Константин IV, имп. Эдикт выставленный в третьем притворе святейшей великой церкви близ так называемого дикимвала

Эдикт благочестивейшего и христолюбивого императора Константина, выставленный в третьем притворе святейшей великой церкви, близ так называемого дикимвала.

Во имя Господа и владыки Иисуса Христа, Бога и Спасителя нашего, благочестивейший, миролюбивый и христолюбивый самодержец Константин, верный в Иисусе Христе Боге император, всему христолюбивому народу нашему, живущему в сем богохранимом и царствующем городе нашем. — Опорой и основанием христианнейшего государственного управления, вверенного нам свыше, служат неуклонная и непоколебимая вера в Бога, на которой Христос Бог наш и создал Церковь в жилище Себе и, как Царь всех, утвердил престол нашего царства и вручил нам скипетр самодержавия. Ибо Спаситель указал нам на таинственное исповедание Его вместе с Отцом и Святым Духом, как бы на какой высокий и отовсюду видный камень, возвышающийся от земли к небу, чтобы по нему, как по лестнице, мы восходили к небесному житию и получили в награду державу божественного царства. На этом камне, на котором нам повелено стоять твердо, мы утвердили стопы рассуждения и повелеваем твердо держаться за него своим подданным, чтобы кто-нибудь по беспечности не был свергнут злым и лукавым духом и не упал в пропасть нечестия. Человеконенавистному духу всегда приятно удалить от Бога человека, созданного по образу Божию, и увлечь всякого рода обольщениями; но нет ничего привлекательнее и вожделеннее для него, как враждовать против благочестия и возмущать мир церковный. Он показал это и в недавнее время, возбудил между церквами войну, при помощи орудий, скрывающих преступную мысль под священной оболочкой и покровом и изрыгающих христолюбивому народу тлетворное учение. Они выдумали новое положение об одной воле и одном действии в вочеловечении Спасителя или в двух Его естествах, божеском и человеческом, так что хотят таким образом прикровенно ввести и одно естество во Христе, возобновивши в новом виде ересь того старинного и глубокого слияния, с которою погиб Аполлинарий, анафематствован нечестивый Фемистий, низложены Евтихий и Диоскор вместе с зломыслием того и другого, и все эти и те, которые последовали за ними и шли против истины, осуждены соборными и отеческими определениями. Таковую заразу сообщили далее церквам бывшие прежде нашего времени иереи святотатцы, управлявшие церквами превратно. Они суть: Феодор, бывший епископ Фарана, Сергий, бывший предстоятелем сего богохранимого и царствующего города нашего, сверх того Гонорий, бывший папой древнего Рима, утвердитель ереси и сражавшийся сам с собою, Кир, получивший предстоятельство в Александрии, но поспешивший отвергнуть догматы православия, равным образом Пирр, Павел и Петр, один за другим наследовавшие патриарший престол сего царствующего города нашего и преемственно передававшие друг другу дело

