На Дальнем Востоке в Харбине русская культурная жизнь не замирает, несмотря на тяжелые политические условия последнего времени. В 1932 г. в этом городе напечатана большая книга преподавателя юридического факультета Н. А. Сетницкого «О конечном идеале». Первая часть ее содержит в себе формальные основы учения о конечном идеале человечества в связи с критикой книги проф. П. Новгородцева (б. профессора философии права Московского университета) «Об общественном идеале» и статьи проф. М Устрялова «Проблема прогресса». Новгородцев путем научного анализа устанавливает, что «антиномия личного и общественного начала» не устранима в пределах земного бытия: «Гармония личности с обществом возможна лишь в том умопостигаемом царстве свободы, где безусловная и всепроникающая солидарность сочетается с бесконечностью индивидуальных различий. В условиях исторической жизни такой гармонии нет и быть не может» (Об общественном идеале, 3-е изд., стр. 141). Отсюда становится понятным констатируемый Новгородцевым факт «крушения веры в совершенное правовое государство», а также веры в социализм и анархизм, вообще «крушение идеи земного рая». Относительной правды достижений современного правового государства, а также исканий социализма и анархизма Новгородцев не отвергает, но он устанавливает несоизмеримость их с идеалом абсолютного добра. Поэтому, чтобы не попасть в безвыходный тупик, необходимо строить идеал земного общества, имея в виду «свободу, бесконечного развития личности, а «не гармонию законченного совершенства» (стр. 25).

Устрялов переносит вопрос о

прогрессе и конечном идеале в область религиозных учений в связи с проблемою зла и добра. Признавая трагизм эмпирической действительности, в которой жизнь отдельного человека и развитие общества пронизаны неустранимыми антиномиями, он утверждает, что абсолютное совершенство есть «божественная задача», «выше человеческих сил»: она осуществляется путем преображения природы человека и всего мира, путем резкого перехода в иное, высшее царство бытия.

В противоположность Новгородцеву и Устрялову, Сетницкий задается целью защищать учение о воплотимости идеального совершенства на земле. Он считает эту мысль обязательною для христианина уже в виду текста Священного Писания: «И Слово стало плотью и обитало с нами»… (Ев. от Иоанна, I, 14). Положение «Бог вочеловечился, чтобы мы обожились», глубоко усвоенное восточными отцами Церкви и через них православием, он понимает, как указание на то, что человечество способно воплотить в себе всю полноту совершенства при условии, что оно активно, творчески осуществляет процесс обожения и притом не как отдельные лица, а как все человеческое многоединство (21).

Крушение всех идеалов совершенства, которые были до сих пор распространены и влиятельны в историческом процессе, Сетницкий объясняет тем, что они были дробными и, следовательно, дефектными. Все они мирятся с фактом смерти, проектируют рай только для некоторой группы избранных: в христианский рай входят лишь праведники, а в коммунистический — лишь те люди, которые дожили до переворота, причем и они рано или поздно обречены на смерть. Целостный идеал, по замыслу Сетницкого, содержит в себе план бессмертного, счастливого существования всех людей без исключения и определяет способы воплощения его (стр. 66). Символически выражен целостный идеал, по мнению Сетннцкого, в Апокалипсисе; вторая часть его книги содержит в себе попытку истолковать символы апостола Иоанна. В современной литературе очерк целостного идеала он находит в учении русского философа Н. Ф. Федорова (умер в 1903 г.), собрание статей которого было издано с успехом под заглавием «Философия общего дела».

Свое учение Федоров связывал с христианскою религией, именно с православием, как тем вероисповеданием, которое особенно ценит идею воскресения (праздник Пасхи) и вечной жизни. Долг человека — вступить на путь супраморализма, осуществить синтез теоретического и практического разума и стать разумом вселенной. Путем знания и действия человек должен превратить все силы природы, теперь слепые и часто враждебные человеку, в орудия и органы человечества. Достигнув управления природою, человечество может преодолеть смерть; мало того, оно может и должно по-

ставить задачу трудового воскрешения всех своих предков. Став многоединым, подобно Триединству Божию, Отца, Сына и Духа Святого, человечество достигнет такой «нераздельности и неслиянности», при которой невозможны никакие распады, никакая изоляция, т. е. смерть. К числу важнейших средств для достижения этой цели принадлежит знание и соответствующая техника. Человек должен овладеть атмосферическими явлениями, каптировать атмосферическое электричество; далее, подчинив себе электромагнитную энергию Земли, он должен научиться управлять движением ее, т. е. превратить Землю в Землеход. Тогда станет возможным расселение человечества на других планетах и вообще небесных телах.

