Протоиерей Николай ГУНДЯЕВ

«Митрополит Никодим отмечал, что „история христианских разделений и их преодоления сложна и глубоко трагична… Чтобы внести разделение, не требовалось больших усилий, но чтобы преодолеть разделения, нужны поистине героические усилия и, кроме того, особая Божественная помощь“».

В приветствии митрополиту Никодиму на торжественном заседании, посвященном тридцатилетию образования Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата (1946—1976), Святейший Патриарх Пимен отметил: «В минувшие годы наша Церковь продолжала принимать участие в экуменическом движении. Мне хотелось бы подчеркнуть, что Вы, Ваше Преосвященство, в своих многочисленных встречах и дискуссиях с нашими инославными братьями проявляли открытость к диалогу любви при терпеливом подходе, вместе с тем проявляя присущую Вам православную принципиальность. В нашей стране и за рубежом широко известна Ваша патриотическая и миротворческая деятельность. Руководствуясь заповедью нашего Спасителя и Господа (Мф. 5, 9), Вы неутомимо несли благовестие мира ближним и дальним, принимали активное участие во многих встречах и конференциях миротворцев. В этом служении Вы являете собой пример последовательного и мужественного проповедника идеалов мира, справедливости и сотрудничества» 1). Эти слова Святейшего Патриарха Пимена отображают содержание внешней церковной деятельности митрополита Никодима и те принципы, которыми он руководствовался в этой области своего церковного служения.

Определяя принципы, которые были основополагающими в его межцерковной деятельности, при защите своей магистерской диссертации в Московской Духовной Академии митрополит Никодим говорил: «Когда я выступаю как экуменист, то стараюсь избегать и оптимизма, и пессимизма. Я должен быть христианским реалистом, смотреть на вещи так, как они есть» 2). Он считал, что в наш экуменический век необходим всесторонний широкий подход к проблемам единства христиан. Базис, на котором прочно стоит православный богослов, православный христианин, занимающийся вопросами экуменизма, неизменен: неразделенная единая Вселенская Христова Церковь. Все, что несогласно с ее учением или в существенном и главном противоречит ее нормам, не может быть приемлемым для сознания верных чад Церкви. Но при этом нельзя отвергать дискуссий, в которых всем вопрошающим необходимо дать соответственный ответ о нашем уповании (1 Пет. 3, 15). Дискуссия в серьезных вопросах тогда бывает плодотворной, по мнению митрополита Никодима, когда человек участвует в ней с горячим сердцем и спокойным разумом, готовый слушать и серьезно воспринимать возражения своего оппонента без гнева и раздражения, «ибо гнев человека не творит правды Божией» (Иак. 1, 20).

