший основания его на горах святых (Пс. 86, 2), то есть, на Пророках и Апостолах, назидающий же, как говорит Павел, на основании Апостолов и Пророков (Ефес. 2, 20) камень живой (1 Петр. 2, 5), камни одушевленные, которые, по слову пророческому (Зах. 9, 16), *) сами собою катятся, чтобы сложиться в стены, и чтобы, когда ни единством веры и союзом любви прилажены будут один к другому, возросла чрез них Церковь Святая, и совершилось жилище Божие Духом (Ефес. 2, 21-22)? А что мудростью своею Соломон означает истинную Премудрость, тому, принимая во внимание историю и действительность, не станет противоречить никто; ибо история свидетельствует о Соломоне, что он преступил за пределы человеческой мудрости, вместив на широте сердца (3 Цар. 4, 23)

*) По славянскому переводу: камение свято валяется на земли.

174

ведение всего, так что и предшественников превзошел и для потомков стал недостижим, И Господь по естеству Своему, по тому самому, что такое Он, есть Сущность истины, премудрости и силы. Посему, так как сказано Давидом: все премудро сотворил (Пс. 103, 24), Божественный Апостол, толкуя Пророка, говорит, что Им создано всё (Кол. 1, 16), и этим дает знать, что словом: Премудрость Пророк означает Господа. А что Господь есть Царь Израилев, это засвидетельствовано и врагами Его, надписавшими на кресте признание Его царского сана: Сей есть Царь Иудейский (Лук. 23, 38). Ибо принимаем это свидетельство, хотя думают иные, что оно умаляет величие державы, ограничивая владычество Господа царством Израильским. Но на деле выходить не так; напротив того, это надписание на кресте, упоминая о части, восписует начальство над всем уже тем, что не прибавляет: Сей есть Царь одних иудеев. Ибо надпись без ограничений, засвидетельствовав начальство Его над иудеями, в признании сем не сказав того ясно, подразумевала и державу над всеми; потому что Царь всей земли, конечно, имеет владычество и над частию ее. И заботливость Соломона о правдивом суде означает истинного Судию всего мира, Который говорить: ибо Отец и не су-

175

дит никого, но весь суд отдал Сыну (Ин. 5, 22), и: не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен (Ин. 5, 30). Ибо вот самый крайний предел правдивого суда — не от себя, по какому-либо пристрастию, давать решение подсудимым, но сперва выслушивать подлежащих суду, а потом уже делать о них приговор. Посему-то сила Божия признает нечто и для нее невозможным; ибо Истина не может уклонить суд от правды. А что Господь по плоти от семени Давида, и что предуказуется это рожденным от Давида, о том, как о признаваемом всеми, умолчим в слове.

Тайна же, заключающаяся в сказании о царице эфиопской, почему, оставив эфиопское царство и прошедши столь великие расстояния, поспешает она к Соломону по славе о мудрости его, принося царю в дар камни драгоценные, золото и сладости ароматов (3 Цар. 10, 10), сделается ясною для познавшего, к какому из евангельских чудес она относится. Ибо кто не знает, что первоначально церковь из язычников прежде, нежели сделалась Церковью, черна была идолослужением, и великим расстоянием неведения (Деян. 17, 30) отделялась от ведения истинного Бога? Но когда явилась благодать Божия (Тит. 2, 11), воссияла Премудрость, и истин-

176

ный Свет излиял лучи свои к сидящим во тьме и сени смертной, тогда, поскольку Израиль смежил очи для Света, и сам себя сделал далеким от причастия благ, приходят эфиопы — с верою притекающие язычники, и бывшии иногда далече стали близ (Ефес. 2, 3), омыв черноту таинственною водою, так что Эфиопия предваряет руку свою к Богу (Пс. 67, 32), и дары приносит Царю (Пс. 71, 10): ароматы благочестия, злато Боговедения и камни драгоценные делания заповедей и добродетелей.

Но что имея в виду, с сего начинаю предстоящее нам обозрение речений, объясню это в слове, предложив уже наперед буквальное чтение Божественных словес, которое таково: носильный одр сделал себе царь Соломон из дерев Ливанских; столпы его сделал из серебра, локотники его из золота, седалище его из пурпуровой ткани; внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими (Песн. 3, 9-10). Посему, как в исследованном прежде о Соломоне Слово нашло, какими чертами в этом лице описывается таинство храма, так и уготовлением одра означается домостроительство о нас, потому что Бог многообразно бывает в достойных Его, столько бывая в каждом, сколько возымеет каждый силы и достоинства. Ибо один делается неким местом Божиим, а другой — домом, иной — престолом, а иной —

177

подножием; а еще иной делается колесницею или послушным конем, приемлющим на себя доброго Всадника и в угодность Правящему совершающим свой бег. А как научаемся теперь, иной бывает и одром Его, именно же, кто премудростью Его устрояется не только из дерев ливанских но и из золота, серебра, багряницы и камней, что прилично каждой части, и чем приводится в действие любовь Божия, потому что не всякий вмещает действенность любви, но разве о ком известно по жизни, что это дщерь вышнего свободного Иерусалима (Гал. 4, 26). Посему, что носящий в себе Бога служить одром Обитающему и Восседающему в нем, это может быть ясным и прежде наших объяснений; потому что кто, подобно святому Павлу, уже не я живу, но имеет живущего в нем Христа (Гал. 2, 20), и представляет доказательство глаголющего в нем Христа (2 Кор. 13, 3), тот в собственном смысле называется и бывает одром для Носимого на нем и им Держимого. Но не в этом состоит искомое нами; надлежит же паче со тщанием уразуметь, что означается разнообразием и разнородностью вещества.