248

развращения. К несчастию, явились у всех этих худые почитатели и пособники: Макарий, бывший предстоятелем антиохийским, Стефан, его ученик и виновник неистовства, и Полихроний, от времени поседевший в ереси, — которые так поревновали тем, кому последовали, и так прожгли душу яростию нечестия, что убеждали христолюбивых отнимать и рассекать друг от друга члены Христовы, — так что даже варвары не поступают так жестоко, как поступают христиане с христианами, — вместо того, чтобы оплакивать, находя выгоду и удовольствие в возмущении и взаимном несогласии святых церквей. Но мы, подражая издревле благочестиво и соименно царствовавшим, будучи сожигаемы ревностью о правой и непорочной вере и считая делом первой важности, чтобы в наше царствование святые Божии церкви находились в мире, сочли весьма неуместным долее нарушение мира церковного. И поэтому созвали сей шестой священный и вселенский собор, равночестный бывшим прежде него пяти вселенским соборам; мы повелели исследовать основания ложных догматов, то есть, нововведений. Сей святой собор, взвесивши и обсудивши порознь все обстоятельства дела, выгнал из священного двора извращавших учение правой веры и соблазнявших стадо Христово и установил определение веры, внушенное Богом и приводящее к единению святые Божии церкви, на основании евангельского и апостольского учения и согласно с упомянутыми пятью святыми вселенскими соборами. Посему и мы, желая подкрепить и утвердить определенное ими, издаем настоящий благочестивый эдикт, возвещающий исповедание истинной веры в Бога согласно с церковными постановлениями. Веруем в Отца, Сына и Святого Духа, Троицу в Единице, и Единицу в Троице, одно существо в трех ипостасях. Веруем в Единицу ради естественного единства и господства, в Троицу ради триипостасного совершенства и богатства вышеестественной благости. Единица, так как поистине Троица соединяется в одно по божеству, и Троица, так как поистине Единица различается по особенностям, и не делится по вечности; Она совечна Себе и совокупночестна по существу. Не было времени, когда с Отцом не существовал Сын; ибо как Он мог бы назваться Отцом, не имея у себя безначального Сына? Не было также времени, когда бы вместе с тем и другим не существовал Дух Святой. Три умопредставляемые вместе суть один Бог, только различие особенных свойств каждого выделяет в общности естества, без разделения ее, лицо. Отец есть только Отец, Сын только Сын, Дух Святой только Дух Святой. Этими различиями они не отвращаются друг от друга, но, разделяясь в этом нераздельно, сообщаются в единстве существа. Троица проста, не делится на части, не будучи составлена из трех совершенных, самосовершенна и пресовершенна, прославляется в одном естестве и божестве и в одной воле и одном действии. Ибо у кого одно естество, у тех одна воля и действие, как учил нас светильник мира, богоносный Василий. Исповедуем, что один от святой Троицы, единородный Сын Божий и Бог наш, собезначальный и единосущный Отцу и Святому Духу, в последние и предопределенные дни сошел с небес ради спасения и воссоздания рода человеческого, то есть, истощил Себя до добровольного уничижения, все-

249

лился во чрево непорочной Девы и Богородицы Марии, предочищенной Духом по душе и телу, и во время собственного существования приял от святой и непорочной плоти Ее плоть, единосущную нам, и сочетал ее с Собою и приспособил чрез посредство разумной и духовной души, и родился от той же Девы Матери, превыше разума и разумения всякого ума. Ибо при бессеменном и преестественном зачатии неизреченно и неизъяснимо и рождение. Так произошел по подобию нас Христос Господь, существенно испытывая за нас на себе все наше, исключая одного греха, стал полным человеком, не переставая быть вполне Богом, стал в одно и то же время земным и небесным, видимым и невидимым, смертным и бессмертным. Два естества, сочетавшись в неразрывное соединение, дали нам одного Еммануила, сохраняющего неизменно особенности естеств, из которых Он состоит. Слово, будучи одинако по божественному и отчему и вечному рождению, явилось двояко по матернему и временному рождению во плоти. Поэтому, прославляя два рождения Христа Бога нашего, мы почитаем одну Его ипостась, имеющую бытие в двух совершенных естествах. Слово, будучи един от святой Троицы, и когда стало плотию, пребыло совершенным в божестве, а также совершенным в человечестве, единосущным Богу Отцу по божеству и в то же время единосущным нам по человечеству, способным к страданию по плоти и бесстрастным по божеству. Итак, мы не распределяем одному чудеса, другому страдания, но проявление тех и других приписываем одному и тому же Господу нашему Иисусу Христу, с одной стороны творящему чудеса, а с другой страдающему. По божественному Своему естеству Он проявил силу знамений, по человеческому же образу воспринял свойственные сему естеству, а не поддельные страдания, дабы претворить в себе самом страстное наше в беcстрастие, по слову апостола: подобает тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в безсмертие (1 Кор. 15, 51). Не возгнушался человеколюбец приобщиться к неподдельным человеческим страданиям и, будучи бессмертным Богом, сочетаться телесно с смертным чрез посредство души. Душу разумеем совершенную, по всему всецелую, не имеющую никакого недостатка сравнительно с человеческим совершенством; признак же человеческого совершенства составляет ум, по причине которого мы и хотим и рассуждаем и отличаемся от неразумных животных. Нет ничего безумного, что было бы способно хотеть, все же способное к хотению имеет ум. Где ум, там конечно и хотение. Итак, если Спаситель стал совершенным человеком, оставшись и в совершенстве божественном, то Он не был ни без ума, ни без воли. Те, которые стараются отнять у человеческой души Господа естественное хотение, описывают ее безумною, как поистине безумные; навязывают страдания и смерть естеству бесстрастному, а нам устроят неполное спасение чрез то учение, будто Слово приняло наше существо не в полном виде. Ибо если Оно не соединилось всецело с всецелым естеством человеческим, то и не спасен целый человек. Что не воспринято, то не получило уврачеваний, а что соединено с Богом, то и спасается, по соименному с богословием Григорию. Но пусть сии блуждают в собственных мнениях

