Дмитриевский А. А. Чтение евангелий на шестой и в первые три дня Страстной седмиц

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Дмитриевский А. А.

Чтение евангелий на шестой и в первые три дня Страстной седмиц.

О чтении евангелий в первые три дня Страстной седмицы в нынешнем Типиконе на л, 384 (изд. Киевск. 1824 года) мы находим самые ясные и определенные указания. «И абие (т. е. после чтения Богородична третьего часа: «Богородице ты еси лоза истинная») украшену аналогию, читаем мы в нынешнем Уставе, полагается на нем верху святое тетроевангелие, и лампаде возжжене, и кадит иерей окрест аналогия, и олтарь, и Церковь всю, и братию по чину». Ведомо же буди, прибавляет Устав, яко евангелие от Матфея все чтется, подобне и от

219

220

Марка, и от Луки, от Иоанна же чтется до начала святых страстей, яве яко до «Ныне прославися Сын человеческий». Чтется же тако в трех днех, сиречь в понедельник, во вторник, в среду и совершается в среду на девятом часе. Бывают же от Дуки чтения три, прочая же по два. Вкупе всех чтений девять и вящше ни что же». Также это предписание Устава излагается и в греческом подлиннике (Τυπικ. edit. Venet. 1643 л. 79 об.). Но как бы ни было ясно и точно выражено предписание Устава, который безопорно рисует идеал церковно-богослужебных порядков, церковной практики, мысль человека немощного и слабого, при множестве разного рода внешних чисто физических условий, ищет и в такого рода строгих и категорически выраженных предписаниях Устава снисхождения и оправдания своей немощи телесной. Так было прежде, так и продолжается до сего дня. Небольшое изменение в практике, относительно времени чтения евангелия на Страстной неделе, есть бесспорно снисхождение по отношению к современному православному человеку, при чем это изменение не есть чье-либо личное дело, а факт истории, говорящий за то, что трудность выполнения приведенного выше предписания Устава сознавалась издавна и не только приходскими пастырями, но даже нашими знаменитыми монастырями. В самом деле, если мы примем во внимание продолжительность службы на Страстной седмице вообще, обходя пока чтения евангелий, если мы не опустим из виду, что эта служба совершается в большинстве наших русских деревень в холодных храмах, обшитых только досками, при довольно сильных морозах, особенно на севере, так как очень нередко и на последней недели поста у нас еще стоят морозы (этого нужно ждать в настоящий год, по случаю ранней Пасхи), то как бы ни было велико пламенное желание и глубоко религиозное одушевление, нет физической возможности священнику прочесть, а молящимся прослушать «со внима-

221

нием», как требует Устав, в течение трех дней почти четырех евангелистов. Для первого этот труд тяжелый и изнурительный, а для последних он положительно непосильный. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на практике мы видим множество отступлений и нарушений настоящего предписания со стороны священников с тем, чтобы служба этих дней Страстной недели не была тяжела и непосильна говельщикам—прихожанам.

Например, священники, желающие в буквальной точности выполнить предписание Устава приходят часа за два и за три до звона в храм и, по прочтении начала третьего часа, становятся на чтение евангелия, при полном отсутствии молящихся, за исключением церковного сторожа. Даже чтец, по прочтении псалмов и кафизм, уходит домой для выполнения своих домашних потребностей, зная, что чтение евангелий продолжится до благовеста в колокол. Эти священники, когда соберутся в храм молящиеся, на часах шестом и девятом уже прочитывают только по нескольку глав из евангелия, чем значительно сокращают богослужения. Для избежания холода, господствующего в храмах, священник иногда читает евангелие до начала звона в церковной сторожке. Священники же, отступающие от буквы предписания церковного Устава, но желающие прочесть всех евангелистов и непременно в первые три дня Страстной седмицы, читают по нескольку глав из евангелия на утреннем и даже на вечернем богослужении. Наконец, есть священники, которые хорошо сознают трудность выполнения настоящего предписания только на одной Страстной седмице, но не отступая ни на йоту от него, позволяют себе прочитывать одного или даже двух евангелистов на шестой недели, когда служба бывает короче (См. Никольск. Пособ. к изучен. Уст. прав. Церк. Спб. 1874 г. стр. 592). Примеры подобной практики нам лично известны в двух епархиях, и что особенно замечательно, в одной из епархий такое чтение еванге-

