Мейендорф И., прот. Ἐφ’ ᾧ (Рим. 5, 12) у Кирилла Александрийского и Феодорита

Разбивка страниц настоящей электронной статьи сделана по: протопресвитер Иоанн Мейендорф, «Пасхальная тайна. Статьи по богословию.», М., 2013.

прот. Мейендорф Иоанн

Ἐφ’ ᾧ(Рим. 5:12) У КИРИЛЛА

АЛЕКСАНДРИЙСКОГО И ФЕОДОРИТА*¹

Немногие тексты Нового Завета вызывают больший интерес у экзегетов и богословов, чем знаменитые два слова из Послания к Римлянам. Ибо они единственные в Писании, где напрямую говорится о том, что называется передачей греха Адамова.

На Западе истолкование данного фрагмента было предопределено двумя факторами:

1) латинским переводом, в котором έφ’ ᾧ передано сочетанием in quo, где относительное местоимение указывает на Адама;

2) аргументацией блж. Августина в ходе его полемики с Пелагием и Юлианом Экланским.

Оба фактора впоследствии сказались на определении о первородном грехе, которое вынес Тридентский собор.

Таким образом, западный вариант экзегезы оказался, по существу, детерминирован спором блж. Августина с оппонентами по поводу проблемы крещения младенцев: коль скоро крещение принимается «во оставление грехов», требовалось понять, какой именно грех следует отпускать новорожденным. Ответ блж. Августина сводился к тому, что отпускать нужно первородный грех Адама, ибо все согрешили в Адаме.

На Востоке святоотеческая мысль рассматривала проблему Адамова греха и его последствий иначе. Как раз это мы и попытаемся уточнить в данной статье, ведь значение самой проблемы и ее догматическая подоплека поистине огромны². Сейчас мы ограничимся тем, что процитируем двух авторов V в., современников блж. Августина, полное согласие которых в вопросе о грехе Адама тем более поразительно, что они принадлежали к двум разным экзегетическим школам и оба участвовали в христологических

* Ἐφ’ ᾧ (Rom. 5,12) chez Cyrille d'Alexandrie et Théodoret. Опубл. в: Studia patristica. Vol. 4.1961 (Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Literatur, 79). P. 157-161. Пер. с фр. У. С. Рахновской.

¹ Мы имели возможность изложить суть данного сообщения в сборнике исследований о библейских комментариях святых отцов, составителями которого стали А.-И. Марру и дом О. Руссо. Автор весьма признателен за этот совместный труд.

² Исследователи, занимающиеся учением восточных отцов о первородном грехе, как правило, указывают на отсутствие четкого представления о «передаче» греха Адама на остальное человечество; см., напр.: Gaudel A.-J. Péché originel, Dictionaire de la Théologie Catholique. T. 12, 1. 1933. Col. 275-606; изсовременныхработсм. Lyonnet S. Le sens de ἐφ’ ᾧ en Rom. 5, 12 et l’exégèse des Pères grecs, Biblica. Vol. 36. Roma, 1955. P. 436-456; Idem. Le péché originel et l’exégèse de Rom. 5, 12-14, Recherches de Science Religieuse. T. 44. P., 1956. P. 63-84. Кроме того, множество ссылок на греческих святых отцов можно встретить в диссертации: Ρωμανίδης Ἰ. Τὸ προπατορικὸν ἀμάρτημα. Ἀθῆναι, 1957.

232

спорах как оппоненты. Их сходство в истолковании отрывка Рим. 5:12 указывает на то, что применительно к V в. мы имеем дело с единодушным пониманием Адамова греха и его последствий. Говоря в общем, оба отца считали, что от Адама наследуется не сам грех, но смерть. Грех Праотца привел к тому, что смертным сделалось все Адамово потомство: смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама (Рим. 5:14). И в VI столетии проблема тленности тела Христова будет рассматриваться на Востоке именно в рамках такого понимания первородного греха (в частности, спор между Юлианом Галикарнасским и Севиром Антиохийским).

Святитель Кирилл Александрийский

Все тексты свт. Кирилла, которые мы приводим ниже, взяты из его «Толкования на Послание к Римлянам».

Комментируя фрагмент Рим. 5:12, свт. Кирилл воспринимает грех Адама как часть трагедии вселенского масштаба: в его понимании это была, прежде всего, победа Сатаны над человеком, и Сатана отождествляется с адом и смертью. Эта персонифицированная смерть поглощает Адама, а с ним и всех людей, ибо стали подражателями Адамова греха.

