Глава 14. Тысячелетие крещения Руси. Агония правящего режима. Продолжение

И вот в январе 1991 г. папа назначает пять римско-католических епископов на Украину — это помимо 10 епископов УГКЦ. Казалось бы, многовато для примерно двух миллионов униатов (судя по количеству открытых униатских церквей и вышеприведенной сравнительной статистике) и нескольких сот тысяч приверженцев римско-католической веры польского происхождения, проживающих на Украине. А 13 апреля папа назначил еще трех римско-католических архиереев в Белоруссию, двух в Россию (в том числе впервые в Москву) и одного в Караганду (Казахстан). Если открытие римско-католической кафедры в Караганде и Новосибирске оправдывается имеющимися там несколькими сотнями тысяч сосланных в свое время католиков — прежде всего немцев, — то епископскую кафедру в Москве, где католиков от силы несколько сот человек, иначе как стремлением к активному прозелитизму объяснить невозможно ¹¹². В результате Русская православная церковь вынуждена была отказаться от участия в Католической ассамблее в Риме, так как "на ее канонической территории римско-католическая церковь... создает параллельные миссионерские структуры"¹¹³.

Да, новый патриарх взошел на престол в трагический момент истории России, момент междуцарствия, двоевластия и безвластия, в момент распада империи, в момент завихрения и смущения умов и сердец, когда старые структуры пали, а новые еще не возникли. Гибнущие структуры старой власти, нехотя допустив большую свободу Церкви, думали, что она будет столь же им послушна, как и раньше, и будет способствовать сохранению статус-кво; что, осуществляя функции консервативного организма, Церковь станет уравновешивающим началом, стержнем стабильности. Власти не учли того, о чем им писали еще соловецкие епископы-узники в 1926 г.: христианство и марксизм несовместимы. И вот наступил момент, когда об этом священники заговорили открыто. Тяжелое впечатление на общественность произвела гибель в 90-х гг. ряда священнослужителей. 9 сентября 1990 г. был убит яркий, пользовавшийся большой популярностью протоиерей Александр Мень. 2 февраля 1991 г. был зверски убит на своей квартире настоятель Рождественского храма в Путинках (Москва) 33-летний отец Серафим. Ни одно из этих убийств до сих пор до конца не расследовано, несмотря на то, что следствие было поручено КГБ и МВД, так сказать, на самом высоком уровне. Жертвой убийц стал священник Иоанн в Буковине — но тут, по-видимому, речь идет о крайних проявлениях украинского

436

национализма. Известно еще несколько нераскрытых убийств христианских общественно-политических деятелей, как православных, так и неправославных.

Но рассматриваемый период отмечен не только расколами и убийствами, но и рядом положительных сдвигов и в положении Церкви в обществе, и в позиции независимости Церкви по отношению к правительственным структурам, на каковой путь — как мы уже говорили — твердо встал патриарх Алексий II, и в активизации Церкви во всех сферах жизни страны и народа ¹¹⁴. Сам патриарх подает пример такой активности: только за первый год своего патриаршества он посетил 15 епархий, всюду служа не только в кафедральном соборе, но посещая и периферийные храмы, выступая, проповедуя. С благословения патриарха Алексия II и при полной его поддержке сделаны первые шаги на пути воцерковления общественной жизни. В Москве возродилась Марфо-Мариинская община трудового женского монашества, когда-то созданная великой княгиней Елизаветой Федоровной. При общине открылись трехгодичные курсы православных сестер милосердия. В октябре 1990 г. в Москве состоялся съезд православных братств; но еще до того по инициативе 20 московских церковных братств 28 сентября создан фонд "Христианская благотворительность". Параллельно с этим в Москве возникло благотворительное Братство во имя Спаса, ставящее своей целью проводить катехизические лекции, занятия с детьми в школах и детских садах, помогать инвалидам и людям, нуждающимся в социальной адаптации, распространять святоотеческую литературу ¹¹⁵. В Петербурге открылась первая православная больница, при Духовной академии — геронтологическая. В Москве при Первой Градской больнице открылся больничный храм и вся больница взята под шефство Марфо-Мариинской общины. И все это до принятия законов о свободе совести, без которых вся эта деятельность, как и открытие к тому времени уже тысяч воскресных школ по стране, была де-юре незаконной. Уже после принятия закона "О свободе совести и религиозных организациях", в Татьянин день, 25 января 1991 г. в Московском университете совместно патриарх Алексий II и ректор Московского университета открыли первый учредительный съезд Союза православной молодежи. 7 сентября патриарх Алексий II обратился с письмом к председателю СДР СССР Ю. Н. Христораднову с ходатайством отменить дискриминационную статью 27 инструкции Совета 1961 г., требующую регистрации духовенства у уполномоченных Совета. В октябре эта нелепая инструкция была отменена. В декабре патриарх обращается к тогдашнему председателю Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцину с ходатайством включить день Рождества Христова, 7 января, в число национальных праздников России, что и было утверждено 27 декабря. Патриарх также просил признать нерабочим днем Страстную пятницу, Благовещение и Крещение Господне и чтобы впредь не устраивались рабочие воскресники в день Воскресения Христова ¹¹⁶.

