Лосский Н.О. Философия и психология в СССР

Разбивка страниц настоящей электронной книги соответствует оригиналу.

Н. Лосский.

ФИЛОСОФИЯ И ПСИХОЛОГИЯ  В СССР.

В течение первых двух-трех лет большевицкой революции преподавание философии в университетах и печатание философских книг продолжалось еще почти с тою же свободою, как и до революции. Ослабление философской деятельности за этот период объясняется чрезвычайным истощением интеллигенции в 1918-20 гг., от голода и от холода в квартирах. Философские журналы погибли, философские общества перестали устраивать заседания. Но уже в 1921 г., благодаря НЭПу и продовольственным посылкам из Зап. Европы и Америки, которые стали получать многие лица от своих друзей через посредство АРА, силы интеллигенции стали восстанавливаться и умственная деятельность ее оживляться, В Петрограде Философское общество возобновило свои заседания н основало журнал «Мысль», начавший выходить в 1022 г. Учения, весьма далекие от марксизма с его диалектическим и историческим материализмом, свободно высказывались в печати и с кафедры. Мало того, среди самих большевиков были лица, подводившие под марксизм нематериалистическое философское обоснование, напр., А. Богданов, вышедший под конец из партии большевиков, и Луначарский. близкие к Авенариусу и Маху.

В то самое время, когда деятельность вне-революционной интеллигенции стала возрождаться, большевицкая власть начала решительно вмешиваться в университетскую жизнь, с целью  отстранить от преподавания студентам всех лиц, идеология которых не согласна с марксизмом. Осенью 1921 г, множество профессоров и доцентов было удалено из университетов и заменено лицами, назначенными советскою властью. В Петроградском университете по кафедре философии были удалены проф. Лосский и шесть или более доцентов. Из прежних профессоров философии остались кантианцы А. И. Введенский (ум. в 1925 г.) и И. И. Лапшин, и в дополнение к ним был назначен профессором молодой человек Боричевский, научные заслуги которого сводились лишь к тому, что он изучал изданные фрагменты философии Эпикура, читал публичные лекции, в которых доказывал, что философия Спинозы есть материализм, и опубликовал  книгу «Введение в философию науки» (критика идеализма Когена и эмпириокритицизма, борьба с метафизикою).

В следующем 1922-м г. Зиновьев обратил внимание советского правительства на то, что интеллигенция усилила свою активность и даже основала несколько журналов в различных областях наук. Лица, объединившиеся вокруг этих журналов, со временем, указывал он, могли бы вступить в союз друг с другом и тогда это движение приобрело бы значительную силу. Чтобы предупре-

 364

дить эту возможность, советская власть закрыла несколько журналов, между прочим журнал «Мысль» и в августе 1922 года арестовала в различных городах России более 125 ученых, литераторов и общественных деятелей, идеология которых была признана не соответствующею видам власти. Через несколько месяцев эти лица были высланы заграницу и теперь живут в различных странах Зап. Европы и Америки, Среди них находятся философы о. С. Булгаков, Н, Бердяев, И. Ильин, Л, Карсавин, И. Лапшин, Н. Лосский, С. Франк. Уже раньше этого времени эмигрировали из России философы Н. Арсеньев, Е. Вышеславцев, С. Гессен, Г. Л. Гурвич, В. Зеньковский, Л, Новгородцев, В. Сеземан, Ф. Степун, Г, Флоровский, Д. Чижевский, Л, Шестов, Б. Яковенко. В условиях гражданской войны от сыпного тифа погибли: Д. В. Болдырев (в госпитале при военной тюрьме в Иркутске), специалист по философии буддизма О. Розенберг, кн. Е. Трубецкой.

Из философов, выдающихся своею оригинальностью и творческою энергией, остались в СССР только о. П. Флоренский (автор книги «Столп и утверждение истины», бывший профессор истории философии в Московской Духовной Академии), гегельянец А. Лосев и несколько профессоров Духовной Академии, которые посте закрытия этих учебных заведений, лишенные права читать публичные лекции и печатать свои произведения, приведены к полному бездействию.