178

Итак, почему на устроение одра вместе с золотом, серебром, багряницею и каменьями берется и дерево? Между тем, премудрый строитель Павел вместе с сеном и соломой, и дерево признает негодным к построению дома, как истребляемое искушающею дело губительною силою огня (1 Кор. 3,10-13). Но мы знаем некоторый род дерева, не остающегося тем, что оно есть, но превращающегося в золото, или серебро, или что-либо иное драгоценное. Ибо в великом доме Божием, говорит Апостол, есть сосуды золотые и серебряные по естеству, давая этим, как думаю, разуметь тварь бесплотную и духовную, а также деревянные и глиняные, означая ими, может быть, нас, которых преслушание оземленило и сделало глиняными, а грех вкушением от древа из золотых сосудов обратил в деревянные. По достоинству же вещества распределяется и употребление сосудов: те, которые из вещества более дорогого, назначаются в честь, а другие оставляются на служение нечестное. Но что говорит о таких сосудах Павел? Что во власти сосуда, по собственному его произволению, или из деревянного сделаться золотым, или из глиняного серебряным; ибо Апостол говорит: кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело (2 Тим. 2, 20-21). Посему, сказан-

179

ным приводимся, может быть, несколько к предлагаемому в слове умозрению. Гора Ливан во многих местах Святого Писания упоминается в показание сопротивной силы; так, когда говорится у Пророка: глас Господа сокрушает кедры; Господь сокрушает кедры Ливанские и заставляет их скакать подобно тельцу (Пс. 28, 5. 6), очевидно, того тельца, который в пустыне стерт в прах Моисеем, и по мелкости частиц стал удобопиемым для Израильтян. Ибо пророчеством объясняется здесь, что, не только порожденные сопротивной силой бедствия, но и самая гора — первоначальный корень зла, этот Ливан, питающий вещество таковых дерев, приведены будут в ничто. И так мы некогда были деревами на Ливане, пока укоренялись в нем порочною жизнью и прелестью идольскою; но поскольку словесною секирою ссечены мы с Ливана и стали в руках Художника, то сделал Он из нас одр Себе, естество дерева пакибытием претворив в серебро и золото, в доброцветную багряницу и в блестящие камни.

И как, — говорить Апостол, — Бог каждому в меру его разделяет дары Святого Духа, одному дает пророчество, по мере веры (Рим. 12, 6), а другому — другое какое-либо из действ, к какому каждый сроден и какую может приять благодать, или став оком тела Церкви, или будучи поставлен на место

180

руки, или подпирая тело, как нога, так и в устройстве одра один делается столпом, другой восходом, иной же, как часть служащая для головы, наименован локотниками, а есть и такие, которые назначены внутрь. Для всего этого, по какому-то закону, примышляет Художник неоднородное вещество на убранство, но, хотя все украшается красотою, однако же для каждой из сих частей примышляется различная и соответственная краса. Почему столпы одра — серебро; а восходы их — багряница; локотники же под головою, на которое Жених приклоняет главу Свою, — из золота, и вся внутренность испещрена драгоценными камнями. А потому под столпами разуметь должно столпов Церкви, у которых слово в точности серебро чисто и переплавленное (Пс. 11, 7). Багряница же — это в высоком житии восшедшие на царство; потому что багряница почитается отличительным признаком царского достоинства, И владычественное его, на что Устроивший одр восклоняеть главу Свою, — это золото чистых догматов. Все же невидимое и сокровенное украшается чистою совестью драгоценных камней, и из них всех составляется любовь от дщерей иерусалимских (Песн. 3, 10).

А если угодно кому одром назвать всю Церковь, и части одра разделит Он, по

181

различиям действий каким-либо лицам, как говорено было о сем прежде; то и в сем случае весьма удобно будет Слову части одра применить к каждому чину, установленному в Церкви, как говорит Апостол: Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во - вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее все один за другим чины (1 Кор. 12,28), к совершению святых (Ефес. 4,12). Посему под именами веществ, служащих к устройству одра, разумеются священники и учители, и честное девство, внутри одра чистотой добродетелей блистающее, как бы какими лучами камней. Но о сем довольно.

Последующая же часть слова заключает в себе увещание невесты дщерям иерусалимским. Как великий Павел почитал для себя ущербом, если не сделает всех (1 Кор. 7, 7) причастниками собственных своих благ, а потому слушающим говорил следующее: будьте, как я, потому что и я, как вы (Гал. 4, 12), и: будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор. 11, 1): так и человеколюбивая невеста, сподобившись сама Божественных Владычних таин, когда увидела ложе Царя и сделалась Его одром, взывает отроковицам (а ими могут быть души спасаемых), говоря: долго ли останетесь заключенными в вертепе этой жизни? Изыдите из прикровений естества, ви-