Змей, изобретатель греха, одержав своей порочностью победу над Адамом, нашел доступ к разуму человека, ибо все уклонились, сделались равно непотребными (Пс. 13:3; ср.: Рим. 3:12) . И смерть поглотила нас в своей победе, по слову пророка: преисподняя расширилась и без меры раскрыла пасть свою (Ис. 5:14). В действительности, поскольку мы стали подражателями греха, который совершил Адам (τῆς ἐν Ἀδαμ παραβάσεως γεγόναμεν μιμηταί) ибо все согрешили (καθ’ ὃ πάντες ἥμαρτον), мы подпали под то же проклятие³.

В данном случае ἐφ’ ᾧпередано в пересказе через καθ’ ὅ и совершенно четко истолковано в смысле подражания греху Адама. Для свт. Кирилла смерть, в той мере, в какой она наказание за грех, может карать в нас только наши личные грехи. Однако в том же сочинении всего лишь несколькими абзацами ниже выражено менее законническое и не столь внешнее понимание нашей связанности с грехом Адама:

Но нам могут сказать: да, Адам был обезоружен и, не посчитавшись с божественной заповедью, приговорен к тлению и смерти. Но как из-за него сделались многие грешными (Рим. 5:19)? Какое

³ Cyrillus Alexandrinus. Explanatio in Epistulam ad Romanos, V, 18, Patrologiae cursus completus. Series graeca 74, col. 784bc.

233

отношение имеем мы к его грехам? Как мы, еще не родившись, были осуждены вместе с ним, хотя Бог сказал: Отцы не должны быть наказываемы смертью за детей, и дети не должны быть наказываемы смертью за отцов; каждый должен быть наказываем смертью за свое преступление (Втор. 24:16)? Как мы ответим на это возражение? Итак, умрет тот человек, который согрешил, но мы стали грешниками через непослушание Адама. И вот каким образом.

Адам был сотворен для нетления и жизни. В раю он вел святую жизнь: весь его разум был постоянно обращен к созерцанию Бога, его тело пребывало в невредимости и покое, без всяких дурных наслаждений; его не смущали дурные устремления, но когда он впал в грех и подпал тлению, удовольствия и нечистота проникли в природу плоти; в наших членах появился животный закон (ср.: Рим. 7:5, 23). И тогда природа стала больной грехом из-за непослушания одного Адама (ср.: Рим. 5:19). Таким образом, сделались многие грешными не потому, что разделили грех Адама ведь их тогда еще и на свете-то не было но оттого, что восприняли его природу, подпавшую под закон греха (ср.: Рим. 7:23; 8:2). Таким образом, как в Адаме природа человека стала больна тлением (ήρρώστησεν τήν φθοράν) вследствие непослушания (ибо через это в нее проникли страсти), так во Христе она была освобождена, стала воистину послушной Богу и Отцу и не совершила греха (см.: 1 Пет. 2:22; ср.: Ис. 53:9)⁴.

Итак, «первородный грех» в понимании свт. Кирилла представляет собой как бы зараженность смертностью и греховностью, охватившую весь род Адамов, освобождение от чего дарует лишь Новый Адам. Таким образом, речь здесь идет не о том, что все виновны в грехе Адама, а о наследственном рабстве Сатане, которому подпала человеческая природа⁵.

Феодорит Киррский

В «Толковании на Послание к Римлянам» Феодорит высказывает идеи, очень близкие рассуждениям свт. Кирилла в том, что касается наследования смертности как источника личных грехов.

Посему Адам, находясь уже под смертным приговором, в таком состоянии родил Каина, Сифа и других. И потому все, как происшедшие от осужденного на смерть, имели естество смертное. А таковому естеству нужно многое, и пища, и питие, и одеяние, и жилище, и разные искусства. Потребность же всего этого раздражает страсти

⁴ Cyrillus Alexandrinus. Op. cit., Patrologiae cursus completus. Series graeca 74, col. 788c-789b.

⁵ У нас нет возможности привести здесь все тексты свт. Кирилла об Адаме. Для того чтобы составить полное представление о его мысли, следует прочесть его толкование на 5-ю главу Послания к Римлянам, в особенности фрагмент Patrologiae cursus completus. Series graeca 74, col. 781c-789b.