Отец П. Флоренский, ученый с обширною эрудицию не только в области наук о духе, но и в области математического естествознания, принужден был работать для целей техники, именно поступил на службу в Глав-электро (Глав, управ. электрическою промышленностью), где занимался вопросом об электрических полях и диэлектриках и даже напечатал результаты своих исследований. Однако оригинальный, самостоятельно мыслящий человек, даже и далекий от всякой политики, неугоден советской власти: о. Флоренский был почему-то сослан в Соловецкий концентрационный лагерь.

А. Лосев развил религиозное миропонимание на основе своеобразного гегельянства, в котором особенно подчеркнут момент конкретности, как это вообще характерно для русской философии. По какой-то счастливой случайности ему удалось напечатать несколько своих работ и в 1927 г. даже опубликовать четыре больших труда: Античный космос и современная наука; Философия имени; Диалектика художественной формы; Музыка как предмет логики. Вскоре после этой удачи он подвергся общей участи всех людей, выделяющихся из толпы, именно был сослан, кажется, в какой-то из приволжских городов.

Упомяну еще о появившемся в 1926 г. сборнике «Пути реализма», содержащем в себе статьи Б, Бабынина, Ф. Бережкова, А. Огнева и П. Попова. Точнее они называют свое направление словом интуитивистический реализм, имея в виду род-

 365

ство интуитивизма Лосского с англо-американским нео-реализмом S.  Alexander’a, Laird’a, Montague и др., поскольку оба направления утверждают, что воспринимаемые предметы вступают в кругозор сознания познающего индивидуума самолично в подлиннике и потому познаются так, как они существуют независимо от акта знания.

Перечисленные произведения представляют собою все главное, что принадлежит к области свободной философской мысли в течение первых десяти дет революции. Все остальное вплоть до настоящего времени принадлежит к составу казенной материалистической философии марксизма.

Цензура, начинай с 1922 г., стала стеснять философскую литературу все строже и строже, Гуссерлианец Г, Шпет, бывший проф. Московского университета, мог ещё в 1922 г. напечатать 1-й т. своего труда «Очерк развития русской философии», но продолжение его уже не могло увидеть света. Не только печатание книг стало подвергаться все более строгому надзору, даже и хранение в библиотеках книг определённых категорий и выдача их обыкновенным читателям подверглись строгой регламентации. В январе 1926 г. Глав-политпросвет издал декрет для библиотек, обслуживающих народные массы. Из содержания его сообщу лишь то, что относится к философии. Согласно декрету, из библиотек, обслуживающих нужды обыкновенных читателей, следует удалить в секции философии, психологии и этики все книги, написанные в духе «идеалистической философии, оккультизма, теософии, магии, оракулы, сонники» и т. п… В декрете дан также примерный список философов, произведения которых следует удалить из библиотек. В нем мы находим следующие имена: иностранные — Декарт, Кант, Мах, Платон, Спенсер, Шопенгауер, «История материализма» Ланге, «Психология» Джемса; русские — Лопатин, Ломкий, Вл. Соловьев, Челпанов. Сочинения Платона попали в СССР в один ряд с оракулами, сонниками и т. п… Сочинения и биографии идеалистических философов, серьезные книги по истории философии, введения в философию и т. п. могут быть, пояснено в декрете, сохранены в больших библиотеках под условием, что они будут выдаваться не массовому читателю, а ученым для научных и литературных исследований.

До 1925 г. многие советские писатели, особенно натуралисты, подчеркивая свою верность марксизму, все же не особенно ясно отдавали себе отчет в различии диалектического и механистического материализма. В 1925 г. впервые была напечатана рукопись Энгельса «Диалектика природы» (написана в 1873, 1878- 1882 гг., но оставалась ненапечатанною до нашего времени), которая вызвала резкий раскол советских марксистов на «диалектикой» и «механистов». Разгорелась фанатическая борьба «на два фронта» — против «меньшенствующего идеализма и механистического материализма». Очертания диалектического материализма определились ясно.

366

Без всяких  доказательств диалектики - материалисты утверждают: «материя есть все существующее», «бытие по самому существу своему есть категория материальная» (Деборин); бытие, независимо от сознания, есть материя. Поэтому они могут, следуя требованиям современной науки и философии, приписывать «бытию» самые разнообразные проявления, свойства и способности, весьма далёкие от материальности, и тем не менее называть свое учение материализмом, ссылаясь на то, что ведь «материя есть все существующее».

