О Лозаннской конференции можно писать с различных точек зрения: описывать внешний ход конференции и впечатления с ним связанные и говорить о ее значении. Я сравнительно кратко остановлюсь на внешнем ходе событий.

Слишком 400 делегатов (на первом заседании присутствовало 439 членов конференции), принадлежащих к самым различным христианским церквам и общинам (представители всех христианских вероисповеданий, кроме римско-католического), люди, приехавшие из самых различных стран миpa (Великобритания, Соед.-Штаты, православный Восток, Германия, Франция, Скандинавия, Австралия, Южная Африка, даже Индия, Китай и т. д. из 59 стран в общей сложности, по подсчету одного греческого журнала собралось с 2-го по 21 августа в Лозанне на конференцию «On Faith and Order (по вопросам веры и церковного строя). Православная Церковь была представлена следующими лицами: митрополитом Германом Фиатирским и тремя архимандритами от вселенской патриархии, архиепископом Леонтопольским и митрополитом Нубийским (александрийский патриархат), митрополитом Новпактским и тремя профессорами афинского богословского факультета (от Церквей Эллинской и Кипрской), архиепископом Черновицким (Церковь Румынская), епископом Иринеем Новосадским (Церковь Сербская), митрополитом Стефаном Софийским (большим другом России и Русской Церкви), протопресвитером и профессором о. Цанковым и проф. Глубоковским от Церкви Болгарской, митрополитом Дионисием и протоиереем Туркевичем от Православной Церкви в Польше. Русская Церковь, как таковая, не могла быть представлена, но устроительный Комитет кооптировал в число членов конференции митрополита Евлогия, о. Сергия Булгакова к пишущего эти строки (я

102

был потом занесен, хоть и без моего ведома, и в список приехавших из Польши).

Кооптирован был далее и молодой грузин — д-р Пуадзе, очень ученый и религиозно заинтересованный (д-р богословия Берлинского университета), большой знаток, между прочим, церковной истории своей страны. Он представлял свою отсутствующую грузинскую церковь, которая, как и русская, не могла, конечно, прислать представителей. Наконец, Иерусалимский патриархат был представлен архимандритом и диаконом.

Весьма многочисленно было представительство англиканской епископальной Церкви. Из одной Великобритании был целый ряд епископов: примас англиканской Ирландии archbishop of Armogh, archbishop of Doublin, bishop Headlow of Glouster (ученый богослов), еще молодой и талантливый bishop of Manchester. Одной из самых видных фигур на Конференции был престарелый, но энергичный и бодрый духом и телом, епископ Gore, прежде епископ Оксфордский, но теперь живущий на покое и отдавшийся богословским занятиям, где он является большим авторитетом; он — очень значительный и яркий представитель, как и архиепископ Дублинский и еп. Манчестерский, «англо-кафолического» движения англиканской Церкви (численно захватившего теперь приблизительно одну треть Англиканской Церкви в Англии, но идейно и духовно являющийся самым мощным течением англиканизма, сказавшегося все более ярко в общей жизни английской Церкви); еп. Gore — большой друг Православия, к которому чувствует (как и большая часть представителей «англо-кафолического» движения) большую духовную близость, он — участник и отчасти руководитель англо-русских религиозных съездов студенческой молодежи (православной и англиканской). Из видных «англо-кафоликов» следует еще назвать очаровательного Mr Riley, потомка древних феодальных владетелей острова Jersey (его титул, сохранившийся от древних времен — Seigneur de la Trinitè, по названию принадлежащего ему замка и местечка). Это необычайно привлекательный своим благожелательством, своей утонченной воспитанностью и своим религиозным горением старик (очень еще моложавый, хотя ему за 70 лет), одно из самых видных светских лиц в англо-кафолическом крыле англиканской Церкви, вместе с тем сердечный и горячий друг нашей Русской гонимой Церкви. Далее был здесь и Canon Douglas, также англо-кафолик, редактор журнала «Christian East», посвященного Православному Востоку. НазовуизангликанцевещеепископаБомбейского, изсеверо-американ-