В докладе на богословском факультете Хельсинкского университета 20 сентября 1965 года митрополит Никодим напомнил, что, как известно, одной из причин нарушения церковного единства был недостаток любви и нелицемерного братолюбия у христиан. Вследствие нравственного несовершенства многие христиане нередко погрешали против любви Христовой, ставя свое мнение на первый план и уничижая мнение других. Такие взаимоотношения явились благоприятной почвой, на которой любое естественное расхождение во мнениях легко превращалось в разрушительный пожар ожесточенных споров, в разгаре которых личные ошибки и заблуждения быстро превращались в настоящие еретические доктрины или в закоренелые предрассудки определенных направлений и школ. Митрополит Никодим отметил, что «…свободное восприятие истины и даже некоторые разномыслия во второстепенных вопросах полезны для нормальной жизни Церкви при единстве взглядов в существенном и главном, при сохранении живой и действенной любви ко всем, дабы открылись между чадами Церкви искусные (1 Кор. 11, 19), но недостаток братской любви обращает эти необходимые явления в „страсть к состязаниям“ и в „пустые споры между людьми… чуждыми истины“ (1 Тим. 6, 4—5)» 3). Митрополит Никодим подчеркивал, что «…послушание истине и искреннее братолюбие одинаково необходимы для христианского единомыслия и тесно связаны одно с другим» (там же). Он считал, что братолюбие без послушания истине легко может обратиться в сентиментальную наклонность к беспринципным компромиссам в области вероучения. По мнению митрополита Никодима, единственно возможным путем к воссоединению христиан различных исповеданий является путь возвращения к догматическому учению древней неразделенной Церкви эпохи Вселенских Соборов. В самом деле, если Церкви вверено хранение Божественного Откровения и поручено проповедовать Евангелие всей твари, то несомненно, что ей дана и способность правильно понимать и непогрешимо истолковывать это Откровение (1 Тим. 3, 15). Митрополит Никодим считал, что если христианам сегодня невозможно прийти к соглашению относительно того, где пребывает дар непогрешимости после разделения Церквей, в таком случае признание в качестве непогрешимой хранительницы и истолковательницы Божественного Откровения древней неразделенной Церкви является не только естественным, но и совершенно необходимым, так как в противном случае пришлось бы встать на позицию неверия обетованию Христа Спасителя о пребывании Его с Церковью до скончания века и о даровании ей Духа Истины. Признание за критерий вероучительного единства догматического наследия древней неразделенной Церкви налагает на всех без исключения христиан, признающих этот критерий, строгие обязательства. Если будет осознано, что какая-то Церковь в период после разделения Церквей уклонилась от догматической почвы древней неразделенной Церкви чрез провозглашение новых учений или чрез отрицание истин веры, несомненно признававшихся за догматы в неразделенной Церкви, то она должна иметь мужество исправить свои ошибки. Все без исключения Церкви, по убеждению митрополита Никодима, в интересах достижения вероисповедного единства должны быть готовы к объективной проверке своих символических книг, школьно-богословских доктрин и укоренившихся представлений, чтобы отделить несомненные догматы от богословских мнений, хотя бы даже и весьма благочестивых и полезных. Не отказываясь от последних, любая Церковь в основу братских дискуссий, имеющих целью прийти к соглашению в вопросах веры, в качестве необходимого единства должна полагать только бесспорные догматы, признававшиеся неразделенной Церковью.

Глубоко сознавая, что основной проблемой восстановления христианского единства является различное и подчас несовместимое отношение различных исповеданий к Священному Преданию, что проблема Священного Предания неразрывно связана в наши дни с проблемой христианского единства, митрополит Никодим отмечал, что живущая в Церкви истина необходимо имеет непреходящую Божественную сущность, подлежащую благоговейному и неприкосновенному хранению, которая способна, в известной мере, изменять и совершенствовать человеческую форму исторически обусловленного своего выражения. На протяжении ряда минувших веков Православные Церкви, будучи вынуждены занимать оборонительную позицию перед лицом инославной экспансии, нередко замыкались в рамках узкого конфессионализма. В настоящее время, отличающееся большой открытостью, иреническими (от иринология — богословское учение о мире и ответственности христиан за мир. — М. Ю.) устремлениями и ясным пониманием особой важности христианского служения миру и человечеству, долг любви обязывает православных богословов не просто хранить бесценное сокровище Православия в привычных и дорогих сердцу традиционных формах, но и, действуя в духе сыновнего дерзновения верных чад Церкви, раздвинуть несколько рамки некоторых привычных, но не касающихся существа веры представлений, дабы ощутить самим и показать окружающим все богатство Православия. Однако митрополит Никодим предупреждал, что «…такое расширение рамок нельзя осуществлять явочным порядком, бросая вызов общецерковному сознанию. Оно должно совершаться в духе смиренного осознания необходимости соборным разумением устранить те исторически возникшие неточности или преувеличения в методах или результатах богословствования, которые, быть может, сослужив полезную службу делу защиты Православия в прошлом, становятся своего рода помехами на пути к осуществлению Церковью ее великой миссии в мире» 4). Размышляя о проблемах христианского единства, митрополит Никодим говорил: «…В экуменизме мы ищем и находим друг друга, в экуменизме мы видим одно из исполнений нами Божественных повелений Христа. Мы стремимся к единству и миру, к миру внутреннему — в сердцах человеческих, и к миру внешнему — между всеми людьми и народами. Мы стремимся к единству, но не к единству внешнему, человеческому, механическому, мы стремимся к единству глубокому, к единству духа в союзе мира, какой дает нам Господь Иисус Христос, Который над всеми и через всех и во всех» 5). Митрополит Никодим считал, что экуменизм предполагает постепенное сближение разделенных братьев с большим уважением и с большим пониманием тех истинно христианских ценностей, которыми они обладают. Экуменизм необходимо должен поддерживать желание лучше узнать то, что могут дать нам наши братья доброго и полезного. Однако такое стремление, по его мнению, не должно происходить за счет целостности православной веры и церковной дисциплины. Православные богословы должны препятствовать возникновению поверхностных стремлений подражать тому, что имеют другие, даже если это, возможно, хорошие и достойные вещи. Для успеха экуменизма необходимо совершенствовать догматические и исторические исследования, изучать психологические факторы жизни христиан в мире всеобщего и религиозного плюрализма.

