Вышеславцев Б. П., Кризис индустриальной культуры. IV. 22. "Personal relations" и гуманизация работы

Политическая демократия хочет сделать каждого причастным к политическому творчеству (в той или другой степени). Хозяйственная демократия хочет сделать каждого причастным к хозяйственному «творчеству», а не только к «работе», выполняющей пассивно чужое творческое задание. Для этого надо изменить все отношения властвования и подчинения внутри индустриального и бюрократического аппарата. Надо изменить все «человеческие отношения» внутри фабрик, заводов, мастерских, контор, административных и торговых предприятий, изменить «человеческие отношения» к работающим людям и к самой работе. Это и есть сейчас та проблема, которая объемлется понятием "Human Relations", или "Personal Relations". Собственно, это уже целое движение, которое представлено в различных странах целым рядом специальных институтов, в которых принимают участие психологи, социологи, экономисты, медики, техники и инженеры. (1) Оно имеет за собою огромную литературу. Здесь впервые ставится проблема человеческой психологии в отношении к работе и творчеству. Тэйлоризм так же, как и стахановщина, рассматривает человека исключительно технократически, с точки зрения максимальной продукции и ее рекордной скорости. Он стремится выработать из человека безошибочно и бесперебойно действующий робот. Фордизм стремится заинтересовать рабочих высокой заработной платой и тем достигнуть максимальной продукции, а также поднять их покупательную способность, что выгодно для рынка. Но только это новое движение "personal relations" ставит вопрос о том, как пробудить интерес рабочего к самой работе (независимо

1 Напр., в С. Ш. Институт Eiton Mayo при Harvard'ском унив.; в Чикаго «Committee of Industrial Relations»: в Англии «National Institute of Industrial Psychology», «British Institute of Management» и «Tavistock Institute for Human Relations»; во Франции «Bureau de Psychologie Industrielle», «Institut d'Administration Publique»; C. N. 0. F. пошло в этом направлении и неск. лет назад организовало Конгресс под названием: «Les problemes sociaux de l'organisation du travail»; наконец в Брюсселе «Centre d'Etudes des problemes Humains». Литературу этого движения нет возможности перечислить.

419

от вознаграждения), как устранить ее бессмысленную монотонность, как придать ей творческий смысл, как вызвать инициативу.

Богатый материал различных анкет, наблюдений и экспериментов представляет большой психологический интерес. Таковы прежде всего опыты Eiton Mayo в "Western Electric Co.". Этот австралийский рабочий, ставший профессором Гарвардского Университета, должен быть признан отцом всего движения (он умер в 1949 г.). Его принцип: не механизация, а гуманизация работы обеспечивает успех производства. Нужно вдуматься в самочувствие рабочего: продуктивность зависит от того, чувствует ли он себя одиноким, покинутым, пренебрегаемым или предметом заботы и внимания. Группа рабочих, которая была выделена для опыта и наблюдения, производила больше и лучше, нежели все остальные, исключительно в силу того, что в ней пробудился интерес к этим опытам, сознание, что здесь творится и открывается нечто новое и важное, в чем она принимает участие. Целый ряд других опытов показал, что успешность работы совершенно изменяется в зависимости от того, как устанавливаются ее приемы и методы: предписываются ли они простым приказанием дирекции, или устанавливаются в результате совещания с рабочими, которым объясняется полезность тех или иных приемов. Иногда рабочие приглашались даже пересматривать нормы и тарифы. Обращение к автономии личности, к ее творческому ядру - здесь налицо.

На фабриках, производящих разрозненные части машин, рабочие часто не понимают смысла и значения того, что они производят. На фабрике General Motors они однажды увидали поврежденный бомбардировщик В-17, и им впервые объяснили, для чего служат те незначительные и непонятные пьесы (части), которые они производили. В результате продукция чрезвычайно возросла. Тот же блестящий результат получился, когда на другой фабрике General Motors, производившей отдельные части карабинов, рабочим дали уже собранное оружие для проверки и испытания, и. разобравши готовые ружья, они могли оценить смысл и значение тех частей, которые каждый из них производил. Без такого понимания их работа была рабским выполнением чужого задания, при таком понимании она стала соучастием в выполнении творческого изобретения.