— 222 —

листов мы слышали даже в крестовой Церкви архиерейского дома, в присутствии самого владыки. Иногда бывают и совершенно произвольные и ни на чем не основанные отступления от Устава. Читают, напр., в некоторых церквах только одно евангелие от Иоанна или какого-нибудь другого евангелиста, или же, пользуясь известною «Священною Историей» покойного протопресвитера Богословского, прочитывают по выборкам из евангелистов всю историю земной жизни Иисуса Христа. Там же, где священники буквально в полном смысле этого слова выполняют церковный Устав и начинают чтение евангелистов с ударом в колокол в понедельник Страстной седмицы, мы видим, что церковь очень долгое время после звона пустует и священник читает евангелие для себя, причта, не многих избранников и избранниц—стариков и старух. Большинство же молящихся являются в храм значительно спустя и тем облегчают свои труд...

Таким образом из этого описания и вариантов касательно чтения евангелистов на Страстной седмице как нельзя более ясно вытекает то заключение, что действительная практика допустила по отношению к данному, ясно и точно описанному в Уставе, обычаю несколько форм или видов изменения с целью облегчить тяжесть этого предписания для священника и мирян. Но в каждом изменении, за исключением вышеуказанных случаев прямого нарушения Устава, есть или можно усматривать в такой или иной мере приближение к идеалу, который начертывает Устав. Каждая форма уклонения, имея в виду облегчить обременительность службы этих дней для молящихся и совершающих ее, в тоже время старается не расходиться с обязательным для всякого православного и сына Церкви предписанием Устава, а напротив с точностью, мы не говорим буквальною, потому что идеал, как идеал, в жизни никогда не осуществим, с точностью приблизительною осуществить на практике это предписание, выполнить его, насколько

223

позволяют силы и разумение лиц, кому то ведать надлежит. Нам предстоит, следовательно, задача указать, какая из указанных выше форм уклонения ближе всего стоит к этому идеалу и соответствует в тоже время потребностям данного времени и не противоречит истории.

На первый поверхностный взгляд ближе всего к выполнению предписания Устава стоит та практика, которая допускает чтение евангелий на всех службах Страстной седмицы первых трех ее дней. Эта практика коренится на том основании, что если на часах читать евангелия, то это утомительно и тяжело для молящихся, но если разнообразить это чтение службами и читать с отдыхами, то такого утомления молящиеся не будут замечать. Но в этом случае опускается из внимания то обстоятельство, что и сама по себе без евангельских чтений служба этих дней весьма продолжительна; и не без труда и усилий можно сохранить бодрость духа и внимания до конца ее. Но положим, что молящиеся после ночного отдохновения бодро простоят утреню и со вниманием прослушают евангельские чтения на первом часе, так как сюда обыкновенно их относят, едва ли туже восприимчивость и свежесть внимания они сохранят на часах и литургии, а тем более на великом повечерии. Эта практика только разделяет труд известными промежутками, но не сокращает и не облегчает его для молящихся, которым наш церковный Устав предписывает неослабное «внимание» во время всех евангельских чтений. Можно с положительностью сказать, что, при таком распределении чтений из евангелия и при продолжительности службы вообще, физическая бодрость и свежесть внимания и восприимчивости едва ли сохранится у молящихся до конца их говения, и пастырям удастся таким образом пресечь уклонения своих прихожан от слушания евангельского слова от начала до конца и запаздывания их к часам и другим службам. В этом случае немощь человеческая может найти и другой исход, чтобы только не нести

224

всей тяжести церковной службы... Кроме всего этого настоящая, по-видимому, самая слабая форма уклонения имеет те невыгоды, что она требует особых принаровлений и приспособлений, не предусмотренных и не одобряемых церковным Уставом, для чтения евангелия, особенно во время великого повечерия или вечернего богослужения. Вот поэтому то мы и не можем согласится и рекомендовать эту форму уклонения от церковного Устава, как форму, не удовлетворяющую ни церковный Устав, ни пастыря, а особенно пасомых, которые должны «со вниманием» прослушать евангельское чтение.