Митрополит Никодим был всегда христианским реалистом и в силу этого реализма сознавал, что восстановление единства христиан в единстве веры нельзя себе представлять исключительно как «присоединение». В ряде случаев воссоединение может скорее явиться результатом взаимного опознания друг друга в качестве православных по существу. Нечто подобное можно видеть в диалоге между Православными и дохалкидонскими Церквами в их современном состоянии, где обнаружилась весьма большая общность, скорее, даже тождественность в понимании ими христологической доктрины, изложенной разными языками, людьми разной психологии. Такой процесс взаимного опознания в качестве православных по существу, при наличии некоторых различий в формулах и в оценке значения отдельных второстепенных вопросов, по убеждению митрополита Никодима, может быть облегчен двояким путем: через устранение терминологических неясностей и через тщательное разграничение вселенски обязательных догматов от прочих вероучительных положений, носящих второстепенный характер. Для митрополита Никодима было совершенно очевидным, что сегодня от позиции почти полной отчужденности современная богословская мысль через преодоление крайностей конфессионализма, под мудрым водительством Священного Предания должна двигаться к строго православному экуменизму.

Митрополит Никодим отмечал, что «история христианских разделений и их преодоления сложна и глубоко трагична. Нередко весьма добрые человеческие намерения, осложняясь множеством случайных обстоятельств — увлечениями, непредусмотрительностью и т. п., не только не приводили к устранению зол, внедрившихся в церковную жизнь, но вели к печальным последствиям в виде новых глубоких разделений. Трагизм этот в значительной мере усугубляется тем, что можно условно охарактеризовать, как своего рода почти необратимость христианских разделений. Нарушение предания — будь то истинного или искаженного — немедленно переходит в новую традицию, быстро укореняющуюся в умах и сердцах людей. Здесь происходит нечто подобное известному нравственному закону, действующему в человечестве после грехопадения: грешить и укореняться в греховном расположении души несравненно легче, чем творить добро и преодолевать свою греховность. Чтобы внести разделение, не требовалось больших усилий, но чтобы преодолеть разделения, нужны поистине героические усилия и, кроме того, особая Божественная помощь» 6).

Говоря о единстве веры, он неизменно подчеркивал необходимость исполнения апостольского завета, чтобы «все вы говорили одно, и не было между вами разделений» (1 Кор. 1, 10). Единственным путем в данном направлении может быть путь смиренномудренной братской любви, соединенной со стремлением быть вполне верными истине, данной в Божественном Откровении. На практике это означает, что даже в нынешней конфессиональной разъединенности христиане не должны замыкаться в самодовольной изоляции, а широко открывать друг другу возможности для ознакомления с духовными богатствами, которыми обладает каждая из Церквей, обладает не для себя только, но и для всего христианского братства в целом. Другим не менее важным условием для приближения к единству веры является неуклонная приверженность истине и боязнь каким-либо образом исказить ее. Вполне естественно, что как православный христианин митрополит Никодим критерием такой неискаженности считал и исповедовал безусловную верность как Священному Писанию, так и Священному Преданию древней неразделенной Церкви. Каждый православный не может не обращаться к этому исповеданию, ибо он придает ему решающее значение в деле единства веры.

