Не обветшал ли Завет, некогда названный Новым? С Ветхим Заветом люди жили менее пятнадцати веков, а с новым - уже двадцать. На пороге третьего тысячелетия не настало ли время дать новое Евангелие, новую религию человечеству? Не естественно ли предположить, что настает эра Третьего Завета? Весь мир, некогда бывший "христианским" бурлит, ежегодно выплескивая из котла своих религиозных поисков сотни новых сект, тысячи книг внезапно появившихся "учителей", "гуру", "контактеров", "чудотворцев", "пророков" и просто "живых Богов".

"Труд" (1.7.95) сообщил, что "на территории России, как утверждают статистики, действует сегодня около 300 000 народных целителей, ясновидящих, магов и астрологов". Триста тысяч святых и пророков! Спустя всего пять лет после отмены в России государственного безбожия уже на каждых триста пятьдесят человек приходится один "богоизбранный" чудотворец! И это вполне близко к стандартам современного "цивилизованного мира": по утверждению американского сектолога Г. Дж. Берри "в одном только Лос-Анджелесе около тысячи активных "контактеров".

И "информация", которая поступает ко всем этим людям "из глубин Космоса", в принципе одна: пора отложить в сторону Евангелие и перейти к оккультизму, который и будет "Третьим Заветом".

Я же эту "космическую информацию" встречаю простым вопросом: а возможно ли что-то действительно новое в религиозной истории человечества после Нового Завета? Может ли в принципе возникнуть некоторое более высокое представление о Боге, чем то, которое изложено на евангельских страницах?

Я попробую рассуждать не как православный богослов, а по возможности отстраненно, как человек, изучающий историю религий.

Среди философов и религиеведов есть согласие по поводу того, что та религиозная мысль, которая предполагает существование множества богов, менее развита, чем та, которая за многообразием мира (как материального, так и духовного) видит некое исходное Единство. Философия древней Греции, равно как и мысль Древней Индии, пришла к выводу о том, что Божество Едино. О том же горячо проповедовали пророки Древнего Израиля: Бог Один. Всюду, где пробуждалась религиозная мысль, всюду, где религиозная жизнь не сводилась к совершению магических ритуалов, происходил шаг к утверждению монотеизма (единобожия).

И если допустить рождение новой религии на пороге нового тысячелетия, то естественно ожидать, что эта новая религия не откажется от высочайшего достижения общечеловеческой религиозной истории: от идеи Единого Бога.

Пониманий этого Единого Начала может быть два. Первое называется "пантеистическим": Бог не есть личность, а просто Энергия, подобная гравитации, пронизывающей всю Вселенную. Эта энергия не имеет ни свободы своих действий, ни их осознания, ни контроля над своими проявлениями. Во всем мире идет неосознаваемое многоликое воплощение Единой Энергии, которая проявляет себя и в добре и в зле, и в создании, и в разрушении; ее частные проявления умирают, но она всегда остается собой, никого не жалея и никого не любя. Елена Блаватская, под чьим влиянием во многом формировался современный оккультизм, так выражала свое понимание Божественной энергии: "Неподвижно Бесконечный и абсолютно Безграничный не может ни желать, ни думать, ни действовать".

Но есть понимание Бога как Личности. В таком богословии, характерном, например, для христианства и ислама, Бог бесконечен, вездесущ, не ограничен ни материей, ни временем, ни пространством. Но при этом Он осознает каждое свое действие, и каждое Его проявление в мире есть результат Его свободного решения.

Нетрудно заметить, что более достойно, более возвышенно размышляет о Совершенном Бытии та философия, которая видит в Нем Личность, самоосознающее и самоконтролирующее сознание. Может быть, правы атеисты, и никакого "Совершенного Бытия" и нет. Но если уж заниматься религиозной философией и создавать гипотезу о таком Бытии, то более глубокой и последовательной будет та, которая отнесет самосознание к числу совершенств, и потому в Абсолюте увидит Личность.