182

дите дивное зрелище, став дщерями Сиона, зрите венец весьма приличный *) главе Царя, который возложила на него матерь по слову Пророка, говорящего: возложил на голову его венец из чистого золота (Пс. 20, 4). Конечно же, никто из осмотрительных в суждении, когда речь о Боге, не будет строго разбирать значения имени, почему вместо Отца упоминается матерь, в том и другом речении находя один смысл, потому что Божество и не женского, и не мужеского пола. Да и как о Божестве помыслить что-либо подобное, когда и в нас — людях не на всегда остается это, а, напротив того, когда все делаемся одно во Христе, тогда и признаков сего различия совлекаемся с целым ветхим человеком (Гал. 3, 28)? Посему-то всякое, какое ни найдется, имя равносильно для указания на естество нетленное, потому что ни женский, ни мужеский пол не сквернят своим именованием значения, какое имеет естество пречистое. Посему-то в Евангелии говорится, что Отец творит браки (Мф. 22, 2), и Пророк Богу говорит: возложил на голову его венец из чистого золота: а здесь сказано, что венец на Жениха возлагается матерью. Поскольку брак

183

один, и невеста одна, и Одним возлагается на Жениха венец, то вовсе нет разности, назвать ли единородного Бога Сыном Божиим, или, по выражению Павла, Сыном любви Божией (Кол. 1, 13); потому что по тому и другому именованию одна сила уневещивает Его для сожительства с нами. Посему невеста говорит отроковицам: изыдите и будьте дщерями Сиона, чтобы с высокой стражи (так толкуется Сион) возмогли вы увидеть чудное зрелище — венценосного Жениха. Венцем же для Него делается Церковь, вокруг объемлющая главу Его одушевленными камнями. Соплетатель такового венца есть любовь, и не погрешит, кто матерью назовет ее, или любовью; потому что, по слову Иоанна, Бог есть Любовь (1 Ин. 4, 8). Этим венцем, — говорит невеста, — увеселяется Жених, восхищаясь брачным этим украшением: ибо радуется, как действительно сделавший Церковь Своею сожительницею, увенчаваемый добродетелями отличнейших в ней. Но лучше присовокупить самые Божественные изречения, буквально читаемые так: пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его, в день, радостный для сердца его (Песн. 3,11).

Прияв таковое человеколюбие невесты, по которому она, в подражание Владыке, сама хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания

184

истины (1 Тим. 2, 4), Слово соделывает ее еще более досточестною, став проповедником и живописателем ее красоты. Ибо не просто изрекается похвала красе, заключающая в себе какие-либо общие хвалы красоте; но напротив того, Жених дает место в слове всем порознь частям, каждому члену сравнением и уподоблением восписуя свою особую похвалу. Говорит же так: о, ты прекрасна, возлюбленная моя (Песн. 4, 1), ибо, подражавшая человеколюбивому изволению Владыки, и повелевшая отроковицам выйти каждой, подобно Аврааму, от земли своей и от рода чувствилищ своих (Быт. 12, 1), чтобы увидеть чистого Жениха, носящего венец — Церковь, действительно делается она близкою к Владычней благости, любовью к ближнему приблизившись к Богу. Посему говорит ей Слово: ты прекрасна, добрым произволением приблизившись к Благому. Повторение же похвалы показывает не лживость свидетельства: ибо сугубым свидетельством подтверждать истину определяет Божественный закон. Посему сказано: о, ты прекрасна, возлюбленная моя.

Но поскольку вся Церковь есть одно тело Христово, а в одном теле, как говорить Апостол, у нас много членов, но не у всех членов одно и то же дело (Рим. 12, 4-5), а напротив того, одного создал Бог в теле оком, а

185

кто-либо другой насажден быть ухом, некие же по действию сил делаются руками, а некие, носящие бремена, называются ногами, а иное будет делом вкуса и обоняния, и по порядку всего, из чего составляется человеческое тело, и в общем составе тела Церкви можно находить уста, зубы, язык, сосцы, чрево, шею, а как говорит Павел, и даже кажутся менее благородными в теле (1 Кор. 12, 22-24); то посему точный ценитель красоты каждому из членов, нравящихся Ему в целом теле, слагает особую и приличную похвалу.

Похвалы сии начинаются с главнейших членов. Ибо в членах наших что дороже глаз? Они приемлют в себя свет; ими приобретается познание друзей и неприятелей; ими различаем свое и чужое; они бывают наставниками и учителями во всяком делании, природными и неотлучными путеводителями в непогрешительном шествии; их положение выше других чувственных орудий показывает предпочтительность доставляемой ими нам пользы. Без сомнения же, известно слушателям, к каким членам Церкви относится похвала очам. Оком был Самуил прозорливец (1 Цар. 9, 9), ибо так его называли; оком был Иезекииль, поставленный от Бога быть стражем (Иез. 3, 17) ко спасению им охраняемых; око — Михей видя-

186

щий и Моисей богоглаголивый, наименованный посему и богом (Исх. 7, 1); очи — все поставленные в путеводство народу, которых современники именовали прозорливыми (4 Цар. 14, 13). И ныне занимающие место это в теле Церкви и поставленные епископствовать, в собственном смысле, именуются очами, если неуклонно будут взирать на Солнце правды, никогда не притупляя зрения делами темными, и если станут различать свое от чужого, зная, что чуждо естеству нашему все видимое и временное; свое же ему то, что предлежит нам по упованию, и обладание чем навсегда пребывает неотъемлемым. Дело очей — распознавать дружественное и неприязненное, чтобы истинного друга любить от всего сердца и всею душою и силою, полною ненавистью (Пс. 138, 22) оказывать врагу жизни нашей. Да и наставник в том, что должно делать, учитель полезному, руководитель в шествии к Богу в точности исполняет дело чистого и здравого ока, подобно телесным очам, предуказуя высокое житие прочим. Потому-то Слово с сего начинает восхвалять красоту невесты, и говорит очи твои голубиные *) (Песн. 4, 1). Ибо видя, что поставленные на место очей

*) Точнее – голуби.