Диалектики - материалисты отрицают существование неизменных тожественных мельчайших частиц материи и не допускают сведения качественных различий к количественным: материя непрерывно изменчива; количество и качество не могут существовать друг без друга; количественные изменения, дойдя до определенной ступени, приводят к скачкообразному изменению качества и обратно.

Изменчивость всего существующего обусловлена двумя законами, которые установлены Гегелем и лежать в основе его учения о диалектической процессе; это — закон взаимного проникновения противоположностей и закон отрицания отрицания, «Мир есть раздвоенное в себе единство, единство противоположностей, носитель внутренних противоречий», утверждает Быковский,

Согласно Ленину, диалектическое развитие имеет творческий характер; оно есть имманентное «спонтанное» самодвижение, содержащее «внутренние импульсы». Вследствие творческого характера развития высшие ступени мирового бытия качественно глубоко отличны от низших и потому не могут быть поняты, как только все более усложняющиеся агрегаты низших, простейших элементов. Эта мысль особенно подчеркнута в современном советском диалектическом материализме. Она резко отграничивает его от механистического материализма. «Сводить сложное к простому, значит — отказаться от понимания сложного», говорит Быховский. Механист сводит органические законы к механическим, «а вместе с тем и социальные законы, сведенные к биологическим, тоже растворяются в закономерностях механики». Для него социология превращается в коллективную рефлексологию (Бехтерев). Между тем, в действительности, каждая высшая ступень подчинена своим особым законам, эти «специфические закономерности, над-механические виды развития не противоречат механическим законам и не исключают их наличия, а возвышаются над ними, как второстепенными, подчиненными» (Быховский). Эти учения диалектического материализма сходны с тем, что в современной литературе называется emergent evolution.

Материализм — философия, логически не обоснованная, столь явно несостоятельная и поверхностная, что объяснить упорство, с которым главные представители русского большевизма держатся за него, и фанатическую нетерпимость, проявляемую ими при защите его, можно только

367

какими либо глубокими психологическими мотивами и страстями, державшими их в плену. Главный из этих мотивов тот, что материализм всего прочнее и прямее связан с атеизмом; он наиболее пригоден для разрушения всех христианских религиозных представлений и чувств и потому особенно привлекателен для большевиков, страстно ненавидящих христианство. Все основные положения диалектического материализма, отличающие его от механицизма, обеспечивают, по словам диалектиков, единство теории и революционной практики. Обвинение в разрыве теории и практики  принадлежит к числу особенно тяжких в СССР. Поэтому постараемся понять, какое значение имеют специфические особенности диалектического материализма для революционной практики.

Диалектический материализм особенно подчеркивает учение об изменчивости всякого бытия и о возникновении все новых ступеней его, качественно отличных от предыдущих и обладающих своею новою закономерностью; в этом учении большевики находят надежное оружие для революционного разрушения действительности. Учение механистов о субъективности качеств, говорят диалектики, при последовательном развитии его приводит к субъективному идеализму. Признание объективности только количественных изменений в сочетании с механистическим пониманием движения и равновесия приводит к отрицанию революционного развития скачками, к утверждению непрерывности всякого изменения; эволюция понимается при этом только как непрерывный рост, а не как скачкообразное развитие. Такой эволюционизм есть «отрицание революции и обоснование реформизма»; отсюда получается право - оппортунистический уклон, примиренческая политика, надежда на «врастание кулака в социализм».

Присматриваясь к таким чертам диалектического материализма, как учение о творческом характере развития под влиянием «внутренних импульсов», многоступенчатость природы и т, под., некоторые философы, напр,, В, Сеземан, пришли к мысли, что диалектический материализм есть философия, способная к плодотворному развитию. На деле никакого развития философии не получилось; наоборот, в течение последних шести лет замечается явственный упадок ее. Борьба диалектиков «на два фронта», т. е. против идеализма и механизма, неизменно сопутствуется политическими обвинениями в ревизионизме, в контрреволюционности, прислуживании буржуазии и т. п., так что всякая самостоятельная мысль становится опасною. Даже заслуженные марксисты, занимающие видное положение в СССР, подвергаются опасности, становясь мишенью злобной критики. Характерным примером является судьба Деборина. До октября 1930 г. он был ответственным редактором философского и общественно - экономического журнала «Под знаменем марксизма». В конце 1930 г. журнал был обвинен в разрыве между теорией и практикою, а так-