103

ских епископов обоих епископов Нью-Йоркских (западной и восточной его половины), из которых еп. Brent был председателем и одним из главных подготовителей и вдохновителей конференции, человек большой силы духовной и религиозного подъема. Была здесь и делегация шведской лютеранской Церкви с архиепископом, ученым историком религии и деятелем по сближению Церквей (инициатором стокгольмской конференции по вопросам практического-социального и нравственного-христианского строительства), Натаном Седербломом во главе (как известно, шведская лютеранская Церковь сохранила епископат и даже, по-видимому, преемственность рукоположения). Были тут и немцы (не официальные представители германских протестантских церквей, но официозные), больше профессора: ученый преподаватель Нового Завета, Берлинский профессор Deissman (он был одним из вице-председателей конференции), ректор гейдельбергского университета Dibellius, другой Берлинский профессор–богослов (резко рационалистического закала), с мохнатой головой с яркой проседью Titius, редактор «экуменического» журнала «Una Sancta», prof. V. Martin из Мюнхена, бывший министр иностранных дел Simons (ныне председатель верховного имперского суда, более политик, чем церковный деятель), прелестный седой старик с львиной белой головой — Dr Philipps, руководитель «внутренней миссии» в Берлине, этого столь глубоко христианского дела; прошумевший и за пределами Германии молодой Богослов Гогартен (столь радикально противополагающий мир Богу, что почти что сводящий на нет искупление, близкий к «бартианской» школе, один из самых ярких и оригинальных представителей этого направления) и т. д. Всех не перечислишь. Тут были и различные пресвитериане (в том числе и «The Moderator of the church of Scotland») и методисты и баптисты, особенно много было представителей американских религиозных общин (напр. «баптисты седьмого дня» — «Seventh day baptists празднующие субботу), были вообще протестанты самых различных оттенков. Среди французских кальвинистов были пастор Wilfrid Monod, человек горящей веры и Merle d'Aubigni, потомок знаменитого гугенота (он вместе с проф. Deissmann'oм, митрополитом Германосом Фиатирским и архиепископом Упсальским Седербломом был одним из четырех вице-председателей; а вторым председателем конференции — deputy-chairman, был шотландский Congregationalist Dr. Garvic, ведший ряд заседаний, человек очень почтенный, но иногда проявлявший некоторую резкость в тоне).

104

Из американцев нельзя не упомянуть престарелого W. Brown пресвитерианца, профессора теологического семинария в Нью-Йорке, и пресвитерианца же MrDavis, одного из главных секретарей Y. М. С. А.; оба люди огромной любви к ближнему и в частности горячие друзья нашей Церкви.

Был руководитель христианского студенческого движения в Англии Can. Tatlow (англиканец). Из старокатоликов (их было пять человек: два голландских епископа, один польский епископ и два швейцарца) следует особенно назвать епископа Бернского профессора и д-ра Kury (редактора очень замечательного журнала «Intemat. Kirchliche Zeitschrift; одного из самых горячих друзей нашей Церкви, и скромного и молчаливого, но человека большой глубины и горения религиозной мысли и тонкости и благородства духовного, религиозно очень привлекательного проф. Gaugler'a Бернского университета. Был и один из самых известных видных богословов современной Германии — его нельзя не выделить из общей массы — человек горящий духом, бывший римский католик, теперь в протестантизме продолжающий считать себя католиком, еще молодой совсем (ему лет 37) проф. Heiler. Особую закваску придавало конференции присутствие многочисленных представителей христианского миссионерского подвига — из Африки, из Индии, из Китая (в том числе два индуса, один китаец). Были среди них люди, уже лет 30 и даже 40 работавшие на деле проповеди имени Христова среди нехристианских народов и поседевшие в своем служении. Присутствие этих служителей Слова, всю жизнь свою отдавших на проповедь Христа словом и жизнью, не могло не повышать нравственной атмосферы. Такого же типа человеком был тот берлинский старик Dr Philipps с косматой седой головой, человек не столько учености и науки, сколько детской, горячей веры и огромной энергии в служении ближнему (в берлинской «внутренней миссии», этой организации самоотверженного подвига и христианской помощи особенно среди нищих слоев берлинского населения). Среди православных внушал невольное уважение своею мудростью — христианской терпимостью и религиозной глубиной, соединенной с огромной ученостью (но эта ученость почти не чувствовалась — так она была органична, так она сливалась с глубоким благочестием сердца) проф. Глубоковский. Очень привлекательный, более страстный (ибо и более молодой) исполненный горячности веры и большого знания — весьма нестарый еще профессор протопресвитер Цанков. Не буду еще раз перечислять всех православных. Но знаю, что и инославные христиане полюбили мужественное и смелое благочестие о. Булгакова, и