187

не прикосновенны к злу, и одобрив простоту и невинность их нрава, наименовало их голубями; так как отличительное свойство голубей — невинность (Мф. 10, 16). Или, может быть, Слово изрекает очам некую, подобную следующей, похвалу: поскольку изображения всего видимого, падая на чистую зеницу, приводят в деятельность зрительную силу, то по всей необходимости, на что кто смотрит, образ того восприемлет глазом, подобно зеркалу, изображая в себе очертание видимого. Посему, когда приявший в Церкви власть заменять зрение не обращает взоров ни на что вещественное и телесное, тогда преуспевает в нем духовная и невещественная жизнь. А таковая жизнь образуется благодатью Святого Духа. Посему, самая совершенная похвала этим очам, если образ их жизни сообразен благодати Святого Духа, потому что Дух Святой — голубь.

Восхваляются же два ока, чтобы в похвале участвовал целый человек: и видимый, и умопредставляемый. Посему-то Слово присовокупило к похвале и другое преимущество, сказав: под кудрями твоими (Песн. 4, 1), ибо в доброй жизни иное явно, так что известно и людям, а другое сокровенно и тайно, видимо единому Богу. Посему, Кто видит не соделанное *) (Пс. 138, 16) и усматривает

*) Русский перевод: зародыш. (ред.)

188

сокровенное, Тот свидетельствует о восхваляемом лице, что в нем умалчиваемое значительнее видимого, когда говорит: очи твои голуби, под кудрями твоими. Ибо к тому, что уже восхвалено, не принадлежит то, чему безмолвно удивляются.

Но Слово, поступая далее, постепенно ведет похвалу красоте, обращая речь к волосам, и говорит: волосы твои - как стадо коз, сходящих с горы Галаадской (Песн. 4, 1). Впрочем, прежде надлежит уразуметь естественное свойство волос, чтобы потом познать, какую похвалу невесте приносит в дар Слово, похваляя власы. Итак, волосы на голове женской именуются у Павла славою, и, как говорит он, даны жене вместо покрывала (1 Кор. 11, 15). А приличным для жен одеянием признает он стыдливость и целомудрие, написав буквально так: также и жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием украшать себя (1 Тим. 2, 9.10). Посему, под волосами на голове, которые растит жена, мудростью Павла разумеются стыдливость и целомудрие. Неприлично же и подумать, что у души, дающей обет жить богочестиво, кроме стыдливости и целомудрия, другая какая-либо слава наименована волосами, которых если не имеет жена, постыжает свою голову, как говорит Апостол (1 Кор. 11, 5). Если же так любомудрствовал о

189

волосах Павел, то Апостолову мысль *) можно будет внести и в похвалу, какая в слове о волосах восписуется Церкви, по изречению нами рассматриваемому, которое говорит: волосы твои - как стадо коз, сходящих с горы Галаадской. Ибо Слово вменяет этим в похвалу добродетельное житие. Но к слову о волосах следует присовокупить и то, что волосы лишены всякого жизненного чувства. Ибо к приращению похвал немало служит и это, что в волосах нет ощущения ни утомления, ни удовольствия. Тело, из которого они вырастают, чувствует боль, когда их выщипывают; самый же волос, режут ли его, или жгут, или тщательно сводят каким-либо притираньем, не чувствует того, что с ним делается. А не иметь чувства свойственно мертвым. Посему, в ком не возбуждает никакого ощущения вожделеваемое в этом мире, кого не надмевают слава и честь, не оскорбляют обида и бесчестие, кто, напротив того, сохраняет себя одинаковым при том и другом из противоположных на него действий, тот есть восхваляемый у невесты волос, сделавшийся совершенно мертвым и неподвижным для всего, что в мире сем так или иначе будет на него действовать.

*) По рукописи читается здесь: τὰ του Ἀποσόλου, а не ρήματα.

190

Если же особенное преимущество волос приравнивается стадам коз, сходящих с горы Галаадской, то, хотя не могли еще мы уразуметь, что надлежит знать о сем в точности, однако же догадываемся, что, как царь, ливанские древа претворив в золото, серебро и багряницу, уготовал себе одр, так добрый Пастырь умел овладеть стадами коз, и в стада овец превратить эти козьи стада с горы Галаад. А это — имя горы иноплеменников, открывающей в себе такую благодать, что и тех, которые из язычников последовали за добрым Пастырем, сделал власами, украшающими невесту, которыми, на основании предварительного взгляда, означаются целомудрие, стыдливость, воздержание и умерщвление плоти.

Или, может быть, под такой взгляд на коз подходит и долгое время любомудрствовавший на горе Галаад Илия, который всего более обучал воздержною жизнию, был нищ по виду, оброс волосами, вместо мягкой какой-либо одежды прикрывался козьею кожею, Посему все, подобно оному Пророку, преспевающие в своей жизни, делаются украшением Церкви, по преобладающему ныне способу любомудрия, как бы стадами, друг с другом трудясь в деле добродетели. А что Галаад открывает такие стада, в этом заключается еще больший избыток досточуд-

191

ного, потому что от языческой жизни обратились мы к любомудрию по Богу. Не Сион, святая Его гора, обучил таковому житию, но народ, посвятивший себя идолам, столько изменился в жизни, что преспеяниями в добродетели украсил главу невесты.