437

Но самым важным событием последних лет было принятие закона "О свободе совести и религиозных организациях". Что касается России, то речь идет о двух законах: СССР и РСФСР (закон РСФСР носит название "О свободе вероисповеданий"). Важно, что после упомянутого протеста Поместного собора против ужесточения статей проекта закона и последовавшей затем встречи новоизбранного патриарха с Горбачевым, где первый изложил причины неудовлетворенности проектом и настоял на участии Церкви в его доработке, представители Русской православной церкви и всех основных религиозных конфессий страны действительно были допущены к работе над окончательной версией закона в качестве консультантов при соответствующей комиссии Верховного Совета СССР. Окончательная версия закона СССР "О свободе совести и религиозных организациях", принятая 1 октября, была действительно значительно улучшена по сравнению с проектом, хотя и далеко не во всем удовлетворила Церковь.

Оба закона впервые в советской истории признают права юридического лица как общественной организации не только за отдельными приходами, но и за всеми центральными организациями, существующими согласно уставу данной конфессии, т. е. в случае РПЦ — за патриархией и епархиальными центрами. Регистрация конфессии государством из разрешительной становится констатационной, ибо "уведомление государственных органов об образовании религиозного общества не является (более) обязательным". Иными словами, религиозное общество может существовать вполне открыто и без регистрации, только в таком случае оно не обладает правами юридического лица. За религиозными организациями признано право обладания недвижимостью и преимущественное право на получение от государства культовых зданий ¹¹⁷. Впервые черным по белому записано: "Государство не возлагает на религиозные организации выполнение каких-либо государственных функций, не вмешивается в деятельность религиозных организаций... Религиозные организации не выполняют государственных функций". Но: "Религиозные организации вправе участвовать в общественной жизни и... использовать средства массовой информации". Отсюда права на благотворительность, работу с молодежью, создание братств и прочих прицерковных организаций, разрешаемых законом, является уже логическим следствием вышеуказанных прав. Хотя представителям Церкви не удалось добиться утверждения в законе права на воссоздание института военных духовников, в нем все же оговорено, что военное командование не может препятствовать "участию в богослужениях и выполнению религиозных обрядов военнослужащими в их свободное время". Учащиеся духовных учебных заведений уравнены в социальных правах (льготы в отношении военной службы и пр.) с учащимися государственных учебных заведений. В отношении налогов религиозные организации также приравнены ко всем иным общественным организациям с полным освобождением от налогов средств, используемых в благотворительных целях ¹¹⁸.

438

До сих пор мы касались мест общих как для закона СССР, так и закона РСФСР, принятого Верховным Советом РСФСР 25 октября, но представителям Церкви удалось добиться для Церкви больших прав в республиканском законе по таким жизненно важным вопросам, как преподавание вероучения, контроль за таковым со стороны Церкви, и по вопросу Совета по делам религий. Если закон СССР предоставляет Церкви право преподавания вероучения детям и взрослым только в собственно церковных школах, при храмах или в частных домах, то закон РСФСР предоставляет право преподавать Закон Божий и в государственных общеобразовательных и прочих школах в факультативном порядке, с вполне понятной оговоркой, что в общеобразовательных школах преподавание вероучительных предметов должно носить информативный характер. По настоянию представителей Церкви не была принята оговорка, ограничивающая посещаемость уроков вероучения конфессиональным признаком. Точка зрения Церкви: между детьми не должно быть в школе взаимного отчуждения по религиозному признаку, поэтому уроки, проводимые священнослужителями или направленными церковным руководством в школу мирянами, должны быть доступны всем ученикам, желающим их посещать. Чтобы избежать шарлатанства, Церковь настояла на праве иерархического одобрения кандидатов в преподаватели вероучения, что тоже оговорено в законе РСФСР. По обоим этим пунктам, которым сопротивлялось значительное число депутатов-атеистов, Православную церковь поддержал главный раввин Москвы, заявив, что священник в школе — лучшее средство преодоления антисемитизма.