250

и вымыслах. Мы же, не обращая в шутку таинства истинного домостроительства, веруем, что всесвятая душа Спасителя не только была с разумом и с волей, но и действительно волновалась всеми естественными силами и произвольно обуревалась подобными нашим, но безгрешными страстями, когда Слово дозволяло ей искать и хотеть своего. Так, по свидетельству Писания, Он алкал физической пищи, жаждал, скорбел, возмущался. Когда Спаситель по добровольному хотению начал страдание на кресте, то стал скорбеть и тужить. А это относится к свойствам души разумной и обладающей волей. Пусть научит нас славный отец наш Епифаний, выражающийся в слове против ариомонитов так: от плоти, соединенной с божеством без души и ума, не бывает борьбы. Посему и сам Господь говорил: прискорбна есть душа моя до смерти (Матф. 26, 38). Потом молится, чтобы мимо шла чаша. Как человек, Он отказывался от смерти; ибо Он имел не хотение умереть, как учил славный Кирилл, по тому что плоть естественно отказывалась от смерти. А как Бог, Он с готовностию шел на страдание. Свидетель сего неложный борец и богоносный отец наш Афанасий. В слове о Троице и воплощении Он говорит так: «когда Он говорит: Отче, аще возможно мимо нести чашу сию от мене: обаче не моя воля, но твоя да будет (Лук. 22, 42), то этим указывает на две воли — человеческую, то есть, плотскую, и божественную. Человеческая воля ради немощи плоти отказывается от страдания, божеская же воля Его готова к тому. Один и тот же, говоривший в том и другом естестве, иногда произносил слово человекоприлично, иногда же богоприлично; ибо Он, как говорит достославный Кирилл, имел власть в том и другом. Итак, когда Он говорит: не моя да будет воля, то есть, человеческого естества, то Он хочет сказать: Я теперь взываю, как человек. А когда Он говорит: Твоя, то хочет сказать: общая у Меня-Слова и у Тебя. У Отца и Сына, как понятно, одна воля по причине единства существа, согласно святому Григорию нисскому, который в слове против Аполлинария выразился так: взявший на себя наши страдания произносит как бы от лица человека приличное слабости естества (человеческого), но присоединяет другое слово, желая, чтобы ради спасения людей была принята высокая богоприличная воля, помимо человеческой. Говоря: не моя, Он обозначил этим словом человеческую; а прибавив: твоя, указал на общение свое с Отцом по божеству, у которого нет никакого различия воли по причине общности естества. Итак если, как говорят отцы, за естеством следует воля, а во Христе два естества, то необходимо мы должны уступить им и две естественные воли. Ибо хотя, как мы выше сказали, в том и другом естестве хотел один и тот же, но хотел то как Бог, то как человек, вместе с разностию естеств проявляя различие двух хотений или воль. Мы не вводим воли противные и противодействующие одна другой. Человеческая воля Спасителя не была противна воле божеской, но обоженная человеческая воля воспринятого человеческого естества во всем следовала воле воспринявшего и обожившего Слова, как говорит Григорий богослов: хотение того, то есть, человека, рассматриваемого в Спасителе, не противно Богу, будучи всецело обожено. Вот в коротких словах рассуж-

