Святейший Престол и Москва

БОРЬБА ПИЯ XI ЛАТИНСКИЙ ЕПИСКОПАТ В С.С.С.Р.

Возвращение Папской Комиссии по оказанию помощи по всей вероятности не привело в уныние Пия XI, как он это заявил в консистории в мае 1923 года:

"Всё, что случилось, не прекратит предпринятой нами и продолжавшейся на протяжении нескольких месяцев деятельности милосердия и благотворительности для облегчения столь огромных страданий. Мы будем продолжать её до тех пор, пока мы будем видеть в ней необходимость и иметь возможность оказывать её... "[1]

К защите этой благотворительной деятельности скоро добавилась забота сохранить по мере возможности присутствие в СССР латинского епископата и напомнить московским властям о мнении Святейшего Престола в отношении создавшегося положения для христиан вообще и для католиков в частности.

Речь шла в первую очередь о том, чтобы заменить епископов, выбывших из России при двух обстоятельствах: первый раз сразу же после Революции в 1918 году, и второй, во время "процесса Чеплака", известного под именем архиепископа Могилёвского, главного обвиняемого на процессе. Процесс этот был начат на основании двух предъявленных обвинений: несоблюдение декрета от 21 января 1921 года, запрещающего давать религиозное образование молодёжи моложе восемнадцати лет, и отказ сдать церковную утварь советским служащим. Обвинялись[2] четыре епископа, десять священников и два крестьянина, всего шестнадцать человек. Два епископа, Чеплак и Буткевич, были приговорены к смерти. В отношении последнего приговор был приведён в исполнение, когда Рим добился освобождения Чеплак, который был освобожден и выслан в апреле 1924 года в обмен на польского пленного коммуниста.

Через месяц Чеплак прибыл в Рим, в котором находился отец д"Эрбиньи, которого Пий XI назначил советником по восточным и, в частности славянским, вопросам. Этот отец, бывший известным богословом, провёл много месяцев в России осенью и зимой 1922 и 1923 г.г. во время кампании по оказанию помощи голодающим.

В течение 1924 года положение в России стало спокойне. Властями были даны указания уважать религиозное чувство; но в то же время продолжала поощряться, или, по крайней мере, не пресекалась, антирелигиозная пропаганда.

МИССИЯ МОНСЕНЬОРА д"ЭРБИНЬЙ

В 1925 году отцу д"Эрбиньи было разрешено провести месяц отпуска в СССР. В день своего отъезда он встретил в Париже русского генерального консула г-на Ауссена:[3]

"Также, как мы проводим новую экономическую политику, мы пользуемся теперь и новой религиозной политикой. Мы констатировали, что миллионы людей, большинство русского народа, тесно привязаны к религиозным идеям. Мы решили прекратить прямую борьбу против этих тенденций с тем, чтобы они не служили поводом для политических волнений".

Отец д"Эрбиньи во время своего пребывания рассмотрел вопросы об открытии вновь католической семинарии, возможности назначить апостолических администраторов и назначить священников для удовлетворения нужд католиков, в частности в Ленинграде. На протяжении многих лет несколько французских священников, знавших ещё царскую Россию и наблюдавших наступление нового режима, продолжали жить в России в невероятно сложных условиях. Так обстояло дело, в частности, с доминиканцем Морисом Амудрю,[4] священником церкви Божьей Матери Французской в Ленинграде и с членом Ордена Успения Пием Невё,[5] жившем в качестве священника среди донских казаков в Макеевке.

По возвращению во Францию отец д"Эрбиньи договорился с председателем Комиссии по делам России де Монзи и послом Раковским в отношении новой миссии, которая ему позволила бы назначить апостолических администраторов. В общих чертах предложение было принято, он был назначен викарным епископом Илионским и был рукоположен во епископы в Берлине нунцием монсеньором Пачелли 29 марта 1926 года.

