Бальтазар фон, Ганс Урс «Ты ли тот, который должен прийти?»

«ТЫ ЛИ ТОТ, КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН ПРИЙТИ?»

Таков вопрос, который через своих учеников задает Христу Иоанн Креститель, содержавшийся в узах (Мф. 11, 3). Собственно, это всеобъемлющий вопрос, задаваемый Ветхим Заветом — Новому. Иоанн Креститель обобщает в себе все ожидание Израиля, и он, конечно, ждал пришествия Судии конечных времен, который также станет Спасителем народа израильского. Иоанн лишь недолго был возле Христа (ср. Ин. 4, 1 и сл.), потому что его вскоре посадили в темницу (что, кстати, и заставило Иисуса удалиться в Галилею, Мк. 1, 14). Иными словами, Иоанн не имел возможности наблюдать за деяниями Спасителя. Некоторые известия доходили до него в его тюремное заключение, и они как будто не соответствовали тем ожиданиям Израиля, которые сопрягались с концом света. Ожидалось, что наступит мессианское царство и что все мирские обстоятельства претерпят коренную ломку. Вопрос о том, может ли «конечное время» начаться в середине истории, и притом без радикального ее переворота,— это и есть вопрос, который до сих пор израильский народ адресует Христу. «Где обетование пришествия Его (Мессии)?.. От начала творения все остается так же» (2 Петр. 3, 4).

Иисус отвечает на вопрос словами, заимствованными из самого Ветхого Завета. «Слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют» (Ис. 35, 5; 26, 19; 61, 1). Это перечисление для Исайи могло быть просто рядом образных картин наступающего спасения; но для Христа в Его деяниях оно исполнилось с буквальной точностью. Он уже исцелял немых, слепых, хромых, прокаженных. Как раз незадолго до вопроса Иоанна Крестителя был воскрешен сын Наинской вдовицы (Лк. 7, 11 — 17). Итак, то, что было образно-эсхатологическим рядом, осуществилось в исторических событиях! При этом даже воскресение из мертвых, относимое к концу времен, преобразовалось в воскресение, совершенное во внутриисторическом времени. События, однако, проходили неприметно, без знаков власти и попыток перевернуть земные обстоятельства. Даже напротив. Например, выражение нищим благовествуется» — это ветхозаветное речение (Ис. 61, 1), причем имеется в виду, что они будут избавлены от ига нищеты («Из праха поднимает бедного, из брения возвышает нищего», Пс. 112, 7). Но у Иисуса как раз нищие поставлены в заповедях блаженства на первое место, причем именно как бедные. Великое преобразование, о котором поет магнификат, имеет место отнюдь не социологически, так что «смиренная раба» совсем не превращается в госпожу-царицу.

Следовательно, Ветхому Завету придется подстроить свое ожидание под решения Бога, что уже в Ис. 61, 1 — 2 было-таки открыто вполне отчетливо. Дух Господа Бога послал Мессию «благовествовать нищим, исцелять сокрушенных сердцем...проповедовать лето Господне благоприятное». Конечно, было обетовано «пленным освобождение» и «узникам открытие темницы», но при этом речь определенно идет о чем-то большем, чем простое политическое со-

/126/

бытие, как бы ни дожидался его томящийся в темнице Иоанн Креститель. Социальные и политические события, естественно, могут иметь место, но они являются лишь результатами подлинного события конечных времен, а им является Сам Иисус Христос. Тем не менее установленный Им порядок перевороту не подлежит. Разве Сам Ягве на протяжении всей истории Израиля не спутывал все земные ожидания народа? Разве Он не разрушал их вполне намеренно?

Заключая ответ Иоанну Крестителю, Христос приводит предостережение: «Блажен, кто не соблазнится о Мне» (Мф. 11, о). В этом Ответе одновременно имеется в виду и весь Ветхий Завет, которому предстоит снести свои «идеологические построения» и за ними рассмотреть, наконец, смиренный смысл Божественных обетований. Какое длительное лечение по отвыканию предпринимает Господь по отношению к Израилю! Ковчег Завета попадает в плен и затем сгорает вместе с Храмом. От восстановленного Храма не остается камня на камне. Весь святой Град превращается в пепелище и в мерзость запустения. Не обязаны ли христиане, наблюдающие столь наглядное обучение, все же прийти к пониманию и задать себе вопрос, чем являются крестовые походы и Саксентауфен или величественные соборы св. Петра — условием или же лишь символом того, что именно «нищим сообщается благая весть»?