105

благообразие митрополита Николая Нубийского и еп. Иринея Новосадского и достойное, полное благолепия и такта, поведение наших прочих иерархов — и митрополита нашего Евлогия и Дионисия Варшавского и прочих. Мы же, православные, смогли особенно оценить большую тактичность и мудрость поведения председателя православной группы — митрополита Германоса Фиатирского, с достоинством и успехом доведшего работу православной группы до конца, а члены русской Церкви никогда не забудут до слез трогательного отношения к страждущей Русской Церкви нашего горячего друга, добродушного и сердечного владыки софийского Стефана (возглавившего неофициальную комиссию, занимавшуюся вопросом морального содействия страждущей Русской Церкви).

Довольно о составе конференции (в книжке с указанием кратких биографических данных об ее участниках, приведено 387 имен). Несколько слов о настроении. Были некоторые инциденты (так между председательствующим Garvic и о. Булгаковым: Garvic, когда Булгаков в своей речи о Церкви стал говорить о Богоматери, остановил его, указав, что это не на тему, а когда о. Булгаков стал возражать председательствующему, д-р Garvic указал о. Булгакову, что время его уже истекло и что поэтому ему следует прервать свою речь; инцидент возбудил большое негодование среди англикан и сочувствие по адресу о. Булгакова). Но в общем господствовало настроение истинного содружества, более того, я сказал бы — братского единства духа, при всем различии догматическом в ряде немаловажных вопросов.

Конференция в Лозанне была продолжением дела, начатого в Женеве семь лет тому назад. Цель ее выяснение степени догматической близости и догматического расхождения между отдельными христианскими исповеданиями. Конференция не задавалась целью примирить различные точки зрения, это не входило в ее задание. Она хотела лишь установить и выявить уже существующую близость, и вместе с тем, со всей ясностью, устами своих представителей различных исповеданий христианских, констатировать существующие различия и раскрыть их сущность и значение. В таком возможно определенном и вдумчивом выявлении этой близости и этих различий инициаторы конференции усматривали первый шаг к грядущему единению христианского мира.

На шести следующих вопросах сосредоточилось внимание и работы лозанской конференции: 1) «The message of the Church — The Gospel». — «Евангелие о Христе, как благая весть Церкви миpy». 2) символ веры; 3) сущность и природа Церкви: «the nature of the Church; 4) церковное священноначалие: «the

106

ministry of the Church»; 5) таинства Церкви (рассматривались на этот раз лишь два таинства — крещение и евхаристия); 6) единство при различиях. Последняя тема была особенно протестантской по самой своей постановке: все различия в воззрениях на таинства рассматривались авторами докладной записки по 6-ой теме, как несущественные — точка зрения неприемлемая для Православной Церкви (как неприемлема она оказалась и для старокатоликов и для большинства присутствовавших англиканцев). Вообще, представители Православной Церкви, которые участвовали в обсуждении всех тем и в комиссиях и в пленарных заседаниях и выступали с рядом заранее подготовленных докладов и кратких импровизированных речей, от голосования по конечным результатам шести комиссий, — за исключением темы об Евангелии как благой вести, которую Церковь несет миpy — воздержались (хотя в работах комиссии они участвовали весьма деятельно). Доклады комиссии сводились к сводке того, в чем представители христианских Церквей единомысленны и того, в чем они мыслят различие. Причем различия не затушевывались и в частности, что касается Православной Церкви, были формулированы самими ее представителями. Лишь доклад 6-ой комиссии сохранил, даже по внесении поправок со стороны православных, во всем построении своем однобоко-протестантскую точку зрения, подчеркивавшую религиозный вероисповедный релятивизм. Однако, по инициативе митрополита Германоса, православные, после длительного обсуждения в своей среде, решили воздержаться от голосования и по всем остальным тезисам комиссии (за исключением, как уже сказано, комиссии первой), чтобы избежать возможности превратных толкований, якобы Православная Церковь признает религиозную равноценность всех изложенных точек зрения. Лишь в исповедании общей веры в Богочеловека, как центра и всей сущности, всего содержания Евангелия участвовали в полной мере и Православные члены конференции. Это совместное громкое исповедание веры в Богочеловека и в явление Его миpy, в вочеловечение Превечного Слова, который в полноту времен воплотился и стал человеком, «Иисус Христос, Сын Божий и Человеческий, исполнь благодати и истины» как центра, и основы и единственного содержания всей «благой вести» Евангелия вчера и сегодня и во веки, это совместное громкое исповедание общего единого Господа Иисуса Христа Сына Божия было моментом большой религиозной проникновенности и подъема (заседание 12 августа).