По нашему мнению, ближе к осуществлению идеала и вполне удовлетворяет той цели, с которой св. Церковь установила, чтение евангелий на Страстной седмице, та форма уклонения, которая разделяет евангельские чтения на две недели, т. е. на шестую и седьмую. В этом случае, не отступая от буквы предписания, за исключением того, что евангелия будут прочтены, так сказать, в два приема, можно быть уверенным^ что цель настоящего установления будет вполне достигнута. Пастырь и пасомые с охотою и любовью выполнят строгое предписание церковного Устава и от такого чтения, которое, при непродолжительности службы на шестой недели и сокращении на седьмой, будет прослушено без сомнения «со вниманием» и с пользою для молящихся. Самое богослужение шестой недели, когда говеют большею частью люди семейные, которым на седьмой недели предстоят хлопоты и суета ради приготовления к предстоящему празднику, сделается более торжественным от прибавления к нему чтений из евангелия и приобретет в их глазах больший интерес и значение. Как бы там ни было, но во всяком случае эту форму уклонения от Устава мы ставим гораздо выше буквального выполнения предписания его, когда священник приходит в храм или церковную сторожку за несколько часов до начала звона к часам и один, при полном отсутствии молящихся, начинает чтение евангелия,

225

чтобы только исполнить букву устава и облегчить труд своих говельщиков. В этом случае пастыри, гоняясь за буквою устава, опускают из внимания дух его, или цель вообще христианского богослужения и его обрядов и делают преступление в этом отношении. В самом деле, не для священника же существует вышеуказанное предписание Устава, который (т. е. священник) знает все евангелие и весьма часто читает его, не к нему же самому или его церковному сторожу, невольному всегдашнему богомольцу, обращено это замечание, рекомендующее «внимание», не для стен же церковных священник произносит возгласы: «Вонмен», «Мир всем», «И осподобитися нам слышанию» и т. п. пред самым началом евангельских чтении и т. д.? Очевидно, главным образом все это замечание направлено к молящимся, которых теперь в храме нет и ради облегчения которых все это проделывается без свидетелей. Странно и недостойно ни пастыря, ни храма Божия...

Одобряемая нами, форма уклонения от предписания действующего ныне устава признавалась более всего приближающею к своему идеалу и удовлетворяющею той цели, с которой Церковь установила обычай прослушивать «со вниманием» все евангелие в три дня Страстной седмицы, и в древне-русской богослужебной практике. Устав или «Обиходник» XVI века известной в России обители св. Антония Сийского предписывал начинать чтение евангелий с понедельника шестой недели. Оставаясь при этом верен господствовавшему в то время и продолжающему свое действие до настоящего времени Уставу св. Саввы Освященного, упомянутый нами «Обиходник» XVI века, замечает, чтобы это чтение продолжалось в первые три дня шестой недели и прочитывали бы только двух первых евангелистов. «А на сей недели, читаем мы в этом уставе, в понедельник, во вторник и среду прочтут два евангелиста (т. е. Матфея и Марка), а на

226

страстной недели (тоже) два—Луку да Иоанна», (ркпп. XVI в.: Солов. библ. (казан. дух. акад.) № 1117 л. 200 об., 201; М. Синод. библ. № 814 л. 236 об. — 238; Волоколам. библ. (моск. дух. акад.) № 338 л. 227). Обряды или действия, предшествовавшие чтению евангелия и сопровождавшие его ничем не отличаются от действий, положенных ныне в уставе для Страстной седмицы. Этот красноречивый факт древнерусской богослужебной практики как нельзя более ясно говорит, что трудность осуществления на практике требования устава всегда сознавалась и не только в приходской практике, но даже в практике наших древнерусских известнейших монастырей, для которых собственно и был составлен наш нынешний церковный Устав и где должно было ожидать самого строгого и пунктуального его выполнения на практике. Тот же факт с другой стороны указывает нам, до какой высоты приближения к своему идеалу могла достигнуть настоящая форма уклонения от устава. Здесь мы видим не только тожество в службах, на которых читаются евангелия, в обрядах, предшествующих и последующих настоящему чтению, но даже в днях, которые указывает Устав для Страстной седмицы. Дальше этого в своем приближении к идеалу настоящая форма уклонения не пошла; ни история, ни современная нам богослужебная практика не представляют нам ничего подобного. Хотя это последнее обстоятельство, свидетельствующее о тожестве и подражательности одной практики, Уставом не предусмотренной, другой, тем не менее мы не можем не сделать по поводу ее небольшую оговорку. В самом деле мы не можем понять всей этой привязанности к букве устава и тога предписания, чтобы и на шестой недели евангелие читалось только в первые три дня. Нам кажется гораздо целесообразнее читать евангелие в течение всей недели или уже в понедельник, вторник и четверг, когда совершаются одни только короткие часы и не читать в среду и пятницу, когда служба