Что же касается Совета по делам религий, то, если в законе СССР он оставлен в качестве информационного центра по религиям с банком данных и как посредник между Церковью и государством, то в законе РСФСР Совет полностью упразднен, заменен Комиссией по свободе совести и вероисповеданиям в Верховном Совете, а теперь — в Государственной Думе.

Дополнения к закону включают пункт о возможности провозглашения правительством церковных праздников нерабочими днями по просьбе верующих, а также решительную оговорку, что обучение атеизму становится таким же частным делом граждан, как и обучение религии, и поэтому не может пользоваться ни государственным финансированием, ни государственными зданиями: религиозные и атеистические организации отделены от государства. Более решительно утверждается и право Церкви на бывшую церковную недвижимость: "Религиозные организации пользуются преимущественным правом на безвозмездную передачу им культовых зданий с прилегающими территориями и имущества религиозного назначения" ¹¹⁹.

Однако и после принятия этих законов оставалось много проблем и внешних, и внутренних. К первым относится прежде всего налоговое обложение. Хотя законы приравняли доходы и обложения к другим организациям и служащим государственных предприятий и государство ввело единые шкалы обложений

439

для всех, тем не менее, были еще и социальные обложения. Так, социальные вычеты с каждого прихода включали начисления денег на пансионаты и детские лагеря, каковыми благами церковные люди и их дети, как правило, не пользовались.

Нынешний финансовый и экономический кризис отразился очень болезненно на Церкви, что усугубилось еще финансовыми затратами на приведение в порядок возвращенных тысяч храмов и около двух сотен монастырей. Дело в том, что почти все эти постройки возвращаются в аварийном состоянии. И если восстановление каждого храма стоит многие миллионы, то восстановление монастыря обходится даже в миллиарды рублей. Но каждый действующий монастырь — это образцовое хозяйство, это высокие темпы и качество восстановительных работ, пример жертвенности и бескорыстной работы верующих. Все это образцы для нравственного возрождения народа. Если в прошлом "первые электростанции были построены при монастырях, первые паровые мельницы в монастырях... Монастыри играли роль... школ, рассадников передовых сельскохозяйственных знаний"¹²⁰, то неудивительно, что и сегодня Церковь, больше чем какая-либо другая часть постсоветского общества, сохранившая историческую и культурную преемственность, выступает за возрождение свободы предпринимательства, рынка, свободного личного сельского хозяйствования и считает, что возрождение монастыря, возрождение сельского храма — залог возрождения села, его духовной и хозяйственной жизни.

И тем не менее (хотя с Церкви больше не требуют обязательных многомиллионных взносов в Фонд мира и в Фонд реставраций) денег у нее не хватает. Во-первых, расходы растут непропорционально доходам в связи с инфляцией; уровень зарплат и пенсий отстает от темпов инфляции, а следовательно, и снижается возможность прихожан жертвовать на Церковь. Во-вторых, дополнительных расходов требуют десятки новооткрытых духовных учебных заведений разных уровней и фактическое удвоение численности учащихся в них за последние 6—7 лет. В-третьих, хотя в стране началось почти поголовное крещение младенцев и детей и быстро растет количество крещений взрослых, особенно молодежи, 35% которой (в возрасте 18—25 лет) в России назвало себя верующими ¹²¹, приток прихожан и регулярно молящихся в храмах никак не отражает этих сдвигов. Дело в том, что, хотя общее число посетителей богослужений и растет, оно растет медленнее, чем численность храмов. Кроме того, в прошлом главным источником доходов Церкви были пожертвования людей, выросших в традиционно верующих семьях, которые несли последнюю копейку в храм. Теперь это поколение уже почти полностью ушло в мир иной. Из тех же, кто сейчас приходит в церковь и являются убежденными христианами, большинство совершенно чужды церковной традиции. Только меньшинство из таких новокрещеных становится регулярными прихожанами, да и то они поглощены проблемой "выживания" в условиях нынеш-

