Феофан Затворник, свт Слово в Сезеновском монастыре, на освящение храма

— 199 —

XXXVIII.

В СЕЗЕНОВСКОМ МОНАСТЫРЕ, НА ОСВЯЩЕНИЕ ХРАМА.

Всемилостивый Господь особенным образом благоволит присутствовать в храмах, освященных молитвенным призыванием благодати Его. Потому таковые храмы справедливо именуются скинией Божией с человеки,—местом особенного вселения между людьми Бога, как Сам Он удостоверяет: вселюся в них и похожду, и буду им в Бога, и тии будут Мне в людие (2 Кор. 6, 16.). У древнего Израиля это свидетельствовалось видимым для всех образом. Облак осенял скинию и слово было из облака. Потом во все время странствования по пустыне столп облачный, над скинией воздвигаясь и останавливаясь, был руководителем Израильтян в их шествии к Ханаану обетованному. Над храмом Христианским мы не видим чувственного облака; но тем не менее уверены в действительности благодатного присущего здесь осенения Божия. Храм сей не будет воздвизаться и двигаться подобно скинии—походному храму Израильтян, но тем не менее он есть верный указатель пути для шествующих в Ханаан небесный.

— 200 —

Это последнее его свойство дает мне повод указать вам устройство путного шествия Израильтян окрест скинии, чтобы вывести оттуда,—какими добрыми расположениями должны мы окружить храм сей, чтобы он был для нас руководителем на пути в небесный Ханаан.

Когда освящена была и устроена скиния, то Бог повелел Моисею с того времени так располагать шествие, чтоб три колена шли впереди, три позади, три по правую и три по левую сторону, и в средине двигалась скиния, несомая коленом Левииным. Это образ того, что и в нашем шествии к небесному отечеству, под руководством Церкви, три чувства и расположения должны быть впереди, три позади, по три по правую и левую сторону,—и еще одно сердцевинное, соответствующее самой скинии. Укажу вам коротко, какие это, — не толкуя иносказательно имен сынов Израиля, а располагая чувства по их внутреннему значению.

Три передние суть высшие духовные чувства. Это — вера, что Господь воистину есть здесь отныне благодатным Своим присутствием, что храм сей стал домом Его, куда выну обращено око Его и где выну пребывает сердце Его; упование, что Господь пребывающий здесь внятно внимает, как отец чадолюбивый, всем воссылаемым к Нему прошениям, и готов удовлетворить им; любовь к храму, по коей сладостно пребывать в нем, как в доме родного отца, по коей мирно упокоевается в нем дух, как покойно дитяти на лоне матери. Это—главные-источные, сокровенные расположения, служащие возбудителями и водителями других. Они созревают в духе и обращены, можно сказать, лицом к лицу к самому Богу—сему умному востоку.

На соответственной им задней стороне должны стоять телесные делания относительно дома Божия, яко дома молитвы,— молитвенные, телом подъемлемые труды. И их тоже три: труд неленостного хождения в храм—на все службы по первому зову, без оговорок и без саможаления или возграждения воображаемых препятствий, по следующему закону:

— 201 —

как только услышишь зов, брось все и спеши в храм; труд терпеливого пребывания в храме от начала службы до конца—без передвижений, на своем всегда одном месте, без распущения членов,—с некоторым их напряжением, придающим бодренность; труд благоговейного стояния—тихого с поклонами,—с очами, обращенными долу или горе, на иконы или священнодействия,—с ушами устремленными на поемое и читаемое,—с молчаливым языком,—без озираний, блужданий очами и без разговоров. Все какие расположения выражают телесный труд в молитве, поддерживаемый внутренним молитвенным духом и его обратно поддерживающий.

После сих расположений высших и низших—передних и задних, перекрестную линию составляют душевные молитвенные труды, или занятия,—именно: по правую сторону станут три положительных дела. Это—стояние умом в сердце в присутствии Божием, сопровождаемое страхом, отрезвляющим, сообщающим бодренность и освежающим внутреннюю храмину нашу, подобно свежему воздуху утреннему; углубленное вникание в силу и значение всего поемого, читаемого, и действуемого, с сердцем, отверстым на принятие имеющих родиться в нем возможных при сем чувств и расположений,—с готовностью приводить их в исполнение как внушения Божии; мирное расположение доброжелательного духа ко всем людям, не исключая самых врагов, по заповеди Господа: аще помянеши, яко брат твой имать нечто на тя, остави дар пред олтарем (Мф. 5, 23. 24.) и поди помирись.

По левую сторону станут три отрицательных дела,— именно: нерасхищение мыслей или непозволение уму блуждать по разным местам и предметам, когда стоим в храме, и возвращение его вспять всякой раз, как он самовольно предается мечтам; необременение сердца заботами житейскими, нещадно гонящими преданного им все далее и далее и неоставляющим ему свободного времени для занятия небом;

— 202 —

непривязанность ни к чему земному,—или свобода от всех пристрастий, влекущих долу и недающих восклониться горé.

Вот молитвенный крест, духовно совершаемый в естестве нашем, под осенением которого в средине действуется самая молитва:—и как молитвословие с поклонами, и как мирное устремление чувств к Богу, и как сокровенное к Богу предстояние духом.

Кто настроит себя так, в отношении к храму, тот в самом сем настроении найдет верное руководство и способ к достижению небесного отечества. Таковой, можно сказать, уже парит к нему. Ибо замечаете ли, как все сии чувства и дела, будучи расположены в соответственном порядке, представляют собою парящую птицу. Главу ее составляют вера, упование и любовь; правое крыло-стояние в присутствии Божием, сердце отверстое для принятия внушений Божиих и мир со всеми; левое крыло-нерассеянный ум, свобода от заботливости и пристрастий;—заднюю часть—труд хождения в храм, стояния в нем, и делания молитвы; тело же ее— это сама молитва.—Птица вдыхая и выдыхая воздух, приводя в движение крылья, действуя головою и другими членами, успешно летит и даже не иначе летит, как так. Так и молитвенное к Богу восхождение в храмах не иначе возможно, как когда есть в нас все помянутые расположения. Не будь одного какого, дело молитвы покривится, или прекратится, как прекращается летание птицы при недостатке напр. крыла или других частей. Это всякой испытывает,— и испытает над собою, если захочет испытать. Всякой желающий молиться непременно встречается со всеми сими расположениями и всякой молящийся имеет уже все их. На оборот,—у кого нет их, тот не начинал еще молиться, как должно. А без молитвы нет жизни, нет восхода в царствие; человек долу преклонен и гибнет.—Восклонитесь убо, и почтите дома Божии, повсюду рассеянные, чтобы воскрилять в нас дух молитвенный и от земли вознося на небо, на земле еще даровать нам предвкушение благ

— 203 —

вечных. Враг себе, кто чуждается храмов; но и тот не большой доброжелатель, кто ходит в них не как должно, а кое-как. От чего это иной десятки лет ходит в храм и все не умеет молиться, даже не понимает, что такое молитва?—От того, что не выполняет всего внутреннего строения, необходимого для молитвенного в храме пребывания.—Пощадите же себя: вам, сестры, неново все, что я говорил. Непрестанно почти пребывая в храме, вы конечно парите к небу, как птицы—легкими, полными полетами... Однако ж потрудитесь проверить по предложенному образцу и свое молитвенное настроение и если заметите, что не достает какого пера в крылах молитвенных, позаботьтесь стяжать его: ибо нашей молитвенной птицы то преимущество, что можно, во всякое время, снова рождать ее и воспроизводить все, чего иногда не достает в частях устроения ее. Аминь.

3 Июня, 1860.