251

дение о волях. Рассмотрим вкоротке и вопрос о двух действиях и, пользуясь подобными же доводами, докажем два естественные действия во Христе Боге нашем. Проповедующие одно только действие во Христе или разделяют естества или смешивают и сливают. Несторий человекопоклонник и болевшие его безумием, утверждая два естества, вместе с ними рассекают и лица и вводят столько же ипостасей, но проповедуют у них одно соотносительное действие. Соотношение по меньшей мере двух или и больше предметов, существующих особо и раздельно, есть союз. Итак, как сказано, рассекающие одного Христа на двух христов проповедуют, говорим, одно соотносительное действие. А Аполлинарий, Фемистий, Евтихий, Север и те, которые приобщились к их гнусности, сливая и смешивая два естества во Христе, проповедуют в Нем одно смешанное, выдуманное естество и чудесно производят в Нем одну волю. Так они. А мы, избегая опасности попасть в ту или другую крайность — разделения или слияния, и идя как бы царским путем, исповедуем, что во Христе два естества и соответственно им два естественные действия соединяются в одну нераздельную ипостась, совокупляющую вместе свойства того и другого естества, не так, чтобы лицо было что нибудь другое сравнительно с естествами, но так, что в ипостась Слова привзошло естество человеческое в целом виде и производит неопустительно все свойственное себе за исключением только греха, вместе с Словом, с которым соединено ипостасно, так же как и Слово производит вполне свойственное себе с человеческим естеством, которое Оно приняло на себя. При таком благочестивом веровании нашем, соблюдется то, что говорят блаженный Лев, что каждое естество производит то, что ему свойственно, в общении с другим, в то время, когда Слово производит то, что свойственно Слову, а тело совершает то, что свойственно телу. Ибо что Он имел как единосущный Отцу, то совершал божески, но чрез человеческий образ. А что Он принял от нас как единосущный нам, то производил человечески, но не как простой человек, но как вочеловечившийся Бог. И достославный Кирилл говорит в Сокровищах: нужно знать, что в Нем то и другое вместе. Бог истинный был во плоти, и истинная плоть в Боге. То, что нужно было для признания в Нем Бога, Он совершает божески. А что было необходимо, чтобы видеть, что Он подлинно человек, то Он делает и говорит, соразмеряя с тайною истину. Хождение телесными ногами и путешествие до усталости и разговор на человеческом языке было делом человеческого естества. А исцелить словом члены расслабленного, приспособить язык немого к произнесению звуков, даровать отпущение и выздоровление страждущим и обремененным множеством грехов и болезней было делом божеской силы, но ни то, ни другое не совершалось без другого. Пусть опять явится к нам святейший Лев, написавший в послании к императору Льву следующее: После самого зачатия Девы божество и человечество сочетались таким соединением, что ни божеское не совершается без человека, ни человеческое без Бога. Вот отец ясно выразил, что в единстве лица каждое естество производит сродное и свойственное себе со-

252

обща, а не раздельно и не слитно (с другим), дабы и уверовали, что Он Бог, и удостоверились в домостроительстве.