227

литургией преждеосвященных даров значительно удлиняется, и без чтения евангелии. Но во всяком случае, если даже чтение евангелий будет идти на часах всех дней шестой недели и будут прочитаны два первые евангелиста, то можно быть уверенным, что священник и молящиеся выполнят с охотою и полным усердием все службы этой недели, и священнику и молящимся на седьмой недели не будет надобности придумывать разного рода недозволительные и противные Уставу и цели христианского богослужения отступления и послабления ради немощи телесной...

По нынешнему Уставу, евангелия во все три дня Страстной седмицы читает священник. «Тако чтет иерей тетроевангель, замечает наш Устав, оболчен в фелонь» (л. 381). Этого замечания в греческом типиконе нет. Но практика древне русской Церкви и при том практика монастырская позволяла и в этом отношении отступление от господствующего Устава. Упомянутый уже нами «Обиходник» XVI века монастыря св. Антония Сийского евангелие на девятом часе указывает читать диакону (ркп. Солов. библ. № 1117 л. 201 об.; ркп. М. Синод. библ. № 814 л. 237 об.; ркп. Волокол. библ. № 338 л. 227 об.). Такое уклонение мы можем назвать не противоречащим общей церковной практике. В самом деле, если диакон может и читает евангелие за литургией в обыкновенные дни, то нет никакого основания лишать его этого права на эти три дня Страстной седмицы и шестой недели и взвалить всю тяжесть чтения на одного священника без разделения ее с диаконом, как его помощником. Тяжело бывает слушать, когда священники, особенно старцы, утомленные продолжительностью службы, но не желающие отступить от буквы Устава продолжают евангельские чтения невнятно и спавшим голосом. Допущение к чтению евангелий дияконов, особенно обладающих хорошим голосом и выразительною дикцией, кроме облегчения священников, мо-

— 228 —

жет иметь и освежающее, и ободряющее влияние на молящихся. Не нужно забивать, что разнообразие голосов чтецов имеет весьма важное значение при богослужении и невольно приковывает к себе внимание молящихся...

Из сказанного нами относительно рассматриваемого нами вопроса можно сделать следующие выводы:

1) Предписание церковного устава относительно чтения евангелий в первые три дня Страстной седмицы, как показывает история и как о том свидетельствуют факты из современной богослужебной практики, признавалось пастырями и даже настоятелями монастырей русской Церкви всегда и до ныне трудно осуществимым на практике, а по сему и раньше, и в настоящее время делались и делаются отступления от него.

2) Форм уклонения от действующего устава по данному вопросу существует несколько, но ближе всего к осуществлению идеала церковной практики, начертанному в Типиконе, стоит та практика, которая допускает чтение евангелий не на одной только седьмой недели, но и на шестой.

3) Чтение евангелий на шестой неделе должно совершаться в течение всей недели, на часах, или же только в понедельник, вторник и четверг, когда положены одни только часы м, следовательно, служба короче, чем в среду и пятницу той же недели.

4) Действия предшествующие и последующие евангельским чтениям должны быть целиком заимствованы ад действующего Устава, из службы на понедельник Страстной седмицы.

5) Наконец, труд чтения евангелий священник может разделять с диаконом, где есть при церквах диаконы, обладающие хорошим голосом и выразительною дикцией. Согласно с древнерусской богослужебной практикою диакону можно указать

229

чтение евангелий во время девятого часа, когда внимание молящихся уже натает ослабевать и необходимо к поддержанию его введение нового голоса, нового чтеца.

А. Дмитриевский.