440

них экономических трудностей, созданием и сохранением семьи. Следовательно, жертвуют они на Церковь значительно меньше, чем ушедшие поколения. Правда, во многих случаях материальную помощь в восстановлении храма или монастыря оказывают ныне и местные власти, и такие фонды, как Фонд культуры, Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры (ВООПИК), Фонд мира, а иногда и Вооруженные Силы. Еще чаще оказывают помощь Церкви разные частные предприятия, так как пожертвования в пользу культуры (реставрация памятников культуры — старинных храмов и монастырей) снимаются с налогового обложения ¹²². Но все это не покрывает всех вышеперечисленных новых колоссальных расходов Церкви.

Усугубляется эта непростая для церкви ситуация и проблемой кадров. Сейчас, как никогда, требуются высокообразованные священники-педагоги и миссионеры, понимающие психологию современного неофита, знакомые с последними научными и философскими теориями и способные совместить с ними, а где надо, и противопоставить им христианское учение, увлечь им ищущего. А все эти десятилетия в духовных школах было запрещено преподавать какие-либо дисциплины, кроме чисто культовых (даже апологетика и русская литература и философия были запрещены). А формирование новых кадров духовенства, таких, которые могли бы в подлинном смысле ввести неофита во храм, сделать его активным и преданным прихожанином, требует годы и годы. Для этого нужна перестройка-перекройка всей духовной школы. Но сдвиги в этой области пока идут весьма медленно и недостаточно основательно, несмотря на многочисленные постановления ¹²³.

С финансовой проблемой тесно связаны проблемы издания религиозной литературы, и в частности учебников как для семинарий-академий, так и для всевозможных воскресных и катехизаторских школ. Нет у Церкви до сих пор своей типографии — нет валюты на современное западное оборудование, которое могло бы обеспечить и скорость, и большие тиражи, и качество, — а отсюда фактическое отсутствие учебников, руководств, без которых никакой серьезной реформы образования быть не может.

И наконец, на наш взгляд, много еще в Церкви заскорузлого и ненужного консерватизма. Службы почти во всех храмах идут все еще на церковно-славянском языке, даже Евангелие, Апостол, псалмы читаются на славянском, которого 90%, если не больше, современных русских людей не понимают. И это тоже одна из причин, почему большинство неофитов редко заглядывает в церковь. Мало священников, которые пытаются делать богослужение более понятным, частично русифицируя славянский язык литургии и читая Священное писание на русском языке, разъясняя верующим, что главное для истово верующего — Евхаристия, а не требы, как считают очень многие прихожане. Еще меньше священников, которые настаивают на регулярном, еженедельном причащении и отделяют таинство причастия от таинства исповеди, чтобы последнее не воспринималось как проформа,

441

обязательное преддверие к причастию. А те немногие приходы, где началось такое евхаристическое возрождение, где священники приближают язык литургии к современному, где уделяется должное внимание разъяснительной проповеди и поучению до, во время и после службы, подвергаются критике даже в "Московском церковном вестнике", а в устных высказываниях выражаются подозрения в протестантизме (слишком много проповедей!) и даже обновленчестве ¹²⁴. Так автор одной из опубликованных в 1991 г. в упомянутом издании статей забывает, что и греческий и латинский (Вульгата) тексты Священного писания были написаны на языке улиц и базарных площадей, а не на возвышенном древнегреческом языке философов и поэтов. Наконец, Христос проповедовал народу так, чтобы как можно больше людей его поняло, а не упражнялся в изяществе поэтики древнееврейского языка, понятного лишь для избранных. Устной критике подверглась миссионерская работа таких пастырей, как отец Георгий Кочетков, который читает верующим Священное писание по-русски, практикует еженедельное причащение, строгое духовничество, проповедь за каждым богослужением, а на литургии — три: после Апостола, после Евангелия и в конце службы. Вряд ли стоит добавлять, что его приход состоит почти сплошь из неофитов и оглашаемых и средний возраст прихожан ниже 30 лет. Процесс оглашения длится не меньше года. При приходе есть свой четырехгодичный богословский институт. Отрицательные отзывы об этой общине, ее опыте автору приходилось слышать даже от весьма культурных и умных священнослужителей, положительные — только от членов самой общины.