Нельзя забывать, что в проникнутой духом и глубокого богопочитания, и смиренномудрия христианской традиции заключен неповторимый и подчас бесценный духовный опыт многих лучших представителей прежних поколений, в отрыве от которого нельзя сохранить веру неповрежденной и, следовательно, можно лишь разрушать, но не созидать единство веры.

По мнению митрополита Никодима, восстановление христианского единства, возвращение к нормам духовной жизни первохристианского братства, образ которого начертан на страницах книги Деяний святых апостолов, есть процесс длительного уврачевания и благодатного обновления. Плотской мудрости и обычных усилий ума и воли недостаточно для успешного достижения этой высокой цели. Однако будучи оптимистом в экуменическом делании, митрополит Никодим говорил: «Невозможное у человеков возможно у Бога. И мы, христиане различных Церквей и исповеданий, посвятившие себя делу воссоздания христианского единства, твердо верим в успех нашего общего делания. Нас вдохновляет прежде всего мысль, что Основоположником христианского единства является Тот, Кто желал „рассеянных чад Божиих собрать воедино“ (Ин. 11, 52) и усердно молил Отца Своего: „Да будут все едино“ (Ин. 17, 21). Мы уверены в успехе и потому, что Дух Истины, ниспосланный в мир по завершении искупительного подвига Господа нашего Иисуса Христа, не перестанет до скончания века наставлять на всякую истину каждую христианскую душу, стремящуюся исполнять не свою волю, а волю нашего общего Небесного Отца. И сколь бы ни была велика сила соблазна межхристианского разделения, ее, без сомнения, сможет преодолеть всепобеждающая сила любви, той любви, о которой Господь наш говорил, как о самом важном и характерном признаке Своего истинного последователя: „По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою“ (Ин. 13, 35), той любви, которая „никогда не перестает“ (1 Кор. 13, 8)» 7).

Будучи активно вовлеченным в экуменическую деятельность, осуществляющуюся Всемирным Советом Церквей, митрополит Никодим прилагал немалые усилия для развития связей и богословских контактов Московского Патриархата с христианскими Церквами, носящих двусторонний характер. Эти собеседования, по мнению митрополита Никодима, имели целью не только установление дружественных отношений между Церквами, но и содействовали сближению и более глубокому взаимопониманию, основанному на тщательном изучении сходства и расхождений во взглядах в догматической, литургической и церковно-исторической областях, на детальном сопоставлении вероучения Церквей, на исследовании их традиций в духе христианской свободы и послушания Божественному Откровению.

Митрополит Никодим был сторонником развития братских связей с Римско-католической Церковью, которое стало возможным с начала понтификата Папы Иоанна XXIII (1958—1963), принесшего на Римскую кафедру атмосферу дружественного отношения к некатолическим Церквам и исповеданиям. Строго придерживаясь рекомендаций Третьего Всеправославного совещания в 1964 году, подтвержденных решениями Четвертого Всеправославного совещания 1968 года, Русская Православная Церковь при активном участии митрополита Никодима развивала дружественные связи с Римско-католической Церковью в надежде, что это, с одной стороны, содействует укреплению братства и взаимопонимания великих Церквей Востока и Запада, с другой — служит благословенному миру на Земле.

Митрополит Никодим считал, что пробуждение и развитие экуменического сознания в среде христиан различных конфессий идет многими путями и представляет довольно сложное явление. В нем есть и подлинно святые устремления к искреннему покаянию, глубокому обновлению сердца, обогащению сокровищами истинной веры и благодатной жизни. Но есть в нем — и, к сожалению, весьма нередко — и элементы несерьезного увлечения модой, поспешных суждений и выводов. Все это, по убеждению митрополита, обязывает православных христиан бодрствовать, проявлять спокойную рассудительность, взвешивать каждый новый шаг, остерегаясь и слишком радужных оценок, и тем более идеализации современного экуменизма, равно как и мрачных на него взглядов и пессимистических прогнозов.