Итак, един Господь Иисус Христос, совершенный в божестве и совершенный в человечестве, действует то как Бог, то как человек, совершая двоицею естеств и два естественные действия. Ни один мыслящий не согласится, по словам премудрого Кирилла, с тем, чтобы инородные и иноприродные (существа) имели одно и то же действие; но, как существо или природа у них различного порядка, то они должны обнаружить и различное действие. Также и Василий великий доказывает в слове против Евномия, что у различных естеств не может быть одного действия. Итак, мы православно проповедуем два естественные хотения или воли и два естественные действия в домостроительстве воплощения единого от святой Троицы, Господа нашего Иисуса Христа, истинного Бога нашего, и сим благочестивым эдиктом нашим объявляем всем христолюбивым, чтобы и они так же думали. Принимаем и почитаем пять святых вселенских соборов: собор 318-ти отцов, заседавших в Никее против арианского безумия, которые, при содействии троичного и равночестного божества, определили и божественный символ веры; собор 150-ти отцов, собиравшихся в нашем богохранимом царствующем городе против Македониева духоборческого мнения вместе и языка и против аполлинариста Магна, которые, но внушению всесвятого Духа, изъяснили вышеупомянутый великий и честный символ, выразительнее подтвердивши теми словами, которые они прибавили, относительно Святого Духа, что Он Бог; собор, собиравшийся в Ефесе в первый раз, виновниками которого были Целестин и Кирилл, которые совокупно с Господом Христом и нераздельным Богом нашим осудили разделителя Нестория вместе с его гнусным и неправым мнением; сверх сих, еще принимаем любезно печать и утверждение всех соборов, святой собор в Халкидоне из 630-ти отцов, почтенных и по числу и по множеству, бичом благочестия которых были поражены Диоскор и Евтихий и за высшую степень нечестия отсечены от священства. Принимаем и собор, который был созван во времена блаженной памяти Юстиниана в упомянутом богохранимом и благоденствующем нашем городе против богоборных Оригена, Дидима и Евагрия, для опровержения сочинений Феодорита, направленных против двенадцати глав всеславного Кирилла, и для уничтожения послания, будто бы написанного Ивой к Маре Персу. Так эти вселенские и богособранные соборы положив в тайниках души, как какое-нибудь небесное наследство, заимствуем от них догматы, как духовный жемчуг. И кого они отвергли и анафематствовали, тех и мы анафематствуем и отвергаем. И кого они приняли, тех и мы принимаем и записываем себе в отцы. Анафематствуем всякую ересь, какая проникала в Церковь Божию, начиная от Симона до ныне, и нарушала мир и единомыслие верующих. Сверх всего этого, анафематствуем и отвергаем виновников и покровителей пустых новых еретических догматов, разумеем Феодора, бывшего епископом фаранским, Сергия, бывшего предстоятелем сего богохранимого и царствующего нашего города, единомысленного тому и единонравного по нечестию, также и Гонория, бывшего папой древнего Рима,

253

за одно с ними сочувствовавшего, споспешествовавшего и помогавшего ереси, Кира, епископствовавшего в Александрии, равным образом Пирра, Павла, Петра, предстоятельствовавших в сем царствующем городе, кроме того, Макария, бывшего епископом антиохийским, Стефана, его ученика, и безумного Полихрония, и всех, кто мудрствует или будет мудрствовать, что в домостроительстве Спасителя нашего Иисуса Христа одна воля и одно действие. После того как все сие таким образом постановлено настоящим святым шестым вселенским собором (и утверждено подписью нашей державы), повелеваем, чтобы никто не предпринимал чего-нибудь другого относительно веры, или не придумывал новой выдумки в догмате, или вообще не развивал учения или не заводил речи об одной воле и одном действии. Ибо все священные и почтенные отцы учат, что воли и действия следуют за естествами; и, как мы веруем, что во Христе два естества, так проповедуем и два естественные хотения или воли и два естественные действия. Это догматы истинного исповедания (веры) в Бога; это проповедь евангельских и апостольских голосов; это учение святых соборов и почтенных отеческих изречений. Это сохранил неповрежденным Петр, камень веры, корифей апостолов. В этой вере мы и живем и царствуем и впредь надеемся царствовать вместе с соцарствующим Богом. Молимся, чтобы с ней нам переселиться отсюда и предстать пред престолом Христа. Увещеваем всех (обратиться) к этому исповеданию и приглашаем служить Богу вместе с нами. Стоя на высокой горе царства, возвещаем и благовествуем всенародный праздник церковного мира. Ибо прежнее несогласие христолюбцев превратилось ныне в единомыслие. Соблазны еретиков прекращены, и вера получила подобающую себе честь, при содействии Христа Своим церквам. Он есть мир наш, средостение ограды разоривый (Еф. 2, 14) и разделенное на время соединивший воедино. Един Господь, едина вера, едино крещение (Еф. 4, 5), едина ныне Церковь в Боге. Итак, кто любит Христа и боится Господа, и желает будущего спасения, тот пусть держится этой православной веры; ибо нельзя спастись чрез другую веру. Если же кто окажется приверженным к лицам человеческим, не окажет ревностной любви к Богу и презрит настоящее наше благочестивое объявление, тот, если он епископ или клирик, или одет в монашеское одеяние, подвергнется извержению, если же состоит в чине должностных лиц, будет наказан конфискацией имущества и лишением пояса, если же находится в состоянии частного человека, будет осужден на изгнание из сего царствующего и вообще всякого нашего города, и сверх всего этого, не избежит наказания от страшного и праведного суда.

254