В то время, когда монсеньор д"Эрбиньи направлялся в Москву, папа 20 июня создал Папскую комиссию по делам России, вошедшую в Конгрегацию по делам Восточной Церкви: она была создана с целью изучения всех вопросов касающихся русского католицизма латинского иди византийского обрядов и других вопросов, касающихся России. В действительности же изучались пути для направления нового духовенства, которое монсеньор д"Эрбиньи подготовил взамен исчезнувшего.

(1896 г.), священник (1301 г.); преподаватель апологетики и богословия у доминиканцев Канады (1902-1907 г.г.); настоятель церкви Божьей Матери Французской в Санкт-Петербурге, затем Петрограде и Ленинграде (1931-1935 г.г.), рукоположен во епископы в церкви Святого Людовика Французского в Москве (30 апреля 1935 г.); выслан (1935 г.).

5/ Санкт-Петербурге (1906 г.); настоятель в Макеевке,

В то время пока Пий XI подготавливал структуру этой новой организации, монсеньор д"Эрбиньи назначил десять апостолических администраторов,[6] которых он поспешил рукоположить, и большую часть из них тайно. Среда них был монсеньор Пий Невё, ставший викарным епископом Цитурсским, апостолическим администратором в Москве и настоятелем церкви Святого Людовика Французского в том же городе.[7]

Пребывание монсеньора д"Эрбиньи в России не было долгим. 15 августа он совершил богослужение в церкви Святого Людовика Французского и через несколько часов получил приказ немедленно покинуть советскую территорию. Смелость, с которою он совершал хиротонии и большей частью тайные, различные связи во время его пребывания на советской территории не замедлили сказаться для него своими губительными последствиями. Роль католического епископа в СССР требовала сноровки и осторожности. В какой степени монсеньор д"Эрбиньи справился с этой деликатной задачей? Административное учреждение, созданное им, просуществовало не долго.[8] Было совершенно справедливое мнение, что Русская Православная Церковь, которая была уже враждебно настроена по отношению к Святейшему Престолу, отнеслась с подозрением к монсеньору д"Эрбиньи, а советское правительство увидело в его деятельности римскую политику вмешательства в религиозные дела страны. Продолжал существовать старое русское предубеждение в отношении Рима, что хорошо подтвердила статья, опубликованная в июле 1925 года в "Известиях:[9]

"Ватикан поддерживает только Католическую Церковь. Он начинает оказывать поддержку всякой религии, всякой Церкви, как только заметит, что ей грозит катастрофа"...

Монсеньор д'Эрбиньи возвратился в Рим и приступил к своим обязанностям в Папском институте по изучению восточных вопросов, выпустив ряд брошюр и выступив с лекциями,[10] в которых он познакомил читателей и слушателей с положением в России, и тем самым проявил свою большую нескромность. Он не остановился на этом и, несмотря на свои оплошности, способствовал мобилизации внимания общественного мнения на вопросы борьбы с преследованиями, которые постепенно усиливались. Православные и католические епископы жили под постоянной угрозой обысков, арестов, запрещений в служении и административных мер.

НОВОЕ ОГРАНИЧИТЕЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

8 апреля 1929 года Совет Народных Комиссаров издал новый декрет о религиозных организациях всех исповеданий, ограничив их ещё более строгим образом.[11]

- Верующие, желавшие исповедовать религию, должны были объединяться в религиозные "общества" или "группировки". В них не могли входить лица моложе восемнадцати лет. В "общества" должно было входить не менее двадцати лиц, а в "группировки" менее двадцати. Списки должны были представляться для утверждения государству, которое имело право исключать из них лиц, которых оно считало нежелательными.

- Власти, правда, предоставляли этим "обществам" и "группировкам" право бесплатно пользоваться помещениями для богослужений. Но существовали и многочисленные запреты: верующим не разрешалось организовывать кассы взаимопомощи, создавать производственные кооперативы или общества, оказывать какую-либо материальную помощь нуждающимся, больным или безработным; не разрешалось объединяться в группы для изучения Библии или литературных занятий, создавать библиотеки или читальные залы и даже организовывать экскурсии.