Отдавая много сил и энергии экуменической деятельности, митрополит Никодим ни в малейшей степени не ослаблял своего внимания к межправославным отношениям. Он был последовательным поборником укрепления всеправославного единства. Он считал, что сила Православия — в союзе любви и братского единомыслия отдельных его частей, вместе составляющих Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Многочисленные визиты в Поместные Православные Церкви, совместное с их представителями участие в экуменических форумах, разрешение недоуменных вопросов в духе братского взаимопонимания — все это было существенным вкладом митрополита Никодима в сокровищницу всеправославного единства. В ходе своего бытия на протяжении веков Поместные Православные Церкви накопили проблемы, требующие соборного разрешения. Идея созыва Святого и Великого Собора Православной Церкви получила особенно сильный импульс в XX веке. Однако исторические события этого весьма бурного столетия не позволили претворить в жизнь это великое для Православия начинание. В сентябре 1961 года на Всеправославном совещании на острове Родос (Греция) был разработан каталог тем ожидаемого Собора. Митрополит Никодим возглавлял делегации Русской Православной Церкви на четырех Всеправославных совещаниях — в 1961, 1963, 1964 и 1968 годах. Он принял участие и в заседании Межправославной комиссии по подготовке Святого и Великого Собора Православной Церкви в 1971 году. Митрополит Никодим подчеркивал, что вопрос подготовки Святого и Великого Собора Православной Церкви имеет исключительно важное значение для всего Православия и для поместных его частей. Ведь именно Поместные Церкви в своих соответствующих конкретных условиях осуществляют апостольскую миссию среди народа Божия. Для того, чтобы подготовка к Собору была достаточной и отражала все многообразие точек зрения Полноты Православия, необходимо, по убеждению митрополита Никодима, избегать поспешности, искусственного форсирования хода подготовки. Необходимо из всего многообразия тем, одобренных Первым Всеправославным Совещанием, избрать наиболее значительные проблемы, которые бы и составили повестку дня предстоящего Собора. Но прежде, чем эта повестка дня примет окончательную форму и содержание, результат предварительной разработки тем должен быть разослан Поместным Церквам с тем, чтобы они вынесли свое суждение относительно качества этой разработки и целесообразности включения тех или иных вопросов в повестку дня Собора. Иная процедура, по мнению митрополита Никодима, невозможна, так как она не будет всеправославной, авторитетной, а потому не будет перспективной. Последующее развитие событий и, в частности, дискуссии, состоявшиеся на Первом Предсоборном Всеправославном Совещании в 1976 году, показали и еще раз подтвердили мудрость и предусмотрительность митрополита Никодима в постановке им проблем, которые и сегодня стоят перед православным миром в подготовке Всеправославного Собора. Касаясь этого вопроса, необходимо отметить, что митрополит Никодим был инициатором и руководителем специально созданной Священным Синодом Русской Православной Церкви комиссии богословов. Эта комиссия на протяжении нескольких лет успешно трудилась над разработкой каталога тем подготавливаемого Святого и Великого Собора. Этот каталог, как упоминалось выше, был принят на Всеправославном совещании на острове Родос в сентябре 1961 года.

Митрополит Никодим ясно осознавал всю пагубность разделения русских православных христиан, которое произошло в XVII веке при Святейшем Патриархе Никоне, и глубоко скорбел об этом. Он не усматривал в разности некоторых обрядовых традиций у старообрядцев и православных препятствий на пути к восстановлению между ними братолюбивых отношений и желанного с ними церковного мира. Стремясь к этому всей душой, он видел назревшую необходимость в разрешении наложенных Московскими Соборами 1656 и 1667 годов клятв на придерживающихся старых русских обрядов православно верующих христиан. Как заботливый пастырь, пекущийся более всего о церковном единстве, он продолжил труды приснопамятных митрополита Московского Филарета, отцов Предсоборного Присутствия, Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Сергия и успешно завершил их историческую миссию.

Митрополит Никодим выступил на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1971 года с особым докладом по этому вопросу, в котором, опираясь на исторические факты и труды своих предшественников, убедительно показал благовременность отмены клятв. Отцы Собора ради мира и пользы Церкви вынесли постановление о снятии клятв. Это постановление открыло возможности для установления братского общения между нашей Церковью и старообрядцами.