Потом в ряду похвал Слово упоминает и зубы, умалчивая пока о похвалах устам и губам, чего не должно оставлять неисследованным. Так почему же в похвалах зубы упоминаются прежде уст? Иной, может быть, скажет, с намерением в большем изяществе показать красоту, что в описании зубов скрытным образом указывается на улыбку уст; но я рассуждаю, что в похвалах красота зубов по другим видам предшествует хвалам уст. Ибо Слово после этого не оставило не восхваленными и уста, сказав: как лента алая губы твои, и уста твои любезны (Песн. 4, 3). Посему что же заключаю об этом? В науках наилучший порядок — сперва выучиться, а потом говорить. А кто назовет науки пищей души, тот не погрешит против истины. Как телесную пищу, размягчая зубами, делаем ее пригодною для желудка, таким же образом и в душе есть некая на мелкие части разлагающая уроки сила, посредством которой наука делается полезною для обучаемого. Посему утверждаю, что наставников, обсуждающих и разбирающих уроки,

192

а тем делающих для нас учение удобопонятным и полезным, слово в переносном смысле называет зубами. Посему-то похвала зубам занимает первое место, а потом уже воздается хвала устам. Ибо уста не украсились бы красотою слова, если бы эти зубы люботрудным уразумением наук не вложили в уста дара слова.

Итак, в рассуждении зубов постигли мы эту причину порядка похвал; теперь время исследовать и самую похвалу, а именно, что красота зубов уподоблена остриженным стадам, которые все, едва только вышли из купели, равно восхищаются двойничными родами. Похвала же буквально читается так: зубы твои - как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними (Песн. 4, 2). Посему, если примем во внимание одно то, что в примере понимается телесно, то не знаю, почему кто-либо назовет служащим к похвале зубов это сравнение их с многородящими стадами. В похвалу зубам ставится их крепость и стройное положение, и то, что они твердо гладким и стройным рядом укоренены в деснах. Какую же красоту зубов изображают своим подобием стада, выходящие из купели с порождением двойней и рассыпавшиеся по лесистым холмам, сего невозможно понять с первого взгляда. Зубы поставлены в ряд,

193

стройно касаясь друг друга, а козы рассеяны, отделяемые одна от другой потребностью в пастбище. Притом, так как зуб по природе обнажен, то не идет с ним и в сравнение, что носит на себе руно.

Посему должно исследовать, почему украшающий похвалами стройность зубов сравнивает красоту их с двоеплодными стадами, на которых острижено руно и нечистота тела омыта в купели. Поэтому, что же примыслим в объяснение сего? Те, которые Божественные тайны более ясным истолкованием дробят до того, что духовная сия пища делается удобоприемлемою для тела Церкви, исправляют этим должность зубов, приемля в уста свои жесткий и плотно сложенный хлеб слова, и подробным обозрением *) делая удобоснедным для душ вкушающих. Так (ибо лучше мысль сию представить в примерах) блаженный Павел сперва просто, без приготовления, как неприправленный какой кусок, предлагает нам заповедь из закона, говоря: не заграждай рта у вола молотящего (1 Кор. 9, 9), потом, умягчив толкованием, понятным делает намерение закона, говоря: о волах ли печется Бог? Или, конечно, для нас говорится (1 Кор. 9, 10)? Много и иных подобных сему мест,

*) Дополнено по рукописи.

194

например: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной (Гал. 4, 22). Вот хлеб неприправленный! Но Апостол, раздробляя его, несколько удобоснедным делает для питаемых, переносит сказание на два Завета: один рождающий в рабство, другой освобождающий от рабства (Гал. 4, 24. 26). Так и весь закон (не будем длить времени, говоря обо всем порознь), Апостол, взяв, как дебелое какое тело, размягчает своим на него взглядом, из плотского делая его духовным и говоря: знаем, что закон духовен (Рим. 7, 14). Посему, что приметили мы в рассуждении Павла, заменяющего собою для Церкви потребность *) зубов тем, что до тонкости уясняет догматы, то скажем и о всяком, в подражание Павлу, уясняющем нам тайну. Посему зубами служат для Церкви те, которые размягчают и пережевывают для нас неприправленные злаки Божественных словес. Как Божественный Апостол изображает жизнь желающих епископства, доброго дела желает (1 Тим. 3, 1), перечисляя подробно, каким надлежит быть приявшему на себя священство, а при всем том иметь и дар учительства, так и здесь Слово от поставленных в Церкви на это служение — быть зубами,

*) В рукописи читается: χρείαν τῆ ἐκκλησιά πληρούντος.

195

требует, чтобы прежде всего были пострижены, то есть обнажены от всякой вещественной тяготы, потом в купели совести омыты от всякой скверны плоти и духа, сверх же сего всегда восходили в преспеянии и никогда не увлекались обратно в бездну, а напоследок, чтобы они во всяком виде добродетели восхищались двоеплодием *) благих порождений, и ни в каком роде добрых предначинаний не были неродящими.

Двойной же приплод загадочно указывает на то, что заслуживает одобрение умопредставляемое в нас с той и другой стороны, так что таковые зубы двоеплодны, рождая в душе бесстрастие, а в телесной жизни благоприличие. К сему Слово последовательно присовокупляет похвалу, приличную устнам, красоту их уподобляя ленте алой, на что толкование приводит само Слово, назвав вервь красною беседою. А это, как служением зубов красится красота в устах, обозрено уже предварительно в сказанном прежде, потому что в служении зубов, то есть в наставлении учителей **) говорят уста Церкви. Потому сперва зубы остригаются и омываются, перестают быть не родящими, но делаются двоеплодными, и тогда уже уста

*) Двоеплодный: приносящий двойни. Песн. песн. 4,2. Дьяченко Г. Полный церковнославянский словарь.