368

же в «меньшевиствующем идеализме», Деборин был лишен места ответственного редактора. В коммунистической Академии в прениях по докладу М. Митина о диалектическом материализме Деборин публично покаялся в своих прегрешениях, признал, что он был склонен к меньшевиствующему идеализму, к отрыву теории от практики и к оппортунизму на основе ошибочного учения о «примирении противоположностей»; он выразил при этом признательность ЦК «и прежде всего вождю нашей партии тов. Сталину, что они своевременно нас одернули». Другой очень видный большевик Бухарин подвергся нападению за склонность к механицизму. М. Селектор написал специально для обличения заблуждений Бухарина большую книгу «Диалектический материализм итеория равновесия» (1934). В самом начале ее он заявляет; «методической базой правого уклона, представляющего собою кулацкую агентуру внутри нашей партии, является теория равновесия»; механистическая теория равновесия ведет к затушевыванию классовых противоречий.

Живя в атмосфере сыска и доноса, диалектики - материалисты, несмотря на гибкость основных понятий своего направления, оказались неспособными к дальнейшей творческой деятельности. Они по опыту знают, что малейшее дополнение к словам канонизованных авторов может повлечь опасное обвинение в идеалистической «ереси». Поэтому в течение ряда лет они топчутся па месте, повторяя на разные лады сказанное Марксом, Энгельсом, Лениным или — теперь — Сталиным. Даже и в борьбе друг с другом за правильное понимание диалектического материализма они занимаются не исследованием бытия, строения мира и т. п., а доказывают свою мысль цитатами из основоположников марксизма.

Самое безопасное — это найти какую-либо рукопись одного из вождей и опубликовать ее. Так, в 1934 г, были напечатаны под редакцию Адоратского и Сорина «Философские тетради» Ленина. Это большой том (472 страницы) в красном переплете. В нем напечатаны тетради Ленина с конспектами книг, читанных им, и краткими заметками его о них. Держа в руках этот том, ужасаешься тому, как легкомысленно растрачивают большевики средства голодающего народа на печатание макулатуры.

В течение последних шести лет упадок философской литературы в СССР особенно явствен. Просматривая «Книжную летопись», мы находим в ней очень мало заглавий серьезных философских работ, но зато десятки названий литографированных школьных руководств по диалектическому материализму; издаются эти руководства всевозможными учебными заведениями, напр., Ленинградским машиностроительным институтом. Ленинградским электро - механическим учебным комбинатом; железно - дорожного транспорта и т. п. Теперь впрочем и эта литература почти вымерла.

Некоторый приток свежей мысли получается благодаря печатанию переводов, образующих

 369

«Библиотеку материализма»: в нее входят фрагменты Демокрита, избранные сочинения Гоббса, Ламетри, Гольбаха, Гельвеция, Дидро, Пристли и др. Предпринято полное собрание сочинений Гегеля, за исключением его Философии религии; печатаются понемногу переводы диалогов Платона, сочинения Спинозы, появилась «Метафизика» Аристотеля, «О причине, начале и едином» Джордано Бруно, избранные сочинения Николая Кузанского. Можно надеяться, что возрождение философской мысли в России начнется по линии изучения истории философии.

Положение психологии в СССР несколько лучше, чем философии, Некоторые видные ученые вне революционной культуры могли продолжать свою деятельность в течение всей революции. Две школы, имевшие уже с начала XX века большое влияние и громадное количество сотрудников, именно физиологическое направление И. Павлова (ум. в 1936 г.) и рефлексология В, Бехтерева (ум. несколько лет тому назад), стали получать от советского правительства большие средства для оборудования своих институтов. Во время революции они чрезвычайно расширили свою деятельность и публикуют множество трудов. Замечательный зоопсихолог В. А, Вагмер (ум. в 1935 г.), развивавший своеобразное учение о различии инстинкта и разучи, продолжая спои исследования, опубликовал с 1927 г. в ряде выпусков свой труд «Возникновение и развитие психических способностей», труд «Этюды по сравнительной психологии» и др. Психиатр Крогиус, продолжая свои наблюдения и эксперименты над слепыми, напечатал в 1926 г. книгу «Психология слепых и ее значение для общей психологии и педагогики». Проф. А. П. Нечаев неутомимо продолжает свои экспериментальные исследования, посвященные проблемам утомления, памяти и т. п. Молодой психолог Кравков опубликовал в 1922 году трактат «Самонаблюдение», содержащий в себе ценные соображения об изучении ннтенциональных психических актов.