Итак, та религия, которая могла бы превзойти христианство, должна была бы сохранить понимание Бога как свободной и разумной Личности.

Кроме того, можно быть нерелигиозным и неверующим человеком, но все-таки понимать, что среди множества богословских концепций самая чистая, возвышенная, продуманная та, которая возвещает: "Бог есть любовь". И тот образ Божественной Личности оказывается и более глубоким и более привлекательным, который видит проявления Бога не только в воле, в силе или в разуме, но и в любви.

И вот представим, что с этим великим богословским тезисом "Бог есть любовь" мы подходим к тем образам Бога, которые есть в монотеистических религиях.

Подойдем к мусульманскому богослову и спросим: можно ли сказать об Аллахе, что Он есть любовь? Наш собеседник на некоторое время задумается. Это естественно, потому что прямой формулы "Бог есть любовь" в Коране нет, а для человека любой веры не так уж просто произнести богословскую формулу, которой нет в том писании, что для него является святым. И все же после некоторого раздумья мусульманский наставник ответит нам: "Да. Конечно, прежде всего Аллах есть воля. Но, можно сказать и то, что в Нем есть любовь к людям. Любовь есть одно из 99 святых имен Всевышнего".

И я спрошу моего собеседника: а какие дела любви присущи Всевышнему согласно Корану? В чем проявилась любовь Аллаха к людям и в чем засвидетельствована? - "Он сотворил мир. Он послал людям Своих пророков и дал Свой закон".

И тогда я задам мой третий вопрос "Это было тяжело для Него?" - "Нет, мир ничтожно мал по сравнению с могуществом Творца". Бог лишь издалека возвещает людям Свою волю. Он обращается к людям с такого неизмеримого расстояния, что огонь человеческого страдания и беззакония не опаляет Его Лик. Любовь Бога к миру, как она понимается в исламском образе Творца, беструдна, не-жертвенна.

Те же три вопроса мы задаем о ветхозаветном Иегове. И слышим те же ответы. И лишь в конце будет сказано: "Иегова любит людей. И при всей Его надмирности Он говорит, что не может быть вполне безмятежен и покоен без человеческой любви... Он не просто дает Закон. Он умоляет людей не забывать Его. Ему трудно с людьми. Он говорит о Себе, что Он - "Бог ревнитель". Он вступил в брак с Израилем и неверность людей болезненна для Него". Но любовь Бога к людям, как она известна в Ветхом Завете, не сделала Бога человеком.

Где же в мире религий есть представление о том, что любовь Бога к людям столь сильна, что она ввергает Самого Творца в мир людей? Есть много мифов о воплощении богов в мире людей. Но это всегда воплощения неких "вторичных богов", это повести о том, как один из многих небожителей решился придти к людям, в то время как Божество, почитаемое в данной религиозной системе как источник всякой жизни, так и не перешло за порог собственного всеблаженства. Ни Прометей, умирающий ради людей, ни Осирис, чья жертва была столь ценима египтянами, не воплощают в себе Абсолютное Божество. Страдают герои и полубоги. Но подлинно Высший не делает Себя доступным человеческой боли.

Где же мы можем найти представление о том, что не один из богов, а Тот, Единственный, вошел в мир людей?

Эта идея есть в кришнаизме (где Кришна понимается как Личный и Единый Бог-Творец). "Верховный Господь" Кришна не просто создал мир и не просто дал откровение. Он лично, непосредственно принес его людям. Он стал человеком. И даже не царем - а слугой, возничим.

Но стал ли он человеком вполне и навсегда? - Нет, лишь на время урока он казался человеком. И человеческая плоть, равно как и человеческая душа не взяты им в Вечность. Ему не было трудно быть человеком. Но сам он не испытал ни человеческой боли, ни человеческой смерти... А своего ученика Арджнуну он благословил на убийства... Он заповедует людям любить его. Но любит ли он сам людей - остается не вполне ясным.

Итак, высшая богословская формула гласит "Бог есть любовь". Высшая формула любви определяет: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15,13). Такой любви к людям не открывает ни один богословский образ во внеевангельском мире.