- Строительство новых зданий разрешалось только при условии соблюдения соответствующих требований народного комитета по делам религий. Всякими обветшалыми или угрожающими безопасности зданиями разрешалось пользоваться только после произведённого ремонта. Не разрешалось совершать никаких обрядов вне помещений, предназначенных для культов, за исключением, если только они не совершаются для больных, находящихся в больницах, и заключённых и в случае похорон на кладбищах и в крематориях. Всякий раз, когда требовалось совершить богослужение или крестный ход под открытым небом требовалось получать на это специальное разрешение.

- В случае нарушения этих правил предусматривалось тюремное заключение или принудительные работы в исправительных лагерях сроком от трёх месяцев до двух лет.

Через несколько недель, 22 мая 1929 года, в статью 13 Конституции были внесены изменения: "религиозная" или "нерелигиозная" свобода стали называться "свободой религиозного исповедания и антирелигиозной пропагандой". Это означало с одной стороны, право на свободу исповедовать все религии, с другой же, право на свободу борьбы с ними. Антирелигиозная кампания, таким образом, начинала носить официальный характер, а верующие подвергаться нападкам, не имея со своей стороны возможности отражать их, не подвергаясь в свою очередь суровым взысканиям по положениям нового закона.

Менее чем через месяц после этого в "Известиях" от 19 июня[12] была напечатана речь председателя Центрального Исполнительного Комитета Калинина:

"Борьба против религии является необходимым и в высшей степени успешным средством для прокладывания пути коммунистам... Товарищи, мне кажется, что наша пропаганда на атеистическом фронте относительно слаба. Необходимо распространять атеистические идеи и пропагандировать Общество Безбожник на заводах, в цехах, на стройках и в деревне... Однако, это не следует делать опрометчиво, ибо борьба против религии не может ограничиваться только внешними средствами, она является также философской, утверждая материализм вместо идеализма. Помимо всего прочего правительство просто не может всего привести в порядок, если для этого не будет подготовлена почва. Допустим, что скоро вновь наступит Пасха: безусловно, с точки зрения простого безбожника было бы необходимо бороться со всеми теми, кто соблюдает этот праздник из тщеславия и ничтожества... Но, товарищи, если средства применяемые правительством вам, тем, кто стоит во главе атеистической пропаганды, кажутся недостаточно сильными, помните о том, что необходимо умножать и расширять центры этой атеистической пропаганды с тем, чтобы правительство могло бы больше не ограничивать своих средств борьбы против религии".

ВМЕШАТЕЛЬСТВО ПИЯ XI И РЕАКЦИЯ НА НЕГО РУССКИХ

В результате подобных обстоятельств Пий XI решил действовать со своей стороны. 2 февраля 1930 года он направил письмо римскому викарному кардиналу Помпили[13]. Письмо произвело сенсацию. Из него мы видим, какая напряжённость существовала в то время в отношениях между Святейшим Престолом и Москвой. С тех пор прошло немало лет и страсти улеглись. Но это письмо, тем не менее, продолжает оставаться для нас не менее интересным документом, чем в своё время.

Оно хорошо отражает психоз того времени: с одной стороны, осуждение Святейшим Престолом религиозного положения в СССР, с другой, бурные протесты / Московского патриархата, советского правительства и коммунистической партии.

Анализ письма Пия XI можно свести к четырём пунктам:[14]

а/ Папа излагает усилия, которые были предприняты Святейшим Престолом в отношениях с СССР:

- во время межсоюзнической конференции в Генуе для того, чтобы добиться от советского правительства соблюдения свободы совести, права на свободное исповедание религий и сохранения церковного имущества;

- во время голода, стремясь сохранить церковную утварь, употребляемую при богослужениях;

- в то же самое время, оказывая помощь пострадавшим.

б/ Папа напоминает о наказаниях, которым подвергались католические священники и епископы, монашествующие латинского и византийского обрядов; - об антирелигиозной кампании; о доносах; о "материалистических заблуждениях" направленных против

религии и Самого Господа Бога. Он приводит также многочисленные подробности в отношении правонарушений и профанации, и в частности тех, которые имели место во время рождественских праздников в Москве на глазах иностранных дипломатов.