Будучи Председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений, митрополит Никодим уделял много внимания и полагал немало сил теоретической разработке вопросов, возникающих сегодня перед экуменическим движением и перед Православной Полнотой. Не будет преувеличением сказать, что он был душой, мозгом и организующим началом интенсивной работы Комиссии. Весьма важной и крупной разработкой Комиссии было тщательное изучение результатов работы Всемирной конференции «Спасение сегодня», происходившей по инициативе Всемирного Совета Церквей с 29 декабря 1972 года по 8 января 1973 года в Бангкоке (Таиланд). Положительно оценив результаты этого представительного собрания, ознакомившись с его документами, Комиссия высказала, однако, недоумение и сожаление, что в документе конференции «Письмо к Церквам» отсутствует чрезвычайно важное, прежде всего с пастырской точки зрения, упоминание о той стороне дела спасения, без которой само понятие спасения утрачивает существенный смысл: умалчивается о конечной цели спасения — вечной жизни в Боге, нет достаточно ясного указания на нравственное совершенствование и исправление как необходимое условие для ее достижения. Почти исключительное подчеркивание «горизонтализма» в деле спасения на многих христиан, которым дороги священные традиции древней Церкви, может производить впечатление, что в современном экуменизме нарождается новый соблазн стыдливости относительно благовествования о Христе Распятом и Воскресшем, в результате чего умалчивается о самой сущности Его Евангелия из ложной боязни казаться несовременными и утратить популярность. Комиссия выразила надежду, что этот соблазн совместными братскими усилиями будет во Всемирном Совете преодолеваться и не получит дальнейшего развития. Разработки Комиссии, которые нашли отражение в Послании Священного Синода Русской Церкви, получили в целом положительную оценку в широких христианских кругах.

В ноябре-декабре 1975 года состоялась Пятая Ассамблея Всемирного Совета Церквей в Найроби (Кения). Работа Ассамблеи была насыщенной и многогранной, и Комиссия Священного Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений под непосредственным руководством митрополита Никодима посвятила много времени и затратила немало усилий, чтобы осуществить по возможности полный и объективный анализ как основных докладов Ассамблеи, так и ее результативных документов. Положительно оценив многоплановую работу Ассамблеи, Комиссия высказала ряд пожеланий и некоторые критические замечания. С точки зрения митрополита Никодима и членов Комиссии, известной опасностью, угрожающей христианскому единству и будущности экуменического движения после Найроби, является питаемая некоторыми участниками движения иллюзия, что Всемирный Совет Церквей будто бы может достичь такой степени экуменического сближения, что одна из его будущих Ассамблей превратится во Всехристианский Собор. Думать так — значит предполагать, что ВСЦ может в будущем стать некоей «сверхцерковью». Как известно, подобные мысли были в свое время отброшены и осуждены всеми Церквами-членами и руководством Всемирного Совета Церквей. Огорчительным представлялось членам Комиссии и то, что на Ассамблее в Найроби православные ее участники ощущали не всегда братскую атмосферу, окружавшую их. Иногда точка зрения православных выслушивалась, но вместе с тем предлагаемые ими соображения и коррективы игнорировались и не вносились в документы. Ярким примером этого явилась рекомендация V секции о рукоположении женщин, вызвавшая среди православных протест, который не был достаточно учтен Ассамблеей и ее протестантским большинством. Эти и другие существенные замечания были высказаны митрополитом Никодимом и членами Комиссии и нашли отображение в Послании Священного Синода о Пятой Ассамблее Всемирного Совета Церквей и ее результатах от 3 марта 1976 года, адресованном архиепископу доктору Эдварду Скотту, модератору (председателю) Центрального комитета ВСЦ, и генеральному секретарю Всемирного Совета Церквей доктору Филипу Поттеру.