**) В рукописи читается: τῆ τῶν διδασκάλων ὑψήγησει

196

расцветают червленостию, когда вся Церковь, по согласию в добре, бывает едиными устами и единым гласом. Представление же красоты двояко. Ибо Слово не просто только вервию называет уста, но присовокупляет и вид доброцветности, так что тем и другим украшаются уста Церкви, и подобием верви и червленостию, с каждой стороны особо. Ибо Церковь подобием верви обучается единомыслию; так что вся делается единою вервию и одною цепью, свитою из разных понятий; а червленостию научается взирать на ту Кровь, которою мы избавлены, и всегда иметь в устах исповедание Искупившего нас Кровью. Ибо тем и другим приводится в полноту благолепие во устах Церкви: и когда вера предозаряет исповедание, и когда любовь сообъемлется верою. И если представление это надлежит очертать каким-либо определением, то определим сказанное так: лента алая есть вера, действующая любовью (Гал. 5, 6), так что верою обнаруживается червленость, а любовью истолковывается лента. Что ими украшаются уста невесты, свидетельствует Истина. Это же: уста твои любезны, не имеет нужды в каком-либо более подробном обозрении или ином истолковании. Ибо Апостол предварительно объяснил, что уста это есть слово веры, которое проповедуем. Ибо если

197

устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься (Рим. 10, 8-10). Вот те любезные уста, которые уста Церкви, подобно алой ленте, цветут благолепно!

Но Жених благоугождается при красоте уст и румянцем щек. А эту часть лица обычай по неправильному употреблению слова называет яблоком. Поэтому яблоко щек уподобляет Слово оброшению щипка *), похвалу ему написав буквально так: как половинки гранатового яблока - ланиты твои под кудрями твоими (Песн. 4. 3). Но что восхваляется стыдливость, нетрудно всякому заключить в связи обозреваемого. Ибо Слово, представив Церковь телесно в виде невесты, и добродетели разделив на части соответственно изображению красоты в лице, теперь, под видом румянца, цветущего на ланитах, приличным образом хвалит целомудрие, украсив стыдливостью под загадочным именем шипка, потому что плод сей кисел вкусом и воспитывается под негодною в пищу поверхностью. Потому хорошо и удачно в этом обозрении употребляется к изображению преспеяния в цело-

*) Наружной коже гранатового яблока.

198

мудрии. Ибо как вяжущий вкус оброщения шипка питает и сберегает сладость заключающегося в нем плода, так жизнь воздержная, суровая и изнуренная бывает стражем доброт целомудрия. Но и здесь похвала сей добродетели делается сугубою и за проявляемое ее жизнью благообразие, и за преспеяние в душевном бесстрастии, чему, как говорит Апостол, похвала не от человек, но от Бога (Рим. 2, 29). Ибо стыдливость, просиявающая в делах, за то, что явно, имеет свою похвалу; но похвала сия не касается умалчиваемых и сокровенных чудес, которые усматриваются оным единым Оком, видящим тайное.

Из сказанного же после сего познаем, что все совершенное богоносными святыми служило неким образцом и наставлением для преспеяния в добродетели. Супружества, переселения, войны, построения зданий, все в некотором смысле пред изображено было в назидание последующей жизни. Ибо это, говорить Апостол, происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков (1 Кор. 10, 11). Война с иноплеменниками внушает нам быть мужественными против порока. Рачение о супружеской жизни загадочно предлагает нам сожительство с добродетелями. А также и переселение предполагает водворение в добродетельную жизнь. И все тщание, какое

199

прилагалось ими о построении зданий, повелевает прилагать попечение о наших домах, созидаемых добродетелью. Почему, кажется мне, и тот знаменитый столп, в котором Давид, имея в виду преспеяние Церкви, положил самое лучшее из добыч, прообразовал этим делом имеющих рачение о добродетели. Хотя столп сей оказывается воздвигнутым на высоте какой то горы, однако же в то время признан был пригодным для хранения добыч, какие царь, поработив иноплеменников, с прочими богатствами сделал собственным своим достоянием. Посему Царь своею мудростью показал, какое благо для человеческой жизни имея в виду, Давид построением столпа как бы некоторый совет предложил последующей жизни. Ибо применением к чему-либо и уподоблением намереваясь восхвалить красоту каждого из членов всего тела Церкви и по порядку описывая в слове, какими должны быть те, которые в народе занимают место выи, упоминает о сем столпе, которому придается имя Давида, а известен он также под именем укреплений; потому что укрепления называются Фалпиоф.

А буквально читается это так: как столп Давидов, сооруженный для оружий, тысяча щитов висит на нем - все щиты сильных (Песн. 4, 4). Поэтому вещественное построение столпа

200

имеет знаменитость; потому что оно — дело царя Давида, занимает видное место, и в нем сложены оружия, щиты и стрелы, которых множество показывает слово наименованием: тысяча. А наша цель уразуметь силу Божественного слова; почему столпу сему уподобляется та часть Церкви, которой имя — шея. Посему надлежит прежде исследовать, какая часть в нашем теле называется этим именем шея, а потом приложить именование к члену Церкви.