Лозаннская конференция была интересна не столько многочисленным и пестрым составом своих участников, не

107

столько выработанными ею материалами, сколько как первый опыт, проведенный в таком широком масштабе, — соборования друг с другом членов различных христианских Церквей. Внимательное и вдумчивое отношение, высокая терпимость друг к другу, уважение к чужому религиозному опыту, и при всех крупных и существенных различиях, преклонение пред Единым Главою, перед Единым общим Владыкою и чувство связи друг с другом в Нем и чрез Него — Слово Божие вочеловечившееся — характеризовало конференцию. Была атмосфера братского доверия. «Будьте братолюбивы друг к другу с нежностью, с почтительностью друг друга предупреждайте». Эти слова апостола ощущались, как основной фон взаимных отношений. После дебатов, где высказывались весьма различные, часто весьма несходные точки зрения, в личных, частных беседах между делегатами чувствовался этот основной фон, эта господствующая атмосфера. Атмосфера не только добрых, братских чувств друг к другу — нет, гораздо большего: некий основной, задний план церковности. Невидимо и бессознательно для многих участников, помимо, может быть, их обычного религиозного миросозерцания (ибо и были и крайние, однобокие индивидуалисты среди собравшихся протестантов) чувствовалось веяние Церкви. По-видимому присутствовала Церковь — для многих как мечта, как идеал, для других как Реальность, уже данная, ощущавшаяся и в Лозанне. В этом опыте Церкви, пережитом даже людьми, собственно более или менее чуждыми церковности в своем религиозном укладе (крайними протестантами), огромное и решающее значение Лозаннской конференции. В теоретических определениях необходимых основ и черт жизни церковной трудно было придти к объединяющей всех формулировке, но в реальном ощущении духа соборности, одушевлявшем это искреннее стремление людей послужить истине Христовой, было большое единство. На меня особое впечатление произвело совместное пение членами конференции после одного из заседаний знаменитого гимна Ньюманна, исполненного трогательности и религиозной красоты (казалось, что в этих словах выражается и мнение участников конференции об их совместной работе — слабые попытки содействия делу грядущего единения христианского миpa):

«Lead, kindly Light, amid the encirling gloom;

Lead Thou me on.

The night is dark and I am far from home;

Lead Thou me on.

Keep Thou my feet, I do not ask to see

108

The distant scene; one step enough for me» —

(«ОСветеТихий! Ты веди меня

.........................................................

Ты знаешь путь! Я ж не прошу узреть

Всю даль пути: мне шаг один довольно».)

Результаты Лозаннской конференции можно охарактеризовать следующим образом:

1) Это был шаг к большему сближению между собой протестантских религиозных групп. Православной Церкви это не касается, но она может только приветствовать это, ибо с не распыленным, с объединенным протестантизмом легче разговаривать, чем с бесчисленными несходными между собой протестантскими группами, лишенными всякого единства.

2) Вместе с тем это был большой шаг целого ряда протестантских церковных организаций, при том особенно влиятельных, назад, в сторону к традиции, к своим собственным истокам, которые ближе к церковности, чем настоящее их положение. Здесь педагогическое воздействие Православной Церкви — в ее готовности делиться своим церковным богатством и опытом и вместе с тем в своей непоколебимой приверженности ему — было огромно. Педагогическое воздействие Православия на протестантский мир в смысле возвращения к церковной традиции, начавшееся в отдельных проявлениях уже раньше здесь и там в ознакомлении отдельных верующих протестантов с православным миросозерцанием и в духовном общении их с представителями православной Церкви, здесь в Лозанне сделало решительный шаг вперед. Протестантский мир, во многих своих течениях и представителях, тянется вернуться к церковности, и Православная Церковь может ему помочь в этом. Правильно сказал проф. Глубоковский во время одного частного совещания православной группы на Лозаннской конференции: «мы обязаны были быть здесь, ибо не имеем права не дать ответа в нашем уповании приходящим к нам за расспросами, памятуя слово Спасителя: «приходящего ко Мне не изждену вон».