Мнение самого патриарха о таких опытах автору неизвестно. Отмечу только, что он не раз в своих выступлениях подчеркивал, что "путь Церкви — это не путь в прошлое. Путь Церкви — это путь вперед", что нельзя идеализировать прошлое и во имя его замораживать формы, в которых Церковь проявляется ¹²⁵. Думаю, что идеи приближения форм церковной деятельности и даже богослужения — в том числе и в языковом отношении — к восприятиям современного верующего и ищущего веры человека, не меняя их богословской, вероучительной, догматической сути, заслуживают внимания.

Установку на то, что Церковь не вмешивается в политику государства, но имеет право высказывать нравственное суждение о ней — все это входит в традиционные права печалования: о личности и о народе, его судьбах, — патриарх проводит в жизнь своими многократными публичными заявлениями. Он осудил кровопролитие в Литве и призвал Президента СССР одуматься. Патриарх дал благословение новоизбранному Президенту России, Ельцину, и произнес ему напутствие-поучение, в котором говорил о болезненном наследии коммунизма, который сначала отучал людей "трудиться духом", молиться, затем отучал "от труда мысли, от стремления к самостоятельному поиску истины" и, наконец, — от обыкновенного труда, "от

прилежания, от инициативы". Он призвал президента не мстить, не выискивать виновных, а обращать больше внимания на доброе, чем на злое, на то, что выживший народ сохранил все же и веру, и понятия "человечности, добра и света".

На события 19—22 августа 1991 г. патриарх Алексий II откликнулся двумя посланиями. Уже в первом, 21 августа (составленном в предыдущую ночь), патриарх ставит вопрос о законности ГКЧП, требуя "услышать голос Президента Горбачева", призывает армию и народ "не допустить пролития братской крови" и возносит молитву к Богу, дабы соотечественники могли "устроять свой дом в соответствии со свободным выбором и общепринятыми нормами морали и права". А через три дня патриарх обращается с Посланием к духовенству и всей пастве, ставя осуждение ГКЧП в рамки осуждения всего коммунистического режима и его наследия; последним проявлением этого наследия и была попытка ГКЧП восстановить коммунистическую диктатуру против воли народа. Коммунистический режим он характеризирует как отвержение "всех абсолютных нравственных начал, забвение духовных источников и смысла человеческого существования", как режим, начисто лишенный чувства ответственности и перед Богом, и перед народом. Патриарх призывает народ к милости, прощению и к молитве, чтобы Господь уберег Россию, укрепил веру и возродил Отечество! ¹²⁶ Несколько позднее патриарх назвал провал путча прощанием с коммунистическим режимом. "Но там, откуда мы уходим, остались десятки миллионов, превращенных в "лагерную пыль"¹²⁷.

Во внутренней жизни Церкви, как и во всех остальных аспектах жития современной России, остается, конечно, еще много нерешенных проблем, особенно в области нравственного оздоровления Церкви. В церковные инстанции поступает много жалоб на старост, оставшихся от "застойных" времен, которые обкрадывали церкви и терроризировали духовенство. Патриарх не раз уже обращался к епископам и духовенству с призывом решить эту проблему путем волеизъявления верующих и тайного голосования на общеприходских собраниях, заменив этих людей подлинно религиозными людьми, пользуясь новым церковным Уставом и его официальным признанием правительством ¹²⁸. Постепенно обновляются и ряды духовенства.

Думаю, что для решения многих проблем Церкви было бы полезно восстановление того соборного устройства Церкви на всех уровнях — с выборами кандидатов в священники и епархиальные архиереи всем церковным народом, — которое было установлено Собором 1917—1918 гг. и к которому нынешний церковный Устав только приближается (да и он далеко не во всем соблюдается на практике). Благословение патриарха на издание всех материалов, связанных с тем Собором, вселяет надежды на восстановление соборности Русской православной церкви.

442