На протяжении многих лет в Комиссии ВСЦ «Вера и церковное устройство» разрабатывались консенсусы (соглашения) о Крещении, Евхаристии и Священстве. Эти документы были направлены и Московскому Патриархату, чтобы получить официальный отзыв Русской Православной Церкви. Под руководством митрополита Никодима Комиссия Священного Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений на заседаниях в марте 1977 года рассмотрела проекты этих экуменических соглашений. Руководствуясь указаниями председателя, Комиссия подвергла тщательному богословскому анализу тексты документов и представила результат своих исследований для доклада Священному Синоду Русской Православной Церкви. Члены Комиссии пришли к заключению, что несмотря на многие несовершенства консенсусов Комиссии ВСЦ «Вера и церковное устройство» следует продолжить изыскания с целью последующей разработки и усовершенствования этих весьма важных документов.

Занимаясь проблемами подготовки к Святому и Великому Собору Православной Церкви, Комиссия Священного Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений провела большую исследовательскую работу и выработала основательно аргументированные доклады по вопросам, разработку которых приняла на себя Русская Православная Церковь на Первом Предсоборном Всеправославном совещании в ноябре 1976 года в Шамбези (Швейцария). Хорошо зная православную проблематику, митрополит Никодим давал многие ценные указания и правильные ориентиры членам Комиссии, которыми они руководствовались при составлении проектов докладов. Комиссией были рассмотрены, отредактированы и одобрены доклады по темам: 1. К вопросу о православной диаспоре; 2. Православные диптихи; 3. Автономия и способы ее провозглашения; 4. Возникновение Автокефальных Церквей и способы провозглашения автокефалии. Все эти доклады были направлены в Секретариат по подготовке Святого и Великого Собора Православной Церкви.

Богословская эрудиция, огромный запас знаний во многих сферах религиозной мысли, щедрые природные дарования, православная принципиальность, преданность Святой Церкви и любовь к своему земному Отечеству стяжали митрополиту Никодиму широкую известность и признанный авторитет в религиозных кругах многих стран мира.

В своем миротворческом служении митрополит Никодим неизменно вдохновлялся своим светлым и оптимистичным восприятием христианской идеи Царства Божия. Как православный богослов и реалист он прекрасно осознавал, что Царство Божие есть достояние будущего, но созидается оно уже на земле при Божественной помощи исполнением евангельских заповедей, главная из которых есть заповедь о любви. Любовь же неизбежно выражается делом во взаимоотношениях людей. Проповедью о Царстве Божием (Мк. 1, 14—15) Господь Иисус Христос открыл путь спокойному и радостному взгляду на мир и историю человечества. Началом деятельной любви к ближнему Господь исключает самую мысль о самодовольном и замкнутом в себе существовании с презрением или равнодушием к нуждам людей, без деятельного стремления помочь им, без желания борьбы со всяким злом. Через воплощение соединив в Себе Самом Божественное и человеческое, Христос и в учении Своем сочетал в стройное целое небесное и земное, вечное и временное, общее и личное, духовное и телесное. Христово учение обращено прежде всего к внутренней, духовной жизни человека, но оно реально осуществляется и внешним образом, охватывая всю область земных отношений и условий земного существования людей. «Поэтому, — говорит митрополит Никодим, — все формы нашей жизни и все наши дела должны испытывать на себе обновляющую и объединяющую силу Христа и Его Евангелия, чтобы и на земле исполнилась воля Божия, как и на небесах (Мф. 6, 10), чтобы не только в эсхатологическом будущем, но и в настоящей жизни Бог был всем во всем (1 Кор. 15, 28)» 8). Обращаясь с призывами к представителям христианских Церквей активно служить делу мира на Земле, митрополит Никодим осознавал, что в этом служении Церковь имеет уникальную возможность осуществлять свое свидетельство миру и разделенному человечеству именно сегодня, в век глубокой секуляризации и разобщенности человеческого рода. Жизнь христиан, призванных быть «солью земли» (Мф. 5, 13), не может сегодня ограничиваться только благодатной сферой храма и домашнего молитвенного очага. По убеждению митрополита Никодима, она должна сегодня простираться в пределы «земного града», на все области человеческого бытия и деятельности, и протекать здесь не как нечто инородное и чуждое. Он считал, что слово примирения, свидетельство любви и правды Божией, обличение врагов правды и нарушителей мира, защита угнетенных и обездоленных, отстаивание человеческого достоинства, провозглашение братства и дружбы народов составляют необходимую совокупность средств и отдельных христиан, и христианских Церквей в деле служения во имя любви Христовой человечеству с его неотложными нуждами, стремлениями к миру, правде и подлинной гуманности.