Превосходно оборудованный Институт Экспериментальной психологии, созданный при Московском университете в 1912 г., продолжал свою плодотворную работу под руководством опытного исследователя проф. Г. И, Челпанова. Однако при большевиках ему недолго удалось работать в нем. В 1923 г. он был уволен в отставку; на место его был назначен директором бывший сотрудник Института К. Н. Корнилов. Уже в первые годы революции Корнилов сначала отлитографировал свой труд «Реактология», а в 1921 г. напечатал его под заглавием «Учение о реакциях человека с психологической точки зрения (Реактология)». Все поведение человека, по его мнению, состоит только из реакций, т. е, ответных движений па раздражение извне, когда нарушается равновесие между индивидом и средой. Психология, по Корнилову, есть «часть физики», — «то, что мы именуем психологическими процессами есть не больше, как особый вид физической энергии». В 1923 г, на Всероссийском психо-

 370

неврологическом съезде Корнилов выступил с требованием строить «марксистскую научную психологию» и образцом таковой считал свое реактологическое учение. Проповедуя диалектический синтез объективного и субъективного методов изучения реакций, Корнилов подчеркивал, что субъективный метод следует применять под контролем объективного.

Место директора Института Корнилову удалось занять, но возвести свою реактологию в ранг официально признанного учения он не смог. Против него посыпалось множество возражений прежде всего из лагеря сторонников «рефлексологического марксизма», т. е. лиц, склонных к механицизму (напр., Черановский, Струминский). Не одобрили концепцию Корнилова и материалисты - диалектики. Они ищут определения марксистской психологии, в котором было бы учтено качественное своеобразие той ступени развития природы, на которой стоит человек; они усматривают его в том, что поведение человека обусловлено не только биологически, но и социально. В противоположность рефлексологам, желающим совсем устранить психическое из области научных исследований, они настаивают на значимости психического процесса и говорят, что согласно диалектическому материализму существует единство, но не тожество физического и психического (см., напр., проф. З. Чучмарев «Марксизм, психо-физиология, условные рефлексы», 1930 год). Мысль, что психический аспект поведения не доступен научному исследованию, они отвергают, как антимарксистский «позитивистический агностицизм». Критикуя исследования школы Павлова, Чучмарев указывает на то, что явления, описанные Павловым под именем ориентировочного рефлекса, явным образом указывают на внимание животного к новым условиям с участием сознания. Чучмареву, между прочим, принадлежит заслуга выработки метода исследования условных слюнных рефлексов не только на животных, но и на человеке.

Засилье рефлексологии в СССР однако до последнего времени было очень велико. Это видно из множества статей, посвященных защите ее или, наоборот, борьбе с нею диалектиков-материалистов. Еще раньше диалектиков начал отстаивать психологию противник материализма проф. Челпанов (ум. в 1936 г.). В брошюре «Психология и марксизм» (1924 г.) он показывает, что Маркс признавал наличие психических процессов и необходимость изучения их, отдавая предпочтение учению о природе Бекона перед механистическим материализмом Гоббса, Челпанов опубликовал также брошюры «Объективная психология в России и Америке», 1925 г„ «Психология или рефлексология?», «Социальная психология или условные рефлексы?», 1926 г.

В статье о Научно-Исследовательском институте Психологии*) (так называется теперь Московский экспериментальный Психологический институт) сообще-

*) См. книгу «Университеты и Научные учреждения», 1935, стр. 398.