И мы спрашиваем Бога Евангелия: как Ты любишь людей? И Он отвечает: до Моей смерти... Его любовь не только создала мир. Его любовь не только подарила людям свободу. Его любовь не только дала нам закон. Его любовь не только даровала нам пророков и мудрость. Его любовь не только приняла человеческий лик. Он не казался _ Он стал человеком. "Всю тебя, земля родная, в рабском виде Царь Небесный исходил, благословляя" (Ф. Тютчев). И Его любовь к нам пошла до конца, до предельной точки, до полной отдачи Себя, до полного отказа от Себя, до жертвы и смерти. "Как будто вышел человек, и вынес, и открыл ковчег, и все до нитки отдал" (Б. Пастернак)...

Этот Бог - есть Любовь. Он не просто любит. Он есть Любовь. Он не просто имеет любовь. Он есть Любовь. Он не просто проявляется в любви. Он есть Любовь.

Оккультисты скажут: мы признаем великое значение жертвы Христа, мы видим в ней знак и урок Божией любви. Но это заявление не сделает их христианами. Во-первых, Карма, которая является высшим принципом оккультной философии, никого не любит. Она просто автоматически действует. Во-вторых, для христиан во Христе "обитала вся полнота Божества телесно", а для оккультистов во Христе была всего лишь частичка Божества. В-третьих, для христиан воплощение Бога в человеке, во Христе было свободным и чудесным действием любви. Для оккультистов же Божество просто присутствует в каждом мировом феномене, в том числе и во Христе, равно как и в том копье, которым Христос был пронзен, и в той чаше, в которой Пилат умывал руки. Божество страдало не потому, что хотело вобрать в Себя опыт человеческой боли, а потому, что Ему некуда было уйти. Бога вне мира с точки зрения оккультистов нет, и поэтому, разламывая любой камень - разламывают кусочек божества, которое в общем-то вовсе не соглашалось (Ему "нечем" соглашаться, в нем нет Личности) никаких страданий.

Оккультисты готовы почтить страдания Христа, но для них Он не более чем "планетарный Логос", сошедший с не слишком высокой ступени "Космической Иерархии". Но это значит, что именно о Боге и нельзя сказать, что именно Он есть любовь: на Голгофе умер ведь не Бог, а более низший чин... И, значит, по настоящему в Божестве нет любви - она проявляет себя лишь на более низких, более земных и человечных "планах бытия". Значит - опять нельзя сказать, что "Бог есть любовь".

Величие евангельской мысли раскрывается вполне, лишь если брать ее целиком, а не кусочками: если понять, что христианство строится именно на возвещении о том, что Сам Бог, Тот, выше Кого нет никакого бытия, воплотился в распятом Сыне Марии.

Как легко, занявшись перетолкованием христианства, незаметно убить саму его душу, видимо на примере навязчиво-известной секты "Свидетели Иеговы". Почти все уже встречали у порога своей квартиры или на улице группки людей, распространяющих журнал "Сторожевая башня" вместе с книжками типа: "Ты можешь жить вечно в раю на земле". Это люди из секты "Свидетели Иеговы". Они называют себя христианами и признают Новый Завет, но при этом отрицают Троицу и полагают, что Христос - "пророк", но никак не Бог.

Я не буду сейчас разбирать их аргументацию. Я просто попробую согласиться с ними и признать, что Христос - не Бог. Христос - Учитель, Проповедник. Но - не Бог.

Такими глазами смотрят на Него очень и очень многие люди, не имеющие вообще никакого отношения к "Свидетелям Иеговы". Я бы даже сказал, что это обыденная и естественная точка зрения. Чтобы признать во Христе Бога - нужно благодатное Откровение от Самого Бога. А чтобы увидеть в Нем просто философствующего галилейского Странника, никакой сверхъестественной благодати не нужно; такое восприятие вполне рассудочно и обыденно.