Общественный порядок, существовавший до сих пор, Федоров называет зооморфическим: он основан на разделении сознающих и руководящих органов от исполняющих органов. Отсюда неизбежны сословные или классовые разъединения. Идеальный общественный строй, по Федорову, должен быть построен на единстве сознания и действия. При нем нет разделений на сословия и классы, нет военного и полицейского принуждения, нет также «демиургической», т. е. ремесленной деятельности, оформляющей извне данные материалы в отношения. В идеальном строе, который Федоров называет «психократиею», каждое лицо исполняет свой долг, сознавая необходимость стоящих перед ним задач.

Сетницкий утверждает, что сближение знания и действия осуществляется в Советской России, где научная деятельность понимается, как «своеобразная командировка» способных лиц для выполнения ими «повинности познания» слепых и убийственных сил природы и, кроме того, требование, чтобы все деятели, исполняющие ту или иную социальную функцию (служащие и чиновники), в то же время осуществляли работу изучения и познания в той сфере деятельности которая им поручается». Точно так же во многих технических проектах советского правительства он усматривает «несомненное воздействие и осуществление федоровских идей, хотя по большей части его имя, как окрашенное весьма сильно в религиозные цвета, не упоминается и даже смысл и связь этих дел с замыслами Федорова не сознается. Так, наиболее ярким примером в этой области является рецепция в советской действительности того направления, которое придано Федоровым борьбе с засухою». «То же самое следует сказать о последних проектах использования водных путей СССР» (проблема «Большой Волги», орошения Туркестана и т. д., стр. 82).

Можно было бы здесь указать и еще более смелые замыслы обсуждавшиеся в советской прессе, например, проект отепления Сибири путем изменения пути Гольфстрима и отклонения полярных льдов к Англии с целью за-

морозить ее, как страну, являющуюся воплощением ненавистного капитализма. В действительности, как известно, даже и осуществимые технические проекты не ведут в Советской России к возрастанию материального благополучия. Достоевский давно уже предсказал, что попытка строить «Вавилонскую башню» только на основах науки «без Бога и религии», без нравственного обоснования общественных отношений, как это делается советскими коммунистами, неизбежно приведет к совершенному обнищанию и омертвению.

Призыв Сетницкого осуществлять идеальное совершенство на земле, а не в потустороннем Царстве Божием глубоко отличается от советского строительства тем, что опирается на христианскую мораль, не допускающую третирования целых групп населения, как навоза для удобрения полей, жатвою с которых будут питаться будущие поколения. Он хочет построить царство счастья для всех без исключения. Однако для него, как и для Н. Федорова, характерно чрезмерное преувеличение значения техники, регулирующей природу. Последний шаг для достижения абсолютного совершенства осуществляется не техникою, а глубоким нравственным перерождением человеческого я, свободным преодолением в себе всякой эгоистической исключительности, т. е. поднятием на ту ступень, на которой человек подлинно любит Бога больше себя, и ближнего, как самого себя. Следствием этого внутреннего переворота является преображение тела, столь глубокое, что техника, управляющая непроницаемою материю, становится излишнею. Однако в земных условиях, где этот идеал не осуществлен, человек нравственно обязан использовать и нашу технику для максимальной гармонизации жизни, достижимой в земных условиях. Как раз в наше время человечество начинает ставить все более смелые технические и социальные задачи. Для работы над ними нужен энтузиазм, доводящий человека до самозабвения, побуждающий считать решение их осуществлением Царства Божия на земле, а не просто одним из этапов на пути к совершенству. Быть может, это одна из уловок «хитрости разума» (термин Гегеля), руководящего историческим процессом, что в наше время появляются такие учения, как философия Федорова и Сетницкого, чересчур преувеличивающие значение техники.

Н. Лосский.

Страница сгенерирована за 0.01 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com