в/ На протяжении последних лет папа не только напоминал об этих событиях в своих заявлениях на Консистории, но и призывал также к молитвам. В том, что касается различных учреждений, то он создал Папскую комиссию по делам России и оказал содействие при создании учреждений предназначенных для доведения до сведения всего мира событий происходящих в России.

г/ В связи с этими обстоятельствами папа желает добиться возмещения за все эти кощунственные посягательства и призвать верующих всего мира требовать "этих возмещений". По этому случаю, говорится в конце послания, 19 марта в день Святого Иосифа в соборе Святого Петра будет совершено богослужение.

В русской православной среде это вызвало бурную реакцию: говорилось, что государство считалось с религиозными убеждениями, но что некоторые личности сочетали свои церковные обязанности с выступлениями против правительства. Папу обвиняли во вмешательстве в дела Православной Церкви, которая ни в коей мере в этом не нуждалась. Эти подробные сообщения, опубликованные периодическим Бюллетенем русской печати и агентством ТАСС, казалось, отражали позицию принятую некоторыми русскими епископами.

Со своей стороны "Тайме" от 15 февраля 1930 года сообщала следующее:

"В ответ на задаваемый вопрос преследуется ли религия в СССР ? Эти духовные лица якобы заявили, что никогда не существовало никакого преследования, и оно не существует также и в настоящее время. Исповедание любой религии было свободным, и оно ни в коей мере не запрещалось государством. Закрытие церквей происходило не по инициативе властей, а в результате настойчивого желания народа. Рассказы о совершаемых жестокостях по отношению к священнослужителям со стороны Советского правительства лишены всяких оснований и являются клеветой, которой недостойны серьёзные нации. В каждом отдельном случае, когда судили священников, они обвинялись в их антиправительственной деятельности, а вовсе не за их религиозные убеждения... Папское заявление против Советского правительства явилось для них полной неожиданностью и так как Римская Церковь была всегда враждебно настроена по отношению к Православной Церкви, последняя будет продолжать воздерживаться от всяческих отношений с Римской Церковью".

Утверждения митрополитов СССР были приняты скептически не только в русской среде за рубежом, но и многими другими источниками информации в Западной Европе, которые благодаря им сделали вывод, что подобные заявления их присудил сделать власти.

10 февраля председатель Совета Народных Комиссаров А. Рыков выступил с протестом против антисоветской кампании и заявил, что "советское законодательство гарантирует полную свободу вероисповедания". 15 числа того же месяца Центральный исполнительный комитет коммунистической партии СССР в своём сообщении признавал различные нарушения в методах, применяемых при коллективизации, и помимо всех прочих замечаний заявлял: "... Центральный комитет считает необходимым нс допускать совершенно неприемлемых искажений линии программы партии в области борьбы против религиозных предрассудков...".

И, наконец, 14 марта московский корреспондент газеты "Ивнинг стандард" сообщал, что Центральный исполнительный комитет коммунистической партии опубликовал несколько декретов позволяющих надеяться на изменения в принятой позиции. Декрет, касающийся религии, был сформулирован в следующих терминах:

"Религия не должна осмеиваться. Только в случае выражения настойчивого желания со стороны жителей какая-либо церковь может быть закрыта. Те церкви, которые были закрыты незаконно, будут немедленно открыты, а служащие, превысившие власть и признанные виновными в этом незаконном действии, понесут строгое наказание".

Приведённая здесь вкратце реакция различных русских кругов позволяет сделать вывод, что протест, выраженный Пием XI, не оказался бесплодным. Можно ли было в какой-то степени надеяться на смягчение положения ? Но одно было очевидным: если и делался вид, что мнением Святейшего Престола пренебрегали, к нему всё же прислушивались.