Но можно ли принять Евангелие, если не принимать Божественность Христа? Если прочитать Евангелие глазами человека религиозного, но не верящего в Троицу, - то что откроется на страницах христианского Писания?

По моему, даже не религиозному, а просто нравственному ощущению, если "Свидетели Иеговы" правы, то нет более мерзкой религии, чем религия Евангелия. Ведь христианство говорит: "Бог есть любовь". А Тот, Кто умер на Голгофе, оказывается, отнюдь не есть Бог. Что же получается? Если Христос не был Богом, то Тот Небесный "Отец", Которого Иисус умоляет пронести мимо Него чашу страданий. Оказывается не лучше тов. Жданова, который призывал ленинградцев мужественно переносить тяготы блокады и терпеливо воспринимать уменьшение карточных выдач, но сам не испытывал ни холода, ни голода. Странный Бог, требующий, чтобы Его именовали Любовью, но Сам не приемлющий высшее служение любви, поручая его Христу.

Если Бог Сам не страдал на Голгофе - почему и за что мы должны благодарить Его при виде распятия Сына Марии? Бог Ветхого Завета говорит: "Славы Моей не дам никому". А не похитил ли Он Сам чужую славу? Не присвоил ли Он Себе ту человеческую благодарность, которую мы должны были бы принести к гробнице галилейского Проповедника?

Кому я должен быть более благодарен? Командующему, который из безопасности своего КП дал разрешение на воинскую операцию, или конкретному солдату, который, рискуя своей жизнью, вырвал меня из рук террористов?

Евангелие учит, что нет большей любви как положить жизнь свою за ближних своих. Но Бог, дающий эту заповедь, Сам поступает иначе. Не Свою жизнь Он жертвует ради людей, а жизнь самих же людей, лучшего из людей, ради прощения худших. Чужим страданием Бог омывает чужие грехи. Кровь Христа застилает Ему глаза так, что Он уже не видит иных беззаконий и все прощает. Бог проливает чужую кровь, чтобы изменить Свое отношение к людям. "Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас" (Рим. 5, 8). Если Христос не Бог, то как смерть другого может доказать Божью любовь?

Если Христос - не Бог, а всего лишь "учитель" или "пророк", в таком случае для Бога Иисус не более чем жертвенное животное, чью кровь люди должны почему-то пролить, чтобы вызвать милостивное отношение к себе у Того, перед чьим Всевидящим оком была пролита кровь Жертвенного Агнца. Если Христос - не Бог, то нет в мире книги, более оскорбляющей нравственное чувство. Люди долго и со вкусом грешили - и Бог на них сердился. Наконец, люди совершили самое гнусное, что они могли сделать, - они убили единственно светлого Человека на земле. И в ответ на это преступление апостолы Христа почему-то заявили, что после убийства Христа Бог больше на людей не гневается, что наши грехи омыты Кровью Иисуса...

Для иеговистов Христос не более чем некое существо, страдающее за чужие грехи и используемое двумя другими сторонами, чтобы выяснить их отношения между собой. Бог гневается на людей за то, что люди нарушили Его заповеди. Люди Ветхого Завета убивают животное - и Бог умилостивляется. Получается, что и в Новом Завете Богу, чтобы изменить свое отношение к людям, нужно удить какого-то воплощенного Ангела.

Бог "Свидетелей Иеговы" возложил крест на плечи творения. Бог христиан, верящих в Троицу, Сам взял Крест на свои собственные плечи.

Если Христос умер за нас, если Христос проявил ту любовь, больше которой не может быть, и если при этом Христос не был Богом, - то одно из двух. Или христианин, то есть тот, кто действительно полюбил Христа, должен стать атеистом: он почитает Христа, любовь Которого он видел и познал, но и знать ничего не желает о Боге, Который свою собственную любовь к людям не проявил ничем. Или же он должен почитать Бога именно за то, что Тот разрешил убить лучшего из людей...

