Подвижническое монахам наставление №46

1) Призваны мы к высокой жизни: но так ли живем, как вознамерились сами, и как другие ожидают? – 2) Будем неизменны в добре и не станем увлекаться страстями не только делом, но и в мечтаниях. – 3) Зачем ушли мы из мира? Чтоб жить в лишениях, – в надежде. [1, 50].

1) Явися благодать Божия, по слову дивного Павла, спасительная всем, да отвергшеся мирских похотей, особенно мы, монашескую жизнь возлюбившие, целомудренно, преподобно и праведно поживем, ждуще блаженного упования и явления славы великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа(Тит. 2, 11. 12), Который одним, по терпению дел благих, воздаст Царство Небесное, а другим, по рвениюи воли плоти, отказавшимся от благих рачений и дел, – гнев и не престающую муку в огне вечном (Рим. 2, 7. 8). – Смотрите же, так ли живем мы? По тому ли намерению, какое было в нас в начале? Итак, прияв имя и прозвание: святые, подвижники, – не посрамим первоначального последующими делами, и не уподобимся фимиаму, который сначала распространяет благоухание, а под конец изгарью поражает обоняние, ни светильнику, светлогорящему в начале, и всех в доме освещающему, а потом под спуд полагаемому, или угасающему.

2) Отличительная черта истинной добродетели есть во все время хранить характер свой; и в этом – труд наш. Ибо мы человеки некако поскользновенны и удобопреложны на

104

неподобающее, по изреченному негде божественным гласом, прилежит помышление человеку прилежно на злая от юности его (Быт. 8, 21). Отрекшись убо от мира, да не явимся опять общниками его и страстными; поправши славу, да не емлемся ее опять по злоумию; исповедав здесь о себе, что мы обнажились от всего, да не приступаем опять к пожеланиям и благам, чуждым для нас. Зачем, забыв об обете своем, данном при свидетельстве Ангелов и людей, ищем – кто первенства, кто учительства, кто покоя? А иные изъявляют крайнее неудовольствие, если в чем-либо окажут им некое невнимание, или не почтут их, яко преподобнейших мужей, зря пред собою не смерть, не страшный суд и осуждение помышлений их и дел, и не тяготящее их бремя грехов, но то, к чему влечет и чего вожделевает сердце, и что рисует долу преклонная мысль, которая в мечтах своих одного вводит в клир, другого возводит в настоятели, того облекает словом премудрости, этому поручает строение и попечение о монастырских потребах. Не сатанинская ли эта прелесть и обман?! Не всех укоряем в этом, но есть некоторые такие; слово же наше обще простирается на всех в утверждение их в добрых помышлениях и чувствах.

3) Все почетши второстепенным и со всем земным распростившись, к чему вместо того приступили мы, о том и будем подвизаться. Чего же ради вышли мы из мира? – Вышли мы – нищенствовать, плакать, алкать, жаждать, быть чистыми сердцем и миротворными, быть поносимыми, гонимыми, если случится, оклеветаемыми, – быть отребьем мира, и наконец, если настанет время гонения, предать себя на смерть, за нас ради умершего: ибо решившиеся на то и всегда на то готовые, причитаются к тем, кои действительно то пострадали, и с ними вместе прославятся; и соцарствовать будут единому Богу нашему и Всецарю Христу.

105