 371

нo о некоторых увлечениях, которые были пережиты большевицкими психологами в 1923-30 годах: «таковы были замыслы некоторых „теоретиков” о сближении фрейдизма с марксизмом, объявление гештальтпсихологии и персонализма Штерна едва ли не последним словом материалистической психологии». Стремление фрейдизма стать целым мировоззрением скоро оказалась несовместимым с такими же притязаниями марксизма. Где марксист ссылается на экономические причины явления, там фрейдист отыскивает сексуальные источники. Столяров, напр.„ приводит такой образец нелепых увлечений фрейдизмом: советский проф. М. Рейснер пришел к мысли, что авиация имеет инфантильное эротическое происхождение, — из желания летать во сне, которое в свою очередь есть выражение стремления быть способным к половой деятельности. Все учение школы Фрейда о творении человеком культурных ценностей путем сублимации сексуальной энергии основывается, как правильно указывают советские философы, на ложной механистической теории, согласно которой общество есть только сумма людей.

Gestaltpsychologie показалась марксистам подозрительным отпрыском немецкой натурфилософии (Чучмарев). Однако поскольку эта школа, подобно диалектическому материализму, признает существование целостей, которые не суть только агрегат входящих в их состав элементов, она оказала полезное влияние на советскую психологию.

После ряда увлечений и разочарований сотрудники Московского Института Психологии предприняли в 1931 г. «обсуждение реактологической концепции проф., К. Н. Корнилова» с целью выработать «более четкое определение новых принципиальных установок». Проф. Корнилов перестал быть директором Института, в котором произведена была не только «смена руководства», но и «смена направления работы», с целью построения марксистско - ленинской научной психологии, «проводящей большевицкую партийность в науке, отвечающей требованиям социалистической практики».

Работа многих психологов приобрела практический характер уже с самого начала революции, соответственно склонности большевиков строить всю жизнь по рецептам, выработанным в научных лабораториях. Психотехника, педология, разработка тестов и применение их в школе, в армии и на производстве привлекли к себе много молодых сил. И. Шпильрейн, рассказывает в брошюре «Психотехника в реконструктивный период» (1930 г.) о следующих трех периодах в истории рационализации производства в СССР: 1) в 1920-22 гг., внимание было направлено на количественную производительность труда и в связи с этим разгорелся спор между тэйлористами и антитэйлористами; 2) в эпоху НЭП‘а и восстановительного периода промышленности совершен был переход от Тэйлора к Форду; задачею была организация труда через организацию среды; 3) наконец, теперь, в реконструктивном периоде внимание.

 372

сосредоточено на плановости. Критикуя применение тестов для оценки одаренности, Шпильрейн и другие советские психотехники рекомендуют вводить «классовые коррективы». Вопросам пси-техники посвящен журнал «Советская психотехника».

Чрезмерная сосредоточенность на «классовых» принципах и мелкий утилитаризм очень понижает ценность многих экспериментальных исследований в СССР, Частными практическими задачами нередко обременяют Институт Психологии государственные учреждения. Так, Академия коммунистического хозяйства просит институт разработать вопрос о рационализации уличного освещения, Третьяковская картинная галерея — вопрос об условиях восприятия картин. Институт Архитектуры — проблему окраски школьных зданий.

Несмотря на тяжелые условия работы ученого, обязанного считаться с идеалом «марксистской» психологии и производить исследования, удовлетворяющие практическим нуждам, в СССР появилось несколько ценных трудов в этой области. Особенно следует отметить книгу проф. Л. Выготского «Мышление и речь», 1934 г. Она содержит в себе критику теории и экспериментов, главным образом Пиаже и В. Штерна, кроме того Леви Брюля, Блейзера, Фрейда, К. и Ш. Бюлер, Н, Ах, Б. Келера, Уотсона, Торндайка и др., а также теоретическое и экспериментальное исследование, произведенное Выготским вместе с группою его сотрудников. К сожалению, Выготский умер в возрасте 38 лет в июне 1934 г, раньше, чем книга его появилась в печати.

Укажу еще на труд П. П. Блонского «Память и мышление» (1935 г.) и на ценный сборник статей «Зрительные ощущения и восприятия» (под ред. проф. С. Кравкава и Б. Теплова, 1935 г.), содержащий в себе исследования взаимодействия ощущений и т. под.