Твердое и непоколебимое стояние православной группы на полноте веры православной, при всем искреннем дружелюбии, проявленном ее членами к инославным христианским группам, не могло не произвести впечатления на протестантский мир. С другой стороны такие горящие верою и одушевлением личности, как eп. Gore, иликакмногиедеятелинапоприще

109

христианского миссионерства, или как проф. Brown и епископ Brent, как MrAthelstoneRiley и пастор WilfridMonod и ряд других представителей глубочайшего христианского благочестия среди делегатов Зап. Европы и Америки, не могли не произвести своим личным примером служения Богу и ближнему глубоко поучительного и назидательного впечатления и на православных членов конференции. В общении с некоторыми из делегатов, да со многими из делегатов, — ощущалась атмосфера огромной веры, веяние духа истинной праведности и любви. И православные делегаты вынесли урок из Лозаннской встречи.

3) Обозначилась еще большая близость — тесная близость — между Православием и правым крылом англиканства, между Православием и старокатоличеством. Было частное совещание между православными и старокатоликами (вечером 19-го августа, за день до конца конференции), приведшее к полному взаимному удовлетворении и имеющее, по-видимому, подготовить и официальные шаги сближения старокатоликов с нами.

4) Были представлены все (или почти все) восточные Православные Церкви (Русская Церковь — мы видели — не была представлена официально, но трое русских православных были по кооптации членами конференции, а если причислить еще проф. Глубоковского и двух представителей польской православной Церкви, то русских православных было 6).

Общение между представителями Православной Церкви было постоянно и весьма плодотворно. Оно не носило случайного характера, а было — наоборот — весьма организованным ибо православная группа регулярно собиралась в зале гостиницы, в которой жил представитель патриарха Константинопольского — митрополит Фиатирский для обсуждения всех важнейших вопросов конференции и для выработки общей линии поведения. Было много прений под конец (из-за вопроса о принятии или непринятии тех постановлений конференции, которые не противоречат Православию: греки стояли за то, чтобы ничего не принимать из постановлений конференции, русские и болгары стояли за то, чтобы отвергнуть несогласное с учением Православной Церкви, а напр. в общем исповедании веры в воплощенного Сына Божия, составленном в православных выражениях, участвовать вместе со всею конференцией). Но выработалось в конце концов полное единение по вопросу о способе действий православной группы, которая выступала на конференции, как единое, сплоченное органическое целое. Это — факт огромного значения. Члены самых различных православных Церквей, бывших на

110

конференции, чувствовали ярко единство своей веры и свою принадлежность к единой Православной Церкви. Это был как будто опыт некоего предсоборного совещания, подготовляющего собор всей Православной Церкви.

5) Усердно в ряде частных совещаний друзьями Русской Православной Церкви (под председательством митрополита Стефана болгарского, с участием многих православных, особенно же ряда влиятельнейших англиканцев, а также некоторых немцев—мюнхенского проф. богословия Martin'а, швейцарских старокатоликов и т. д.) обсуждалось ее положение — гонения, которым она подвержена, возможность посильной помощи ей со стороны братских христианских Церквей — прежде всего помощи молитвенной.

__________________

Мистическое сближение в молитве друг за друга, врастание в жизнь молитвы, где все мы чувствуем себя братьями, ибо все мы взирали на одного Отца, который на небесах, мистическое врастание в любовь Христову, которая «объемлет нас», по словам апостола, «рассуждающих так: если Один умер за всех, то все умерли, чтобы живущие уже не для себя жили, но для Умершего за них и воскресшего». — Это участие в жизни Его любви, это покорение нас силою Его любви, призыточествующей и превозмогающей, объединит нас, когда все мы, христиане, усовершимся в любви, в полной мере друг с другом в Иисусе Христе Господе нашем. Но уже и теперь мы объединены верою в Господа Иисуса и участием в жизни Его, в страданиях Его*) и в радости воскресения Его. Поскольку это есть, в этом — непреложный залог грядущей полноты единения.

Ибо исполнится молитва: «Да будут совершены во едино, и да познает мир, что Ты послал Меня».

Ник. Арсеньев.

____________________

*) Срв. примеры совместного мученического подвига православных, лютеран и католиков, пострадавших за Христа в Сов. России (см. «Черная Книга» Штурм Небес) Париж 1925 г, стр. 195 и «Baltiehes Martyrerbuch», 1926, особенно стр. 84).

111

Страница сгенерирована за 0.03 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com