420

Совершенно ясно теперь, к чему в сущности сводится метод гуманизации работы в "personal relations": он стремится ввести свойственный личности творческий элемент в ее работу. Без этого человек не чувствует себя человеком. «Работают» и животные, работают и пчелы и муравьи - работают неустанно и непрерывно, для простого поддерживания жизни; но «творит и изобретает» только человек, и потому только он имеет культуру и цивилизацию. Поскольку он «в поте лица добывает хлеб свой», чтобы только питаться и размножаться, постольку он «работает», а не «творит» и остается еще не уровне животного. Человеком, личностью, он становится тогда, когда живет «не хлебом единым». (1)

Но творческая инициатива исключается необходимостью пассивного безропотного повиновения. Поэтому гуманизация работы не допускает хозяйственного самодержавия внутри предприятия. «Человеческие отношения» здесь должны быть изменены, и они уже во многом изменились, и не только в полу-социалистической Англии, но и в «капиталистической Америке». Не «социализм», а демократизм является здесь определяющим принципом. Ни в какой «социалистической» стране забота о рабочих, исходящая от патроната и дирекции, при участии синдикатов, не стоит на такой высоте, как в Соед. Штатах. Им устраиваются комфортабельные и приятные мастерские, развлечения всякого рода: балы, пикники, кинематограф, оркестры, спорт. Кажется, ни в какой стране уровень жизни рабочего не стоит на такой высоте.

Нет сомнения, что принцип "Human relations" во многом изменил психологию патроната и дирекции в отношении к работающему персоналу. Ярким выражением такого изменения могут служить следующие слова Президента "General Foods" из его декларации, сделанной в "National Association of Manufacturers":

«Вы можете купить время человека, вы можете купить его физическое присутствие в данном месте, вы можете даже купить определенное число специализированных движений в день или в час, но вы не^можете купить энтузиазм, инициативу, добросовестность, не можете купить преданность душ, умов и сердец, вы должны ее привлечь и заслужить. Странно, что американцы, этот наиболее передовой народ в техническом, механическом и индустриальном смысле, ждали так долго, чтобы нако-

1 Esse oportet ut vivas, sed non vivere ut edas*.

421

нец открыть самый богатый источник производительности труда: внутреннее желание работы».

Последние слова нуждаются в поправке: человека привлекает не «работа», а творческий смысл работы: только он способен пробудить инициативу, энтузиазм, привлечь умы и сердца. Работа есть необходимость; творчество - есть свободное стремление. Рассматривая все это движение в целом, мы убеждаемся, что сущность его метода состоит в том, чтобы найти, усмотреть или вложить творческий смысл в каждую работу.

Движение это, несомненно, расширяется; начавшись в Америке, оно переходит в другие страны: во Франции, напр., возникает объединение "Jeunes Patrons". Все это есть нечто новое в индустриализме и настолько значительное, что один журнал, описав это явление, назвал его «новой индустриальной революцией». (1)

Оригинальным в этой «революции» является то, что она происходит совсем не по Марксу и не по Ленину. В ней нет никакой непримиримости интересов. «Человеческие отношения» и «гуманизация» работы выгодны той и другой стороне. Повышение продукции и улучшение работы, которое этим достигается, выгодно предпринимателям и дирекции, но оно выгодно и всему обществу, всем потребителям. (1) Возможность найти творческий интерес в работе и понять творческий смысл целого - ценна рабочим, ибо поднимает их человеческое достоинство. В этом смысле огромная задача принадлежит профессиональным союзам (синдикатам): они лучше всего могут судить о том, что такое «гуманизация» работы и каким путем она достигается, а также каковы «человеческие отношения» внутри предприятия.

Возможно ли, однако, придавать такое значение этим незначительным проявлениям личной инициативы, незначительным зачаткам творчества? Кроме того, может показаться, что они даруются «сверху», от дирекции, от патроната, а не приобретаются «снизу», от подчиненного персонала. На это следует ответить, что творческое начало, как уже было указано, выгодно тем и другим, выгодно всем, но больше всего и прежде всего составляет исконное стремление трудящихся, желание увидеть

1 Rapporls France Etats-LJnis.Juin, 1952.

2 Поэтому американский рабочий охотно помогает предпринимателю в увеличении производительности труда.