В Риме монсеньор д"Эрбиньи продолжал свою кампанию и организовал новую конференцию в зале Борромини с многочисленной аудиторией, состоящей из представителей духовенства и дипломатов, на тему "антирелигиозная борьба в Советской России", отчёт с которой был дан 6 марта газетой "Круа"[15].

И, наконец, 19 марта после того, как об этом было предварительно объявлено, Пий XI совершил литургию с молебном о России в переполненной базилике, на которой присутствовали кардиналы, дипломатический корпус, многочисленные прелаты, семинаристы и русская колония. Во время литургии поочерёдно пелось латинские и славянские песнопения, исполнявшиеся слушателями папских греческого, русского и карпато-русского колледжей. В заключение церемонии была совершена молитва папы "Спаситель мира, спаси Россию".

На письмо папы и богослужение, совершенное 19 марта, были широкие отклики в Европе и не только со стороны католиков, но также и англикан и лютеран. В Москве начало вырисовываться более терпимое отношение и подчёркивалось, что все эти меры были предприняты в основном с политическими намерениями. Таким образом, началась распространяться легенда, что Пий XI объявил крестовый поход против Советской России. По этому поводу газета "Правда" заявила[16], что Святейший Престолом правили "грузинские фальшивомонетчики, генералы всех штабов, вашингтонские сенаторы, шведские герцоги, профессора, проститутки и полицейские палачи, объединившиеся все вместе для объявления крестового похода против так называемой цивилизаций.

6 апреля 1930 года в моту проприо "Инде аб иницио" папа объявил об отделении Комиссии по делам России от Конгрегации по делам Восточной Церкви, сделав её независимой организацией под своей юрисдикцией, поручив руководство ею монсеньор д"Эрбиньи. Этим поступком он подчёркивал проявляемый им особый интерес к русскому народу. Но эта, таким образом, преобразованная, Комиссия просуществовала только четыре года. В 1934 году в моту проприо от 21 декабря "Квам солиците" он передал Конгрегации по делам Восточной Церкви ведение всеми вопросами, касающимися русских восточного обряда, и постановил, что Комиссия по делам России ограничится в будущем проблемами, касающимися русских латинского обряда, и перейдёт в юрисдикцию Государственного Секретариата.

Одновременно он расхваливал монсеньора д"Эрбиньи, который с этого момента больше не занимал никакой должности в Ватикане. Это исчезновение монсеньора д"Эрбиньи, причина которого официально известна не была, удивило лишь наполовину. Если познакомиться с его статьями и лекциями[17] о его впечатлениях об СССР, становится понятным настроение, с которым он выполнял свою миссию с наивной чистосердечностью, не замечая, казалось, подводных рифов, окружавших его со всех сторон. Его реализм и его оплошности создали некоторые затруднения в вопросе, который был уже слишком сложным. В СССР большое число лиц, с которыми он общался, было арестовано или находилось под угрозой ареста.

В Ленинграде 30 апреля 1935 года состоялась хиротония отца Амудрю, ставшего епископом, который исполнял с 1931 года функции апостолического визитатора. Хиротонию совершал монсеньор Невё, живший по-прежнему в России. 25 августа монсеньору Амудрю было приказано покинуть страну. Что касается монсеньора Невё, то он возвратился во Францию сам по состоянию своего здоровья, а в Москве вместо него остался отец Браун. Ни монсеньор Амудрю, ни монсеньор Невё не смогли получить обратных виз для возвращения в СССР.

Как один, так и другой, тем не менее, прожили долгие годы среди русского народа, оставаясь на месте, чего бы это им не стоило, несмотря на лишения и неприятности, несмотря [18] на их одиночество и отсутствие возможности положиться на кого бы то ни было. Они оставались верными своему долгу, несмотря на ограничения, налагаемые на их служение, в то время, когда вокруг них предпринимались попытки скомпрометировать их в глазах советской власти некоторыми, так называемыми, верующими, которым было поручено шпионить за ними, прибегая даже иногда к исповедям.