Итак, что укоренено среди плеч, поддерживает собою голову и служит основанием лежащему выше, то называется шеей; зад ее подперт костями, а перед свободен от костяной ограды. Да и кость по свойству своему не походит на такую, какая в руке или ноге, не какая-либо сама с собою сомкнутая и нераздельная, но самое соединение одной с другою костей, во многих местах разделенных в виде позвонков, производится посредством приросших к ним мочек, мышц *) и связок, и посредством того мозжечка, который наподобие трубки проходит по средине, и которого оболочка соединяется с чувствительной плевою, а содержимое ею — с головным мозгом. Спереди

*) По рукописи: μνῶν.

201

же шея содержит в себе дыхательное горло, служащее приемником отвне в нас втекающего и вселяющегося воздуха, которым огонь в предсердии приводится в естественную для него деятельность; она содержит в себе также проходы для пищи, между тем, как все, вошедшее устами, гортань и горло препровождают в приемлющую это пустоту. Но шея имеет и иное некое преимущество пред прочими членами. По положению дыхательного горла вверху есть в нем место для вырабатывания голоса, где уготованы все голосовые орудия, от которых порождается звук, когда дыхательное горло сообщаемым ему воздухом приводится в круговое сотрясение.

Так, по описании телесного нашего члена, не трудно будет из обозренного уже здесь уразуметь шею и тела Церкви, именно же, кто в собственном смысле по соответственным тому действованиям приемлет на себя это имя, называется шеей и уподобляется столпу Давида? Посему, во первых (а это и есть самое первое), если кто носит на себе истинную Главу всего, разумею ту Главу, которая есть Христос, из Него же все тело, составляемое и совокупляемое (Ефес. 4, 16), то он в собственном смысле носить на себе имя это. А сверх того, он — шея, если способен принять в себя Духа, возгревающего и делающего огне-

202

подобным сердце наше, и если благозвучным гласом служит Слову, потому что Бог не для иного чего в естестве человеческом устроил голос, как для того, чтобы стать ему орудием слова, изглашающим движения сердца. Но шея сия пусть имеет и питательную деятельность, разумею учение, которым соблюдается сила всего тела Церкви. Потому что, пока притекает пища, тело остается в бытии, а при недостатке в пище оно гибнет и разрушается. Да подражает же и стройному положению позвонков, чтобы из тех, которые в народе составляют из себя каждый нечто особое, союзом мира сделать один член, и преклоняемый, и восставляемый, и удобно обращаемый в ту и другую сторону. Такою шеей был Павел, и если кто другой, подражая ему, преуспел в жизни. Сделавшись сосудом избранным для Владыки, носил он имя Господа; в такой точности соединена была с ним Глава всяческих, что, если изглаголал что, то не он уже был глаголющим, но все это вещала его Глава, как коринфянам указывал он на глаголющаго и вещающого в нем Христа (2 Кор. 13, 3). Так доброгласно и благозвучно было у него орудие дыхания, Духом Святым изглашающее слово истины! Так гортань его услаждалась всегда Божественными словесами, из себя питая все тело животворными оными

203

учениями! А если спросишь и о позвонках, кто соединял так всех в единое тело союзом мира и любви? Кто научил так шею преклоняться, занимаясь неважным, и опять выпрямляться, *) мудрствуя горняя, проворно и свободно смотреть по сторонам, уклоняясь и обезопасивая себя от различных диавольских козней?

Посему такая шея действительно зиждется Давидом. Под Давидом же разумей Царя, Отца Царева, который первоначально уготовал человека к тому, чтобы ему быть столпом, а не развалиною, и снова воссоздал его благодатью, обезопасив многими щитами, так что недоступен он больше нашествиям вражеским; потому что повешенные щиты видимы не на земле лежащими, но окружающими его на воздухе; а со щитами и стрелы сильных приводят в страх неприятелей, так что не решаются начать приступ к столпу. Думаю же, что множеством щитов означается нам Ангельская стража, вокруг ограждающая таковой столп. Да и упоминание о стрелах указывает на подобную мысль. Ибо Слово не просто сказало: стрелы, но присовокуплением слова сильных дало нам ви-

*) По рукописи читается: ἐν τῶ τοῖς ταπεινοῖς συμπεριφέρεσθαι, καὶ ἀνορθοῦαθαι и пр.

204

деть преоборающих; так что сказанное согласно с изречением псалмопения *) : Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их (Пс. 33, 8). Число же: тысяча, кажется мне, в точности не означает десяти сотен; но взято в слове в показание множества. Ибо, по принятому словоупотреблению, Писанию обычно числом этим показывать множество, как Давид вместо множества говорит: тысячи тысяч (Пс. 67, 18), и: лучше тысяч золота и серебра (Пс. 118, 72).

Так поняли мы шею, утвержденную на плечах. А под плечами, на которых шея, разумеем усильные старания о деятельной жизни, при которых мышцы наши содевают себе спасение. Возрастание же в большую меру души, высящейся по Богу, без сомнения, усмотрел тот, кто внимательно следил за тем, что было сказано, потому что прежде приятно было для невесты уподобляться коням, преоборовшим египетского мучителя, и благолепием выи походить на монисты; теперь же о каком совершенстве ее в добре свидетельствует Жених, потому что красоту шеи не с какими-либо монистами на шее сравнивает, но по величию называет стол-

*) Дополнено по рукописи.

205

пом, который, если смотрят на него вдали стоящие, делает видным не пышность только здания, с какою возведено оно до весьма большой высоты, но и положение места естественно возвышающегося над соседними местами? Посему, когда столп был делом Царя и достиг высокого жития, тогда на нем оказывается истинным сказанное Господом: не может укрыться город, стоящий на верху горы (Мф. 5, 14). Ты же вместо града разумей столп.