422

смысл и ценность собственной работы. Именно творческое зерно каждой личности составляет ее подлинную ценность, как бы мало оно ни было, и каждому ценно признание этого творческого зерна со стороны других, ибо этим выражается признание индивидуальной личности, уважение к ней самой, признание «самости». У каждого человека есть это стремление быть признанным, оцененным, стремление иметь значение в своих и чужих глазах (Geltungstrieb). Честолюбие, властолюбие, богатство - имеют своим корнем влечение к значимости, к значительности. Это чувство, это стремление может быть ложным, необоснованным, раздутым, по оно имеет свой корень в каждом человеке и в известной степени, при правильном направлении, может быть вполне оправданно: каждый в обществе может иметь свое признанное место, свое индивидуальное значение и назначение. Из чувства незначительности, не признанности, отвергнутости рождается протест, озлобление, агрессивность, пробуждающая тиранические инстинкты как компенсацию.

Но значительность и признание бывают истинными и ложными. Общество далеко не всегда признает и уважает то, что действительно ценно и значительно; не признанность высоких, правдивых и даже святых личностей мы встречаем часто в истории. Здесь-то и важен демократический идеал: всем должна быть дана возможность показать свое значение, развить свое творческое зерно, быть признанным и оцененным по достоинству. Но что такое это творческое зерно? Оно есть глубочайший центр личности, «я сам» и «мы сами». Признание со стороны общества моего значения и моих прав дает мне возможность сказать «мы сами». Выше было показано, что в этих словах «я сам» и «мы сами» заключается сущность демократии, сущность свободы и творчества, которые всегда автономны. Напротив, сущность коммунизма есть самоотчуждение, потеря самости. Оно начинается в сущности в каждом индустриальном массивном предприятии и завершается в государственном капитализме и тоталитаризме. Человек не принадлежит самому себе - он принадлежит партии, индустриализации, пятилеткам, генеральной линии, он гетерономен во всех отношениях. Самоотчуждение, которое Маркс обещал уничтожить и считал основным злом, здесь доведено до

423

крайней степени. (1) Но если вдуматься глубже, то подлинное «самоотчуждение» произошло в самом миросозерцании марксизма, ибо в нем была потеряна «самость», творческое зерно человека. В антропологии Маркса нет никакой «самости», никакого скрытого ядра личности, никакой свободы человека. Человек есть только пучок восприятий, пучок интересов, пучок рефлексов, продукт общественных отношений. Личность есть нечто эфемерное, несубстанциальное. Такую точку зрения можно назвать имперсонализмом. Проф. Н. Н. Алексеев прав, говоря, что «марксизм смотрит на личность приблизительно так, как смотрел на нее классический буддизм, как смотрел позитивизм разных школ» (см. «Пути и судьбы Марксизма», 1936). Понятие самоотчуждения, Selbstentfrerndung, Маркс берет у Гегеля и как всегда извращает его идею в ее противоположность. Подлинное извращение состоит в следующем: человек у Маркса перестает быть человеком, теряет себя, «отчуждает» себя, если верит в Бога и обладает частной собственностью; он становится человеком, возвращается к себе, освобождает свое сознание, лишь в том случае, если отказывается от Бога и от всякой собственности. Иначе говоря, человек достигает спасения в атеистическом коммунизме. К этому сводится все миросозерцание Маркса и все его учение о человеке. (2)

1 Н. Lefebvre делал доклад на эту тему в Женеве в 1949 г., утверждая, что главная заслуга марксизма и коммунизма состоит в преодолении самоотчуждения. Это самоотчуждение он определяет так: «человеческое существо лишено всех своих возможностей, человек мистифицирован. обманут, ограблен, ирреализован, оторван от самого себя. В этом состоит его отчуждение». Смешно русскому человеку, жившему в коммунистическом обществе, слышать, когда образованный, жизнерадостный парижанин, живущий в свободной Франции, говорит, что «высшая степень свободы - это коммунистическое общество». Он не подозревает, по-видимому, что то определение самоотчуждения, какое он здесь дал, как раз описывает состояние человека в советском коммунизме.

2 Marks-Engels. Historisch-Kritische Ausgabe. Издание Института имени К. Маркса в Москве. I Abt. Bd. III. Ss. 115. 1 14. CM.: Prof. Alcxejev. «Die Markxislische Anthropologie». Сборник «Kirche, Staat und Mensch» Genf, 1937. Стр. 166-167.