Если за меня умер Христос - почему я должен за это любить Бога? Если Христос не Бог, за что же благодарить Бога? От смерти нас избавил Христос, Бог же всего лишь дал Ему разрешение действовать по любви. Не Отца мы должны благодарить, а только Христа. И спасены мы тварью, не Творцом. Итак, по логике "Свидетелей Иеговы" Христос Своим подвигом поставил под угрозу самую суть монотеизма. Он настолько запечатлелся в памяти людей, что затмил Собой Иегову. И только естественно, что имя Иеговы было забыто спасенными людьми. Бог это не мог не предвидеть. Зачем же Он предложил такой способ избавления людей, который неизбежно привел людей к почитанию не-Бога, то есть - во власть язычества? Бог всегда так старательно заботился, чтобы Израиль не стал слишком почитать своих героев, учителей (Бог оставляет в неизвестности даже могилу Моисея), свои святыни (уничтожение медного змия). И вдруг - такая ошибка...

Если "Свидетели Иеговы" правы, тоя могу их поздравить с поразительным открытием: оказывается, одним из самых первых атеистов в мире был... апостол Павел. Именно он однажды сказал: "Я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого" (1 Кор. 2, 2). Если Христос - не Бог, то Павел говорит здесь о том, что Бога он и знать не хочет. Христос затмил Своим Крестом Небо. Для Павла Христос не открыл Отца, а спрятал за Собою.

Если не признать во Христе "великую благочестия тайну: Бог явился во плоти" (см.: 1 Тим. 3, 16), то апостольская проповедь Христа оказывается утонченной атеистической пропагандой. Ведь апостолы проповедуют, что "нет ни в ком ином спасения" (Деян. 4, 11). Если Христос - не Бог, а только "посланник", "учитель", только "человек", если Сын и Отец не одно и то же, то перед нами проповедь атеизма. Бог не спасет и не спасает. Спасение только в человеке Иисусе. Но апостолы явно не атеисты. Они верят в Творца. И они прекрасно понимают, что человек не даст выкуп за душу свою (мс.:Мф. 16, 26). Если спасение в Боге и если спасение только во Христе, - то эти два исповедания веры можно совместить лишь с помощью учения о Троице.

И только в одном случае мы можем вновь с религиозным и нравственным благоговением отнестись к повествованию Нового Завета: если в изможденном лике Голгофского Страдальца узнаем только Того, Кто некогда Сам создал все мироздание.

Поэтому самая суть монотеистической религии требует признать Троицу, требует узнать в Распятом Христе - Вечного Сына, Истинного Бога. И к "Свидетелям Иеговы" относится тот же упрек, который еще в IV веке сделал святитель Григорий Нисский арианам, также отрицавшим Божественность Христа: "Почему ты лишаешь благодарности за наше спасение Отца, совершившего освобождение людей от смерти силою Своей, которая есть Христос?" (1).

Большая любовь Бога к людям не может быть явлена (ибо "карма" или "Фохат" и не подумают взойти на крест ради людей, и "знаки Зодиака" не станут менять привычной колеи ради помощи людям). Поэтому от Голгофы путь может быть только вниз: любой возвеститель какой-то религиозной "новинки" после Христа, если его проповедь берется "расширять" или "обновлять" Евангелие, делает шаг вниз, в тот магизм и в то законничество, от которых Спаситель освободил людей. Так с Северного полюса любой шаг ведет в одном направлении: к югу. Так с Эвереста шаг в любом направлении означает уже спуск.

Все разговоры о "третьем Завете", об "эпохе Духа" и "эре Водолея" не учитывают одного библейского обстоятельства: мы живем в "последнее время". Оно последнее не в том смысле, что не сегодня-завтра настанет конец света. До конца истории могут быть еще тысячи и тысячи лет, и все-таки наше время все равно - последнее. Оно "последнее" уже две тысячи лет. Самое главное уже произошло. Бог уже стал человеком, и Он не намеревается "развоплощаться". Те, кто собираются превзойти "последнее время" христианства в "Новой Эпохе", на деле опустились в маету "пред-последних", доновозаветных эпох.

Страница сгенерирована за 0.04 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com