Вполне естественно, что ближайшая, непосредственная задача христианина-миротворца заключается в восполнении проповеди мира личным деятельным служением ближнему. Однако христианин не должен вопрошать: «Кто мой ближний?» (Лк. 10, 29), — а иметь искреннюю любовь ко всем людям, независимо от их взглядов и убеждений, и если он видит, что «оковы неправды» (Ис. 58, 6) столь крепки, что индивидуальное служение нуждам ближнего становится каплей в море человеческих страданий, то дух евангельских призывов и наставлений властно требует от миротворцев их усилий в солидарном служении миру и справедливости. Миру на земле, справедливому для всех народов, противостоят настойчивые действия тех, кто в своих интересах хотел бы сохранить несправедливые общественные отношения в различных их проявлениях. Христиане как служители мира и правды обязаны противопоставлять всему этому полную и всестороннюю поддержку тех, кто угнетен, кто алчет или жаждет, или страдает. Согласно непреложному свидетельству Священного Писания, Господь утвердил с человеками завет вечный (Быт. 9, 13), «завет жизни и мира» (Мал. 2, 5), милуя каждую человеческую душу и повелевая солнцу Своему восходить над добрыми и злыми (Мф. 5, 45). Можно ли допустить, чтобы теперь, во времена Нового Завета, «во время благоприятное» и «в день спасения» (2 Кор. 6, 2) злая воля людей развязала титанические силы разрушения, способные вызвать всемирную катастрофу, решившись на то, что отвергает само правосудие Божие, растворенное отеческим милосердием и любовью?! Исходя из библейского и особенно новозаветного учения о человеке как любимом творении Божием, митрополит Никодим постоянно напоминал о высокой, неповторимой ценности каждой человеческой жизни. Человеческое право на жизнь ограждено Божественной заповедью, нарушение которой строго карается Божиим судом, тем более строго, чем более бесчеловечны и противоестественны формы посягательства на это священное право. В одном из своих многочисленных выступлений митрополит Никодим говорил: «Искренне религиозный человек, признающий вечное бытие Всесильного, Премудрого и бесконечно справедливого Божественного Существа, управляющего Вселенной, относится к мировой действительности, как к сложному процессу великой непрекращающейся борьбы между силами добра и зла, борьбы, в которой необходимо участвует и он сам, поскольку в сердце его звучит призыв Божий, призыв отвергнуть зло и стать решительным поборником Божественных начал справедливости и добра» 9).

«Человеческое право на жизнь ограждено Божественной заповедью». Для того чтобы это огражденное право стало реальностью на всем лице Земли, митрополит Никодим делал все возможное и более того, не считаясь со своими силами и, в конечном счете, со своим правом на жизнь. Его вдохновенное и подлинно пророческое слово о мире раздавалось на многих съездах, ассамблеях, богословских собеседованиях, экуменических встречах, в Божиих храмах как в Отечестве сущих, так и за его пределами.

Более трех десятилетий митрополит Никодим ревностно трудился во славу всесвятого Имени Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, во благо Его Святой Церкви. И мы верим, что все соделанное им в этом самоотверженном служении остается духовным завещанием, духовным маяком для тех чад церковных, кто с верой и надеждой отдает свои силы служению Церкви в нашем сегодняшнем мире.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. «ЖМП», 1976, № 7, с. 15—16.

2. «ЖМП», 1970, № 7, с. 41.

3. «ЖМП», 1965, № 11, с. 41—42.

4. «ЖМП», 1972, с. 58.

5. «ЖМП», 1968, № 1, с. 53.

6. «ЖМП», 1968, № 3, с. 51.

7. «ЖМП», 1964, № 4, с. 15.

8. «ЖМП», 1975, № 5, с. 58.

9. «ЖМП», 1969, № 8, с. 40.

Профессор протоиерей Николай Гундяев,
секретарь Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства
и межцерковных сношений Московского Патриархата
(«ЖМП», № 4, 1979, с. 49. Печатается в сокращении)