КОММУНИЗМ И НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИЗМ

Преобразуя Комиссию по делам России, Пий XI хотел преуменьшить значение придаваемое русским делам в тот момент, когда положение католиков становилось всё более и более серьёзным не только в Испании и Мексике, но и в странах Центральной Европы, которым угрожал национал-социализм. Разве епископ Мюнстерский не заявлял, что[19]:

"Послушание, порабощающее душу, лишающее наиболее ценных сокровищ, которыми являются свобода и совесть, представляет собою одну из самых позорных разновидностей рабства. Оно хуже убийства, ибо оно подавляет саму личность человека: оно старается преуменьшить его подобие Богу".

Не зная обращать ли больше внимания на борьбу против коммунизма или национал-социализма, папа старался выработать твёрдую позицию, когда на него наступали две борющиеся между собой идеологии, обе обвинявшие его в поддержке противника.

Уже 29 июня 1931 года он выступил против фашизма в своей энциклике "Нон аббиамо бизоньо", против давления оказываемого Муссолини на итальянскую молодёжь. В 1937 году появились одновременно две энциклики с интервалом в четыре дня: 14 марта о национал-социализме "Мит бреннендер зорге" и 19 марта о коммунистическом атеизме "Дивини Редемиторис".

В "Мит бреннендер зорге" папа перечисляет ошибки доктрины национал-социализма и всё, что следует за ним в плане участия государства в управлении хозяйством, расизма, ницшеанства и язычества. Он изобличает нарушения конкордата 1933 года, осуждает идею создания Немецкой национальной церкви, упразднение изучения Ветхого Завета в школах, различные концепции, которые государство пыталось навязывать церкви, и в заключение даёт обзор доктрины, поощряющей коллективное угнетение.

"Человек, как личность, обладает правами, данными ему Богом, и которые должны оставаться неотъемлемыми его правами".

В "Дивина Редемпторис" Пий XI напоминает о варварстве, которое угрожает народам в результате "атеистического коммунизма, подрывающего своими основами христианскую цивилизацию". Хотя энциклика и имеет отношение к различным коммунистическим движениям в мире, она особо останавливается на позиции, занимаемой московскими руководящими деятелями, которые "свидетельствуют своими непрекращающимися нападками на словах и на деле, что папство продолжает и в наши дни с верностью защищать алтарь христианской религии". После изложения доктрины атеистического коммунизма, пропаганды и результатов террора в Испании, Мексике и в СССР, Пий XI особо обращается к народам, населяющим Россию:[20]

"Мы не желаем ни в коем случае осуждать вообще все народы Советского Союза, к которым мы относимся с отеческой любовью. Нам известно, что многие из них страдают под навязанным им силой ярмом людьми часто чуждыми истинным интересам страны, мы признаём также, что многие другие были обмануты в их ложных надеждах. Мы осуждаем не что иное, как систему, её изобретателей и виновников, которые сочли Россию наиболее благоприятной почвой для испытания на практике теории, разработанной на протяжении последних десятков лет, а оттуда продолжают её пропагандировать и для всего мира".

Пий XI скончался 10 февраля 1939 года, а кардинал Пачелли, избранный 2 марта, взял себе имя Пия XII.

[1] Приводится А. Галтье, стр. 46.

[2] Монсеньор Иоанн Чеплак (1857-1926 г.г.): был приговорён к смерти, затем освобожден и выслан в результате требования международных кругов; - Монсеньор Константин Буткевич расстрелян в Великую Путницу (30 марта 1923 г.), монсеньор Антоний Малецкий был приговорён к лишению свободы, но затем снова назначен епископом в 1926 году, - Леонид Федоров (см. примечание 7, глава 3). Остальные обвиняемые были приговорены к различным срокам заключения от шести месяцев до десяти лет.

[3] Приводится Мурен, стр. 55.