Время приступить к уразумению, что значат эти два юнца серны, которые помещаются близ сердца невесты и названы в слове сосцами, как сказано: два сосца твои - как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями (Песн. 4, 5). Потому что положение сердца находится между этими двумя юнцами, для которых кормом служит не сено и терние, но лилии, во все время пастбища предлагающие свой цвет и не на время только цветущие, а в другое время увядающие, но долго этим юнцам доставляющие собою пищу, пока *) не перестанут превозмогать тени вожделенного обольщения жизнью; пока повсюду не воссияет уже свет, а все озарится днем, разливающим свет, куда хочет. Ибо так продол-

*) По рукописи: ἕως.

206

жает Слово: Доколе день дышит прохладою, и убегают тени (Песн. 4, 6). Конечно же, научившись из Евангелия, знаешь, что Святой Дух тем самым, что дышит, где хочет, производит свет в изведывающих, откуда приходит и куда уходит (Ин. 3, 8), о чем теперь Слово выражается так: два сосца твои - как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями, доколе день дышит прохладою, и убегают тени. А что днем называется Дух Святой, дышащий светом для тех, в ком пребывает, в этом, не думаю, чтобы вопреки слову усомнился кто-либо из имеющих ум. Ибо, если рожденные от Духа делаются сынами света и сынами дня, то чем иным надлежит представить себе Дух Святой, как не светом и днем, дыхание которого заставляет бежать тени суетности? Вполне же необходимо при появлении солнца не оставаться теням, но удаляться и переменять место.

Но благовременно будет к исследованию слова присовокупить и тайну о двух юнцах серны, которые рождены близнецами, и которым пищей служат лилии, а местом пастбища — земля добрая и тучная, по слову же Господней притчи, самое сердце (Мф. 13, 19. 23). Пасущиеся на ней и собирающие с нее цветы чистых помыслов тучнеют. Цвет же лилии по природе имеет двоякий дар

207

благоухания, соединенного с доброцветностию; почему тем и другим бывает приятен для собирающих, будут ли подводить его под чувство обоняния или наслаждать очи изяществом красоты. Ибо обоняние исполняется Христова благоухания, а наружным видом показываются чистота и неоскверненность.

Посему сказанным, может быть, объясняется уже нам подразумеваемое словом, а именно, что, при подробном обозрении двоякого человека, одного телесного и видимого, а другого духовного и невидимого, по рождению обоих находим близнецами, потому что вместе друг с другом вступают в жизнь. Ни душа не существует прежде тела, ни тело не приготовляется прежде души; напротив же того, одновременно появляются в жизни; а также и пищей им по естеству служат чистота, благоухание и все сему подобное, чем плодоносны добродетели; но иным вместо питательного бывает иногда вожделенно вредоносное, и они не питаются цветами добродетели, но услаждаются терниями и волчцами, чем, как слышим, евангельская притча именует грехи, злое прозябение которых произвело злоумышление *) змия. Итак, поскольку потребны очи, умеющие различать, способные в точности распознать

*) По рукописи: ἡ ἐπιβουλή.

207

лилии и терние и выбрать спасительное, и отринуть вредоносное, то посему, сделавшегося подобным великому Павлу сосцом для младенцев, млекопитателем новорожденных в Церкви, Слово наименовало двумя сосцами, уподобляемыми вместе друг с другом рожденным юнцам серны, всем свидетельствуя о благоискусстве такового члена Церкви, потому что тем и другим способом успешно изводится на пастбище чистых лилий, зорко отличая терние от питательного, и потому, что держится владычественного в душе, назнаменованием которого служит сердце, питающее *) собою сосцы, сверх сего и потому еще, что не в себе замыкает благодать, но имеющим нужду в слове дает сосцы, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими, как делал и говорил Апостол (1 Сол. 2, 7).

Но доселе **) Слово, продолжая похвалу членам Церкви, в последующем описывает хвалу целому ее телу, когда смертью лишит силы имеющего державу смерти (Евр. 2, 14) и снова возведет Себя в собственную Свою славу Божества, которую имело из начала, прежде бытия мира (Ин. 17, 5). Ибо сказав: пойду я на гору мирровую и на холм фимиама (Песн. 4, 6), и тем указав на славу Божества,

*) По рукописи: ὑποτρέφουσα.

**) По рукописи: μεχρι τούτων.

208

присовокупило: Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе (Песн. 4, 7), научая сказанным, во-первых, что никто же возьмет душу Его от Него, но власть имеет власть отдать ее и власть имеет опять принять ее (Ин. 10, 18), пошедши Себе на гору смирнскую, не наших ради заслуг (никто да не хвалится!), но по собственной Своей благодати, прияв смерть за грешников; а потом, что естеству человеческому невозможно было иначе очиститься от порока, как только когда Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин. 1, 29) Собою уничтожил всякую порочность. Посему, сказав: вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе, и продолжая речь о таинстве страдания, загадочным намеком о смирне, потом упомянув о ладане, которым указует Божество, тем самым научает нас, что причащающийся с Ним смирны, без сомнения, приобщится и ладана. Ибо, кто с Ним страждет, тот без сомнения с Ним и прославляется. А кто однажды был в Божественной славе, тот всецело прекрасен, став вне сопротивного порока, от которого да будем далеки и мы ради за нас умершего и воскресшего Христа Иисуса, Господа нашего. Ему подобает слава и держава во веки веков! Аминь.

210

Страница сгенерирована за 0.07 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com