234

до неумеренности, а неумеренность порождает грех. Посему божественный Апостол говорит, что, когда Адам согрешил и по причине греха соделался смертным, то и другое простерлось на весь род. Ибо во вся человеки вниде смерть (Рим. 5:12), потому что [в ней (έφ’ ᾧ) -И. М.] все согрешили. Ибо не за прародительский, но за свой собственный грех приемлет на себя каждый определение смерти⁶.

Здесь мысль Феодорита в чем-то напоминает некоторые современные концепции (например, Мартина Хайдеггера) о связи смерти с инстинктом самосохранения: становясь смертными и рождая смертных детей, Адам и род его вынуждены вести борьбу за свое выживание в качестве индивидуумов, ибо выживание это все время находится под угрозой. Однако борьба за выживание порождает в свою очередь эгоизм, а значит грех; наконец, эти личные грехи обретают свое естественное завершение в смерти. Таким образом, грамматически буквальное значение отрывка Рим. 5:12 получает такой смысл: во всех людей вошла смерть, по причине которой все согрешили. Иными словами, ᾧ — это относительное местоимение мужского рода, указывающее на смерть⁷.

То обстоятельство, что смертность наследуется при рождении, не становится у Феодорита основанием для порицания брачного союза: сама по себе смертность является не грехом, а следствием ошибки, за которую мы не в ответе. Комментируя 7-й стих 50-го псалма, он уточняет:

Посему не брак обвиняет Пророк, как предполагали некоторые [манихеи], и беззаконием называет не брачное общение . Напротив того, выставляет он на вид то беззаконие, на которое древле отважились прародители человеков . Но поелику прародители согрешили, то преданы они тлению; а сделавшись тленными, таковых родили и детей; и их, как тленных, сопровождают вожделения и страх, удовольствия и скорби, гнев и зависть⁸.

Итак, через брак передается не вина, а смертное бытие, которое, в свою очередь, провоцирует совершение личных грехов. Таким образом, можно убедиться, что большинство проблем, поднимаемых в творениях блж. Августина, здесь также затронуты в частности, проблема отношения манихейства к браку.

⁶ Theodoretus. Interpretatio Epistulae ad Romanos, Patrologiae cursus completus. Series graeca 82, col. 100ab.

⁷ Феодорит многократно возвращается к идее наследуемой смертности; см., гл. обр.: Idem. Quaestiones in Genesin, 37, Patrologiae cursus completus. Series graeca 80, col. 137ab; Eranistes (Dialogus) III, Patrologiae cursus completus. Series graeca 83, col. 248.

⁸ Theodoretus. Interpretatio in psalmos, 50, Patrologiae cursus completus. Series graeca 80, col. 1245a.

235

Наконец, Феодорит весьма недвусмысленно говорит о крещении младенцев. Отвечая на вопрос о смысле этого крещения (в связи с тем, что новорожденные не могут быть виновны в личных грехах), он пишет:

Крещение не уподобляется, как думают повредившиеся в уме мессалиане, голой бритве, отъемлющей предшествовавшие грехи. Ибо с избытком даруется нам это. А если бы сие одно было делом крещения, то для чего бы крестить нам младенцев, не вкусивших еще греха? Не это одно, но большее и совершеннейшее обещает нам таинство сие. Оно есть залог будущих благ, образ будущего воскресения, приобщение Владычних страданий, причастие Владычнего воскресения, одежда спасения, хитон веселия, светлая риза, лучше же сказать, самый свет⁹.

Приведенный текст, вдохновленный чинопоследованиями крещальных литургий, показывает нам, каким был ответ Феодорита (и большинства восточных христиан) на проблему, волновавшую блж. Августина, Пелагия и Юлиана Экланского: младенцев крестить нужно, но не вследствие их виновности, а потому, что они унаследовали смертность и, очевидно, потенциально являются грешниками.

Следует осознать всю важность этой святоотеческой концепции для развития догматики в тех сферах, что связаны с учением о первородном грехе.

⁹ Theodoretus. Haereticarum fabularum compendium, 5,18, Patrologiae cursus completus. Series graeca 83, col. 512b. Очень похожие высказывания встречаются у свт. Иоанна Златоуста (Commentarius in Epistolam ad Romanos. Homilia 10,1, Patrologiae cursus completus. Series graeca 60, col. 474-475), у Дидима (Contra Manichaeos, VIII, Patrologiae cursus completus. Series graeca 39, 1096bd), у Феофилакта Болгарского (Commentarius in Epistolam ad Romanos, V, Patrologiae cursus completus. Series graeca 124, col. 404c), а также у большинства византийских богословов.