[4] Морис-Мария-Феликс Амудрю (1878-1^61 г.г.) доминиканец

[5] Пий-Эжен Невё (1877-1946 г.г.); член Ордена Успения (1895г. священник, (1905 г.), духовник в храме Пастыря Доброго в районе, где проживали донские казаки (1907-1926 г.г.), епископ (1926 г.),

[6] апостолический администратор в Москве и настоятель церкви Святого Людовика Французского (1926-1936 г.г.) возвратился во Францию в 1936 году.

[7] Пий Невё - Москва, Антоний Малецкий -Ленинград,

Болеслав Слосканс - Могилёв-Минск, Алекеандр Фризон - Одесса, Викентий Ильин - Харьков, Михаил Юодакас - Казань, Самара и Симбирск; Августин Баумтроз (Волга), Жан Рот (Кавказ) - Карапет Дирлугян (для армян); Этвенно Демуров (Грузия).

[8] Пий Невё, арестован в 1927 году, затем освобожден, покинул Россию в августе 1937 года; - Антоний Малецкий, арестован в 1930 году, выслан в Сибирь до 1934 года, затем выслан, умер в Польше в 1935 году; - Болеслав Слосканс, арестован в 1927 году и выслан в 1933 году после содержания в нескольких тюрьмах, - Александр Фрижон, был в заключении с 1929 по 1930 год, затем в 1935 году, 1936 и 1937 и, наконец, расстрелян; - Виккентий Ильин, арестован в 1927 году; - Михаил Юодокас, арестован в 1929 году; - Августин Баумтроз и Жан Рот арестованы в 1930 году. О Карапете Дирлугян и Этвенно Демурове не имеется никаких сведений.

[9] Приводится Мурен, стр. 56.

[10] С 1921 по 1923 г.г. появился целый ряд статей в книге "Советская тирания и русское несчастье", изд. Спес, 1923 г.; В "Советской России" ("Христианский Восток", 1924 г.); "Религиозная душа русских людей согласно их последним публикациям" (1924 г.), "Напекая помощь голодающим детям России" ("Христианский Восток", 1925 г.), "Советское законодательство против религии" ("Христианский Восток", 1925 г.), "Религиозный аспект Москвы в октябре 1925 года" ("Христианский Восток" 1926 г.); "Пасха 1926 года в Советской России" (Изд. «Спес", 1926 г.), "Епископские дни в Москве" (Изд. «Этюд", 1927 г.); "Голос катакомб" ("Христианский Восток", 1928 г.); "Антирелигиозный фронт в Советской России" (Изд. "Спес", 1950 г.), "Антирелигиозная война в Советской России" (Изд. "Спес", 1930 г.).

[11] Текст проводится Н. Струве, стр. 321-333.

[12] Приводится д’Эрбиньи: "Антирелигиозный фронт в Советской России", стр. 26-27.

[13] "Докюмантасьон Католик" № 514 от 5 апреля 1930 года.

[14] "Докюмантасьон Католик" № 514 от 5 апреля 1930 года.

[15] Париж, изд. Спес, 1930 г.

[16] Приводится Даниель-Ропс в "Борьба против Бога", стр. 538, изд. Файяр, 1963 г

[17] См. приложение 9, а также статью д"Эрбиньи в "Католичестве", том У.

[18] В результате достигнутой договорённости между Президентом Рузвельтом и Максимом Литвиновым в Вашингтоне 16 ноября было решено, что в Москву будет направлен один духовник для исполнения обязанностей священника исключительно для дипломатического корпуса. Этот священник, который по традиции должен был быть ассомптционистом, должен был по соглашению меняться каждые два года. В настоящее время церковь Святого Людовика Французского, существующую для католиков, проживающих в Москве и церковь Французской Божьей Матери, существующую для католиков Ленинграда, обслуживают священники из стран Восточной Европы. Такое же положение существует и для Одессы.

[19] Приводится Даниель-Ропс в "Борьба против Бога", стр. 528.

[20] "Дивини Редемпторис о коммунистическом атеизме" (10 марта 1937 года), франц. перевод с аналитической таблицей и комментариями. Изд. Спес, 1939 г. Приведены текст на стр. 36-37.